Главное – это, конечно, невозможность лапой взять ложку. В смысле культуры это, конечно, минус, но с другой стороны, у меня теперь такой длинный язык, что творить им можно воистину чудеса. Это тебе и вилка, и ложка, а клыки вполне заменяют ножи. В общем, скорость поглощения еды в собачьем обличье у меня даже возросла. Вот только перекладывать еду с мисочек и плошечек на мою большую тарелку у меня пока плохо получалось. Но так для этого Селистена есть, что ей стоит отвлечься от своей морковки и, к примеру, сдобрить мне холодец хреном. Небось не развалится.
Приканчивая заливной говяжий язык, я взглянул на рыжую, извиняюсь – золотую – собеседницу. Она ковыряла вилкой «здоровую» пищу с таким кислым выражением лица, что у меня на мгновение пропал аппетит. Правда, эта напасть задержалась ненадолго. Я отхлебнул из мисочки изрядную порцию медовухи, прислушался, как волшебный напиток побежал по пищеводу и, как в прошлый раз, почувствовал жгучее желание поговорить. Собеседник в последнее время у меня только один.
– Ну что ты такая кислая сидишь? Съешь заливного – сразу повеселеешь.
– Как представлю, как этим языком корова травку ела, так плакать хочется.
– Тьфу ты, чуть обед не испортила. Плачь на здоровье, но от таких комментариев впредь, пожалуйста, воздержись.
– Как ты можешь это есть?
– С огромным удовольствием. Впрочем, твой же вопрос я могу адресовать и тебе.
– Я тоже ем с удовольствием.
– Ага, по твоему лицу видно, как тебе вкусно.
– То, что полезно, не всегда вкусно.
– Ерунда какая-то, зачем есть то, что не вкусно?
– Что с тобой разговаривать? Ты все равно ничего не понимаешь в правильной пище.
– Зато я понимаю во вкусной! – гордо заявил я и одним движением языка отправил в рот несколько кусков нежного сала с чудесными розовыми прожилочками,
Селистена брезгливо поморщилась и отправила себе в рот малюсенький кусочек салата.
– Мы наконец можем поговорить о деле? – нетерпеливо спросила Селистена.
Во дает! Если она ест как мышка в голодный год, то я не намерен рисковать своим здоровьем. Мне баба Сима всегда говорила: «Сколько за столом – столько в раю!» И я был с ней абсолютно согласен. Надо, чтобы пищевой комок завязался, а уж потом о делах.
Вместо ответа я осушил еще одну миску медовухи и в блаженстве закрыл глаза. Приятное тепло разлилось по каждой клеточке моего исстрадавшегося тела. Вот красота! Всего пару мисочек этого божественного напитка, и я ощутил полную гармонию в моей мятущейся душе. И как я мог ругать столь прекрасный напиток, как медовуха? Просто меру надо знать, а после того случая я свою меру отлично знаю. Кувшин, ну, в крайнем случае, два. Из блаженного состояния меня вывел противный голосок вечно чем-то недовольной Селистены:
– Разве ты не понимаешь, что ты гробишь свое здоровье?
– Ты о чем это?
– О медовухе.
– Ой, только не зуди мне на ухо. У меня был тяжелый день, мне надо восстановить силы. Медовуха как нельзя лучше подходит для этой цели.
– Есть и другие способы.
– Какие, например?
– Например, релаксация.
– Чего? Релакастрация? Да уж, от одного слова в дрожь бросает.
– Да не релакастрация, а релаксация. – Это что за зверь и с чем его едят?
– Меня один блаженный научил, он в далекой стране узнал и теперь ходит по Руси и всем свои знания передает.
– Зачем? – искренне удивился я. – У нас что, своих дурачков не хватает?
– Ты будешь слушать или будешь перебивать?
– Буду, буду. Чего ты нервничаешь?
– Так вот, главное, чтобы тебе никто не мешал. Ты садишься на пол в комнате в позе «лотоса»…
– В позе кого?
– Ладно, не важно, я тебе потом покажу. В общем, садишься на пол…
– А можно на кровать?
– Еще одно слово, и я прекращаю.
Я изо всех сил сделал вид, что мне очень интересна эта мура из далекой страны.
