Мою спину сверлил пронзительный взгляд, который был слишком настойчив и ощутим даже затылком. Я шла и знала, что сейчас он не выдержит и заглянет в бардачок. А может, и не сейчас. Может, он сделает это сразу, как только отъедет…
Глава 12
Странно, но мои телефоны молчали даже после того, как Михаил заглянул в бардачок. Наверное, ему надо подумать… Подумать о том, как ему это сказать…
Я подошла к окну и увидела, что небо прояснилось. На кухне еще витал неприятный сигаретный дым лжеследователя Голубева, того типа, что непонятно зачем пожаловал в мою квартиру. И это наводило на самые грустные мысли. А затем я зашла в спальню и почувствовала знакомый запах духов, тот самый, который я почувствовала у Михаила… Я тут же вылетела из спальни и подумала, что я окончательно сошла с ума. Как только я зашла в свой кабинет, где довольно часто возилась с компьютером, я встала как вкопанная и увидела, что на спинке моего кресла висят чулки цвета капучино…
Издав пронзительный крик, я мигом выскочила из спальни и позвонила Михаилу.
— Михаил, ты где?!
— Еду в направлении своего дома. Ты хочешь, чтобы я развернул машину и поехал к тебе?
— Я хочу, чтобы ты доехал до своего дома и посмотрел, на месте ли те самые чулки.
— Какие чулки?
— Те, в которых танцевала твоя жена.
— Если тебе это нужно, то я посмотрю. По-моему, я сунул их в шкаф или в комод.
— Посмотри и перезвони.
Я ждала чуть больше часа. Я не сомневалась, что в квартире в мое отсутствие кто-то был, только вот кто? Жанна?! Но она не знала, где я живу. А может, тот, кто ее похитил?! Но я не вижу в этом никакого смысла. И все же нужно смотреть правде в глаза. Кто-то тщательно надушил мою спальню совершенно чужими духами и этот кто-то подкинул мне чулки…
Как только раздался телефонный звонок, я тут же схватила трубку и услышала голос Михаила.
— Ань, этих чулок нигде нет. Или это мистика, или кто-то держит меня за лоха. Я вообще уже перестаю что-либо понимать.
— Дело в том, что эти чулки у меня.
— Как у тебя?!
— Так. Теперь они висят в моем кабинете на спинке моего кресла.
— Ты уверена?
— Более глупого вопроса мне еще никто не задавал. Я держу их в руках.
— А это точно Жаннины чулки?
— Я такие не ношу. Хотя это мой цвет, но я ношу чулки только со стрелками сзади. Это подчеркивает мою индивидуальность.
— Ань, тебе страшно?
— Не знаю. Мне кажется, что я уже привыкаю бояться.
— Ты хочешь сказать, что кто-то взял чулки из моей квартиры и привез их в твою?!
— Получается так…
— Но когда он успел?!
— Наверное, чулки исчезли из твоего дома, когда мы спали. И вообще, почему ты думаешь, что это он, возможно, это она.
— Ты имеешь в виду Жанну?!
— А почему бы и нет? Если она проделывает подобные вещи, то, наверное, она тронулась умом.
— Но как она могла проникнуть в твою квартиру?! Ты хочешь сказать, что она взломала замки?!
— Мои замки не взломаны. Кто-то проник в мою квартиру, подобрав ключи, или искусно орудовал отмычкой.
— И ты хочешь сказать, что это под силу такой беспомощной женщине, как Жанна?!
— Тогда кто здесь был?! Кто устроил этот спектакль?!
— Я не знаю… Сейчас я свяжусь со своими детективами. Ань, давай я заберу тебя к себе. Ты же ведь там совсем одна.
— Нет.
— Я буду за тебя переживать. Выкини эти чулки к чертовой матери!
— Уж понятно, что я их не надену. Как ты доехал?
— Нормально. Сейчас пойду проверю свой «мерс», все ли там на месте.
Я почувствовала, как у меня в горле появился какой-то ком. Глубоко вздохнув, я постаралась унять дрожь и сказала уже более спокойным голосом:
— Пойди, проверь, а то вдруг там чего-нибудь не хватает. Все-таки он столько времени стоял без хозяйского присмотра.
