Бабушка начала сомневаться и проявлять первые признаки капитуляции.
— Ну не знаю… Значит, у неё галлюцинации? Что касается меня — не знаю, что и сказать… Ночью, со сна человеку и в самом деле Бог знает что может почудиться. Может, я действительно ни чего не видела?
Пани Кристина вдруг вспомнила о своих материнских обязанностях. Наверняка многое, о чем говорилось здесь сегодня ночью, не предназначалось для детских ушей. Как же она сразу об этом не подумала?
— Дети, немедленно в постель! — приказала она, — Видите, бабушка уже успокоилась, так что все в порядке. Сейчас я приду посмотреть, легли ли вы.
Тётя Моника гладила мать по голове и приговаривала:
— Ну конечно же, ты ничего не видела! Ты просто услышала, как соседка заорала, и сама испугалась. Любой бы испугался.
А пани Кристина внимательно поглядела вслед уходящим детям. Странно — послушно отправились спать, слова не сказали. Не похоже на них…
— Отлично все получилось, — радовалась Яночка, залезая в кровать. — Жаль только, что бабуля испугалась. Привидение наше, оказывается, ещё и огонь изрыгало! До такого мы с тобой не додумались.
— А на неё и в самом деле огнём могло повеять, жаром, ты как думаешь? — спросил Павлик И подумав, сам себе ответил, потому что сестра не знала, что ответить:
— Очень даже свободно Может, от того, что распахнулось окно, на свечу подуло ветром и огонь вспыхнул сильнее? Ведь щель же осталась.
— Да, — согласилась Яночка, — вряд ли грымза сама выдумала, что изрыгает. Сама виновата, никто ей не велел раскрывать окно, могла и сквозь стекло полюбоваться на наш призрак.
— Могла, конечно, — зевая, согласился брат. — А она сразу открывать…
Яночка забралась под одеяло, подоткнула его как следует со всех сторон и совсем приготовилась заснуть, как вдруг вспомнила о важном деле.
— Эй, спишь? — окликнула она брата.
— Нет ещё, — ответил тот, взбил подушку горой и опять опустил на неё голову. — А что?
— Не забыть бы с самого утра незаметно за брать тыкву из застенка, а то вдруг грымза её там обнаружит, и все раскроется. Представляешь? Мы с тобой столько сегодня ночью наработались, и все пойдёт псу под хвост!
— А куда девать тыкву?
— Лучше всего отнести обратно на чердак.
— Ну уж нет, для этого придётся вставать чуть свет, а я жутко хочу спать.
— Ладно, тогда в нашу комнату. Спрячем пока в шкаф, там посмотрим, — проговорила, засыпая, Яночка.
Через несколько минут в дверь супругов Хабровичей постучала тётя Моника.
— Вы ещё не спите? — спросила она, входя в комнату и закрывая за собой дверь. — Можно вам помешать?
— Конечно, — ответила пани Кристина. — Мы ещё не легли. А в чем дело?
— Да вот, — как-то нерешительно начала тётя Моника, — хотела с вами посоветоваться. Знаете, мне кажется… Есть у меня подозрение…
— Не мямли, — прервал её брат. — Выкладывай, какое подозрение.
— Может, и глупое, — вздохнув, ответила тётя Моника, — да вот никак не могу от него отделаться. Вот и решила с вами посоветоваться.
— Это ты уже говорила, — потерял терпение пан Роман. — Говори — в чем дело. Тётя Моника решилась.
— Да вы и сами подумайте. Помните, как уверенно мама нам заявила, что соседке очень скоро надоест жить в нашем доме и она из него выедет? А когда мы спросили, почему она так думает, ответила: уж она знает, что говорит. Ну и вскоре затем привидение изрыгает на соседку огонь и пламя.
— Ты на что намекаешь? — в изумлении вскричала пани Кристина. — Что мама сама организовала привидение с огнём?
— Да, что-то в этом роде. Не то чтобы я была в этом уверена Ни сто процентов, но вот подозрение такое появилось. Ну, сами подумайте…
— Ты спятила, моя милая! — кипятилась пани Кристина. — Глупости!
Её муж отнёсся к подозрению сестры не столь критически.