– Садишься на пол, закрываешь глаза, полностью расслабляешься и отпускаешь свою душу в полет. А для этого нараспев читаешь специальные слова.
Я всегда говорил, что отсутствие мяса в рационе очень плохо влияет на работу мозга. Вот лишнее тому подтверждение. Раньше я считал, что бред присущ только лицам, скажем так, пожилого возраста. Ан нет, бред косит, оказывается, и молодых. Далее последовал довольно длинный монолог, который я просто побоялся прервать по причине возможного обострения болезни моей собеседницы.
– И вот в тот момент, когда душа возвращается назад в свое тело, ты полностью восстанавливаешь свои силы, – закончила Селистена свою возвышенную речь и обратила пылающий взор в мою сторону. Болезнь явно запущена.
– Можно парочку вопросов?
– Конечно.
– Сколько тебе нужно времени на твою релаксацию? – Я с огромным трудом выговорил это жуткое слово.
– Ну час, полтора.
– И как, всегда получается?
– Честно говоря, не всегда. Но если позаниматься несколько лет, то будет получаться всегда и времени потребуется не более получаса.
Медленно, с огромным удовольствием я сделал несколько глотков медовухи и блаженно улыбнулся.
– А мне на то, чтобы восстановить свои силы, нужно пять минут и кувшин медовухи. И получается расслабиться у меня всегда, а не от случая к случаю. Да и учиться этому процессу нужно гораздо меньше времени.
– Какой же ты примитив!
– А кому нужны такие сложности, если всё можно сделать быстро и приятно?
– Ты…
По яростным глазам Селистены я, в общем, догадался, кто я. Но от более глобального разноса меня спасла Едрена-Матрена. Она появилась как раз вовремя с огромным, уставленным дымящимися блюдами подносом. Вот и опять взгляд радуется. Обожаю смотреть на красиво сервированный стол, который ломится от снеди. Иногда предчувствие праздника даже лучше, чем сам праздник.
Матрена знала толк в жизни и расставила все очень искусно. Собралась было уходить, но в последний момент задержалась:
– Скажи, девочка, ты, случайно, не втрескалась в этого оболтуса?
– Я?! Да с чего вы взяли? – взвилась боярышня, но краска, обильно залившая ее щеки, говорила о том, что слова хозяйки кабака попали в точку.
– Да ладно, чего ты прыгаешь? Дело-то житейское, а у меня глаз наметан.
– Не дождется он от меня, кобелина несчастный!
Ну вот, опять меня обидным словом назвали.
– Ну и зря, он парень хороший, только с тараканами в голове. А что кобель, так что ж, все мужики по своей сути кобели.
– Эх, если бы вы знали, насколько вы правы, – уже более спокойно проговорила Селистена и очень выразительно посмотрела мне в глаза.
Если бы я мог, то, наверное, покраснел бы. Но я собака, и человеческие эмоции мне чужды.
– Ладно, девочка, не буду тебе мешать своей болтовней, кушай спокойно, никто тебя не побеспокоит. А коли чего захочешь, только кликни.
– Спасибо.
Когда дверь закрылась, Селистена обернулась ко мне, полная решимости:
– Все, сколько можно есть, давай наконец о деле поговорим.
– Ну, если ты мне позволишь рассказывать и жевать одновременно, то пожалуйста. А если будем следовать этикету, то придется подождать, пока я закончу трапезу.
– Я очень надеюсь выбраться из этого заведения засветло, так что этикет отбросим. Рассказывай, как прошла встреча с Филином?
Я отхлебнул медовухи, в один присест умял большой кусок окорока и сладко потянулся.
– Сейчас все расскажу подробно, только у меня одно условие.
– Какое?
– Вначале я тебе подробно рассказываю все, что узнал, и только после этого ты задаешь мне вопросы, на которые мы вместе попробуем ответить. Для меня в этой истории тоже не все ясно.
– Договорились, – с готовностью отрапортовала боярышня.
