Оставшееся время я провела за работой: дописала рекомендательное письмо одному из своих студентов, навела порядок в спальне и объяснила племяннику, что каким средством следует стирать. Около шести часов сбегала в магазин, вернувшись с бутылкой вина и небольшим букетом цветов.
Изабель обитает на Иль-де-Сер – небольшом островке, омываемом рекой Святого Лаврентия. На протяжении нескольких поколений он принадлежал серым монахиням, но недавно этот район облюбовали представители яппи. Смешанное сообщество, где кондоминиумы, городские дома, частные особняки и многоэтажные жилые здания изящно сочетаются с теннисными клубами, торговыми рядами, велосипедными дорожками и аккуратными, ухоженными лужайками. Остров соединяется с южным прибрежным районом мостом Шамплейна, а в Монреаль можно попасть по двум другим мостам меньшего размера.
Квартира Изабель находится на последнем этаже жилого комплекса, состоящего из двух зданий, в крайнем северном конце. После третьего неудавшегося брака она подписала бумаги о разводе, продала свой дом и все его содержимое, а затем отправилась на девственный Иль-де-Сер. С собой она захватила только свои бесценные диски и груду фотоальбомов.
Стремясь коренным образом все изменить в соответствии с ее вновь приобретенным «Какого черта, почему бы и нет?» взглядом на жизнь, Изабель остановила выбор на теме сафари. Ее декоратор смешал натуральные материалы, выглядевшие так, словно они получили одобрение Всемирного фонда дикой природы, с искусственными леопардовыми и тигровыми шкурами. Стены были увешаны изображениями животных, а на стеклянном кофейном столике с ножками, напоминающими ноги слона, были расставлены многочисленные африканские резные фигурки. Огромных размеров кровать в комнате хозяйки скрывал балдахин из противомоскитной сетки.
Кит казался весьма довольным или, по крайней мере, усиленно делал вид, что ему интересно. Изабель провела нас по квартире, а он задавал вопрос за вопросом о происхождении каждого из ее приобретений. Я сомневалась, что его заинтересованность не была напускной, но мне понравилось, что у парня хватило сообразительности проявить внимание к таким вещам.
Меня же очаровал не дизайн, а открывавшийся из квартиры вид. Один из гостей задерживался, так что, после того как мы с Китом решили вопрос о выпивке и познакомились с остальными приглашенными, я вышла на балкон, чтобы рассмотреть все получше.
Накрапывал мелкий дождик, небо над рекой искрилось всеми, какие только можно вообразить, цветами. Над зданиями неясно вырисовывались очертания горы, массивной и черной. Я даже различила огоньки на кресте на одном из ее склонов.
Я услышала, как раздался звонок в дверь, а затем Изабель позвала меня. Бросив прощальный взгляд, я зашла внутрь.
Последний из приглашенных только что прибыл и как раз передавал свое пальто Изабель. Увидев его лицо, я буквально раскрыла рот от удивления.
14
– Вы!
И это была далеко не единственная из моих «находчивых» реплик по поводу нового гостя. Я метнула в сторону Изабель взгляд из серии «я еще с тобой разберусь, подруга», который она попросту проигнорировала.
– Oui. Ты удивлена, Темпе? – Она выдала лучезарную улыбку. – Я решила, что вам не помешало бы встретиться в неформальной обстановке. И теперь я официально представлю вас друг другу.
Журналист протянул руку. На сей раз, он не держал микрофон, а во взгляде читалось искреннее расположение, а не то ошеломление, которое мне запомнилось во время нашей последней встречи у ворот мотоклуба «Гадюк».
– Темпе, позволь представить тебе Лайла Криза. Уверена, ты уже не раз видела Лайла в теленовостях.
Теперь я его вспомнила. Криз работал следственным репортером на Канадском телевидении.
– Лайл, знаю, нет нужды называть тебе имя доктора Бреннан. Мы зовем ее Темпе. Произносится именно так, с протяжным «е» на конце. Обычно это вызывает некоторые трудности при первом знакомстве.
