— Мэтлок сжал руку девушки; она высвободила ее.
— Да нет, Джейми, я серьезно! Нет там никаких далеко идущих планов, никаких игр в радикализм. Одни наркотики. Иногда обычные. Мы оба это знаем. Так почему вдруг такое внимание к ребятам из Лумумба-Холла?
— Да мы этих ребят и пальцем не тронем. Мы хотим им помочь... — Гринберг устал после бессонной ночи и уже не скрывал раздражения.
— Мне не нравится, как вы и ваши коллеги помогаете людям, и то, что произошло с Джейми, мне тоже не нравится! Зачем вы его послали туда?
— Он меня не посылал. Я сам пошел.
— Но зачем?
— Это очень сложно, у меня сейчас нет сил объяснять.
— Мистер Гринберг мне уже все объяснил. Оч-чень толково! Тебе оказано большое доверие. Сами они ничего не могут, вот и нашли человека, который вместо них все сделает. Ты принимаешь на себя весь риск, а когда все кончится, тебе в этом университете уже никто не будет верить. Джейми, подумай, это же твой дом, твоя работа!
Мэтлок поймал взгляд девушки, стараясь ее успокоить.
— Я это знаю лучше, чем ты. Моему дому нужна помощь, и это не игра, Пэт. Я думаю, что стоит рискнуть.
— Я даже не хочу притворяться, что понимаю.
— Вы и не можете понять, мисс Бэллентайн, потому что для этого мы должны рассказать вам все, а мы не имеем права.
— Ах вот как?
— Прошу тебя, — сказал Мэтлок. — Ведь он же спас мне жизнь.
— Не преувеличивайте, профессор. — Гринберг пожал плечами.
Пэт поднялась.
— По-моему, он сначала выкинул тебя за борт, а потом, подумав, бросил тебе канат... Как ты себя чувствуешь?
— Ничего, — ответил Мэтлок.
— Мне надо уходить, но я не уйду, если я тебе нужна.
— Нет-нет, иди! Я позвоню тебе позже. Спасибо за первую помощь.
Девушка неприязненно взглянула на Гринберга и направилась к туалетному столику. Взяв щетку, она быстро расчесала волосы и надела оранжевый обруч. Все это время она наблюдала за Гринбергом в зеркало, а он смотрел на нее.
— Это ваш человек ходит за мной, мистер Гринберг?
— Да.
— Мне это не нравится.
— Ничего не могу поделать. Пэт повернулась:
— Пожалуйста, уберите его!
— Это невозможно. Я скажу ему, чтобы он не слишком высовывался.
— Ясно. — Она взяла сумочку с туалетного столика, подобрала с пола портфель и молча вышла из спальни. Через несколько секунд хлопнула дверь.
— С характером она у вас, — сказал Джейсон. — Это можно понять.
— А что такое?
— Я думал, вы все знаете про людей, с которыми имеете дело.
— Меня еще не до конца накачали. Я ведь только дублер.
— В таком случае я сэкономлю вам время. В конце пятидесятых годов ее отца маккартировали из Госдепартамента. Конечно, он был очень опасный человек. Консультант по иностранным языкам. Переводил газетные материалы.
— Черт знает что!
— Вот именно. Больше он к этой работе не вернулся. Она всю жизнь жила на стипендию; так что в буфете у нее не густо. И к таким, как вы, она относится вполне однозначно.
— Где только вы их подцепили?
— Это вы подцепили меня.
* * *
Мэтлок открыл дверь в свою квартиру и вошел в переднюю. Пэт не пожалела сил, чтобы привести все в порядок; он знал, что именно так она и поступит. Даже занавески были повешены. Стрелки часов показывали начало четвертого — большая часть дня пропала. По настоянию Гринберга они поехали в Литчфилд для повторного осмотра. «Досталось здорово, но работать может», — таков был приговор врача.
Они остановились пообедать в «Чеширском коте». Во время еды Мэтлок то и дело посматривал на столик, где четыре дня назад Ральф Лоринг сидел со сложенной газетой. Обед прошел спокойно, без напряженности, ибо они чувствовали себя хорошо друг с другом, но говорили мало: каждому было о чем поразмыслить.
На обратном пути в Карлайл Гринберг попросил Мэтлока побыть дома и дождаться его звонка. Из Вашингтона никаких новых инструкций еще не пришло. Там анализировали новую информацию, и впредь до дальнейших распоряжений Мэтлоку надлежало оставаться «ВО» — «вне операции».