Сделав еще пару глотков, я подробно рассказал Селистене все. То есть все, кроме того, как ко мне приставала Золотуха. Зачем бередить старые раны? Совсем не задавать вопросов у Селистены, конечно, не получилось, но она очень старалась. После каждого вопроса я останавливал повествование, молча отпивал медовухи, закусывал какими-нибудь вкусностями со стола и продолжал рассказывать с того места, на котором остановился. В итоге пришлось заказать еще один кувшин, а в голове у меня слегка загудело. Зато развилось красноречие и отключилось чувство опасности. В конце повествования все проблемы, которые еще недавно казались мне практически непреодолимыми, стали казаться мелкими и несущественными.
Действительно, какие тут проблемы? Черный колдун который считает, что я послал ему вызов? Ха, он ещё не знает, на что способна собака, когда ее загнали в угол! С моими зубами, когтями, мускулами, да я его… Еще не решил, что конкретно с ним сделаю, но к середине второго кувшина мне стало абсолютно ясно, что шансов у Гордобора практически нет. От моего праведного гнева его может спасти только счастливый случай. Но ведь всем известно, что удача любит молодых и наглых, а не старых и занудных! Так что удача явно на моей стороне.
А Филин? Тоже мне опасность! От горшка два вершка, а все туда же, во взрослые разборки лезет. Подрасти пока, а уж потом и понты кидай. Да я ему все перья повыдергиваю, оборотень общипанный.
Я сделал большой глоток, умял куриную ножку и закончил свой рассказ:
– Но в этот момент появилась ты, и вместо того, чтобы прослушать в спокойной, можно сказать интимной, обстановке, как Гордобор нам решил напакостничать, я был вынужден присутствовать при сцене ревности. Причем совершенно беспочвенной.
Я отхлебнул еще божественного напитка и взглянул на Селистену. К моему великому удивлению, она была абсолютно серьезна. Странно, чего она волнуется, ведь я рядом.
– Так ты думаешь, что предсказание об опасности золотой девицы и защищающего ее сокола это про нас с тобой?
– Однозначно, рыжая – ты одна в городе, а несколько дней назад, то есть в то время, когда предсказывала какая-то старая карга, я как раз парил в чистом небе в облике сокола, естественно, с голубыми глазами, закажи еще медовухи, а?
– Я не рыжая, а золотая, – машинально поправила Селистена, – а медовухи с тебя хватит. Вон и так еле на лапах стоишь!
– Да ты меня еще не знаешь, я о-го-го! Я могу пять кувшинов выпить, и ни в одном глазу. Если тебе денег жалко, так и скажи, и нечего проявлять липовую заботу обо мне.
– Дурак ты! И денег мне на тебя, конечно, не жалко. Но ты уверен, что сможешь меня защитить, если выпьешь еще?
– Однозначно! Хочешь, пойдем прямо сейчас к Гордобору, и ты посмотришь, на что способен Даромир, когда кто-то покушается на жизнь его прекрасной дамы. Ну, солнышко, ну возьми еще медовушки.
– Хорошо, но этот кувшин будет последним.
– Конечно, конечно! Я свою норму прекрасно знаю.
Селистена вздохнула и сама сходила за новым кувшином. Представляю, что о ней подумала Едрена-Матрена. Такая пигалица третий кувшин берет, и ни в одном глазу. Ик! Пожалуй, действительно это будет последний, ну, в крайнем случае предпоследний. Вон еще сколько еды осталось, не оставлять же.
Селистена плотно прикрыла за собой дверь и шмякнула кувшин на стол.
– Больше не проси! И что, ты думаешь, нам следует предпринять?
– Больше и не надо. Будем бить врага его же оружием. Ик!
– Может, тебе не стоит это пить? А какое оружие у наших врагов?
– Все прекрасно, я расслабляться умею. Коварство и колдовство.
– Коварство и колдовство? – скептически проговорила Селистена. – Что-то меня сомнения гложут.
– Ну, во-первых, коварство в исполнении положительного героя (какими мы, безусловно, являемся) – это уже смекалка и хитрость. А во-вторых, колдовство в моих лапах – это… тоже колдовство.
– Ладно, с хитростью и смекалкой мы потом разберемся. Но ведь с колдовством у нас совсем плохо?