Я позволила Кризу пожать мне руку. Затем он наклонился и поцеловал меня сначала в правую, а потом и в левую щеку в традиционной манере жителя Квебека. Я отстранилась и пробормотала нечто невнятное, надеясь, что он сочтет мое поведение хотя и прохладным, но вежливым.
Изабель познакомила Криза с остальными гостями, и он принялся пожимать руки мужчинам и целовать дам. Затем она подняла бокал с шампанским и посмотрела на Кита.
– Полагаю, в знак уважения к этому красивому юному техасцу сегодня нам всем следует попрактиковаться в английском.
Все охотно поддержали предложение Изабель и отпили из бокалов. Кит, казалось, чрезвычайно обрадовался подобному вниманию и наконец-то расслабился.
– Помочь тебе с ужином? – поинтересовалась я на английском, который после живой французской речи показался мне несколько холодным. Мне хотелось остаться с Изабель наедине, чтобы выложить все, что я думаю по поводу ее сюрприза.
– Нет-нет, все уже готово. Пожалуйста, пойдемте к столу. Рядом с каждой тарелкой стоят карточки с именами.
Черт!
Изабель ретировалась на кухню, в то время как все мы собрались вокруг стола, чтобы выяснить, каким образом нас разместила хозяйка. Как я и предполагала, мы с Кризом оказались соседями. Кит сидел справа от меня.
Нас было семь человек вместе с Изабель. Место по другую сторону от Кита занимал пожилой актер. Мне уже доводилось встречаться с ним прежде, но я забыла имя и не расслышала его, когда нас представляли. Двух других гостей я не знала. Выяснилось, что они супруги, жена занималась продажей антиквариата, муж был кинопродюсером.
Пока Изабель курсировала с блюдами между гостиной и кухней, мы завели общую беседу. Актер только что закончил играть в «Гамлете» совместной польско-французской постановки, в театре «Зеленый занавес». Криз рассказал о своем недавнем задании. В репортаже велась речь о шестнадцатилетнем хакере, который взломал компьютерную систему сухопутных войск США и сразу же позвонил в Королевскую канадскую конную полицию, чтобы его арестовали.
– Мальчишка жаждал обрести всеобщее признание, – сказал актер.
– Тогда ему следовало бы податься в футбол, – предложил мой племянник.
Неплохо, Кит.
– А чем вы двое занимались? – обратилась Изабель к супругам, пока обходила гостей и наливала вино.
Очередь дошла до Кита, она помедлила и взглянула на меня. Я кивнула. Какого черта! В Квебеке он на вполне законных основаниях, а машину поведу я. Кит с энтузиазмом поддержал меня.
Продюсера звали Клод-Анри Брот. Он только что вернулся с трехмесячных съемок в Ирландии. Его жена, Мари-Клер, управляла антикварным магазинчиком в Старом Монреале и проводила все свободное время, скупая старинные вещи в Провансе. Она пустилась в сбивчивые рассуждения о королях Арелата, об Анжуйской династии и упомянула не меньше десятка Людовиков с описанием того, какой именно вклад внес каждый из них в изготовление мебели. Занявшись телятиной, я украдкой рассматривала Лайла Криза. Прическа и зубы безупречны, стрелки на брюках такие же отутюженные, как и в нашу последнюю встречу. Я заметила у него лишь один-единственный изъян: на воротничке Криза виднелась россыпь перхоти.
Он оказался превосходным слушателем. Не сводил глаз с Мари-Клер и время от времени столь заинтересованно кивал, словно в мире не существовало более важных вопросов, чем эстетика различных материалов и отделка шкафов.
Стоило только Мари-Клер замолчать, чтобы перевести дыхание, как тотчас же к беседе присоединилась Изабель, меняя направление разговора, как авиационный диспетчер, на экране которого одновременно высвечивается несколько рейсов. И хотя я вынуждена была признать, что ей нет равных в поддержании курса, мне не совсем понравилась выбранная тема.
– Темпе как раз работает над этими ужасными убийствами, в которых замешаны мотоциклетные банды. Может, расскажешь нам что-нибудь о них?
– Байкеры? – уточнил Клод-Анри.
