Осмотревшись вокруг и убедившись, что
ничего не забыл, он направился к двери. Спальня его всегда раздражала.
Черт знает что, эту комнату оформлял один из лучших дизайнеров, тут стоит
старинная французская мебель, а Сьюзан каким-то образом умудряется
превращать ее в некое подобие чулана. На пуфике грудой навалена одежда,
серебряные безделушки в беспорядке раскиданы по всему туалетному столику,
к стене прикреплены детские рисунки. "Скорее бы выбраться отсюда", -
подумал Дуг.
На кухне царил обычный бедлам. Тринадцатилетний Донни и
двенадцатилетняя Бет запихивали в рот еду. Сьюзан подгоняла их на автобус.
Малыш в мокрых штанишках ковылял по кухне, хватаясь за все липкими
ручонками. Триш ныла: она не хочет сегодня идти в детский сад, а хочет
остаться дома и смотреть с мамой передачу "Все мои дети".
Сьюзан была в старом фланелевом халате, надетом на ночную рубашку.
Когда они поженились, она была очень хорошенькой. А теперь так опустилась.
Она улыбнулась Дугу и налила ему кофе.
- Будешь блинчики или еще что-нибудь?
- Нет. - И когда прекратят его закармливать? Малыш попытался обнять
ногу Дуга, и тот едва успел отскочить. - Черт возьми, Сьюзан, если уж ты
не можешь содержать ребенка в чистоте, следи, по крайней мере, чтобы он не
крутился вокруг меня. Я не могу прийти на службы весь залапанный.
- Автобус! - завопила Бет. - Мам, пока. Пап, пока.
Донни схватил учебники.
- Папа, ты сможешь прийти сегодня к нам не соревнования по
баскетболу?
- Меня не будет дома допоздна, сынок. Важное совещание. В следующий
раз обязательно, обещаю.
Три минуты спустя Дуг в "мерседесе" ехал к вокзалу. В его ушах все
еще стоял упрек Сьюзан: "Постарайся не слишком поздно". Дуг почувствовал,
как постепенно спадает напряжение. В тридцать шесть лет связан по рукам и
ногам семьей - толстой женой и четырьмя неугомонными детьми, и домом в
пригороде. Вот она, американская мечта. В двадцать два, когда он женился
на Сьюзан, ему казалось, он делает великолепную партию.
К сожалению, жениться на дочери человека с деньгами - не то же самое,
что жениться на деньгах. Отец Сьюзан был скряга. Одалживай, но не давай.
Этот девиз вполне можно было написать у него на лбу. Не то, чтобы он не
любил детей или не заботился о Сьюзан. Просто не надо было ему так рано
обзаводиться семьей. Он не успел насладиться свободой. Жизнь его в
качестве Дугласа Фокса, преуспевающего банкира, уважаемого гражданина
Скарсдейла, - сплошная скука.
Он припарковал машину и побежал на поезд, утешая себя мыслью, что его
жизнь в качестве Дуга Филдза, холостого художника, охотника до знакомств
по объявлениям, полна приключений и тайн, и, когда возникают темные
желания, всегда есть возможность их удовлетворить.
3. СРЕДА, 20 ФЕВРАЛЯ
Ровно в полседьмого в среду вечером Дарси приехала в офис Ноны
Робертс. У нее была деловая встреча с клиентом на Риверсайд Драйв, и она
позвонила оттуда Ноне, предложив вместе доехать до ресторана на такси.
Офис Ноны представлял собой тесную комнатушку, одну из многих таких
же комнатушек на десятом этаже здания компании кабельного телевидения
Хадсон. В ней был видавший виды дубовый письменный стол, заваленный
бумагами, несколько шкафов с папками, ящики, которые полностью никогда не
закрывались, полки со справочниками и пленками, весьма нерасполагающего
вида диван и крутящийся стул, на котором, насколько Дарси знала, уже давно
невозможно было крутиться. Цветок на узком подоконнике, который Нона
всегда забывала вовремя поливать, безжизненно поник.
Нона любила свой кабинет. А Дарси не переставала про себя удивляться,
как это можно сюда запихнуть такое немыслимое обилие вещей. Когда она
приехала, Нона говорила по телефону, и Дарси вышла поискать воды для
цветка.