– Это почемуй-то? – нагло заявил я и ополовинил очередную плошку с медовухой. – Я как-никак колдун! И по боевому колдовству я был всегда первый. Ик… Да я его порву, как Шарик грелку. Ик…
– Но ведь сейчас…
– А что сейчас? Я как никогда уверен в своих силах! Ик…
– Ну ты же сам говорил, что для колдовства нужны пальцы, – не сдавалась Селистена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
Приканчивая заливной говяжий язык, я взглянул на рыжую, извиняюсь – золотую – собеседницу. Она ковыряла вилкой «здоровую» пищу с таким кислым выражением лица, что у меня на мгновение пропал аппетит. Правда, эта напасть задержалась ненадолго. Я отхлебнул из мисочки изрядную порцию медовухи, прислушался, как волшебный напиток побежал по пищеводу и, как в прошлый раз, почувствовал жгучее желание поговорить. Собеседник в последнее время у меня только один.
– Ну что ты такая кислая сидишь? Съешь заливного – сразу повеселеешь.
– Как представлю, как этим языком корова травку ела, так плакать хочется.
– Тьфу ты, чуть обед не испортила. Плачь на здоровье, но от таких комментариев впредь, пожалуйста, воздержись.
– Как ты можешь это есть?
– С огромным удовольствием. Впрочем, твой же вопрос я могу адресовать и тебе.
– Я тоже ем с удовольствием.
– Ага, по твоему лицу видно, как тебе вкусно.
– То, что полезно, не всегда вкусно.
– Ерунда какая-то, зачем есть то, что не вкусно?
– Что с тобой разговаривать? Ты все равно ничего не понимаешь в правильной пище.
– Зато я понимаю во вкусной! – гордо заявил я и одним движением языка отправил в рот несколько кусков нежного сала с чудесными розовыми прожилочками,
Селистена брезгливо поморщилась и отправила себе в рот малюсенький кусочек салата.
– Мы наконец можем поговорить о деле? – нетерпеливо спросила Селистена.
Во дает! Если она ест как мышка в голодный год, то я не намерен рисковать своим здоровьем. Мне баба Сима всегда говорила: «Сколько за столом – столько в раю!» И я был с ней абсолютно согласен. Надо, чтобы пищевой комок завязался, а уж потом о делах.
Вместо ответа я осушил еще одну миску медовухи и в блаженстве закрыл глаза. Приятное тепло разлилось по каждой клеточке моего исстрадавшегося тела. Вот красота! Всего пару мисочек этого божественного напитка, и я ощутил полную гармонию в моей мятущейся душе. И как я мог ругать столь прекрасный напиток, как медовуха? Просто меру надо знать, а после того случая я свою меру отлично знаю. Кувшин, ну, в крайнем случае, два. Из блаженного состояния меня вывел противный голосок вечно чем-то недовольной Селистены:
– Разве ты не понимаешь, что ты гробишь свое здоровье?
– Ты о чем это?
– О медовухе.
– Ой, только не зуди мне на ухо. У меня был тяжелый день, мне надо восстановить силы. Медовуха как нельзя лучше подходит для этой цели.
– Есть и другие способы.
– Какие, например?
– Например, релаксация.
– Чего? Релакастрация? Да уж, от одного слова в дрожь бросает.
– Да не релакастрация, а релаксация. – Это что за зверь и с чем его едят?
– Меня один блаженный научил, он в далекой стране узнал и теперь ходит по Руси и всем свои знания передает.
– Зачем? – искренне удивился я. – У нас что, своих дурачков не хватает?
– Ты будешь слушать или будешь перебивать?
– Буду, буду. Чего ты нервничаешь?
– Так вот, главное, чтобы тебе никто не мешал. Ты садишься на пол в комнате в позе «лотоса»…
– В позе кого?
– Ладно, не важно, я тебе потом покажу. В общем, садишься на пол…
– А можно на кровать?
– Еще одно слово, и я прекращаю.
Я изо всех сил сделал вид, что мне очень интересна эта мура из далекой страны.
– Садишься на пол, закрываешь глаза, полностью расслабляешься и отпускаешь свою душу в полет. А для этого нараспев читаешь специальные слова.
