— И правда, Берд, — высказался и он вслед за Эйнджелом. — Ну ты и мужчина! Ты же скоро окажешься в одной из секс-клиник на пару с Майклом Дугласом. А мы об этом прочитаем в журнале «Пипл».
— Мы еще присутствовали, когда она пришла. Как раз собирались уезжать, — пояснил Эйнджел. — Она была в таком состоянии... Ну, я и впустил ее, — он присел на кровать боком к от Луису. — Теперь я просто уверен: ты начнешь нам рассказывать, как вы сидели с шефом полиции и обсуждали все это и он сказал: «Конечно, Берди, ты можешь спать с моей женой, потому что она действительно любит тебя, а не меня». Если же такого разговора не состоялось, то довольно скоро там тебя будут жаловать еще меньше, чем до сих пор. А если откровенно, они тебя любят так же, как уши дохлого осла.
— Я не спал с ней.
— Она к тебе приставала?
— Вы когда-нибудь слышали о чувствах?
— Это уже чересчур. Но я приму это за «да». Подразумеваю, что ты не реагировал адекватно. Господи, Берди, у тебя самообладание святого!
— Перестань, Эйнджел, пожалуйста.
Я сел на край другой кровати и опустил голову на руки. Глубоко вздохнул и зажмурил глаза. Когда я их снова открыл, Эйнджел стоял почти рядом со мной. Я поднял руку, чтобы показать: все, мол, в порядке. Пошел в ванную и сбрызнул лицо холодной водой, прежде чем вернуться к ним.
— Что касается моих отношений с шефом полиции, то ведь я еще не смылся из города, — возобновил я разговор с того места, где мы отклонились от темы. — Я свидетель и одновременно подозреваемый по делу в нераскрытом убийстве неопознанного мужчины в лесах штата Мэн. Дженнингс попросил меня оставаться в пределах досягаемости. Но он все-таки обмолвился кое о чем: медицинская экспертиза пока не представила официального отчета, однако, похоже, можно с уверенностью сказать, что Гарри Чута жестоко избили перед тем, как убить. По следам на запястьях можно сделать вывод, что его, скорее всего, подвешивали на дереве. Расследование убийства будет вести Главное управление Центрального отдела криминальных расследований в Бангоре, это сказал мне Дженнингс; но и сама Темная Лощина, похоже, к завтрашнему утру будет наводнена копами.
— Луис кое-куда звонил, связался с некоторыми из своих коллег, — проинформировал меня Эйнджел. — Он выяснил, что Аль Зет и личный состав «плохих парней из Палермо» вылетели в Бангор прошлой ночью. Похоже, что время Тони Сэлли истекло.
Итак, они приближались. Приближалась и расплата. Это ощущалось в полной мере. Я подошел к двери и, выглянув на улицу, окинул взглядом безмятежную белизну Индия-Хипп, вывеску туристического информационного бюро, пустынную автостоянку. Подошел Луис.
— Вчера в баре ты произнес вслух имя малыша Дональда. Как раз перед тем, как увидел Стритча, — проговорил он.
Я кивнул:
— Понимаешь, я что-то видел. Даже не знаю, что это было, — и, распахнув дверь, вышел наружу.
Луис не стал развивать тему.
— И что теперь? — спросил он. — Ты оделся так, словно собрался в арктическую экспедицию.
— Я все еще не расстался с мыслью отправиться на поиски старика Барли. Надо узнать, как случилось, что он продал Стаки башмаки Рики.
— Нам тоже с тобой прошвырнуться?
— Нет. Не хочу пугать его больше, чем нужно для дела. И потом, вам лучше не показываться некоторое время в Темной Лощине. После того как я поговорю с ним, мы, может быть, сможем решить, как действовать дальше. А с этим я справлюсь сам.
Но тут я ошибался.

Книга 3
"Свой путь земной пройдя до половины,
Я оказался в сумрачном лесу".
Данте, «Божественная комедия»
Глава 27
По пути к дому старика, известного под именем Джона Барли, я снова и снова представлял себе Стритча, нанизанного на толстый сук. Он не мог знать о существовании Калеба Кайла и не подозревал, что за ним охотятся с двух сторон. Стритч зациклился на мести, на желании убить Луиса и меня после того, как жизнь в нашем лице внезапно свела счеты с Абелем. Но убийцы не имели ничего общего с Калебом Кайлом.
