Облачившись в чистые одежды, приготовленные в предбанничке (небось Кузьминична позаботилась), я зачерпнул из здоровенного жбана огромную кружку кваса, настоянного на вишневых листьях, и расположился на крылечке бани. День клонился к своему логичному завершению, но до темноты было еще далеко. Вот так и просидел бы до утра, попивая квасок (жлобы, медовуху в баню не поставили) и задумчиво глядя на трещину на нижней ступеньке…
– Ну как парок? – неожиданно раздался бодренький голосок Кузьминичны.
– Спасибо, просто прекрасно. – Я был несколько недоволен, что меня оторвали от такого важного занятия.
– Чего в горницу не идешь, тебе уже постелено, – заявила нянька и бесцеремонно уселась рядом со мной на верхней ступеньке крыльца.
– Да как-то пока не хочется, – вздохнул я и сделал пару больших глотков.
– Тяжелый разговор с Антипом? – как бы невзначай поинтересовалась Кузьминична.
– Вроде того. – Вести долгие беседы у меня не было никакого настроения.
– Ну, что говорил Антип, я примерно представляю. Да и в общем и целом, что ответил ты, тоже не секрет, – так же издалека начала кормилица.
Ну когда же это кончится? Честное слово, легче было двух горных спиногрызов придушить, чем вот так разговорами душу тянуть.
– Не ясно только то, что ты делать собираешься? – нянька уставилась на меня немигающим взглядом, и стало понятно, что отвертеться от ответа не удастся.
– Если попытаются завтра объявить невестой наследника мою Селистену, устрою грандиозный скандал, – честно признался я. – Если они сдуру попытаются применить ко мне силу, устрою маленький взрывчик. Со мной сейчас лучше вообще не связываться.
Кузьминична молчала минут пять, не меньше. Но было видно, что она пытается прийти к единственно верному решению, и это у нее никак не получается. Наконец она заговорила:
– Ну а дальше что?
– А дальше будет наша с Селистеной свадьба.
– Хм, ну, возможно, а дальше? – гнула свое Кузьминична.
– А дальше мы будем жить долго и счастливо и умрем в один день, – удачно ввернул я немного заезженную фразку.
– Можно поинтересоваться, а где вы собираетесь умирать в один день?
– Что значит где? – не сразу понял я.
– Ну жить вы где будете? – терпеливо разъяснила нянька.
Опс. Честно говоря, о такой мелочи я не подумал. После того как мы мило пообщались с папашей, жизнь здесь абсолютно исключена. Может, к Серафиме ее увезти? Хотя нет, Селистенка там со скуки быстро загнется, пока я буду догрызать гранит науки в скиту.
Внутри у меня снова закипело.
– Вот видишь, – спокойно заметила Кузьминична и, просто взяв меня за руку и смотря прямо в глаза, продолжила: – Я тебе не враг. А Селистену я вырастила с пеленок и думаю всегда только о ее благе.
– Да мы с ней… – Я попытался выпустить пар, но нянька сильно сжала мою руку и не терпящим возражений голосом окоротила:
– Помолчи, пожалуйста, а дай мне сказать. Ты отличный парень, и мне понравился сразу, даже в собачьем обличье. Да и погляжу, как на тебя смотрит Селистена, так сердце сжимается. Она действительно любит тебя, да, впрочем, и ты ее. Но… Вот все дело в этом НО. Как ни крути, но она боярская дочь и привыкла жить в тепле и достатке. А ты? Да, конечно, ты молод, горяч и, если не сломаешь себе шею, обязательно рано или поздно добьешься всего в этой жизни. Но вот где будет Селистена все это время? Что станется с ней, ты срубишь где-нибудь в лесу избушку и поселишь ее там? И долго она так протянет? Чего молчишь?
– Так ты же сказала молча тебя выслушать.
– Вот и правильно, послушай. Уже завтра Селистена может стать невестой наследника престола. Через полгода она уже княгиня, а лет через десять станет правительницей всего княжества. А что сможешь дать за это время ей ты? Прежде чем завтра устраивать скандал, подумай об этом. – Кузьминична еще раз сжала мою руку, встала и уже напоследок добила меня: – Иногда лучшее, что можно сделать для любимого человека, это уйти.
Старая нянька горько улыбнулась мне и быстро ушла, оставив меня одного. Ну и что я должен делать? Идти спать и раньше не очень-то хотелось, а уж теперь расхотелось вовсе.
