Но эта ярость исчезла так же быстро, как и возникла. Старик посмотрел на Хоторна и усмехнулся. Тайрел никогда в жизни не видел такой злорадной усмешки, и она ошеломила его.
— Как у вас дела? — спросила Нильсен по рации.
— Мы в доме, Кэти, — ответил Хоторн, отводя взгляд от лица сидящего перед ним дьявола во плоти. — Находимся на вилле двоюродного брата Адриана. Тут двое обитателей, поджидаем третьего, не знаем, есть ли здесь кто-нибудь еще.
— Мне сообщить британскому патрулю о ваших находках?
Услышав эти слова, старик рванулся вперед в своей инвалидной коляске, его вновь обуяла ярость. Но Пул остановил коляску ногой и схватился рукой за спицы колеса.
— У тебя есть с ними прямая связь, да?
— Конечно.
— Тогда подожди, пока мы с Джексоном изучим здешнее оборудование. Не хочу, чтобы перехватили ваши разговоры... но если с нами оборвется связь, тогда немедленно связывайся с англичанами.
— Держите ваши рации включенными.
— Так и собираюсь сделать. Правда, они будут лежать у нас в сумках, что несколько заглушит прием, но ты услышишь то, что надо. — Внезапно Тайрел услышал шаги. Из глубины дома раздавался стук каблуков по мраморному полу. — Я отключаюсь, майор, — прошептал Тай, сунул рацию в сумку, висевшую на поясе, и направил пистолет в голову белокурого гиганта, стоявшего в трех футах от него.
— Стой! — закричал старый итальянец, внезапно рванув свою коляску вперед к арке. Как только он сделал это, белокурый телохранитель навалился всей массой своего громадного тела на стоящий слева от него игральный автомат, опрокинув его на Тайрела с такой силой, что Тайрел упал на мраморный пол. Автомат и телохранитель оказались сверху на нем, правую руку Тайрела зажало, поэтому пистолет в данной ситуации был бесполезным. В этот же момент за аркой послышался звук разбиваемых тарелок. Пальцы гиганта вцепились в горло Тайрела, перекрывая доступ воздуха, но вдруг Хоторн увидел над собой бесшумный пистолет, и его выстрел снес полчерепа телохранителю. Тот свалился на пол, а Тай вытащил руку из-под тяжелого мигающего игрального автомата и вскочил на ноги. Он увидел, что Джексон Пул успокаивает второго телохранителя, нанося ему болезненные удары ногами и руками. Когда тот наконец «поплыл», лейтенант сгреб его в охапку и швырнул обвисшее тело на старика, остановив движение его коляски.
— Хоторн? Джексон? — донесся из рации, спрятанной в сумке, голос Кэтрин Нильсен. — Что случилось? Я слышу у вас там ужасный шум!
— Подожди, — ответил Тайрел, переводя дыхание. Он подошел к сваленному игральному автомату, наклонился и выдернул из розетки сетевой шнур. Беспорядочное мигание прекратилось. Старик отчаянно пытался скинуть с себя бесчувственное тело охранника. Пул подошел к нему, сбросил тело на пол, и при этом телохранитель здорово приложился черепом о мраморный пол. — Мы снова контролируем ситуацию, — продолжил говорить по рации Хоторн. — И я буду настаивать, чтобы этому почти тридцатилетнему лейтенанту по имени Эндрю Джексон Пул присвоили звание генерала. Он спас мне жизнь!
— Он любит оказывать небольшие услуги. Что теперь?
— Осмотрим наши трофеи и оборудование. Оставайся на связи.
Тай и Джексон вставили кляпы в рот второму телохранителю и старику, крепко привязали их за руки и за ноги к креслам, подвинули коляску и кресло к перевернутому игральному автомату и притянули их к нему веревками, которые нашли в шкафчике на кухне. Затем они продолжили осмотр дома и острова. С юго-восточной стороны они обогнули огороженные собачьи будки, расположенные примерно в сорока ярдах от дома, и наткнулись на небольшую зеленую сторожку, окруженную большими пальмами. В маленьком окошке мерцал тусклый свет. Тайрел и Джексон заглянули в него и увидели внутри шезлонг, окруженный горшками с цветами, в котором сидел мужчина, смотрел на экран телевизора и, словно заводная кукла, размахивал в воздухе кулаками.