Тем лучше. Надо продумать собственную операцию, связанную с Лукасом Херроном. «Великим старцем», старейшиной университета. Настало время связаться с ним и предупредить. Старик явно запутался, и чем быстрее он выпутается, тем лучше для всех, включая и Карлайл. Однако Мэтлок не хотел звонить ему по телефону, не хотел договариваться о встрече по всем правилам — надо действовать тоньше. Он не хотел пугать старика Лукаса, не хотел, чтобы тот говорил с ненадежными людьми.
Мэтлок подумал, что он действует совсем как ангел-хранитель Херрона. Следовательно, он исходит из того, что Лукас далек от какого-либо серьезного участия в этом деле. Но имеет ли он право так считать? С другой стороны, живя в цивилизованном обществе, он не имеет права думать иначе.
Зазвонил телефон. Вряд ли это Гринберг. Они ведь только что расстались. Мэтлок надеялся также, что это не Пэт: он еще не был готов говорить с ней. Нехотя поднес он трубку к уху.
— Хэлло!
— Джим! Где вы были? Звоню вам с восьми утра! Я уже два раза приезжал к вам. — Это был Сэм Крессел. Голос его звучал так, будто университет Карлайла закрыли.
— Я сейчас не могу вам всего объяснить, Сэм. Давайте попозже встретимся. Я заеду к вам после ужина.
— Я бы не стал это надолго откладывать. Господи! Что на вас нашло?
— Не понимаю...
— Да вчера вечером, в Лумумбе!
— О чем вы? Вы что-то слышали?
— Да эта черная скотина Адам Уильямс подал мне рапорт... обвиняет вас во всех смертных грехах — чуть ли не в пропаганде рабства. Он пишет, что не заявил в полицию только потому, что вы были мертвецки пьяны! Конечно, под влиянием алкоголя вы сбросили маску и всем показали, какой вы оголтелый расист.
— Что?!
— Вы ломали мебель, колотили студентов, били стекла...
— Вы ведь понимаете, что это чушь!
— Я-то понимаю. — Крессел понизил голос. Он явно стал успокаиваться. — Я-то понимаю, но что это меняет? Мы должны избегать поляризации. А как только правительство вмешивается в дела университета, начинается поляризация.
— Послушайте меня. Заявление Уильямса — это лишь отвлекающий маневр. Камуфляж. Они мне вчера подсыпали наркотиков. Если бы не Гринберг, мы бы с вами сейчас не разговаривали.
— О Господи! Лумумба-Холл тоже в вашем списке? Только этого не хватало! Черные поднимут крик, что их преследует. И тогда Бог знает что начнется.
— Я приеду к вам около семи. — Мэтлок пытался говорить спокойно. — Ничего сейчас не предпринимайте, ни с кем не говорите. Мне нужно освободить телефон. Я жду звонка Гринберга.
— Одну минуту, Джим! Вот еще что. Этот Гринберг... Я ему не верю. Никому из них не верю. Запомните: прежде всего мы обязаны сохранять лояльность по отношению к Карлайлу... — Крессел замялся. Мэтлок понял, что он подбирает слова.
— Странно слышать это от вас.
— Вы же понимаете, что я хочу сказать.
— Не уверен. Я полагал, мы должны работать вместе...
— Но не ценой гибели университета! — Голос декана звучал почти истерически.
— Не волнуйтесь, — сказал Мэтлок. — Он не погибнет. До встречи.
И Мэтлок повесил трубку, не дав Кресселу ничего добавить. Ему необходимо было немного отдохнуть, а Крессел никому не давал покоя, когда дело касалось его царства. Сэм Крессел был по-своему таким же воинственным, как любой экстремист, — только, пожалуй, раньше других начинал возмущаться.
