- Вот этого-то я и хочу, - ответил Нан, - пусть рассыпятся сами.
Нан встал, отдергивая плотные занавеси. Гомон толпы стал опять
громче. В саду негромко хлопнула и распустилась зелеными цветами ракета -
еще одна давно и хорошо знакомая игрушка Веи. Айцару всегда казалось, что
и эту игрушку, наподобие часовой пружинке, можно употребить с пользой.
Начинался праздничный фейерверк в честь победы над горцами, настоящей
победы: и на этот раз вниз по реке поплывут настоящие горские головы.
- Как я устал, - пробормотал Айцар, закрывая лицо руками; - Великий
Вей, как я устал бояться...
А господин Нан пододвинул к себе тушечницу на яшмовой ножке и стал
подписывать дарственную на Архаданское поместье.

В Иров день все равны, и даже чиновник девятого ранга получил пару
тычков, следуя за сыном Ира. Толпа ревела, солнце плясало в каждой
дорожной песчинке, воздух пропах потом и благовониями. Ллевелин играл роль
старательно и с успехом: профессиональный психолог, он знал, как себя
вести. Успокоенный Нан вернулся в управу, а Шаваш весь день ходил с
процессией. Секретный доклад императору, составленный им накануне под
диктовку инспектора, гласил, что Ир пропал, сопровождая душу умершего.
Шавашу казалось, что доклад нуждается в существенных исправлениях.
- Шестнадцать исцелений, по моим подсчетам, - насмешливо сообщил
Шаваш вечером, усаживаясь на табурет возле Нана и вытягивая уставшие ноги.
- Народ во что положено, в то и верит; есть должность сына Ира - значит, и
чудеса при ней будут.
Нан молча шелестел бумагами.
- Я всегда, Нан, считал, что не уверую в чудо до тех пор, пока не
увижу его собственными глазами, - неторопливо продолжал Шаваш. - Но я,
наверное, неисправим: вижу чудо - и не верю в него!
- Немудрено, - рассеянно пожал плечами Нан, - если знаешь его
подноготную.
Шаваш устроился поудобнее.
- Да я не о сегодняшних исцелениях говорю, - тихо и вкрадчиво сказал
Шаваш. - Чудеса совершаются, по моим наблюдениям, бесцельно и громогласно.
А сейчас я впервые встретил чудеса незаметные и целесообразные. В этом
деле, Нан, есть много странных обстоятельств, которые для удобства можно
отнести к двум категориям.
К первой категории относятся как раз все мелкие и деловые чудеса. Как
это монахи нашли закопанный самострел? Чудом? Вот и они говорят, что
чудом... Как это они подслушали беседу аравана и судьи? Чудом? Вот и
араван посчитал, что чудом: он ведь не варвар и не кухарка, чтоб дать себя
подслушивать ни попадя где. И как же это монахи перечислили всех, кому
вздумалось в ту ночь бродить по монастырю? Хорошо, допустим, они наблюдали
за гостевым домом и видели, кто из него вы ходил. Но почему это они были
уверены, что больше никто гостевого дома не покидал?
Ну, хорошо, - продолжал Шаваш, - я готов поверить в ясновидение. Я,
признаюсь, видал ясновидцев, которые называли имена убийц: но я не видал
ясновидцев, которые называли факты. Вы согласны со мной, Нан?
- Нет. Вы напрасно считаете, Шаваш, что ясновидение подчиняется
логическим законам.
- Но оно подчиняется логическому закону, - в данном случае! И этот
логический закон гласит: дать следствию ровно столько фактов, чтоб
заставить его держаться подальше от монастыря! Пусть инспектор Нан
прыгает, как блоха на сковородке: благо поводов для этого более чем
достаточно. И здесь мы приходим ко второй категории чудес. Не много ли
всего свалилось на Харайн в этом году? В сущности, заговоры проваливались
только потому, что были слишком многочисленны. Горцы, разбойники,
предательство наместника, заговор Айцара... особенно заговор Айцара. С
каких пор желтые монахи вмешиваются в дела государства? С каких пор самая
смирная из социальных особей Харайна - теневой делец - пытается захватить
власть?