— Этот парень не из команды головорезов, — прошептал Пул.
— Да, — согласился Хоторн, — но ему могут приказать сделать что-нибудь, что нам не понравится.
— Что ты собираешься делать?
— Дверь с другой стороны, мы ворвемся внутрь, свяжем его, потом ты одним из своих приемов вырубишь его на несколько часов, чтобы он ни во что не вмешивался.
— Простой удар в область спинномозгового нерва, — уточнил лейтенант.
— Ладно... Тихо! Он что-то услышал и идет к красному ящику, который стоит на столе. Пошли!
Две фигуры в черных костюмах обогнули закамуфлированную сторожку, ворвались в дверь и предстали перед изумленным мужчиной, который, улыбнувшись им, выключил трещавший аппарат на столе.
— Это сигнал для меня, чтобы я выпустил собак, — неуверенно произнес он. — В таких случаях мне всегда подают сигнал, — добавил он, подходя к рубильнику на стене. — Мне надо немедленно сделать это.
— Нет! — крикнул Хоторн. — Это ошибочный сигнал!
— О, сигнал никогда не бывает ошибочным, — задумчиво сказал мужчина. — Никогда не бывает ошибочным. — Он потянул за рычаг. Через несколько секунд раздался оглушительный лай собак, проносящихся мимо сторожки к дому. — Побежали, — улыбнулся полоумный сторож. — Хорошие ребятки.
— Как ты получил этот сигнал? — перебил его Тайрел. — Откуда?
— Кнопка сигнала в кресле падроне. Мы часто тренировались, бывают случаи, когда падроне выпивает и нечаянно задевает кнопку рукой. Вот сейчас, несколько минут назад, был сигнал, но он очень быстро оборвался, и я подумал, что великий падроне ошибся, а его телохранитель исправил ошибку. Но сигнал раздался во второй раз, и тут уже ошибки быть не может. Мне надо идти и быть со своими друзьями, это очень важно.
— По-моему, у него не все дома, — заметил Пул.
— Вполне возможно, лейтенант, но нам надо вернуться в дом... Ракеты.
— Что?
— Кроме реакции на запах, собаки будут реагировать на взрывы и свет. Достань несколько ракет, спрячь их под костюм и тщательно натри под мышкой. Только три хорошенько.
— Очень забавно, — бросил Пул, выполняя приказ.
— Три, три.
— Я и тру.
— Теперь зажги одну ракету и швырни ее влево от сторожки как можно дальше, а потом кинь туда же несколько незажженных.
— Вот они! — Через несколько секунд собаки промчались мимо сторожки в сторону внезапно вспыхнувшего огня. Они взахлеб лаяли, толпясь вокруг горящей ракеты и улавливая человеческий запах от незажженных ракет. В растерянности они облаивали друг друга.
— Послушайте, сэр. — Хоторн повернулся к полоумному сторожу. — Это все просто игра. Падроне ведь любит игры, да?
— Да, да, любит! Иногда он всю ночь играет в гостиной.
— А это просто другая игра, и она всем нам доставляет удовольствие. Вы можете вернуться к своему телевизору.
— О, спасибо. Большое спасибо. — Сторож уселся в шезлонг и, весело смеясь, продолжил просмотр мультфильма.
— Правильно, Тай, — одобрил Джексон, — а то мне очень не нравится бить таких стариков...
Тайрел сделал знак лейтенанту следовать за ним. Они побежали назад к дому и вернулись к старому итальянцу и бесчувственному телохранителю.
— Ну ладно, ублюдок! — крикнул Тайрел. — Я хочу знать все, что тебе известно.
— Я ничего не знаю, — огрызнулся старик, на его лице вновь появилась злобная усмешка. — Можешь убить меня, но ничего не добьешься.
— Тут ты ошибаешься, падроне... Ты ведь падроне, да? Так называет тебя тот бедный полоумный из сторожки. Ты что, сделал ему операцию на мозге?
— Это Господь сотворил его верным слугой, а не я.
— Мне кажется, что в твоем понятии Господь и ты довольно близки.
— Ты богохульствуешь, Коммандер...
— Коммандер?
— Так называла тебя твой напарник и женщина по рации, не так ли?
Хоторн внимательно посмотрел на сатану-калеку. Почему у него мелькнула мысль, что падроне давно знает о нем?