— Знаешь, в этом что-то есть, — задумчиво произнёс пан Роман. — Не так уж это глупо. Я бы сказал — совсем не глупо. Мама и в самом деле так уверенно тогда сказала…
— Вот и я говорю! — подхватила тётя Моника.
Пани Кристина пожала плечами.
— Тогда почему же она так кричала? — Чтобы её не стали подозревать. Сделала вид, что испугалась.
— И так легко согласилась с Яночкой, заметили? — оживился пан Роман. — Сразу отказалась от утверждения, что видела собственными глазами за окном привидение.
— Ну а все эти ночные шумы, до этого? — не сдавалась пани Кристина. — В этом ты тоже подозреваешь маму? Считаешь, что это она воет по ночам?
— Почему бы и нет? Так усиленно нагнетает панику — дом рушится, что невольно закрадывается мысль-все это рассчитано на эффект. Разве не так? Дом-то стоит крепко.
— Пожалуй, ты права, — ответил, подумав, пан Хабрович. — Как-то все сходится. Наша мама на все способна! Вспомни, сколько раз ей приходили в голову совершенно невероятные идеи.
— Из них последняя — на редкость удачная, — заметила вскользь пани Кристина. Поначалу ей по казалось просто абсурдным подозревать свою строгую свекровь в таких мальчишеских выходках. Просто невозможно представить, что, желая вы жить из дома неприятную соседку, она является той под видом привидения и изрыгает огонь на вредную бабу. А перед этим периодически страшно воет по ночам и чем-то гремит. Однако постепенно такие подозрения стали казаться пани Кристине не столь уж абсурдными. Может, под влиянием мужа и его сестры?
Тётя Моника поднялась со стула и заметила уходя:
— Но мы ни в коем случае не должны говорить о каких-либо подозрениях. Мы ничего не знаем и ни о чем не догадываемся.
— Ясное дело, — подтвердил её брат. — Если мама обидится и прекратит свою деятельность, для всех нас будет хуже. Пусть продолжает, пожелаем ей успеха. В этом мы все заинтересованы.
— Значит, никому ни словечка, а маме всяческих благ? — подвела итоги совещания тётя Моника.
— Ни словечка и всяческих благ! — в один голос произнесли супруги Хабровичи.
Меж тем в бабушкиной квартире страсти не утихали. Бабушка никак не могла успокоиться, вспоминая все новые подробности необычного явления и делясь впечатлениями с дедушкой. Впрочем, это был сплошной монолог, но все равно, слушатель при этом просто необходим, а дедушка несколько раз пристраивался заснуть, даже уже всхрапывал, но очередной взрыв эмоций супруги вырывал его из сна. Наконец дедушка не выдержал:
— Дорогая, дай же мне поспать! Ведь у меня с раннего утра очень сложные экспертизы, для этого необходима свежая голова, а после такой ночи вряд ли что буду соображать. Словечко «экспертизы» заставило бабушку оставить в покое привидение и перескочить на другую тему, не менее волнующую.
— Хорошо, что ты мне напомнил! — воскликнула она столь же темпераментно. — А я никак не могу вспомнить — что такое важное мне надо тебе сказать! Слушай! Нет, слушай сейчас, потом я опять забуду. Есть у меня такое подозрение… Бедный дедушка только приладился заснуть, да не тут-то было.
— Что у тебя есть? — удивился он.
— Подозрение…
— Какое подозрение?
— Касающееся твоей афёры. Той самой, филателистической.
— Да не моя это афёра, — попытался оправдаться дедушка. — Честное слово, я не участник, кто-то другой подделывает марки…
— Все равно, — отмахнулась бабушка. — Мне показалось подозрительным… Знаешь, это гры… эта наша соседка получает такие подозрительные посылки…
Поняв, что ему все равно не дадут заснуть, дед ушка был вынужден отреагировать на подозрения супруги:
— Чем же они такие подозрительные?
— Потому что их приносит ей очень подозрительный почтальон и старается отдать так, чтобы никто не видел. Втайне от всех, понимаешь? Только из рук в руки. И для этого они встречаются на улице.
— А ты откуда знаешь? — удивился дедушка — Хабр сказал.
— Что?! — дедушка даже сел на постели.
— Хабр сказал! — повторила бабушка.