Я всегда говорил, что отсутствие мяса в рационе очень плохо влияет на работу мозга. Вот лишнее тому подтверждение. Раньше я считал, что бред присущ только лицам, скажем так, пожилого возраста. Ан нет, бред косит, оказывается, и молодых. Далее последовал довольно длинный монолог, который я просто побоялся прервать по причине возможного обострения болезни моей собеседницы.
– И вот в тот момент, когда душа возвращается назад в свое тело, ты полностью восстанавливаешь свои силы, – закончила Селистена свою возвышенную речь и обратила пылающий взор в мою сторону. Болезнь явно запущена.
– Можно парочку вопросов?
– Конечно.
– Сколько тебе нужно времени на твою релаксацию? – Я с огромным трудом выговорил это жуткое слово.
– Ну час, полтора.
– И как, всегда получается?
– Честно говоря, не всегда. Но если позаниматься несколько лет, то будет получаться всегда и времени потребуется не более получаса.
Медленно, с огромным удовольствием я сделал несколько глотков медовухи и блаженно улыбнулся.
– А мне на то, чтобы восстановить свои силы, нужно пять минут и кувшин медовухи. И получается расслабиться у меня всегда, а не от случая к случаю. Да и учиться этому процессу нужно гораздо меньше времени.
– Какой же ты примитив!
– А кому нужны такие сложности, если всё можно сделать быстро и приятно?
– Ты…
По яростным глазам Селистены я, в общем, догадался, кто я. Но от более глобального разноса меня спасла Едрена-Матрена. Она появилась как раз вовремя с огромным, уставленным дымящимися блюдами подносом. Вот и опять взгляд радуется. Обожаю смотреть на красиво сервированный стол, который ломится от снеди. Иногда предчувствие праздника даже лучше, чем сам праздник.
Матрена знала толк в жизни и расставила все очень искусно. Собралась было уходить, но в последний момент задержалась:
– Скажи, девочка, ты, случайно, не втрескалась в этого оболтуса?
– Я?! Да с чего вы взяли? – взвилась боярышня, но краска, обильно залившая ее щеки, говорила о том, что слова хозяйки кабака попали в точку.
– Да ладно, чего ты прыгаешь? Дело-то житейское, а у меня глаз наметан.
– Не дождется он от меня, кобелина несчастный!
Ну вот, опять меня обидным словом назвали.
– Ну и зря, он парень хороший, только с тараканами в голове. А что кобель, так что ж, все мужики по своей сути кобели.
– Эх, если бы вы знали, насколько вы правы, – уже более спокойно проговорила Селистена и очень выразительно посмотрела мне в глаза.
Если бы я мог, то, наверное, покраснел бы. Но я собака, и человеческие эмоции мне чужды.
– Ладно, девочка, не буду тебе мешать своей болтовней, кушай спокойно, никто тебя не побеспокоит. А коли чего захочешь, только кликни.
– Спасибо.
Когда дверь закрылась, Селистена обернулась ко мне, полная решимости:
– Все, сколько можно есть, давай наконец о деле поговорим.
– Ну, если ты мне позволишь рассказывать и жевать одновременно, то пожалуйста. А если будем следовать этикету, то придется подождать, пока я закончу трапезу.
– Я очень надеюсь выбраться из этого заведения засветло, так что этикет отбросим. Рассказывай, как прошла встреча с Филином?
Я отхлебнул медовухи, в один присест умял большой кусок окорока и сладко потянулся.
– Сейчас все расскажу подробно, только у меня одно условие.
– Какое?
– Вначале я тебе подробно рассказываю все, что узнал, и только после этого ты задаешь мне вопросы, на которые мы вместе попробуем ответить. Для меня в этой истории тоже не все ясно.
– Договорились, – с готовностью отрапортовала боярышня.
Сделав еще пару глотков, я подробно рассказал Селистене все. То есть все, кроме того, как ко мне приставала Золотуха. Зачем бередить старые раны? Совсем не задавать вопросов у Селистены, конечно, не получилось, но она очень старалась. После каждого вопроса я останавливал повествование, молча отпивал медовухи, закусывал какими-нибудь вкусностями со стола и продолжал рассказывать с того места, на котором остановился. В итоге пришлось заказать еще один кувшин, а в голове у меня слегка загудело. Зато развилось красноречие и отключилось чувство опасности. В конце повествования все проблемы, которые еще недавно казались мне практически непреодолимыми, стали казаться мелкими и несущественными.