– Да. – Больше всего на свете мне хотелось испепелить своим взглядом Изабель, но я сдержалась, решив, что подобное поведение покажется неприличным. Также я бы не отказалась слегка придушить ее, но сделать так – значило совершить еще большую неучтивость.
– Вы были там, когда обнаружили то, о чем написали сегодняшние газеты?
– Да. Но, как прекрасно известно, Изабель, – я одарила ее ледяным взглядом, – я не вправе…
– Какие у тебя там дела с байкерами, тетя Темпе?
Кит не проявлял никакого интереса к разговору и думал о чем-то своем во время лекции по отделке мебели, но встрепенулся, когда была затронута эта неприятная для меня тема.
– Ты же знаешь, что я работаю в судебно-медицинской лаборатории.
Он кивнул.
– На прошлой неделе директор попросил меня заняться несколькими убитыми. – Я ни словом не обмолвилась о сотрудничестве с оперативным управлением «Росомаха».
– Сколько именно трупов у тебя на руках?
– Достаточно.
– Больше, чем участников «Би Джиз»? – не отступал он.
– Пять.
– Пять человек прикончили всего лишь за одну неделю? – Глаза Кита округлились. Все остальные отнеслись к этой цифре спокойно.
– Двоих убили еще в 1987 году. Мы обнаружили их тела только на этой неделе.
– Как раз об этом я и читал, – сказал Клод-Анри, направив вилку на меня. – Cest ca. Именно вы были на фотографии.
– А кто остальные? – не отставал Кит.
Теперь у меня появилось сильное желание придушить еще и племянника.
– Двое погибли в результате взрыва бомбы. И одна маленькая девочка была случайно убита в перестрелке.
– Mon Dieu! – воскликнула Мари-Клер, забыв о нашей договоренности говорить только по-английски.
Я потянулась к бокалу с перье, отчаянно желая переключить внимание присутствующих на Мари-Клер и, выискивая брешь в разговоре, чтобы вставить вопрос о напыщенном интерьере эпохи Возрождения.
– А вы принимаете в расчет ту молодую женщину, чьи кости нашли в Сен-Базиль-ле-Гранд?
Я повернулась в сторону Криза, услышав вопрос. Хотя его голос звучал обыденно, в глазах вспыхнул огонек, который я прежде не видела. Если он питает надежды на материал для следующего репортажа, от меня он его не получит.
– Нет.
– Вы установили ее личность? – Он потянулся за своим бокалом, сделав вид, что ответ его нисколько не интересует.
– Нет.
– О ком вы говорите? – спросил Кит.
– Недалеко от могилы тех двух байкеров мы также обнаружили другие кости. Удалось установить, что они принадлежат молодой женщине, но мы пока не знаем, кто она и что ее связываете «Гадюками». Вполне возможно, что ее захоронение датируется более ранним числом, чем они вступили в права собственности.
– Вы тоже так считаете? – изогнул бровь Криз.
– Не знаю.
– А кто такие «Гадюки»?
Я почти изменила свое мнение относительно умения моего племянника вести себя в обществе.
– Марионеточный клуб «Ангелов Ада».
– Ни фига себе!
– Так и есть. Именно они и их собратья по мотоциклам несут ответственность за смерть почти ста двадцати человек, погибших в нашей провинции за последние пять лет. Одному Богу известно, сколько еще людей пропали без вести по их вине.
– Байкеры убивают друг друга?
– Да. Ведется беспощадная борьба за контроль над торговлей наркотиками.
– А почему бы просто не позволить им истребить друг друга? – спросил актер. – Считать их разборки некой формой психопатической саморегуляции?
– Да потому, что невинные люди, такие как Эмили-Энн Туссен, всего девяти лет от роду, оказываются под перекрестным огнем!
– Возможно, еще и эта другая девушка?
– Вполне может быть, Кит.
– Высчитаете, вам удастся доказать их причастность? – поинтересовался Криз.
– Я не знаю. Клод-Анри, пожалуйста, поведайте нам о вашем фильме.
Когда продюсер начал рассказывать, Криз взял бутылку шардоннэ и потянулся к моему пустому бокалу. Я отрицательно покачала головой, но он все равно вознамерился налить вино.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54