Не стоит связываться с этими подонками, пока во всем не разберемся.
– Отлично придумано, шеф, – одобрил Рамада. – Приключений нам не нужно. Обойдемся без героизма.
Дома, в Омахе, у него недавно родился сын, которого Рамада видел только на фотографии. Он и Бранчу ее показывал. Конечно, ему не следовало лететь, но разве удержишь? В такие минуты майор ненавидел свой дар увлекать людей. Уже столько солдат пошло за ним навстречу опасности и не вернулось…
– Вопросы есть? – Бранч подождал.
Вопросов не было.
Заложив крутой вираж, он двинулся прочь от остальных машин. Вертолет шел по часовой стрелке, слегка приближаясь к объекту. Пятно было примерно два километра в окружности. Ощетинившийся пулеметами и ракетами «Апач» прошел полный круг, не снижая скорости, – вдруг внизу рыщет какой-нибудь придурок с бутылкой сливовицы в кармане и зенитным пулеметом на плече. Они ведь хотят не спровоцировать войну, а только разобраться в загадке. Что-то тут происходит, но что именно?
Завершая облет, Бранч посигналил светом и увидел ответный сигнал – остальные вертолеты ждали в стороне.
– Не похоже на захоронение, – заявил он. – Кто-нибудь что-нибудь видел?
– У меня – пусто, – сказал Макдэниелс.
– Никак нет, – отозвался Лави.
Тем временем собравшиеся в лагере разглядывали изображение, передаваемое Бранчем.
– Хреновая у тебя видимость, Элиас. – Это сама Мария-Кристина.
– Доктор Чемберс? – спросил Бранч.
Что она там делает?
– Обычное дело, Элиас. За деревьями леса не видим. Все напичкано разной техникой. Камеры видят только азот – и показывают азот.
– А нельзя ли опуститься и посмотреть по старинке – глазами?
Как бы ни нравилась Кристи майору, как бы ни хотелось ему разглядеть проклятущий объект – дама не вправе командовать.
– Решать полковнику, – сказал Бранч.
– Полковник вышел. И, насколько я понимаю, тебе предоставили свободу действий.
То, что Кристи Чемберс отдает распоряжения по военной связи, могло означать лишь одно – полковник действительно покинул командный пункт. Все ясно: раз уж Бранч такой умный, пусть сам и выкручивается. Говоря попросту, майор впал в немилость. Подорвался на собственной мине.
– Вас понял, – ответил он и задумался. Что теперь делать? Возвращаться или оставаться? Искать золотые яблоки солнца? – Я должен оценить положение, – сказал майор. – О своем решении сообщу. Конец связи.
Бранч завис над плотной непроницаемой массой и вел панорамную съемку носовой камерой вертолета с таким чувством, будто под ним – первый в мире атомный гриб. Плохо, когда ни черта не видно. Потеряв терпение, Бранч резко отключил ночное видение и сдернул очки. Щелкнул выключателем подсветки шасси.
Гигантское пурпурное облако мгновенно исчезло. Вокруг простирался лес – Бранч видел деревья. Застывшие тени, мрачные, длинные. Рядом с ямой деревья были голые. Их погубили выбросы азота.
– О господи! – Голос Чемберс ударил Бранча по перепонкам. В эфире началось какое-то столпотворение.
– Что за чертовщина такая?! – вопил кто-то.
Бранч не узнал голоса, но ему показалось, что в лагере «Молли» разразился небольшой бунт. Майор подобрался.
– Повторите. Прием, – сказал он.
Чемберс продолжила:
– Неужели ты не видел? Когда ты включил подсветку…
Пункт связи галдел, словно тропический лес, полный перепуганных птиц. Кто-то визгливо требовал:
– Позовите полковника, сейчас же!
Другой голос рокотал:
– Прокрутите запись, прокрутите запись!
– Что там за фигня? – поинтересовался Макдэниелс. – Прием.
Бранч и остальные пилоты ждали, пока прекратится хаос. Вмешался чей-то суровый, явно военный голос. Это мастер-сержант Джефферсон у своего пульта связи.
– «Эхо Танго», вы меня слышите? Прием.
Ее спокойствие казалось настоящим чудом.
– База, говорит «Эхо Танго», – ответил Бранч. – Слышу вас отлично. Новости есть? Прием.