- Он просит пощады, - сказала она, вернувшись.
Нона только что закончила разговор. Она вскочила, чтобы обнять Дарси.
"У меня цветы не живут". На ней был шерстяной костюм цвета хаки, плотно
облегающий ее миниатюрную фигурку. Талию подчеркивал узкий кожаный ремешок
с золотой пряжкой в виде соединенных рук. Ее светло-русые волосы с легкой
проседью были ровно подстрижены и едва достигали середины шеи. Живое лицо
можно было назвать скорее интересным, чем красивым.
Дарси с радостью отметила, что сейчас боль почти совсем уступила
место едкой иронии. Недавний развод оказался для Ноны серьезным ударом.
Как она выразилась: "Довольно тяжело подходить к сорока, когда муж
променял тебя на двадцатилетнюю нимфетку".
- Я тут провозилась, - извинилась Нона. - Мы встречаемся с Эрин в
семь?
- Между семью и четвертью восьмого, - ответила Дарси, пытаясь
отщипнуть засохшие листья с цветка.
- Отсюда ехать пятнадцать минут, если я брошусь под первое свободное
такси. Отлично. Мне надо еще кое-что сделать, прежде чем мы уйдем. Пойдем
со мной, посмотришь, как телевидение проявляет сострадание.
- А оно его проявляет? - Дарси взял свою сумочку.
Все офисы располагались вокруг большого центрального зала, где за
столами сидели секретарши и сценаристы. Гудели компьютеры, стучали факсы.
В конце зала диктор перед камерой делал обзор последних новостей. Нона, не
останавливаясь, поздоровалась сразу со всеми.
- В этом сумасшедшем доме все, у кого нет семьи, отвечают для меня на
объявления. Я, по правде говоря, подозреваю, что некоторые семейные тоже
втихаря играют в эти игры.
Она провела Дарси в просмотровую и познакомила с Джоан Най,
миловидной блондинкой, которой нельзя бы дать больше двадцати двух.
- Джоан занимается некрологами, - объяснила она. - Она только что
обновила один важный некролог и хочет, чтобы я взглянула. - Она
повернулась к Най. - Не сомневаюсь, у тебя все отлично получилось, -
добавила она ободряюще.
Джоан вздохнула.
- Надеюсь, - сказал она и нажала на кнопку, - лента закрутилась.
На экране крупным планом появилось лицо Эн Бушар, известной
кинозвезды. Приятный голос Гэри Финча, ведущего телекомпании Хадсон,
звучал сообразно случаю, приглушенно: "Эн Бушар была удостоена первого
Оскара в возрасте девятнадцати лет за роль в фильме "Опасный путь",
который стал классикой 1928 года. Она в нем снялась вместо заболевшей
Лилиан Маркер..."
После небольших отрывков из фильмов с Эн Бушар, где она сыграла свои
лучшие роли, рассказывалось об основных моментах ее личной жизни: семь
браков, дома, нашумевшие баталии с представителями студий, выдержки из
бесчисленных интервью на протяжении всей ее карьеры, ее эмоциональная
реакция на признание публики: "Я была счастлива. Меня любили. И я вас всех
люблю".
Фильм закончился.
- А я не знала, что Эн Бушар умерла, - воскликнула Дарси. - Господи,
мама только на прошлой неделе разговаривала с ней по телефону. Когда это
случилось?
- А это еще не случилось, - сказала Нона. - Мы так же, как и газеты,
готовим некрологи знаменитостей заранее. И мы их периодически освежаем.
Последнее "прости" Джорджу Бернсу мы перерабатывали двадцать два раза.
Когда неизбежное случается, нам остается только приделать самое начало. Мы
называем это весьма неприлично - "Клуб Тю-тю".
- "Клуб Тю-тю"?
- Ага. Мы все подчищаем и говорим "тю-тю". - Она повернулась к Най. -
Потрясающе. Я просто глотаю слезы. Кстати, ты больше не отвечала на
объявления?
Най усмехнулась.