— Как ты себя чувствуешь, дорогая? — встревожился дедушка. — Боюсь, волнения этой ночи сказались на твоём здоровье. Нет ли у тебя жара?
— Оставь в покое моё здоровье! — рассердилась бабушка. — Никакого жара у меня нет, слушай, что говорю! Хабр ясно дал понять… впрочем, не это главное. Я сама видела, как она постоянно получает какие-то странные посылки при подозрительных обстоятельствах. А ты нам рассказал об этой твоей филателистической афёре, дескать, кто-то где-то прячет основную массу готовой продукции, а тут постоянные таинственные передачи, вот я и подумала, нет ли тут какой связи… Моё дело сказать тебе, а об остальном ты сам думай. Дедушка принялся думать. Спать уже не хотелось.
— Постой, постой, все это так неожиданно… Говоришь, собственными глазами видела эти посылки?
— Собственными! — подтвердила бабушка. — И говорю тебе, делается это в таком секрете, что поневоле подумаешь…
— Ну не знаю… — сомневался дедушка, пытаясь осмыслить сообщение, свалившееся на него среди ночи. — Чепуха какая-то…
— Как ты сказал? — вскинулась жена. — Чепуха? !
— Нет… то есть, я хотел сказать — может, про стостечение обстоятельств, — неуклюже оправдывался дедушка. — Надо бы как-то дипломатично проверить… Ну хорошо, хорошо, я займусь этим, сообщу сотрудникам милиции, которые работают в нашем Обществе. И если только будут веские основания. Потому что так, ни с того ни с сего бросать подозрение на людей…
— Да что ты мямлишь? Я и не прошу тебя без всяких оснований сразу привлекать милицию, просто не мешает проверить, нет ли какой связи между этими двумя… фактами.
— Ты права, ты совершенно права, дорогая, — сдался дедушка. — Обязательно проверим. А сейчас можно, я немного посплю?
— Да спи, кто тебе не даёт? — обиделась бабушка. — Есть же такие бесчувственные люди, которые могут спать, что бы ни случилось, даже такие вот экстраординарные события. От всей души желаю тебе увидеть во сне ту самую, кошмарную морду!
Постепенно весь дом, встревоженный появлением привидения, успокоился и погрузился в благодетельный сон…
16
Донельзя взволнованная Яночка с нетерпением поджидала Павлика, который сегодня что-то слишком задержался в школе. Бездельничает себе, в то время как она сделала столько важных дел. Во-первых, составила список всех таинственных происшествий и непонятных событий и проработала его по пунктам. Какое-то время колебалась — зачислить в список таинственным образом исчезнувшие крючья от карнизов, вбитые Павликом в наклонную крышу террасы, чтобы легче было взбираться на чердак. О том, что они туда вбиты, знали лишь они с Павликом, остальные члены семьи ломали себе головы над тем, куда крючья могли подеваться, и как-то не очень активно их искали. Бабуля приписала их исчезновение действию подозрительных таинственных сил в их доме, а пан и Кристина с тётей Моникой, уверяя, что в доме водятся не только привидения, но и просто воры, украдкой переглядываясь, как-то слишком легко с ней соглашались и только делали вид, что ищут. Если бы Яночка не знала совершенно точно где именно вбиты непонятным образом исчезнувшие крючки, наверняка заподозрила бы мать, и тётю в их похищении. Во-вторых, грымза опять отправилась на прогулку и опять получила посылку. С почтальоном она встретилась на перекрёстке, специально отправилась так далеко, ибо в калитке незыблемо торчала бабушка и следила за ней нагло, нахально невоспитанно. Это бабушка так сама о себе отозвалась, с горечью заметив, что из-за этой неприятной особы скоро станет такой грубой хамкой что просто противно. Ещё неделю назад она бы никогда не позволила себе столь бестактно вести себя, а теперь?! Подумать страшно!
С треском распахнувшаяся входная дверь и грохот в прихожей известили о возвращении Павлика из школы. В прихожую выглянула бабушка.
— Павлик, ноги! Ты что так поздно? Мы тебя заждались. Ведь у тебя всего на один урок сегодня больше, чем у Яночки, а она уже давно пришла.