- Я понимаю, к чему вы клоните, Шаваш, - сказал Нан, - но Ир не
вмешивается в историю.
- И это мне говорит человек, который сам, своей рукой, уничтожил
показания об участии желтом монаха в заговоре? А откуда мы знаем, сколько
уже раз такие показания уничтожались? "И Ир был с ним", - разве это не
каноническая фраза об основателе империи, Иршахчане? Почему мы считаем,
что это только метафора? И почему эту метафору столь часто прилагают к
другим основателям династий? Все знают, что Ир вносит смуту в умы мирских
людей, оказавшихся с ним рядом. А почему, время от времени, скажем, раз в
сотни лет, не может он вносить смуту в умы всех провинций? Или смуту в умы
монахов? Отец Лиид рассуждает слишком странно для вейца, Нан, как будто
кто-то извне внушил ему эти мысли. А этот... отец Сетакет.... он говорил
со мной сегодня, запинаясь. Нан! Я вдруг понял, отчего! Он словно
переводил, и не мог отыскать соответствующих понятий!
- Что вы все-таки хотите сказать, Шаваш?
- Я не сказать хочу, я хочу спросить! Ведь у вас, инспектор, глаза и
спереди и сзади! Нан! Вы были в желтом монастыре, вы толковали с желтыми
монахами. Что это за люди? Почему их так много в этом году в Харайне? Что,
отец Лиид - это исключение или правило? Ведь вы тоже не верите в
ясновидение, Нан. Что они сказали вам такого, что вы тут же поверили их
словам о ночных прогулках гостей, и тут же - стали подозревать отца Лиида?
Я думаю, Нан, вы поверили, что этот желтый монастырь обладает силой,
и это недобрая сила.
И сегодня, Нан, когда я ходил вслед за процессией, я понял, что имеют
в виду, когда говорят, что в Иров день Золотой Век возвращается на землю.
Обычный Иров день, - лишь подражание тому, что может и вправду совершиться
именем Ира.
Боги вредны, кроме как в виде статуй! Ир - инородное тело в империи.
Это безопасно, когда государство стабильно, это смертельно во времена
смуты. Даже мелкий судейский чиновник господин Бахадн чует это и твердит,
что нынче именем Ира народ не успокаивают, а смущают.
Я не верю в богов, Нан, - но желтый монастырь обладает неведомой
силой. Эта сила слишком настоящая для силы сверхъестественной, слишком
прагматичная для силы духовной. И я думаю, Нан, вы это тоже поняли, но не
решаетесь почему-то об этом говорить.
Шаваш замолчал. Нан, облокотившись на стол, рассеянно листал лежащие
перед ним бумаги.
- Вы мало спали последние дни, Шаваш, - наконец сказал он, - а
сегодня много гуляли на солнцепеке. Я бы посоветовал вам выспаться - и
перестать винить в том, что происходит в империи, неведомые внешние силы.
Шаваш молча и укоризненно глядел на Нана. Нан почувствовал, что
краснеет.
- Вы, Шаваш, всегда говорили, что не верите в чудеса, потому что без
них - все проще. Так вот - проще верить в чудеса, чем в опасность,
исходящую от желтых монастырей.
- Ну что же, - сказал Шаваш, - я, пожалуй, отправлюсь отсыпаться. -
Он поклонился и пошел к двери, но у порога внезапно обернулся.
- Знаете, Нан, - сказал он, - я, по-моему, не до конца был прав,
решил, что вы стоите на стороне Айцара. Но если вы считаете, что желтый
монастырь Харайна безобиден, - то я тоже буду так считать.

Когда завечерело и чинные утренние торжества превратились в
беспорядочный праздничный гомон, Нан отправился в монастырь. Ворота его на
этот раз стояли широко распахнутые, анфилады пустых залов вели к пустой
главной целле.
У цветника, разбитого слева при главном входе, на коленях стоял
Бьернссон и копался в ящиках с рассадой. В такую жару только вечерами и
сажать. Кроме него, в монастыре оставались лишь Келли и Меллерт.
Они поздоровались.