- С тебя приходится, Нона. На днях у меня было свидание с одним
типом. Естественно, попала в пробку. Припарковала машину во втором ряду,
побежала предупредить его, что сейчас вернусь. Кинулась обратно - а там
полицейский выписывает штраф. Нашла наконец стоянку за несколько
кварталов, а когда вернулась...
- Его уже не было, - предположила Нона.
Глаза Най широко раскрылись.
- Откуда ты знаешь?
- Потому что мне уже про такие штучки рассказывали. Не принимай это
на свой счет. Ну все, нам пора бежать. - В дверях Нона обернулась: - Дай
мне квитанцию. Я займусь этим.
Пока они ехали в такси, Дарси думала, что же это заставляет людей
проделывать такое. Может быть, Най показалась слишком юной мужчине, с
которым должна была встретиться? Но ведь, отвечая на объявление, она
наверняка указала свой возраст. Может быть, Най не соответствовала тому
образу, который он себе нарисовал?
Эта мысль не давала ей покоя. Такси, то и дело притормаживая,
пробиралось по запруженной машинами Семьдесят второй улице. Она поделилась
с Ноной своими сомнениями:
- Когда мы начали отвечать на объявления, я относилась к этому, как к
шутке. Теперь не знаю. Ведь идешь на свидание с совершенно незнакомым
человеком, о котором ничегошеньки не знаешь, - не то, что, когда тебя
знакомят с лучшим другом брата подруги. Ты можешь себе представить, чтобы
на это пошел кто-нибудь из твоих знакомых мужчин? Даже если почему-то
человеку, который встречался с Най, не понравилось, как она одета или
причесана, он мог просто заказать чего-нибудь выпить и объяснить, что
торопится на самолет. И сам бы отделался быстренько, и ее бы не оставил в
дурочках.
- Дарси, уж если на то пошло, - ответила Нона, - судя по тому, что
мне рассказывают, большинство из тех, кто дает объявления или отвечает на
них, - люди со странностями. А еще больше пугает то, что как раз сегодня я
получила письмо от сотрудника ФБР, который слышал о передаче и хочет
поговорить со мной. Он предлагает включить в передачу предупреждение о
том, что эти объявления - прямой шанс для сексуальных извращенцев.
- Очень мило!
Как всегда в "Белла Вита" было по-домашнему уютно. Войдя, они
почувствовали знакомый чудесный запах чесночного соуса. В зале стоял
негромкий гул голосов и слышался смех. Адам, хозяин, поприветствовал их.
- А, прекрасные дамы. Ваш столик, - он указал на стол у окна.
- С минуты на минуту должна подойти Эрин, - сказала ему Дарси, когда
он их усадил. - Странно, что ее еще нет. Она всегда так пунктуальна, у
меня даже комплекс развивается.
- Может, она попала в пробку, - сказала Нона. - Давай закажем вина,
она наверняка будет шабли.
Через полчаса Дарси поднялась из-за стола.
- Пойду позвоню Эрин. Может быть, когда она отдавала колье, которое
делала для "Бертолини", срочно потребовались какие-то доработки. Это -
единственное, что я могу себе представить. А когда она работает, то
забывает обо всем на свете.
У Эрин был включен автоответчик. Дарси вернулась к столу, она
увидела, как на лице Ноны отразилось ее собственное беспокойство.
- Я передала, что мы ждем ее здесь и чтобы она позвонила, если не
сможет прийти.
Они заказали ужин. Дарси очень нравилось, как здесь готовят, но
сегодня она едва сознавала, что ест. Она то и дело смотрела на дверь в
надежде, что вот-вот влетит Эрин и замечательным образом объяснит свое
опоздание.
Она не пришла.
Дарси жила на последнем этаже невысокого кирпичного дома на Сорок
девятой улице в восточной части города. Нона - в кооперативном доме в
Западном районе Сентрал Парк. Выйдя из ресторана, они взяли разные такси,
пообещав друг другу сообщить, если узнают что-нибудь об Эрин.
Как только Дарси пришла домой, она сразу набрала номер Эрин.
Позвонила еще час спустя, прежде чем лечь спать. На этот раз она говорила
очень настойчиво:
- Эрин, я очень боюсь за тебя. Сегодня среда, двадцать три
пятнадцать. Когда бы ты ни пришла, позвони.