— Лейтенант, проверь в доме всю эту электронику, в которой ты так хорошо разбираешься. Посмотри...
— Я знаю, где смотреть, — оборвал Хоторна Пул. — Правда, у меня нет времени, но очень хочется повозиться с программами. — Офицер ВВС быстро направился в кабинет падроне.
— Я скажу тебе кое-что, — начал Хоторн, стоя перед старым итальянцем. — Мой напарник является секретным оружием правительства. Не существует компьютеров, в которых он не смог бы разобраться. Это он нашел тебя я этот остров. По линии связи из Средиземного моря через японский спутник.
— Он нечего не найдет... ничего!
— Тогда почему в твоем голосе звучат нотки сомнения? О, кажется, я знаю. Ты озадачен, и это видно по тебе.
— Это бессмысленный разговор.
— Не совсем так, — сказал Тайрел, доставая из кобуры пистолет. — Я просто хочу объяснить тебе твое положение, и то, что я собираюсь сказать, имеет большой смысл. Как загнать собак обратно в клетки?
— Я не знаю...
Хоторн нажал курок, пистолет выстрелил, пуля оцарапала падроне мочку правого уха, и струйка крови потекла по шее.
— Можешь убить меня, но ничего не добьешься! — закричал старик.
— Но если не убью, то все равно ничего не добьюсь, не так ли? — Тайрел снова выстрелил, и на этот раз пуля задела левую щеку падроне, забрызгав лицо кровью. — У тебя есть еще один шанс. Я многому научился в Европе... Если собаки выпускаются из клеток по команде, то и загоняться в клетки они должны по команде. Дай эту команду, или следующая пуля вонзится тебе прямо в левый глаз.
Не говоря ни слова, калека в трудом пошевелил связанной правой рукой, нажимая дрожащими пальцами на какие-то из пяти кнопок, расположенных полукругом на панели на ручке коляски. Потом он нажал пятую кнопку, и моментально раздался яростный лай собак, который постепенно стих, и наступила тишина.
— Они вернулись в клетки, — сообщил падроне, и в голосе его прозвучало презрение. — Ворота закрываются автоматически.
— А для чего предназначены остальные кнопки?
— Теперь они уже не имеют для тебя значения. Три первые для вызова моей личной служанки и двух помощников. Служанки больше нет с нами, а главного помощника вы убили. Последние две для собак.
— Ты лжешь. Один из сигналов поступает к этому полоумному в сторожку, и уже он выпускает собак.
— Он получает сигнал в любом месте, где бы ни был, и, если на острове присутствуют гости или новые люди, он должен находиться вместе с собаками, чтобы контролировать их. Обычно слабоумные люди гораздо лучше находят общий язык с животными, чем мы, люди с высоким интеллектом. Наверное, здесь дело в большем взаимном доверии.
— Мы не гости, так какие же здесь новые люди?
— Мои два помощника, включая того, которого вы убили. Они здесь меньше недели, и собаки еще не привыкли к ним.
Хоторн нагнулся, развязал старику руки и подошел к низкому мраморному столику, на котором стоял золотой стаканчик с салфетками. Вытащив несколько салфеток, он протянул их падроне.
— Вытри кровь.
— Неужели тебя беспокоит вид крови, которую ты пустил?
— Нисколько. Когда я вспоминаю о том, в чем ты замешан... вспоминаю Майами, Сабу и Сен-Мартен, и эту сумасшедшую суку... Я думаю, что вид твоего трупа доставит мне огромное удовольствие.
— Я ни в чем не замешан, меня заботит только продление жизни этого больного тела, — сказал старик, вытерев салфеткой правое ухо и приложив ее к левой щеке. — Я инвалид, который доживает свои последние годы в одиночестве и роскоши. Я не сделал ничего хоть сколько-нибудь незаконного. Иногда меня навещают близкие друзья, они связываются со мной по телефону спутниковой связи или прилетают сюда.
— Давай начнем с твоего имени.
— У меня нет имени, я просто падроне.
— Да, я слышал это в сторожке... и еще раньше на Сабе, где два мафиози подкупили рабочих на пристани и пытались убить меня.
— Мафиози? А какое я имею отношение к мафии?
— Один из этих двух бандитов, который остался в живых, многое рассказал, когда столкнулся с перспективой поплавать среди акул с простреленным плечом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94