– По сообщению спутника Kh-двенадцать, у вас зарегистрировано какое-то движение. Что-то происходит. Инфракрасные приборы зафиксировали множество движущихся объектов. А вы ничего не видите? Прием.
Бранч посмотрел наружу. По плексигласовому колпаку лился дождь, все снаружи было размазанным. Он нагнулся, чтобы не загораживать обзор Рамаде. С этого расстояния местность выглядела зловещей, но спокойной.
– Рам? – недоуменно произнес Бранч.
– Обалдеть, – отозвался Рамада.
– Так лучше? – спросил Бранч в микрофон.
– Лучше, – ответила Чемберс. – Но все равно плохо видно.
Бранч дал боковой ход и направил свет вниз. Прямо перед ним, посреди мертвого леса притаилось захоронение Z-4.
– Вот, – сказала Чемберс.
Нужно еще знать, что ищешь. Бранч увидел большую открытую яму, наполненную водой. На поверхности плавали какие-то палки. Кости, понял Бранч.
– Можно еще увеличить? – попросила Чемберс.
Бранч не двигался, пока спецы в лагере колдовали над изображением. Впереди, за прозрачным колпаком, предстала картина из Апокалипсиса. Чума, Война, Смерть… Нет лишь последнего всадника – с именем Голод. «Что ты тут делаешь, Элиас?»
– Все равно плохо, – пожаловалась Чемберс. – Только еще больше помех.
Бранч понимал: Кристи не отвяжется, ясное дело. Но нечего ей потакать.
– «Эхо Танго», база на связи, – вступила в разговор мастер-сержант. – В инфракрасном спектре вижу три, нет, четыре фигуры. Вижу четко – подвижные объекты. Как у вас? Прием.
– Ничего. Что за фигуры? Прием.
– Похожи на людей. Подробнее сказать не могу, у Kh-двенадцать слишком низкое разрешение. Повторяю: вижу несколько подвижных объектов. Рядом с захоронением или в его пределах. Детали не определяются.
У Бранча в ладони подрагивала ручка управления винтом.
Майор двинул машину вправо, пытаясь найти лучший обзор, затем вверх, не смея приблизиться ни на дюйм. Рамада поочередно направлял свет в разные стороны. Вертолет поднялся над мертвыми деревьями.
– Так держать, – сказал Рамада.
Сверху ясно просматривалось, что поверхность воды слегка колышется. Волнение было не сильное, но и не такое, которое получается, например, от падающих листьев. Вода двигалась неравномерно; она, казалось, ожила.
– Наблюдаю внизу какое-то движение, – сообщил Бранч. – База, вы получаете картинку с нашей камеры? Прием.
– Очень неразборчиво, майор. Ничего не разглядеть. Вы слишком далеко.
Бранч сердито посмотрел на воду. Ему хотелось придумать логическое объяснение, однако объяснения происходящему не было. Ни людей, ни волков, ни падальщиков. Если не считать колышущейся поверхности воды, все кругом замерло. Значит, причина под водой. Рыба? Не так уж глупо, учитывая вышедшие из берегов реки. Сомы? Или угри? Рыбы-падальщики? Причем достаточно крупные, чтобы их засекли инфракрасные приборы спутника. Впрочем, это уже не важно. Если только из любопытства выяснить – дочитать этот детектив до конца. Будь Бранч один, он бы не удержался. Ему безумно хотелось подлететь поближе и вырвать у воды ее тайну. Однако нельзя поддаться порыву. С ним его люди. В заднем кресле сидит молодой папаша. Как его и учили, Бранч заставил свое любопытство умолкнуть и подчиниться долгу.
И тут могила потянулась вверх.
Из воды поднялся человек.
– Господи Иисусе, – прошептал Рамада.
«Апач» шарахнулся – это Бранч вздрогнул от неожиданности. Он тут же выровнял машину, не отводя взгляда от дикого зрелища.
– «Эхо Танго-один»? – спросила база.
Покойник умер несколько месяцев назад. То, что от него осталось, поднялось над водой выше пояса: голова откинута, запястья скручены проволокой. В какой-то момент показалось, что он смотрит прямо на вертолет. На Бранча.
Даже на расстоянии майор много чего разглядел. Мертвец одет как учитель или бухгалтер, явно не солдат. Проволока на руках – Бранч видел такую на других пленниках сербских концлагерей в Калесии. На черепе, с левой стороны, ясно просматривалось выходное пулевое отверстие.