— Так получилось! — пробурчал Павлик, шаркая подошвами ботинок о половик при входе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
— Ну не знаю… Значит, у неё галлюцинации? Что касается меня — не знаю, что и сказать… Ночью, со сна человеку и в самом деле Бог знает что может почудиться. Может, я действительно ни чего не видела?
Пани Кристина вдруг вспомнила о своих материнских обязанностях. Наверняка многое, о чем говорилось здесь сегодня ночью, не предназначалось для детских ушей. Как же она сразу об этом не подумала?
— Дети, немедленно в постель! — приказала она, — Видите, бабушка уже успокоилась, так что все в порядке. Сейчас я приду посмотреть, легли ли вы.
Тётя Моника гладила мать по голове и приговаривала:
— Ну конечно же, ты ничего не видела! Ты просто услышала, как соседка заорала, и сама испугалась. Любой бы испугался.
А пани Кристина внимательно поглядела вслед уходящим детям. Странно — послушно отправились спать, слова не сказали. Не похоже на них…
— Отлично все получилось, — радовалась Яночка, залезая в кровать. — Жаль только, что бабуля испугалась. Привидение наше, оказывается, ещё и огонь изрыгало! До такого мы с тобой не додумались.
— А на неё и в самом деле огнём могло повеять, жаром, ты как думаешь? — спросил Павлик И подумав, сам себе ответил, потому что сестра не знала, что ответить:
— Очень даже свободно Может, от того, что распахнулось окно, на свечу подуло ветром и огонь вспыхнул сильнее? Ведь щель же осталась.
— Да, — согласилась Яночка, — вряд ли грымза сама выдумала, что изрыгает. Сама виновата, никто ей не велел раскрывать окно, могла и сквозь стекло полюбоваться на наш призрак.
— Могла, конечно, — зевая, согласился брат. — А она сразу открывать…
Яночка забралась под одеяло, подоткнула его как следует со всех сторон и совсем приготовилась заснуть, как вдруг вспомнила о важном деле.
— Эй, спишь? — окликнула она брата.
— Нет ещё, — ответил тот, взбил подушку горой и опять опустил на неё голову. — А что?
— Не забыть бы с самого утра незаметно за брать тыкву из застенка, а то вдруг грымза её там обнаружит, и все раскроется. Представляешь? Мы с тобой столько сегодня ночью наработались, и все пойдёт псу под хвост!
— А куда девать тыкву?
— Лучше всего отнести обратно на чердак.
— Ну уж нет, для этого придётся вставать чуть свет, а я жутко хочу спать.
— Ладно, тогда в нашу комнату. Спрячем пока в шкаф, там посмотрим, — проговорила, засыпая, Яночка.
Через несколько минут в дверь супругов Хабровичей постучала тётя Моника.
— Вы ещё не спите? — спросила она, входя в комнату и закрывая за собой дверь. — Можно вам помешать?
— Конечно, — ответила пани Кристина. — Мы ещё не легли. А в чем дело?
— Да вот, — как-то нерешительно начала тётя Моника, — хотела с вами посоветоваться. Знаете, мне кажется… Есть у меня подозрение…
— Не мямли, — прервал её брат. — Выкладывай, какое подозрение.
— Может, и глупое, — вздохнув, ответила тётя Моника, — да вот никак не могу от него отделаться. Вот и решила с вами посоветоваться.
— Это ты уже говорила, — потерял терпение пан Роман. — Говори — в чем дело. Тётя Моника решилась.
— Да вы и сами подумайте. Помните, как уверенно мама нам заявила, что соседке очень скоро надоест жить в нашем доме и она из него выедет? А когда мы спросили, почему она так думает, ответила: уж она знает, что говорит. Ну и вскоре затем привидение изрыгает на соседку огонь и пламя.
— Ты на что намекаешь? — в изумлении вскричала пани Кристина. — Что мама сама организовала привидение с огнём?
— Да, что-то в этом роде. Не то чтобы я была в этом уверена Ни сто процентов, но вот подозрение такое появилось. Ну, сами подумайте…
— Ты спятила, моя милая! — кипятилась пани Кристина. — Глупости!
Её муж отнёсся к подозрению сестры не столь критически.