Наконец Дарси заснула беспокойным сном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
ничего не забыл, он направился к двери. Спальня его всегда раздражала.
Черт знает что, эту комнату оформлял один из лучших дизайнеров, тут стоит
старинная французская мебель, а Сьюзан каким-то образом умудряется
превращать ее в некое подобие чулана. На пуфике грудой навалена одежда,
серебряные безделушки в беспорядке раскиданы по всему туалетному столику,
к стене прикреплены детские рисунки. "Скорее бы выбраться отсюда", -
подумал Дуг.
На кухне царил обычный бедлам. Тринадцатилетний Донни и
двенадцатилетняя Бет запихивали в рот еду. Сьюзан подгоняла их на автобус.
Малыш в мокрых штанишках ковылял по кухне, хватаясь за все липкими
ручонками. Триш ныла: она не хочет сегодня идти в детский сад, а хочет
остаться дома и смотреть с мамой передачу "Все мои дети".
Сьюзан была в старом фланелевом халате, надетом на ночную рубашку.
Когда они поженились, она была очень хорошенькой. А теперь так опустилась.
Она улыбнулась Дугу и налила ему кофе.
- Будешь блинчики или еще что-нибудь?
- Нет. - И когда прекратят его закармливать? Малыш попытался обнять
ногу Дуга, и тот едва успел отскочить. - Черт возьми, Сьюзан, если уж ты
не можешь содержать ребенка в чистоте, следи, по крайней мере, чтобы он не
крутился вокруг меня. Я не могу прийти на службы весь залапанный.
- Автобус! - завопила Бет. - Мам, пока. Пап, пока.
Донни схватил учебники.
- Папа, ты сможешь прийти сегодня к нам не соревнования по
баскетболу?
- Меня не будет дома допоздна, сынок. Важное совещание. В следующий
раз обязательно, обещаю.
Три минуты спустя Дуг в "мерседесе" ехал к вокзалу. В его ушах все
еще стоял упрек Сьюзан: "Постарайся не слишком поздно". Дуг почувствовал,
как постепенно спадает напряжение. В тридцать шесть лет связан по рукам и
ногам семьей - толстой женой и четырьмя неугомонными детьми, и домом в
пригороде. Вот она, американская мечта. В двадцать два, когда он женился
на Сьюзан, ему казалось, он делает великолепную партию.
К сожалению, жениться на дочери человека с деньгами - не то же самое,
что жениться на деньгах. Отец Сьюзан был скряга. Одалживай, но не давай.
Этот девиз вполне можно было написать у него на лбу. Не то, чтобы он не
любил детей или не заботился о Сьюзан. Просто не надо было ему так рано
обзаводиться семьей. Он не успел насладиться свободой. Жизнь его в
качестве Дугласа Фокса, преуспевающего банкира, уважаемого гражданина
Скарсдейла, - сплошная скука.
Он припарковал машину и побежал на поезд, утешая себя мыслью, что его
жизнь в качестве Дуга Филдза, холостого художника, охотника до знакомств
по объявлениям, полна приключений и тайн, и, когда возникают темные
желания, всегда есть возможность их удовлетворить.
3. СРЕДА, 20 ФЕВРАЛЯ
Ровно в полседьмого в среду вечером Дарси приехала в офис Ноны
Робертс. У нее была деловая встреча с клиентом на Риверсайд Драйв, и она
позвонила оттуда Ноне, предложив вместе доехать до ресторана на такси.
Офис Ноны представлял собой тесную комнатушку, одну из многих таких
же комнатушек на десятом этаже здания компании кабельного телевидения
Хадсон. В ней был видавший виды дубовый письменный стол, заваленный
бумагами, несколько шкафов с папками, ящики, которые полностью никогда не
закрывались, полки со справочниками и пленками, весьма нерасполагающего
вида диван и крутящийся стул, на котором, насколько Дарси знала, уже давно
невозможно было крутиться. Цветок на узком подоконнике, который Нона
всегда забывала вовремя поливать, безжизненно поник.
Нона любила свой кабинет. А Дарси не переставала про себя удивляться,
как это можно сюда запихнуть такое немыслимое обилие вещей. Когда она
приехала, Нона говорила по телефону, и Дарси вышла поискать воды для
цветка.