Мне казалось вполне вероятным, что Стритча убил Калеб, хотя я понятия не имел, как тот узнал про убийцу. Я подозревал, что он мог пересечься со Стритчем, когда они оба приблизились к Билли Перде ; тогда Калеб и пронюхал что-то про Стритча. Билли был ключом к Калебу Кайлу, единственным из встречавшихся с ним, кто выжил, единственным, кто мог описать, как он выглядит...
Добравшись до дороги, ведущей к хижине Джона Барли, я уже знал, что словесное описание Билли мне вряд ли понадобится. Когда я выходил из машины, пистолет уже был у меня в руке.
Пока я добрался до дома старика, уже начало вечереть. Сходя с холма, полого спускавшегося к его двору, я заметил в одном из окон свет. Двигаться пришлось с западной стороны, против ветра, так, чтобы дом находился между мной и собакой в ее конуре-автомобиле. Мне удалось беспрепятственно подойти вплотную к двери. Но тут из машины-конуры донеслось громкое рычание, и по снегу понеслась неясная тень: собака все-таки учуяла мой запах и пыталась перехватить меня. Почти в то же мгновение рывком распахнулась дверь дома, и из проема показался ствол ружья. Я схватился за ружье и рывком выдернул старика наружу. Собака буквально взбесилась: она то подпрыгивала к самому моему лицу, то вцеплялась в обшлага моих брюк. Старик же как упал, так и лежал на земле, не выпуская, однако, из рук ружья. Я ударом отбросил от себя собаку и приставил ствол пистолета к уху старика.
— Поосторожнее с ружьем, а то, клянусь Богом, я пришью тебя на месте.
Его пальцы отпустили затвор, и он убрал руки от ружья, тихо свистнул и произнес:
— Полегче, Джесс, полегче, приятель.
Собака заскулила и отошла на некоторое расстояние, довольствуясь тем, что бегала вокруг нас и лаяла, пока я поднимал старика на ноги. Я молча указал старику на стул, стоявший на крыльце. Тот тяжело уселся, потирая левый локоть в том месте, каким больно ударился о землю.
— Что тебе надо? — спросил Джон Барли. Он не смотрел на меня, но не сводил глаз с собаки. Она осторожно подобралась к хозяину, глухо рыкнув на меня перед тем, как усесться рядом с ним, чтобы он мог почесать у нее за ушами.
На плече у меня был рюкзак, и я кинул его старику. Он поймал рюкзак и впервые поднял мутный взгляд на меня.
— Открой, — сказал я.
Он помедлил. Потом все-таки расстегнул молнию и заглянул внутрь.
— Узнаешь их?
Барли покачал головой.
— Нет. Вроде бы нет.
Я поднял пистолет. Раздался собачий лай, причем он стал октавой выше.
— Старина, для меня это важно. И не доводи меня до бешенства. Я знаю, что именно ты продал ботинки Стаки в Ороно. Он дал тебе за них тридцать долларов. А теперь расскажи мне: как они к тебе попали?
Он пожал плечами.
— Нашел, наверное.
Я резко наклонился к старику; собака немедленно вскочила, шерсть на ее загривке встала дыбом. Моя пушка все время оставалась нацеленной на старика, но теперь я медленно направил ствол на собаку.
— Нет! — воскликнул Барли, пытаясь рукой удержать собаку около себя и прикрывая ее грудь. — Пожалуйста, только не собаку!
Я пожалел, что угрожал собаке. И задумался: может ли этот старик быть Калебом Кайлом? Есть ли в нем такой скрытый запас сил, чтобы потягаться со Стритчем? Мне казалось, я узнал бы Калеба, если бы нашел его, сразу же почувствовал бы его истинную суть. А в Джоне Барли, по моим ощущениям, присутствовал лишь страх: боязнь передо мной и, похоже, перед чем-то или кем-то еще.
— Расскажи мне правду, — сказал я, смягчив тон. — Где ты взял эти башмаки? Ты пытался избавиться от них после нашего первого разговора. Я хочу узнать — почему.
Он с усилием моргнул и сглотнул слюну, покусывая нижнюю губу. Наконец, он, видимо, принял решение и заговорил:
— Я снял их с мертвого парня. Откопал его, взял ботинки, а потом снова закопал... — Барли опять пожал плечами. — Еще взял и его рюкзак. Вещи по-любому были ему уже не нужны.
С усилием удержавшись, чтобы не ударить его пистолетом, я только спросил:
— А девушка?