Секунд двадцать останки покачивались на месте, словно неуклюжий манекен. Затем существо завалилось на бок и рухнуло в могилу, наполовину оставшись торчать из воды. Как будто из-под него выдернули подпорку.
– Элиас? – прошептал Рамада.
Бранч не отвечал. «Ты хотел, – сказал он себе, – вот и получай».
Вспомнилось правило шесть: «Я не допущу беспредела, пока я здесь». Беспредел уже совершился – массовая казнь и захоронение. Все это уже в прошлом. Но осквернение происходит сейчас, в его присутствии.
– Рам?
Рамада сразу понял:
– Абсолютно.
Однако Бранч не спешил. Он был человек осторожный. Нужно сначала кое-что уточнить.
– База, – начал он, – будет ли турбина работать в азотной атмосфере?
– Извините, «Эхо Танго», – ответила Джефферсон, – такой информации у меня нет.
В эфире опять появилась взволнованная Чемберс:
– Возможно, я смогу выяснить. Секунду, я поговорю с одним своим человеком.
«Своим человеком?» – раздраженно подумал Бранч. Все идет наперекосяк. Она-то тут при чем? Через минуту Чемберс вернулась:
– Оказывается, ты можешь узнать все прямо из первоисточника. Это Кокс, специалист по судебной химии, из Стэнфорда.
Возник новый голос.
– Вопрос я слышал – будет ли винт работать в атмосфере с превышенной нормой азота?
– Ну, вроде того, – ответил Бранч.
– Гм… Я тут смотрю на спектрограмму, выданную «Хищником» минут пять назад. За это время вряд ли что изменилось. Восемьдесят девять процентов азота. Кислород к норме даже не приближается. Водород, похоже, подскочил больше всего. Вот вам и ответ.
Он замолчал. Бранч сказал:
– Мы внимательно слушаем.
– Да, – произнес Кокс.
– Что «да»?
– Да, можете лететь. Вам-то не придется этим дышать, а турбина будет работать. Нет проблем.
– Вы мне скажите, – попросил Бранч, – если никаких проблем, то почему мне нельзя этим дышать?
– Потому, – объяснил судебный химик, – что это было бы неосмотрительно.
– У меня же есть счетчик, – сказал Бранч.
Чертова предусмотрительность.
Умник из Стэнфорда сглотнул.
– Не поймите меня неправильно. Азот – штука не страшная. Мы дышим-то в основном азотом. Без него и жизнь невозможна. Вон в Калифорнии люди вовсю отстегивают за него зелень. Слыхали про сине-зеленые водоросли? Производство азота органическим способом. Считается, что от него память становится прямо-таки вечной…
Бранч прервал:
– Так это безопасно?
– Приземляться я бы не советовал. Определенно. Ну, если только у вас прививки от холеры, гепатита и заодно от бубонной чумы. Да еще вода… риск заражения там просто зашкаливает. Потом придется весь вертолет помещать в карантин.
– В конечном счете, – снова начал Бранч, повышая голос, – машина там будет летать или нет?
– В конечном счете, – подвел итог химик, – да.
Внизу колыхалась зловонная жидкость. На поверхности покачивались кости. Булькали пузыри. Какой-то первобытный бульон. Словно дыхание тысяч легких. Словно покойники заговорили.
Бранч решился:
– Сержант Джефферсон! У вас есть личное оружие?
– Так точно, сэр, – ответила она.
Всем было велено держать оружие при себе.
– Зарядите один патрон, сержант.
– Сэр?
Заряжать оружие запрещалось, если не грозило нападение неприятеля.
Бранч не стал больше тянуть со своей шуткой:
– Если окажется, что тот парень, с которым я сейчас разговаривал, ошибся, пальните в него разок.
Где-то в эфире одобрительно хрюкнул Макдэниелс.
– В ногу, сэр, или в голову?
Умница, подумал Бранч. Он моментально выстроил ведомые машины по краям азотного облака, проверил и перепроверил орудия и поплотнее натянул кислородную маску.
– Ну что ж, – сказал майор, – будем разбираться.
04 ч 25 мин
Он шел на снижение – за спиной сидел его верный штурман. «Апачи» подойдут не спеша, медленно, поочередно исключая опасности, одну за другой. Три машины, словно три разгневанных архангела, спустятся с небес и завладеют этим выморочным местом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
– Отлично придумано, шеф, – одобрил Рамада. – Приключений нам не нужно. Обойдемся без героизма.