— Знаешь, в этом что-то есть, — задумчиво произнёс пан Роман. — Не так уж это глупо. Я бы сказал — совсем не глупо. Мама и в самом деле так уверенно тогда сказала…
— Вот и я говорю! — подхватила тётя Моника.
Пани Кристина пожала плечами.
— Тогда почему же она так кричала? — Чтобы её не стали подозревать. Сделала вид, что испугалась.
— И так легко согласилась с Яночкой, заметили? — оживился пан Роман. — Сразу отказалась от утверждения, что видела собственными глазами за окном привидение.
— Ну а все эти ночные шумы, до этого? — не сдавалась пани Кристина. — В этом ты тоже подозреваешь маму? Считаешь, что это она воет по ночам?
— Почему бы и нет? Так усиленно нагнетает панику — дом рушится, что невольно закрадывается мысль-все это рассчитано на эффект. Разве не так? Дом-то стоит крепко.
— Пожалуй, ты права, — ответил, подумав, пан Хабрович. — Как-то все сходится. Наша мама на все способна! Вспомни, сколько раз ей приходили в голову совершенно невероятные идеи.
— Из них последняя — на редкость удачная, — заметила вскользь пани Кристина. Поначалу ей по казалось просто абсурдным подозревать свою строгую свекровь в таких мальчишеских выходках. Просто невозможно представить, что, желая вы жить из дома неприятную соседку, она является той под видом привидения и изрыгает огонь на вредную бабу. А перед этим периодически страшно воет по ночам и чем-то гремит. Однако постепенно такие подозрения стали казаться пани Кристине не столь уж абсурдными. Может, под влиянием мужа и его сестры?
Тётя Моника поднялась со стула и заметила уходя:
— Но мы ни в коем случае не должны говорить о каких-либо подозрениях. Мы ничего не знаем и ни о чем не догадываемся.
— Ясное дело, — подтвердил её брат. — Если мама обидится и прекратит свою деятельность, для всех нас будет хуже. Пусть продолжает, пожелаем ей успеха. В этом мы все заинтересованы.
— Значит, никому ни словечка, а маме всяческих благ? — подвела итоги совещания тётя Моника.
— Ни словечка и всяческих благ! — в один голос произнесли супруги Хабровичи.
Меж тем в бабушкиной квартире страсти не утихали. Бабушка никак не могла успокоиться, вспоминая все новые подробности необычного явления и делясь впечатлениями с дедушкой. Впрочем, это был сплошной монолог, но все равно, слушатель при этом просто необходим, а дедушка несколько раз пристраивался заснуть, даже уже всхрапывал, но очередной взрыв эмоций супруги вырывал его из сна. Наконец дедушка не выдержал:
— Дорогая, дай же мне поспать! Ведь у меня с раннего утра очень сложные экспертизы, для этого необходима свежая голова, а после такой ночи вряд ли что буду соображать. Словечко «экспертизы» заставило бабушку оставить в покое привидение и перескочить на другую тему, не менее волнующую.
— Хорошо, что ты мне напомнил! — воскликнула она столь же темпераментно. — А я никак не могу вспомнить — что такое важное мне надо тебе сказать! Слушай! Нет, слушай сейчас, потом я опять забуду. Есть у меня такое подозрение… Бедный дедушка только приладился заснуть, да не тут-то было.
— Что у тебя есть? — удивился он.
— Подозрение…
— Какое подозрение?
— Касающееся твоей афёры. Той самой, филателистической.
— Да не моя это афёра, — попытался оправдаться дедушка. — Честное слово, я не участник, кто-то другой подделывает марки…
— Все равно, — отмахнулась бабушка. — Мне показалось подозрительным… Знаешь, это гры… эта наша соседка получает такие подозрительные посылки…
Поняв, что ему все равно не дадут заснуть, дед ушка был вынужден отреагировать на подозрения супруги:
— Чем же они такие подозрительные?
— Потому что их приносит ей очень подозрительный почтальон и старается отдать так, чтобы никто не видел. Втайне от всех, понимаешь? Только из рук в руки. И для этого они встречаются на улице.
— А ты откуда знаешь? — удивился дедушка — Хабр сказал.
— Что?! — дедушка даже сел на постели.
— Хабр сказал! — повторила бабушка.