Это привело Мэтлока еще к одному, вернее, даже к двум соображениям. Четыре дня назад он сказал Пэт, что не хочет отменять поездку на Сент-Томас. Короткие апрельские каникулы начнутся после занятий в субботу, через три дня. При сложившихся обстоятельствах поездка на Сент-Томас исключается, если только Вашингтон не решит, что ему нужно выйти из игры, а он в этом сомневался. Он использует своих родителей в качестве предлога. Пэт, конечно, поймет, даже одобрит. Второе соображение касалось его собственных преподавательских дел. Его рабочий стол был завален студенческими работами, которые еще предстояло прочесть. Сегодня утром он пропустил два занятия. Но сейчас он думал не столько о студентах, сколько о том, чтобы не давать лишнего повода для жалоб; хватит с него рапорта Уильямса. Профессор-прогульщик — хорошая мишень для сплетен. На его занятиях в оставшиеся до каникул три дня должно быть не много студентов — трое, двое и еще двое. Работу он наладит позже. А пока нужно до семи часов найти Лукаса Херрона. Если Гринберг позвонит в его отсутствие, он свалит все на конференцию аспирантов, о которой забыл предупредить.
Он решил принять душ, побриться и переодеться. В ванной он проверил коробку с песком для кошки. Корсиканская бумага была на месте — он знал, что так и будет.
Побрившись и приняв душ, Мэтлок пошел в спальню и стал одеваться, одновременно обдумывая дальнейшие действия. Он не знал, есть ли у Лукаса Херрона сегодня после обеда лекции или семинары, но это нетрудно будет узнать. Если нет, придется ехать к нему домой — на машине можно добраться минут за пятнадцать. Херрон жил в восьми милях от университета, туда вела малопроезжая дорога по землям старой карлайлской семьи. Дом Лукаса — перестроенный каретный сарай — стоял на отшибе, но, как любил говорить Лукас, «попав туда, понимаешь, что путешествие стоило того».
Дробный стук в дверь прервал его мысли. Ему вдруг стало трудно дышать.
— Иду, иду, — крикнул он, натягивая через голову белую спортивную рубашку. Он прошел босиком к входной двери, открыл ее и не сдержал удивленного возгласа. В дверях стоял Адам Уильямс — один.
— Здравствуйте!
— О Господи!.. Не знаю, что лучше — сразу съездить вам по физиономии или сначала вызвать полицию! Что вам надо? Крессел мне уже звонил. Вы ведь именно это хотели узнать?
— Мне нужно с вами поговорить. Я быстро, — произнес черный; Мэтлоку показалось, что он чем-то испуган, но старается это скрыть.
— Заходите. Только действительно быстро. — Мэтлок пропустил Уильямса в переднюю и захлопнул дверь. Тот попытался улыбнуться, но глаза у него были невеселые.
— Я очень сожалею об этом рапорте. В самом деле, сожалею. Это была неприятная необходимость.
— Со мной такой номер не пройдет, и не надейтесь! Чего вы добивались? Чтобы Крессел осрамил меня на весь университет и выжил отсюда? Вздумали меня с грязью смешать? Да вы просто ненормальный!
— Мы думали, все будет тихо и спокойно. Иначе мы бы вообще ничего не устраивали... Мы не могли понять, куда вы отправились. Вы же просто исчезли. В таких случаях надо переходить в атаку, а потом признавать, что произошло досадное недоразумение... Тактика не новая. Я пошлю Кресселу другой рапорт, в котором частично сниму обвинения. Недели через две об этом забудут.
Внутри у Мэтлока все кипело — так возмутили его «тактика» Уильямса и этот бессовестный прагматизм, — но голос его звучал ровно.
— Убирайтесь. Вы мне отвратительны.
— Неужели только сейчас? Бросьте! Мы всегда были вам отвратительны! — Мэтлок задел за живое, и Уильямс соответственно отреагировал, но тут же взял себя в руки. — Давайте не будем спорить на теоретические темы. Разрешите мне перейти к делу и уехать.
— Я этого и жду.
— Хорошо. Послушайте. Отдайте Дюнуа то, что ему нужно. Вернее, отдайте мне, а я передам ему. Я не веду двойной игры — я вынужден пойти на это.
— Избитый прием. Он уже не срабатывает. И почему вы считаете, будто у меня есть то, что нужно брату Джулиану? Он что, вам об этом сказал? Почему он сам сюда не пришел?
— Брат Джулиан не сидит подолгу на одном и том же месте. Его таланты требуются повсюду.
— Для постановки ритуальных церемоний племен мау-мау?
— Он, видите ли, на самом деле этим занимается. Это его хобби.
— Пришлите его ко мне. — Мэтлок подошел к кофейному столику и взял пачку сигарет. — У меня великолепная коллекция народных танцев шестнадцатого века. Мы проведем сравнения языка телодвижений.