Дома, в Омахе, у него недавно родился сын, которого Рамада видел только на фотографии. Он и Бранчу ее показывал. Конечно, ему не следовало лететь, но разве удержишь? В такие минуты майор ненавидел свой дар увлекать людей. Уже столько солдат пошло за ним навстречу опасности и не вернулось…
– Вопросы есть? – Бранч подождал.
Вопросов не было.
Заложив крутой вираж, он двинулся прочь от остальных машин. Вертолет шел по часовой стрелке, слегка приближаясь к объекту. Пятно было примерно два километра в окружности. Ощетинившийся пулеметами и ракетами «Апач» прошел полный круг, не снижая скорости, – вдруг внизу рыщет какой-нибудь придурок с бутылкой сливовицы в кармане и зенитным пулеметом на плече. Они ведь хотят не спровоцировать войну, а только разобраться в загадке. Что-то тут происходит, но что именно?
Завершая облет, Бранч посигналил светом и увидел ответный сигнал – остальные вертолеты ждали в стороне.
– Не похоже на захоронение, – заявил он. – Кто-нибудь что-нибудь видел?
– У меня – пусто, – сказал Макдэниелс.
– Никак нет, – отозвался Лави.
Тем временем собравшиеся в лагере разглядывали изображение, передаваемое Бранчем.
– Хреновая у тебя видимость, Элиас. – Это сама Мария-Кристина.
– Доктор Чемберс? – спросил Бранч.
Что она там делает?
– Обычное дело, Элиас. За деревьями леса не видим. Все напичкано разной техникой. Камеры видят только азот – и показывают азот.
– А нельзя ли опуститься и посмотреть по старинке – глазами?
Как бы ни нравилась Кристи майору, как бы ни хотелось ему разглядеть проклятущий объект – дама не вправе командовать.
– Решать полковнику, – сказал Бранч.
– Полковник вышел. И, насколько я понимаю, тебе предоставили свободу действий.
То, что Кристи Чемберс отдает распоряжения по военной связи, могло означать лишь одно – полковник действительно покинул командный пункт. Все ясно: раз уж Бранч такой умный, пусть сам и выкручивается. Говоря попросту, майор впал в немилость. Подорвался на собственной мине.
– Вас понял, – ответил он и задумался. Что теперь делать? Возвращаться или оставаться? Искать золотые яблоки солнца? – Я должен оценить положение, – сказал майор. – О своем решении сообщу. Конец связи.
Бранч завис над плотной непроницаемой массой и вел панорамную съемку носовой камерой вертолета с таким чувством, будто под ним – первый в мире атомный гриб. Плохо, когда ни черта не видно. Потеряв терпение, Бранч резко отключил ночное видение и сдернул очки. Щелкнул выключателем подсветки шасси.
Гигантское пурпурное облако мгновенно исчезло. Вокруг простирался лес – Бранч видел деревья. Застывшие тени, мрачные, длинные. Рядом с ямой деревья были голые. Их погубили выбросы азота.
– О господи! – Голос Чемберс ударил Бранча по перепонкам. В эфире началось какое-то столпотворение.
– Что за чертовщина такая?! – вопил кто-то.
Бранч не узнал голоса, но ему показалось, что в лагере «Молли» разразился небольшой бунт. Майор подобрался.
– Повторите. Прием, – сказал он.
Чемберс продолжила:
– Неужели ты не видел? Когда ты включил подсветку…
Пункт связи галдел, словно тропический лес, полный перепуганных птиц. Кто-то визгливо требовал:
– Позовите полковника, сейчас же!
Другой голос рокотал:
– Прокрутите запись, прокрутите запись!
– Что там за фигня? – поинтересовался Макдэниелс. – Прием.
Бранч и остальные пилоты ждали, пока прекратится хаос. Вмешался чей-то суровый, явно военный голос. Это мастер-сержант Джефферсон у своего пульта связи.
– «Эхо Танго», вы меня слышите? Прием.
Ее спокойствие казалось настоящим чудом.
– База, говорит «Эхо Танго», – ответил Бранч. – Слышу вас отлично. Новости есть? Прием.