Так, главное, все хорошенько обдумать. В доме Антипа это сделать очень проблематично, значит, надо пойти прогуляться на сон грядущий. Так и порешил. Собрался за минуту и направился прочь из не самого гостеприимного места. В воротах меня чуть не сбил с ног возвращающийся из города Шарик. Судя по сияющей морде, первое свидание с Золотухой прошло удачно. Ну хоть у кого-то сейчас нет никаких проблем, и то хорошо. Пес приветливо вильнул хвостом, подмигнул мне и со всех лап бросился в терем, чтобы всю ночь провести, охраняя сон своей рыжей хозяйки. Эх, больше всего на свете сейчас я хотел бы оказаться на его месте.
На городских улицах я немного расслабился и попытался собраться с мыслями. Если разговор с Антипом только разозлил меня, то Кузьминична посеяла в душе зерна сомнения. А вдруг она права? От этой мысли меня даже в пот бросило. Я же действительно хочу, чтобы мелкая была счастлива. Но, правда, с маленькой поправкой: счастлива вместе со мной. Что же делать? Правильно, для начала надо выпить, а дальше видно будет. Ноги сами привели меня к знакомой до боли вывеске. Огромная дама и жареный поросенок на подносе в ее руках. Любимый мой кабачок Едрены-Матрены. Что тут скажешь, ноги в плохое место не приведут. Я решительно толкнул дверь.
Внутри конечно же ничего не изменилось, и меня встретил зычный голос женщины-горы:
– Какие гости у нас!
– Я тоже рад тебя видеть, – успел выговорить я, прежде чем Матрена заключила меня в свои огромные объятия.
– Ну проходи, проходи, Даромирушка, – пробасила она и широко обвела рукой свое заведение. – Выбирай любой столик, или, может, накрыть в отдельном кабинете? Правда, там у меня нынче какие-то купчишки пьют, но ради дорогого гостя я их мигом выкину.
– Да нет, что ты. Вон тот будет в самый раз. – Я указал на столик в углу.
– Ну тогда садись, а я что-нибудь соображу.
– Матрена, я не голоден, принеси только медовухи.
Хозяюшка посмотрела на меня с явным недоумением:
– Что, все так плохо?
– Ну не так чтобы, но… В общем, да, – признался я.
– Ну, значится, так, ты садись, а поесть я все равно принесу. На голодный желудок проблемы решать противопоказано. Да что я тебе рассказываю, ты же знаешь.
Я, конечно, знал эту прописную истину, но есть действительно не хотелось. Ну разве только червячка заморить.
Я осмотрелся. Зал был примерно наполовину пуст, но сразу было видно, что трапеза только началась. Люди молча поглощали пищу. Сейчас они насытятся, и потечет неторопливый разговор за чаркой медовухи, потом разговор станет громче, количество выпитой медовухи тоже, многие перейдут на крик, а потом… Не, Матрена не допустит никакого потом. А уж с ней не будет связываться ни один здравомыслящий человек.
Через минуту на моем столе оказалось два кувшина медовухи (правильно, чтобы лишний раз не бегать), холодная телятина, жареная курочка, ну и так, по мелочи… Заливной язычок, сало, соленые грибочки, хлеб, овощи. В общем, ровно столько, чтобы с голодухи не наделать глупостей.
Я наполнил две кружки пенной сказкой и стал ждать Матрену. Во как меня довели, даже выпивка в глотку не лезет.
Наконец хозяйка разобралась с остальными клиентами и присела ко мне. Мы молча чокнулись, и я осушил все до дна. Матрена сделала пару глотков, поставила кружку на стол и вопросительно уставилась на меня.
– Ты только мне заранее посчитай, сколько я тебе должен за сегодняшний ужин?
– Это чегой-то?
– Ты уж не обижайся, – хмуро проговорил я. Налил еще медовухи и умял куриную ножку.
– Хм, так если по-честному, я тебе еще приплатить должна, – хитро прищурившись, выдала Матрена.
От неожиданности я чуть было не подавился соленым груздем.
– После того как ты тут у меня порезвился, я теперь за обед в отдельном кабинете, с дубком посередине, беру две цены. А скоро, наверное, три буду брать, так как очередь занимают за неделю.
– Так ты знаешь, что это был я?
– Еще бы не знать! Да уже весь город знает про твои подвиги, и повсюду напевают: «О великий Даромир, покоритель темных сил, нечисть храбро победил, о тебе узнал весь мир!» Слог, конечно, жуткий, но как реклама вполне проходит. Так что, друг ты мой лохматый, денег я с тебя не возьму.
Обязательно найду луговых и оторву им… Ну, в общем, найду что оторвать. Хоть бы припев переделали. Это ведь не белкам на полянках петь, это город.
– Ну коли так, то ладно. А то я очень переживал, что мебель попортил.
– Не переживай. Расскажи лучше про свою рыжую подружку. Ох ты и проказник, такую кралю окрутить! Сам справился или колдовал?
Я опять чуть было не подавился. На этот раз куриным крылышком.