Пройдя на кухню, я бросила чулки в мусорную корзину и направилась в спальню для того, чтобы открыть окно. Мне хотелось как можно скорее избавиться от этого ядовитого цветочного запаха. Я всегда обходила такие духи стороной. От них кружится голова и начинает тошнить. А затем я забралась на кровать совершенно разбитая и перестала отвечать на постоянные телефонные звонки. Трезвонил мобильный и городской. «Ань, давай я тебя заберу к себе. Ты же совершенно одна», — вспомнились мне слова Михаила. Прямо Армия спасения какая-то, ей-богу. Я всю жизнь была одна и ничего, привыкла. Ненавижу, когда меня жалеют. Чувство сострадания еще ладно, но только не жалость… Это уже слишком. Мужчины всегда уверены в том, что могут принести женщине мир спокойствия и надежности, но при этом зачастую забирают ту маленькую толику спокойной жизни, которую она имела. Присутствие мужчины лишает тебя всяческих прав, зато создает массу новых обязанностей.
Поджав под себя ноги, я почувствовала себя ужасно разбитой и прислушивалась ко всему, что творится в моей квартире. Вернее, я прислушивалась к тишине. Ни шороха, ни единого звука. И все же еще совсем недавно кто-то вошел в мою квартиру и кто-то вошел в мою жизнь…
Я не смогла бы сказать даже приблизительно, долго ли я сижу на своей постели и слушаю, как буквально разрываются телефоны. Я смотрела в сторону коридора и думала о том, что еще несколько минут и навстречу мне выйдет Жанна, а может, и не Жанна, а кто-то другой. Из распахнутого окна доносились детские голоса и звуки соседского приемника. К дому подъезжали автомобили, пищали сигнализации, хлопали двери… А один звук хлопнувшей двери автомобиля заставил меня вскочить и броситься к окну. Этот звук был какой то особенный, не похожий на другие… У подъезда я увидела… Макса, который проверял шины своего автомобиля на предмет, не спущены ли они.
Больше я не могла находиться в комнате даже минуту. Я бросилась в коридор, в тоненьком шелковом халате, полы которого были распахнуты, позабыв даже тапочки обуть. Мне хотелось наплевать на женскую гордость и нелепые рамки приличия, обнять Макса за шею, целовать его родное лицо и благодарить его за то, что он все-таки пришел.
Пробежав мимо тети Вали я весело помахала ей рукой и радостно закричала:
— Тетя Валя, он пришел! Представляете, он пришел!
— Кто?!
— Тот, которого я ждала!
— Насовсем?
— Не знаю. Это неважно. Я буду счастлива даже если он пришел на чуть-чуть!
Тетя Валя выглянула из своего окошка и посмотрела на меня перепуганным взглядом.
— Анечка, но вы ведь совсем раздетая! И босая! Мужчинам никогда нельзя показывать свою радость.
— Этому можно!
Я столкнулась с Максом в дверях. Ни о чем не думая, я кинулась ему прямо на шею и принялась его целовать. Я плакала и целовала. Целовала и плакала. Взволнованная тетя Валя не выдержала такой трогательной картины и принялась стыдить Макса.
— Эх, мужчина, как же вам не совестно! Такую женщину до стресса довел. Ее беречь надо, а не доводить до такого состояния!
— Мы сами разберемся, — тихонько пробурчал Макс и повел меня к лестнице. — Это наше личное дело.
Не личное, а общественное! — еще больше вспылила баба Валя. — Аня не только ваша. Она и наша. Мы все ее любим и очень сильно за нее переживаем. Мы Анечке нормального мужика найдем, который свое слово держать умеет. Я вот познакомилась с одной женщиной. Она в брачном бюро работает. Пообещала что-нибудь для Анечки подобрать. Какую-нибудь серьезную кандидатуру. Может, профессора какого-нибудь или начальника. Не все еще попереженились. Она говорит, что кое-какие кандидатуры остались. Просто они полностью в работу ушли и им было некогда личную жизнь устраивать. Она сказала, что у нее в заначке есть один очень хороший мужчина. Историк, кандидат наук. Светлейшая голова. С машиной и двухкомнатной квартирой. Она его на черный день держала, никому не показывала. А как мою просьбу узнала, так его карточку достала. Очень интересный мужчина, хозяйственный. За таким как за каменной стеной. Он ведь очень умный, много чего знает. Будет Анечке защитой и опорой.