- Ну что, добились своего? - спросил Бьернссон, склонив голову набок
и высматривая, как ловчее пристроить цветущий бархатец. - Ира не нашли,
зато извели злодеев, разоблачили заговорщиков, пощадили невинных, покарали
виновных... Или не покарали? Вы мне не объясните, о справедливый чиновник,
почему господин Айцар жив и здоров, а араван Нарай - на том свете? Ведь он
все-таки не замышлял расчленения столь дорогого вам государства...
Нан засмеялся.
- Я же вейский чиновник, как вы изволили отметить. Должен же я
соблюдать традицию и судить не по закону, а по справедливости.
- Ну и чего же вы добились? - покачал головой Бьернссон. - На сколько
вы отсрочили гибель этой системы? Все равно через пять, десять, двадцать
лет с гор спустится новый Маанари, новый наместник разорит провинцию своей
бездарностью, а новый араван - своим бескорыстием, леса переполнятся
разбойниками, города - бродячими проповедниками социального обновления...
Да, как вам, кстати, удалось провернуть сделку с разбойниками?
- Это не я, это Кархтар, - ответил Нан.
Бьернссон выразительно удивился.
- С чего бы это?
Нан пожал плечами.
- Кающиеся идеологи иногда каются до того еще, как их партия придет к
власти.
Бьернссон аккуратно вынул из рассадного ящика каменную розочку с
кубиком почвы, обросшим белыми волосками корней.
- Ну на кой вам нужно спасать все это дерьмо, - вздохнул он.
- На удобрение. Поля, господин садовник, удобряют дерьмом, а не
человечьими головами.
И Нан зашагал прочь от цветника.

Полковник Келли глядел на экран в пустом кабинете. Картинка на экране
тряслась и передавала, как умела, народное веселье.
- Ну вот и все, - сказал Келли, - и никакого сына Ира.
- И никакого сына Ира, - согласился Нан, опускаясь на резной стул и в
свою очередь вглядываясь в экран. - И очень небольшая разница, если не
считать того, что техника работает отлично.
- Да, - с некоторой иронией в голосе согласился полков ник. -
Аппаратура верно освещает ликование по поводу Ира... когда его нет.
Нан поудобнее устроился на стуле. В комнате пахло подопревшим
пластиком, и рисунки облетели со стен, потому что рисунки - книги для
неграмотных, а здесь все были грамотные, даже компьютер. Над экраном стоял
маленький Имень, выточенный из редкого камня мориона, то ли осенив, то ли
придавив собой ворох каких-то бумаг.
- Кстати, - сказал Нан, - Меллерт вам признался, что приходил
посмотреть на Ира в ту ночь?
Келли удивленно поднял голову:
- А вы-то откуда знаете?
- Он глядел на Ира, а на него глядели горцы... И вы так и поверили,
что он бога не трогал? На слово?
Келли пожал плечами:
- Очевидно, я все-таки правильно поверил.
- А я бы на вашем месте не поверил, что Меллерт Ира на трогал.
- Очевидно, я знаю Меллерта лучше вас.
Нан глядел мимо полковника на экран, над которым поблескивал
смолисто-черный, с чуть заметной красной искрой Имень.
- Кстати, князь Маанари, упокой Вей все три души незадачливого
завоевателя, рассказал мне еще кое о чем. О коте.
Келли непонимающе взглянул на Нана.
- О коте. Первослужитель привез с собой в монастырь кота, и в Иров
день он куда-то пропал. Первослужитель решил, что кот убежал через
раскрытые толпой ворота. Но вот беда - шаман Тоошок очень испугался, едва
не наступив на кота через три часа после того, как ворота монастыря были
за-крыты. Вот и спрашивается: куда и когда пропал кот?
Келли, очень внимательно и склонив голову немного набок, глядел на
Нана.
- Ведь древнейшие сведения об Ире утверждают совершенно точно, что
три тысячи лет назад сыном Ира был не человек, а животное? Мы все время
исходили из того, что Ира похитили, чтоб завладеть им. Но ведь Ира можно
было похитить и с тем, чтоб от него избавиться!
Келли пожал плечами.
- Ваш Маанари что-то в темноте не разглядел. Положим, от Ира можно
было избавиться с помощью кошки. Но как избавиться от кошки? Никто всю
неделю не покидал монастыря.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41