— Будьте серьезны! У нас же нет времени! Мэтлок закурил сигарету.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
— Да нет, Джейми, я серьезно! Нет там никаких далеко идущих планов, никаких игр в радикализм. Одни наркотики. Иногда обычные. Мы оба это знаем. Так почему вдруг такое внимание к ребятам из Лумумба-Холла?
— Да мы этих ребят и пальцем не тронем. Мы хотим им помочь... — Гринберг устал после бессонной ночи и уже не скрывал раздражения.
— Мне не нравится, как вы и ваши коллеги помогаете людям, и то, что произошло с Джейми, мне тоже не нравится! Зачем вы его послали туда?
— Он меня не посылал. Я сам пошел.
— Но зачем?
— Это очень сложно, у меня сейчас нет сил объяснять.
— Мистер Гринберг мне уже все объяснил. Оч-чень толково! Тебе оказано большое доверие. Сами они ничего не могут, вот и нашли человека, который вместо них все сделает. Ты принимаешь на себя весь риск, а когда все кончится, тебе в этом университете уже никто не будет верить. Джейми, подумай, это же твой дом, твоя работа!
Мэтлок поймал взгляд девушки, стараясь ее успокоить.
— Я это знаю лучше, чем ты. Моему дому нужна помощь, и это не игра, Пэт. Я думаю, что стоит рискнуть.
— Я даже не хочу притворяться, что понимаю.
— Вы и не можете понять, мисс Бэллентайн, потому что для этого мы должны рассказать вам все, а мы не имеем права.
— Ах вот как?
— Прошу тебя, — сказал Мэтлок. — Ведь он же спас мне жизнь.
— Не преувеличивайте, профессор. — Гринберг пожал плечами.
Пэт поднялась.
— По-моему, он сначала выкинул тебя за борт, а потом, подумав, бросил тебе канат... Как ты себя чувствуешь?
— Ничего, — ответил Мэтлок.
— Мне надо уходить, но я не уйду, если я тебе нужна.
— Нет-нет, иди! Я позвоню тебе позже. Спасибо за первую помощь.
Девушка неприязненно взглянула на Гринберга и направилась к туалетному столику. Взяв щетку, она быстро расчесала волосы и надела оранжевый обруч. Все это время она наблюдала за Гринбергом в зеркало, а он смотрел на нее.
— Это ваш человек ходит за мной, мистер Гринберг?
— Да.
— Мне это не нравится.
— Ничего не могу поделать. Пэт повернулась:
— Пожалуйста, уберите его!
— Это невозможно. Я скажу ему, чтобы он не слишком высовывался.
— Ясно. — Она взяла сумочку с туалетного столика, подобрала с пола портфель и молча вышла из спальни. Через несколько секунд хлопнула дверь.
— С характером она у вас, — сказал Джейсон. — Это можно понять.
— А что такое?
— Я думал, вы все знаете про людей, с которыми имеете дело.
— Меня еще не до конца накачали. Я ведь только дублер.
— В таком случае я сэкономлю вам время. В конце пятидесятых годов ее отца маккартировали из Госдепартамента. Конечно, он был очень опасный человек. Консультант по иностранным языкам. Переводил газетные материалы.
— Черт знает что!
— Вот именно. Больше он к этой работе не вернулся. Она всю жизнь жила на стипендию; так что в буфете у нее не густо. И к таким, как вы, она относится вполне однозначно.
— Где только вы их подцепили?
— Это вы подцепили меня.
* * *
Мэтлок открыл дверь в свою квартиру и вошел в переднюю. Пэт не пожалела сил, чтобы привести все в порядок; он знал, что именно так она и поступит. Даже занавески были повешены. Стрелки часов показывали начало четвертого — большая часть дня пропала. По настоянию Гринберга они поехали в Литчфилд для повторного осмотра. «Досталось здорово, но работать может», — таков был приговор врача.
Они остановились пообедать в «Чеширском коте». Во время еды Мэтлок то и дело посматривал на столик, где четыре дня назад Ральф Лоринг сидел со сложенной газетой. Обед прошел спокойно, без напряженности, ибо они чувствовали себя хорошо друг с другом, но говорили мало: каждому было о чем поразмыслить.
На обратном пути в Карлайл Гринберг попросил Мэтлока побыть дома и дождаться его звонка. Из Вашингтона никаких новых инструкций еще не пришло. Там анализировали новую информацию, и впредь до дальнейших распоряжений Мэтлоку надлежало оставаться «ВО» — «вне операции».