— Ты, что, бабка, совсем умом рехнулась? — вконец опешил Макс— Ты себе подбирай. Мы без твоей помощи обойдемся.
— Это не вам решать! Вы свое грязное дело сделали и уехали, а девушка переживала!!!
Тетя Валя все кричала вслед, но мы уже ее не слышали, а быть может, просто не слушали. Мы поднимались по лестнице и крепко держали друг друга за руки. Как только мы вошли в мою квартиру, между нами возникло напряжение и мы оба не могли этого скрыть.
— Привет. Ты меня ждала? — Макс старался казаться непринужденным, но для него это было сложно, он же не был актером.
— Ждала, только тебя так долго не было. Мне даже стало казаться, что любовь это всего-навсего иллюзия. Обыкновенная иллюзия, точно такая же, какую создают в кино.
Макс посмотрел в сторону спальни и повел носом.
— У тебя новые духи.
— Они тебе нравятся?
— Слишком резкие.
— У меня не только новые духи. У меня еще новые чулки Я зашла на кухню и принялась варить кофе. Макс вошел следом и слегка обнял меня за плечи.
— Знаешь, я так мучился все эти дни. Я мучился оттого, что я женатый и не могу принадлежать только тебе. Если бы мы стали встречаться, то это бы было очень даже нечестно. Ты бы отдавала себя всю, целиком, без остатка. А я бы смог тебе дать только половину, потому что другую бы свою половину я бы должен был отдать той, с которой живу. Я долго думал, смогу ли я ради неземного чувства, которое я испытывал в первый раз в жизни благодаря такой женщине, как ты, оставить ту, которая все эти годы имела все основания выгнать такого неверного супруга, как я, но никогда это не сделала и даже ни разу меня не упрекнула. Она просто хочет, чтобы она и ребенок были рядом со мной. Она согласна на все и готова смириться со всем. Она хочет, чтобы я был рядом.
От этих слов мне стало совсем нехорошо и прямо-таки физически больно. Я убрала руки Макса со своих плеч и чуть было не вылила на себя кипящий кофе. Эти слова ударили меня, как говорит Михаил, коленкой под сердце. И все же я похолодела при мысли о том, что могла прожить всю свою жизнь и никогда не встретиться с Максом. Вообще никогда. И от этой мысли мне стало страшно. Этой мысли было достаточно чтобы я окаменела. Что лучше, любить несвободного мужчину и быть одной или сойтись с ним, мучить его, его семью и видеть, как наша любовь проходит мимо?! Значительно лучше быть свободной, но любимой Максом, пусть даже изредка. И все же я не могла справиться с собой. В первый раз в жизни я не могла справиться с собой. Огонь моей любви к Максу так пылал, что сжигал все условности, которые тут же отступали на задний план.
Мне вновь хотелось заплакать и просить Макса не оставлять меня одну. Я знала, что он не может от меня отвернуться потому, что знает, как сильно я в нем нуждаюсь, но что-то меня останавливало, что-то не давало мне этого сделать.
— Макс, ты пришел ко мне для того, чтобы сказать мне об этом?
— Я пришел к тебе для того, чтобы сказать тебе о том, что я без тебя не могу.
Макс положил мне руку на бедро и тяжело задышал.
— Я не могу без тебя, Анька, хоть убей, не могу. Слезы потекли у меня по лицу. Мысли проносились одна за другой с невероятной скоростью. Я так и не знала, пришел Макс ко мне насовсем или он пришел ко мне для того, чтобы все-таки перебороть себя и приезжать ко мне так, как приезжают к любовницам. Ведь тысячи мужчин живут с женами и имеют постоянных любовниц. Как говорят в народе: «Если любви хватает на всех, быть двоеженцем не грех». В таких отношениях бывает ровно два варианта. Первый — это когда все счастливы и довольны. Мужчина помогает своей любовнице деньгами, постоянно о ней заботится и не собирается разводиться. Он не может сделать выбор в чью-либо пользу, и две любви занимают в его сердце совершенно равное положение. Он привыкает так жить, да и любовница смиряется с такой жизнью. Засыпая с одной женщиной, он боится назвать ее именем другой и наоборот. Все это довольно непросто, но всех все устраивает. Мужчина любит сразу двух прекрасных жен-шин и одновременно любим ими.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46