- Он просит пощады, - сказала она, вернувшись.
Нона только что закончила разговор. Она вскочила, чтобы обнять Дарси.
"У меня цветы не живут". На ней был шерстяной костюм цвета хаки, плотно
облегающий ее миниатюрную фигурку. Талию подчеркивал узкий кожаный ремешок
с золотой пряжкой в виде соединенных рук. Ее светло-русые волосы с легкой
проседью были ровно подстрижены и едва достигали середины шеи. Живое лицо
можно было назвать скорее интересным, чем красивым.
Дарси с радостью отметила, что сейчас боль почти совсем уступила
место едкой иронии. Недавний развод оказался для Ноны серьезным ударом.
Как она выразилась: "Довольно тяжело подходить к сорока, когда муж
променял тебя на двадцатилетнюю нимфетку".
- Я тут провозилась, - извинилась Нона. - Мы встречаемся с Эрин в
семь?
- Между семью и четвертью восьмого, - ответила Дарси, пытаясь
отщипнуть засохшие листья с цветка.
- Отсюда ехать пятнадцать минут, если я брошусь под первое свободное
такси. Отлично. Мне надо еще кое-что сделать, прежде чем мы уйдем. Пойдем
со мной, посмотришь, как телевидение проявляет сострадание.
- А оно его проявляет? - Дарси взял свою сумочку.
Все офисы располагались вокруг большого центрального зала, где за
столами сидели секретарши и сценаристы. Гудели компьютеры, стучали факсы.
В конце зала диктор перед камерой делал обзор последних новостей. Нона, не
останавливаясь, поздоровалась сразу со всеми.
- В этом сумасшедшем доме все, у кого нет семьи, отвечают для меня на
объявления. Я, по правде говоря, подозреваю, что некоторые семейные тоже
втихаря играют в эти игры.
Она провела Дарси в просмотровую и познакомила с Джоан Най,
миловидной блондинкой, которой нельзя бы дать больше двадцати двух.
- Джоан занимается некрологами, - объяснила она. - Она только что
обновила один важный некролог и хочет, чтобы я взглянула. - Она
повернулась к Най. - Не сомневаюсь, у тебя все отлично получилось, -
добавила она ободряюще.
Джоан вздохнула.
- Надеюсь, - сказал она и нажала на кнопку, - лента закрутилась.
На экране крупным планом появилось лицо Эн Бушар, известной
кинозвезды. Приятный голос Гэри Финча, ведущего телекомпании Хадсон,
звучал сообразно случаю, приглушенно: "Эн Бушар была удостоена первого
Оскара в возрасте девятнадцати лет за роль в фильме "Опасный путь",
который стал классикой 1928 года. Она в нем снялась вместо заболевшей
Лилиан Маркер..."
После небольших отрывков из фильмов с Эн Бушар, где она сыграла свои
лучшие роли, рассказывалось об основных моментах ее личной жизни: семь
браков, дома, нашумевшие баталии с представителями студий, выдержки из
бесчисленных интервью на протяжении всей ее карьеры, ее эмоциональная
реакция на признание публики: "Я была счастлива. Меня любили. И я вас всех
люблю".
Фильм закончился.
- А я не знала, что Эн Бушар умерла, - воскликнула Дарси. - Господи,
мама только на прошлой неделе разговаривала с ней по телефону. Когда это
случилось?
- А это еще не случилось, - сказала Нона. - Мы так же, как и газеты,
готовим некрологи знаменитостей заранее. И мы их периодически освежаем.
Последнее "прости" Джорджу Бернсу мы перерабатывали двадцать два раза.
Когда неизбежное случается, нам остается только приделать самое начало. Мы
называем это весьма неприлично - "Клуб Тю-тю".
- "Клуб Тю-тю"?
- Ага. Мы все подчищаем и говорим "тю-тю". - Она повернулась к Най. -
Потрясающе. Я просто глотаю слезы. Кстати, ты больше не отвечала на
объявления?
Най усмехнулась.
- С тебя приходится, Нона. На днях у меня было свидание с одним
типом. Естественно, попала в пробку. Припарковала машину во втором ряду,
побежала предупредить его, что сейчас вернусь. Кинулась обратно - а там
полицейский выписывает штраф. Нашла наконец стоянку за несколько
кварталов, а когда вернулась...