Тем лучше. Надо продумать собственную операцию, связанную с Лукасом Херроном. «Великим старцем», старейшиной университета. Настало время связаться с ним и предупредить. Старик явно запутался, и чем быстрее он выпутается, тем лучше для всех, включая и Карлайл. Однако Мэтлок не хотел звонить ему по телефону, не хотел договариваться о встрече по всем правилам — надо действовать тоньше. Он не хотел пугать старика Лукаса, не хотел, чтобы тот говорил с ненадежными людьми.
Мэтлок подумал, что он действует совсем как ангел-хранитель Херрона. Следовательно, он исходит из того, что Лукас далек от какого-либо серьезного участия в этом деле. Но имеет ли он право так считать? С другой стороны, живя в цивилизованном обществе, он не имеет права думать иначе.
Зазвонил телефон. Вряд ли это Гринберг. Они ведь только что расстались. Мэтлок надеялся также, что это не Пэт: он еще не был готов говорить с ней. Нехотя поднес он трубку к уху.
— Хэлло!
— Джим! Где вы были? Звоню вам с восьми утра! Я уже два раза приезжал к вам. — Это был Сэм Крессел. Голос его звучал так, будто университет Карлайла закрыли.
— Я сейчас не могу вам всего объяснить, Сэм. Давайте попозже встретимся. Я заеду к вам после ужина.
— Я бы не стал это надолго откладывать. Господи! Что на вас нашло?
— Не понимаю...
— Да вчера вечером, в Лумумбе!
— О чем вы? Вы что-то слышали?
— Да эта черная скотина Адам Уильямс подал мне рапорт... обвиняет вас во всех смертных грехах — чуть ли не в пропаганде рабства. Он пишет, что не заявил в полицию только потому, что вы были мертвецки пьяны! Конечно, под влиянием алкоголя вы сбросили маску и всем показали, какой вы оголтелый расист.
— Что?!
— Вы ломали мебель, колотили студентов, били стекла...
— Вы ведь понимаете, что это чушь!
— Я-то понимаю. — Крессел понизил голос. Он явно стал успокаиваться. — Я-то понимаю, но что это меняет? Мы должны избегать поляризации. А как только правительство вмешивается в дела университета, начинается поляризация.
— Послушайте меня. Заявление Уильямса — это лишь отвлекающий маневр. Камуфляж. Они мне вчера подсыпали наркотиков. Если бы не Гринберг, мы бы с вами сейчас не разговаривали.
— О Господи! Лумумба-Холл тоже в вашем списке? Только этого не хватало! Черные поднимут крик, что их преследует. И тогда Бог знает что начнется.
— Я приеду к вам около семи. — Мэтлок пытался говорить спокойно. — Ничего сейчас не предпринимайте, ни с кем не говорите. Мне нужно освободить телефон. Я жду звонка Гринберга.
— Одну минуту, Джим! Вот еще что. Этот Гринберг... Я ему не верю. Никому из них не верю. Запомните: прежде всего мы обязаны сохранять лояльность по отношению к Карлайлу... — Крессел замялся. Мэтлок понял, что он подбирает слова.
— Странно слышать это от вас.
— Вы же понимаете, что я хочу сказать.
— Не уверен. Я полагал, мы должны работать вместе...
— Но не ценой гибели университета! — Голос декана звучал почти истерически.
— Не волнуйтесь, — сказал Мэтлок. — Он не погибнет. До встречи.
И Мэтлок повесил трубку, не дав Кресселу ничего добавить. Ему необходимо было немного отдохнуть, а Крессел никому не давал покоя, когда дело касалось его царства. Сэм Крессел был по-своему таким же воинственным, как любой экстремист, — только, пожалуй, раньше других начинал возмущаться.