— Как ты себя чувствуешь, дорогая? — встревожился дедушка. — Боюсь, волнения этой ночи сказались на твоём здоровье. Нет ли у тебя жара?
— Оставь в покое моё здоровье! — рассердилась бабушка. — Никакого жара у меня нет, слушай, что говорю! Хабр ясно дал понять… впрочем, не это главное. Я сама видела, как она постоянно получает какие-то странные посылки при подозрительных обстоятельствах. А ты нам рассказал об этой твоей филателистической афёре, дескать, кто-то где-то прячет основную массу готовой продукции, а тут постоянные таинственные передачи, вот я и подумала, нет ли тут какой связи… Моё дело сказать тебе, а об остальном ты сам думай. Дедушка принялся думать. Спать уже не хотелось.
— Постой, постой, все это так неожиданно… Говоришь, собственными глазами видела эти посылки?
— Собственными! — подтвердила бабушка. — И говорю тебе, делается это в таком секрете, что поневоле подумаешь…
— Ну не знаю… — сомневался дедушка, пытаясь осмыслить сообщение, свалившееся на него среди ночи. — Чепуха какая-то…
— Как ты сказал? — вскинулась жена. — Чепуха? !
— Нет… то есть, я хотел сказать — может, про стостечение обстоятельств, — неуклюже оправдывался дедушка. — Надо бы как-то дипломатично проверить… Ну хорошо, хорошо, я займусь этим, сообщу сотрудникам милиции, которые работают в нашем Обществе. И если только будут веские основания. Потому что так, ни с того ни с сего бросать подозрение на людей…
— Да что ты мямлишь? Я и не прошу тебя без всяких оснований сразу привлекать милицию, просто не мешает проверить, нет ли какой связи между этими двумя… фактами.
— Ты права, ты совершенно права, дорогая, — сдался дедушка. — Обязательно проверим. А сейчас можно, я немного посплю?
— Да спи, кто тебе не даёт? — обиделась бабушка. — Есть же такие бесчувственные люди, которые могут спать, что бы ни случилось, даже такие вот экстраординарные события. От всей души желаю тебе увидеть во сне ту самую, кошмарную морду!
Постепенно весь дом, встревоженный появлением привидения, успокоился и погрузился в благодетельный сон…
16
Донельзя взволнованная Яночка с нетерпением поджидала Павлика, который сегодня что-то слишком задержался в школе. Бездельничает себе, в то время как она сделала столько важных дел. Во-первых, составила список всех таинственных происшествий и непонятных событий и проработала его по пунктам. Какое-то время колебалась — зачислить в список таинственным образом исчезнувшие крючья от карнизов, вбитые Павликом в наклонную крышу террасы, чтобы легче было взбираться на чердак. О том, что они туда вбиты, знали лишь они с Павликом, остальные члены семьи ломали себе головы над тем, куда крючья могли подеваться, и как-то не очень активно их искали. Бабуля приписала их исчезновение действию подозрительных таинственных сил в их доме, а пан и Кристина с тётей Моникой, уверяя, что в доме водятся не только привидения, но и просто воры, украдкой переглядываясь, как-то слишком легко с ней соглашались и только делали вид, что ищут. Если бы Яночка не знала совершенно точно где именно вбиты непонятным образом исчезнувшие крючки, наверняка заподозрила бы мать, и тётю в их похищении. Во-вторых, грымза опять отправилась на прогулку и опять получила посылку. С почтальоном она встретилась на перекрёстке, специально отправилась так далеко, ибо в калитке незыблемо торчала бабушка и следила за ней нагло, нахально невоспитанно. Это бабушка так сама о себе отозвалась, с горечью заметив, что из-за этой неприятной особы скоро станет такой грубой хамкой что просто противно. Ещё неделю назад она бы никогда не позволила себе столь бестактно вести себя, а теперь?! Подумать страшно!
С треском распахнувшаяся входная дверь и грохот в прихожей известили о возвращении Павлика из школы. В прихожую выглянула бабушка.
— Павлик, ноги! Ты что так поздно? Мы тебя заждались. Ведь у тебя всего на один урок сегодня больше, чем у Яночки, а она уже давно пришла.
— Так получилось! — пробурчал Павлик, шаркая подошвами ботинок о половик при входе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38