– По сообщению спутника Kh-двенадцать, у вас зарегистрировано какое-то движение. Что-то происходит. Инфракрасные приборы зафиксировали множество движущихся объектов. А вы ничего не видите? Прием.
Бранч посмотрел наружу. По плексигласовому колпаку лился дождь, все снаружи было размазанным. Он нагнулся, чтобы не загораживать обзор Рамаде. С этого расстояния местность выглядела зловещей, но спокойной.
– Рам? – недоуменно произнес Бранч.
– Обалдеть, – отозвался Рамада.
– Так лучше? – спросил Бранч в микрофон.
– Лучше, – ответила Чемберс. – Но все равно плохо видно.
Бранч дал боковой ход и направил свет вниз. Прямо перед ним, посреди мертвого леса притаилось захоронение Z-4.
– Вот, – сказала Чемберс.
Нужно еще знать, что ищешь. Бранч увидел большую открытую яму, наполненную водой. На поверхности плавали какие-то палки. Кости, понял Бранч.
– Можно еще увеличить? – попросила Чемберс.
Бранч не двигался, пока спецы в лагере колдовали над изображением. Впереди, за прозрачным колпаком, предстала картина из Апокалипсиса. Чума, Война, Смерть… Нет лишь последнего всадника – с именем Голод. «Что ты тут делаешь, Элиас?»
– Все равно плохо, – пожаловалась Чемберс. – Только еще больше помех.
Бранч понимал: Кристи не отвяжется, ясное дело. Но нечего ей потакать.
– «Эхо Танго», база на связи, – вступила в разговор мастер-сержант. – В инфракрасном спектре вижу три, нет, четыре фигуры. Вижу четко – подвижные объекты. Как у вас? Прием.
– Ничего. Что за фигуры? Прием.
– Похожи на людей. Подробнее сказать не могу, у Kh-двенадцать слишком низкое разрешение. Повторяю: вижу несколько подвижных объектов. Рядом с захоронением или в его пределах. Детали не определяются.
У Бранча в ладони подрагивала ручка управления винтом.
Майор двинул машину вправо, пытаясь найти лучший обзор, затем вверх, не смея приблизиться ни на дюйм. Рамада поочередно направлял свет в разные стороны. Вертолет поднялся над мертвыми деревьями.
– Так держать, – сказал Рамада.
Сверху ясно просматривалось, что поверхность воды слегка колышется. Волнение было не сильное, но и не такое, которое получается, например, от падающих листьев. Вода двигалась неравномерно; она, казалось, ожила.
– Наблюдаю внизу какое-то движение, – сообщил Бранч. – База, вы получаете картинку с нашей камеры? Прием.
– Очень неразборчиво, майор. Ничего не разглядеть. Вы слишком далеко.
Бранч сердито посмотрел на воду. Ему хотелось придумать логическое объяснение, однако объяснения происходящему не было. Ни людей, ни волков, ни падальщиков. Если не считать колышущейся поверхности воды, все кругом замерло. Значит, причина под водой. Рыба? Не так уж глупо, учитывая вышедшие из берегов реки. Сомы? Или угри? Рыбы-падальщики? Причем достаточно крупные, чтобы их засекли инфракрасные приборы спутника. Впрочем, это уже не важно. Если только из любопытства выяснить – дочитать этот детектив до конца. Будь Бранч один, он бы не удержался. Ему безумно хотелось подлететь поближе и вырвать у воды ее тайну. Однако нельзя поддаться порыву. С ним его люди. В заднем кресле сидит молодой папаша. Как его и учили, Бранч заставил свое любопытство умолкнуть и подчиниться долгу.
И тут могила потянулась вверх.
Из воды поднялся человек.
– Господи Иисусе, – прошептал Рамада.
«Апач» шарахнулся – это Бранч вздрогнул от неожиданности. Он тут же выровнял машину, не отводя взгляда от дикого зрелища.
– «Эхо Танго-один»? – спросила база.
Покойник умер несколько месяцев назад. То, что от него осталось, поднялось над водой выше пояса: голова откинута, запястья скручены проволокой. В какой-то момент показалось, что он смотрит прямо на вертолет. На Бранча.
Даже на расстоянии майор много чего разглядел. Мертвец одет как учитель или бухгалтер, явно не солдат. Проволока на руках – Бранч видел такую на других пленниках сербских концлагерей в Калесии. На черепе, с левой стороны, ясно просматривалось выходное пулевое отверстие.