Это привело Мэтлока еще к одному, вернее, даже к двум соображениям. Четыре дня назад он сказал Пэт, что не хочет отменять поездку на Сент-Томас. Короткие апрельские каникулы начнутся после занятий в субботу, через три дня. При сложившихся обстоятельствах поездка на Сент-Томас исключается, если только Вашингтон не решит, что ему нужно выйти из игры, а он в этом сомневался. Он использует своих родителей в качестве предлога. Пэт, конечно, поймет, даже одобрит. Второе соображение касалось его собственных преподавательских дел. Его рабочий стол был завален студенческими работами, которые еще предстояло прочесть. Сегодня утром он пропустил два занятия. Но сейчас он думал не столько о студентах, сколько о том, чтобы не давать лишнего повода для жалоб; хватит с него рапорта Уильямса. Профессор-прогульщик — хорошая мишень для сплетен. На его занятиях в оставшиеся до каникул три дня должно быть не много студентов — трое, двое и еще двое. Работу он наладит позже. А пока нужно до семи часов найти Лукаса Херрона. Если Гринберг позвонит в его отсутствие, он свалит все на конференцию аспирантов, о которой забыл предупредить.
Он решил принять душ, побриться и переодеться. В ванной он проверил коробку с песком для кошки. Корсиканская бумага была на месте — он знал, что так и будет.
Побрившись и приняв душ, Мэтлок пошел в спальню и стал одеваться, одновременно обдумывая дальнейшие действия. Он не знал, есть ли у Лукаса Херрона сегодня после обеда лекции или семинары, но это нетрудно будет узнать. Если нет, придется ехать к нему домой — на машине можно добраться минут за пятнадцать. Херрон жил в восьми милях от университета, туда вела малопроезжая дорога по землям старой карлайлской семьи. Дом Лукаса — перестроенный каретный сарай — стоял на отшибе, но, как любил говорить Лукас, «попав туда, понимаешь, что путешествие стоило того».
Дробный стук в дверь прервал его мысли. Ему вдруг стало трудно дышать.
— Иду, иду, — крикнул он, натягивая через голову белую спортивную рубашку. Он прошел босиком к входной двери, открыл ее и не сдержал удивленного возгласа. В дверях стоял Адам Уильямс — один.
— Здравствуйте!
— О Господи!.. Не знаю, что лучше — сразу съездить вам по физиономии или сначала вызвать полицию! Что вам надо? Крессел мне уже звонил. Вы ведь именно это хотели узнать?
— Мне нужно с вами поговорить. Я быстро, — произнес черный; Мэтлоку показалось, что он чем-то испуган, но старается это скрыть.
— Заходите. Только действительно быстро. — Мэтлок пропустил Уильямса в переднюю и захлопнул дверь. Тот попытался улыбнуться, но глаза у него были невеселые.
— Я очень сожалею об этом рапорте. В самом деле, сожалею. Это была неприятная необходимость.
— Со мной такой номер не пройдет, и не надейтесь! Чего вы добивались? Чтобы Крессел осрамил меня на весь университет и выжил отсюда? Вздумали меня с грязью смешать? Да вы просто ненормальный!
— Мы думали, все будет тихо и спокойно. Иначе мы бы вообще ничего не устраивали... Мы не могли понять, куда вы отправились. Вы же просто исчезли. В таких случаях надо переходить в атаку, а потом признавать, что произошло досадное недоразумение... Тактика не новая. Я пошлю Кресселу другой рапорт, в котором частично сниму обвинения. Недели через две об этом забудут.
Внутри у Мэтлока все кипело — так возмутили его «тактика» Уильямса и этот бессовестный прагматизм, — но голос его звучал ровно.
— Убирайтесь. Вы мне отвратительны.
— Неужели только сейчас? Бросьте! Мы всегда были вам отвратительны! — Мэтлок задел за живое, и Уильямс соответственно отреагировал, но тут же взял себя в руки. — Давайте не будем спорить на теоретические темы. Разрешите мне перейти к делу и уехать.
— Я этого и жду.
— Хорошо. Послушайте. Отдайте Дюнуа то, что ему нужно. Вернее, отдайте мне, а я передам ему. Я не веду двойной игры — я вынужден пойти на это.
— Избитый прием. Он уже не срабатывает. И почему вы считаете, будто у меня есть то, что нужно брату Джулиану? Он что, вам об этом сказал? Почему он сам сюда не пришел?
— Брат Джулиан не сидит подолгу на одном и том же месте. Его таланты требуются повсюду.
— Для постановки ритуальных церемоний племен мау-мау?
— Он, видите ли, на самом деле этим занимается. Это его хобби.
— Пришлите его ко мне. — Мэтлок подошел к кофейному столику и взял пачку сигарет. — У меня великолепная коллекция народных танцев шестнадцатого века. Мы проведем сравнения языка телодвижений.
— Будьте серьезны! У нас же нет времени! Мэтлок закурил сигарету.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44