- Его уже не было, - предположила Нона.
Глаза Най широко раскрылись.
- Откуда ты знаешь?
- Потому что мне уже про такие штучки рассказывали. Не принимай это
на свой счет. Ну все, нам пора бежать. - В дверях Нона обернулась: - Дай
мне квитанцию. Я займусь этим.
Пока они ехали в такси, Дарси думала, что же это заставляет людей
проделывать такое. Может быть, Най показалась слишком юной мужчине, с
которым должна была встретиться? Но ведь, отвечая на объявление, она
наверняка указала свой возраст. Может быть, Най не соответствовала тому
образу, который он себе нарисовал?
Эта мысль не давала ей покоя. Такси, то и дело притормаживая,
пробиралось по запруженной машинами Семьдесят второй улице. Она поделилась
с Ноной своими сомнениями:
- Когда мы начали отвечать на объявления, я относилась к этому, как к
шутке. Теперь не знаю. Ведь идешь на свидание с совершенно незнакомым
человеком, о котором ничегошеньки не знаешь, - не то, что, когда тебя
знакомят с лучшим другом брата подруги. Ты можешь себе представить, чтобы
на это пошел кто-нибудь из твоих знакомых мужчин? Даже если почему-то
человеку, который встречался с Най, не понравилось, как она одета или
причесана, он мог просто заказать чего-нибудь выпить и объяснить, что
торопится на самолет. И сам бы отделался быстренько, и ее бы не оставил в
дурочках.
- Дарси, уж если на то пошло, - ответила Нона, - судя по тому, что
мне рассказывают, большинство из тех, кто дает объявления или отвечает на
них, - люди со странностями. А еще больше пугает то, что как раз сегодня я
получила письмо от сотрудника ФБР, который слышал о передаче и хочет
поговорить со мной. Он предлагает включить в передачу предупреждение о
том, что эти объявления - прямой шанс для сексуальных извращенцев.
- Очень мило!
Как всегда в "Белла Вита" было по-домашнему уютно. Войдя, они
почувствовали знакомый чудесный запах чесночного соуса. В зале стоял
негромкий гул голосов и слышался смех. Адам, хозяин, поприветствовал их.
- А, прекрасные дамы. Ваш столик, - он указал на стол у окна.
- С минуты на минуту должна подойти Эрин, - сказала ему Дарси, когда
он их усадил. - Странно, что ее еще нет. Она всегда так пунктуальна, у
меня даже комплекс развивается.
- Может, она попала в пробку, - сказала Нона. - Давай закажем вина,
она наверняка будет шабли.
Через полчаса Дарси поднялась из-за стола.
- Пойду позвоню Эрин. Может быть, когда она отдавала колье, которое
делала для "Бертолини", срочно потребовались какие-то доработки. Это -
единственное, что я могу себе представить. А когда она работает, то
забывает обо всем на свете.
У Эрин был включен автоответчик. Дарси вернулась к столу, она
увидела, как на лице Ноны отразилось ее собственное беспокойство.
- Я передала, что мы ждем ее здесь и чтобы она позвонила, если не
сможет прийти.
Они заказали ужин. Дарси очень нравилось, как здесь готовят, но
сегодня она едва сознавала, что ест. Она то и дело смотрела на дверь в
надежде, что вот-вот влетит Эрин и замечательным образом объяснит свое
опоздание.
Она не пришла.
Дарси жила на последнем этаже невысокого кирпичного дома на Сорок
девятой улице в восточной части города. Нона - в кооперативном доме в
Западном районе Сентрал Парк. Выйдя из ресторана, они взяли разные такси,
пообещав друг другу сообщить, если узнают что-нибудь об Эрин.
Как только Дарси пришла домой, она сразу набрала номер Эрин.
Позвонила еще час спустя, прежде чем лечь спать. На этот раз она говорила
очень настойчиво:
- Эрин, я очень боюсь за тебя. Сегодня среда, двадцать три
пятнадцать. Когда бы ты ни пришла, позвони.
Наконец Дарси заснула беспокойным сном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39