Действительно, какие тут проблемы? Черный колдун который считает, что я послал ему вызов? Ха, он ещё не знает, на что способна собака, когда ее загнали в угол! С моими зубами, когтями, мускулами, да я его… Еще не решил, что конкретно с ним сделаю, но к середине второго кувшина мне стало абсолютно ясно, что шансов у Гордобора практически нет. От моего праведного гнева его может спасти только счастливый случай. Но ведь всем известно, что удача любит молодых и наглых, а не старых и занудных! Так что удача явно на моей стороне.
А Филин? Тоже мне опасность! От горшка два вершка, а все туда же, во взрослые разборки лезет. Подрасти пока, а уж потом и понты кидай. Да я ему все перья повыдергиваю, оборотень общипанный.
Я сделал большой глоток, умял куриную ножку и закончил свой рассказ:
– Но в этот момент появилась ты, и вместо того, чтобы прослушать в спокойной, можно сказать интимной, обстановке, как Гордобор нам решил напакостничать, я был вынужден присутствовать при сцене ревности. Причем совершенно беспочвенной.
Я отхлебнул еще божественного напитка и взглянул на Селистену. К моему великому удивлению, она была абсолютно серьезна. Странно, чего она волнуется, ведь я рядом.
– Так ты думаешь, что предсказание об опасности золотой девицы и защищающего ее сокола это про нас с тобой?
– Однозначно, рыжая – ты одна в городе, а несколько дней назад, то есть в то время, когда предсказывала какая-то старая карга, я как раз парил в чистом небе в облике сокола, естественно, с голубыми глазами, закажи еще медовухи, а?
– Я не рыжая, а золотая, – машинально поправила Селистена, – а медовухи с тебя хватит. Вон и так еле на лапах стоишь!
– Да ты меня еще не знаешь, я о-го-го! Я могу пять кувшинов выпить, и ни в одном глазу. Если тебе денег жалко, так и скажи, и нечего проявлять липовую заботу обо мне.
– Дурак ты! И денег мне на тебя, конечно, не жалко. Но ты уверен, что сможешь меня защитить, если выпьешь еще?
– Однозначно! Хочешь, пойдем прямо сейчас к Гордобору, и ты посмотришь, на что способен Даромир, когда кто-то покушается на жизнь его прекрасной дамы. Ну, солнышко, ну возьми еще медовушки.
– Хорошо, но этот кувшин будет последним.
– Конечно, конечно! Я свою норму прекрасно знаю.
Селистена вздохнула и сама сходила за новым кувшином. Представляю, что о ней подумала Едрена-Матрена. Такая пигалица третий кувшин берет, и ни в одном глазу. Ик! Пожалуй, действительно это будет последний, ну, в крайнем случае предпоследний. Вон еще сколько еды осталось, не оставлять же.
Селистена плотно прикрыла за собой дверь и шмякнула кувшин на стол.
– Больше не проси! И что, ты думаешь, нам следует предпринять?
– Больше и не надо. Будем бить врага его же оружием. Ик!
– Может, тебе не стоит это пить? А какое оружие у наших врагов?
– Все прекрасно, я расслабляться умею. Коварство и колдовство.
– Коварство и колдовство? – скептически проговорила Селистена. – Что-то меня сомнения гложут.
– Ну, во-первых, коварство в исполнении положительного героя (какими мы, безусловно, являемся) – это уже смекалка и хитрость. А во-вторых, колдовство в моих лапах – это… тоже колдовство.
– Ладно, с хитростью и смекалкой мы потом разберемся. Но ведь с колдовством у нас совсем плохо?
– Это почемуй-то? – нагло заявил я и ополовинил очередную плошку с медовухой. – Я как-никак колдун! И по боевому колдовству я был всегда первый. Ик… Да я его порву, как Шарик грелку. Ик…
– Но ведь сейчас…
– А что сейчас? Я как никогда уверен в своих силах! Ик…
– Ну ты же сам говорил, что для колдовства нужны пальцы, – не сдавалась Селистена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58