Старик дважды тряхнул головой, словно пытаясь вытрясти из волос какое-то насекомое.
— Я не убивал их, — Барли сморщил лицо, словно готов был заплакать. — Я никому не причинил вреда. Мне просто нужны были ботинки.
Мне стало тошно. Я подумал о Ли и Уолтере Коул, о том времени, что я провел с ними и с Эллен. Жутко не хотелось сообщать им, что их дочь мертва. И я снова усомнился, что этот старый шакал, этот оборванец мог быть Калебом Кайлом.
— Где она?
Старик методично поглаживал тело собаки, тяжело проводя рукой от головы почти до самого обрубка хвоста.
— Я знаю только, где парень. А про девушку... Чистая правда, не имею понятия, где она может быть.
В свете, лившемся из окна, кожа старика отсвечивало желтизной. И это делало его лицо жалким и больным. Глаза Барли увлажнились, зрачки напоминали точки или следы от булавок. Он заметно дрожал, так, будто страх пронизывал все его тело. Я опустил пистолет и произнес примирительно:
— Я не собираюсь причинять тебе вред.
Старик покачал головой. И ужас холодной волной окатил меня, когда он сказал:
— Мистер, я вовсе не вас боюсь.
По рассказу Барли, он увидел их неподалеку от залива Литтл Брайар: девушку и парня на передних сиденьях автомобиля и какую-то неясную фигуру, почти тень, — на заднем. Барли шел мимо залива с собакой, возвращаясь домой после охоты на кроликов, когда обратил внимание на машину, остановившуюся ниже, ближе к воде. От машины доносились резкие рокочущие звуки, словно камни сыпались. Был еще не вечер, но уже темнело. Барли рассмотрел очертания двух молодых людей, когда они прошли перед фарами машины: девушку в голубых джинсах и ярко-красной парке и парня в черной кожаной куртке, расстегнутой, несмотря на холод.
Парень поднял капот машины и рассматривал что-то там внутри, освещая двигатель карманным фонариком. Старик видел, как тот покачал головой, и слышал, как парень говорил с девушкой, но слов было не разобрать. Потом парень громко выругался в лесной тишине.
Задняя дверца машины открылась, и из машины вылез третий пассажир: высокий мужчина и, как что-то подсказывало Барли, старый, даже старше самого Барли. Он, Барли, и теперь не смог внятно объяснить, почему сразу почувствовал отвращение к этому третьему. Лишь запомнил, что рядом с ним тогда тихонько взвыла его собака. Высокий человек остановился около машины и, как показалось Барли, стал пристально всматриваться в лес, словно хотел отыскать место, откуда донесся неожиданный шум. Хозяин догадался потрепать собаку по загривку и успокоить словами: «Тише, приятель, тише». Но он видел, как у той раздуваются ноздри, чувствовал, что она дрожит, прижимаясь к ногам хозяина. Что бы там пес ни учуял, это было что-то дурное, и тревога собаки передалась Барли.
Высокий человек просунул голову и руку в дверцу водителя, и фары погасли. Молодой человек тут же отреагировал, выкрикнув: «Эй, что ты делаешь? Ты же вырубил свет!» Луч фонарика сдвинулся и осветил сначала лицо приблизившегося высокого мужчины, а потом что-то сверкнувшее в его длинной руке. Парень снова окликнул высокого: «Эй!» — и бросился к девушке, отталкивая ее назад и заслоняя от ножа.
Барли услышал крик парня: «Не делай этого!» Затем сверкнул нож, и фонарик со стуком упал. Парень пошатнулся и произнес: «Беги, Эллен, беги».
Потом высокий мужчина навис над парнем, как длинная темная туча. Барли видел, как нож, сверкая, поднимался и падал, поднимался и падал...
А потом убийца погнался за девушкой. Барли было слышно, как она, спотыкаясь, неуклюже пробирается сквозь лес. Девушка не успела уйти далеко. Раздался крик, потом звук тяжелого удара — и все смолкло. Пес рядом с Барли принюхался, опустил голову к земле и тихо, печально завыл.
Высокий вернулся к автомобилю. Девушки с ним не было. Он подхватил парня под мышки, доволок до задней части машины и запихнул тело в багажник. Потом открыл водительскую дверь и медленно, но уверенно стал толкать машину вниз по покрытой грязью дороге, ведущей к Известковому озеру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62