Секунд двадцать останки покачивались на месте, словно неуклюжий манекен. Затем существо завалилось на бок и рухнуло в могилу, наполовину оставшись торчать из воды. Как будто из-под него выдернули подпорку.
– Элиас? – прошептал Рамада.
Бранч не отвечал. «Ты хотел, – сказал он себе, – вот и получай».
Вспомнилось правило шесть: «Я не допущу беспредела, пока я здесь». Беспредел уже совершился – массовая казнь и захоронение. Все это уже в прошлом. Но осквернение происходит сейчас, в его присутствии.
– Рам?
Рамада сразу понял:
– Абсолютно.
Однако Бранч не спешил. Он был человек осторожный. Нужно сначала кое-что уточнить.
– База, – начал он, – будет ли турбина работать в азотной атмосфере?
– Извините, «Эхо Танго», – ответила Джефферсон, – такой информации у меня нет.
В эфире опять появилась взволнованная Чемберс:
– Возможно, я смогу выяснить. Секунду, я поговорю с одним своим человеком.
«Своим человеком?» – раздраженно подумал Бранч. Все идет наперекосяк. Она-то тут при чем? Через минуту Чемберс вернулась:
– Оказывается, ты можешь узнать все прямо из первоисточника. Это Кокс, специалист по судебной химии, из Стэнфорда.
Возник новый голос.
– Вопрос я слышал – будет ли винт работать в атмосфере с превышенной нормой азота?
– Ну, вроде того, – ответил Бранч.
– Гм… Я тут смотрю на спектрограмму, выданную «Хищником» минут пять назад. За это время вряд ли что изменилось. Восемьдесят девять процентов азота. Кислород к норме даже не приближается. Водород, похоже, подскочил больше всего. Вот вам и ответ.
Он замолчал. Бранч сказал:
– Мы внимательно слушаем.
– Да, – произнес Кокс.
– Что «да»?
– Да, можете лететь. Вам-то не придется этим дышать, а турбина будет работать. Нет проблем.
– Вы мне скажите, – попросил Бранч, – если никаких проблем, то почему мне нельзя этим дышать?
– Потому, – объяснил судебный химик, – что это было бы неосмотрительно.
– У меня же есть счетчик, – сказал Бранч.
Чертова предусмотрительность.
Умник из Стэнфорда сглотнул.
– Не поймите меня неправильно. Азот – штука не страшная. Мы дышим-то в основном азотом. Без него и жизнь невозможна. Вон в Калифорнии люди вовсю отстегивают за него зелень. Слыхали про сине-зеленые водоросли? Производство азота органическим способом. Считается, что от него память становится прямо-таки вечной…
Бранч прервал:
– Так это безопасно?
– Приземляться я бы не советовал. Определенно. Ну, если только у вас прививки от холеры, гепатита и заодно от бубонной чумы. Да еще вода… риск заражения там просто зашкаливает. Потом придется весь вертолет помещать в карантин.
– В конечном счете, – снова начал Бранч, повышая голос, – машина там будет летать или нет?
– В конечном счете, – подвел итог химик, – да.
Внизу колыхалась зловонная жидкость. На поверхности покачивались кости. Булькали пузыри. Какой-то первобытный бульон. Словно дыхание тысяч легких. Словно покойники заговорили.
Бранч решился:
– Сержант Джефферсон! У вас есть личное оружие?
– Так точно, сэр, – ответила она.
Всем было велено держать оружие при себе.
– Зарядите один патрон, сержант.
– Сэр?
Заряжать оружие запрещалось, если не грозило нападение неприятеля.
Бранч не стал больше тянуть со своей шуткой:
– Если окажется, что тот парень, с которым я сейчас разговаривал, ошибся, пальните в него разок.
Где-то в эфире одобрительно хрюкнул Макдэниелс.
– В ногу, сэр, или в голову?
Умница, подумал Бранч. Он моментально выстроил ведомые машины по краям азотного облака, проверил и перепроверил орудия и поплотнее натянул кислородную маску.
– Ну что ж, – сказал майор, – будем разбираться.
04 ч 25 мин
Он шел на снижение – за спиной сидел его верный штурман. «Апачи» подойдут не спеша, медленно, поочередно исключая опасности, одну за другой. Три машины, словно три разгневанных архангела, спустятся с небес и завладеют этим выморочным местом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83