– Сам, – откашлявшись, буркнул я и принялся уничтожать телятину.
Матрена внимательно посмотрела на меня. От такого взгляда жалкие остатки аппетита могли исчезнуть в неизвестном направлении.
– Ой, братец, не темни. Рассказывай все по порядку.
– Что тут рассказывать? – со вздохом выдал я, опрокинув в себя еще кружечку.
– Ну там про нечисть и ваши похождения я в общих чертах наслышана (теперь я знаю, почему вымирают луговые спиногрызы – их убивают разозленные колдуны), расскажи про дела сердечные. Видно же, что тебе выговориться надо. А уж я, чем смогу, помогу.
Вот поразительно, знаю Едрену-Матрену всего ничего, а доверяю ей полностью. Не прошло и пяти минут, как она была в курсе всех моих переживаний. Нас, конечно, пытались прервать другие клиенты, мол, у них что-то там кончилось, но суровый взгляд хозяйки кабака и вид ее увесистого кулака, пока мирно лежащего на столе, быстро успокоил самых нетерпеливых.
Закончив свой душещипательный рассказ, я уставился на мою большую собеседницу, справедливо полагая, что она немедленно со свойственной ей обстоятельностью подскажет, как мне поступить. Вместо этого она встала из-за стола и со словами: «Сейчас ещё выпить принесу» – ушла. Ну и дела!
Вернувшись и поставив два кувшина на стол, хозяйка молча наполнила наши кружки до краев, чокнулась со мной и выпила содержимое своей залпом. После этого она решительно пошла в зал к робко зовущим ее клиентам. Минут десять суетилась между столиками, явно растягивая время. Я терпеливо ждал. Наконец Матрена села рядом.
– Ну так, значит, ты теперь опять будешь учиться? – как ни в чем не бывало, спросила она.
У меня аж челюсть отвисла от такого коварства.
– Матрена, очнись. Какая учеба? Ты скажи лучше, что мне делать!
– Что делать, что делать… – пробормотала Матрена. – Я не знаю, что делать.
– Как это?
– А вот так. – В ее голосе вдруг появились стальные нотки. – Решать должен ты, к моему великому сожалению, здесь я тебе не помощник. Впрочем, и никто тебе тут не поможет. Частенько то, что подсказывает сердце, оказывается полной противоположностью тому, что твердит тебе разум. Надеюсь, что сделаешь правильный выбор.
С этими словами Матрена потрепала меня по голове и пошла заниматься своими обязанностями хозяйки кабака. Ну а мне оставалось только грустно посмотреть ей вслед.
Ну вот, приплыли. Уж если мне эта женщина не помогла советом, то не поможет уже никто. Эх, и почему я не боярин? Вообще никаких бы проблем не было. Хотя… Да какой из меня боярин? Смех, да и только. Да и от политических интриг у меня несварение желудка случается.
– Даромир, дружище! – Две луженые глотки гаркнули на ухо так, что я подпрыгнул на своем стуле.
Ну конечно же Фрол с Федором, кто же еще?
– Здорово, ребята! – Как ни крути, но я был им рад.
– Здоровее видали! – загоготали братья, без приглашения устраиваясь за моим столом.
У одного рука на перевязи, а у другого на первый взгляд никаких последствий памятной встречи с дружками Демьяна.
– Ого, да ты тут уже хорошо посидел! – Фрол, радостно скалясь, указал на четыре пустых кувшина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
– Ну как парок? – неожиданно раздался бодренький голосок Кузьминичны.
– Спасибо, просто прекрасно. – Я был несколько недоволен, что меня оторвали от такого важного занятия.
– Чего в горницу не идешь, тебе уже постелено, – заявила нянька и бесцеремонно уселась рядом со мной на верхней ступеньке крыльца.
– Да как-то пока не хочется, – вздохнул я и сделал пару больших глотков.
– Тяжелый разговор с Антипом? – как бы невзначай поинтересовалась Кузьминична.
– Вроде того. – Вести долгие беседы у меня не было никакого настроения.
– Ну, что говорил Антип, я примерно представляю. Да и в общем и целом, что ответил ты, тоже не секрет, – так же издалека начала кормилица.
Ну когда же это кончится? Честное слово, легче было двух горных спиногрызов придушить, чем вот так разговорами душу тянуть.
– Не ясно только то, что ты делать собираешься? – нянька уставилась на меня немигающим взглядом, и стало понятно, что отвертеться от ответа не удастся.
– Если попытаются завтра объявить невестой наследника мою Селистену, устрою грандиозный скандал, – честно признался я. – Если они сдуру попытаются применить ко мне силу, устрою маленький взрывчик. Со мной сейчас лучше вообще не связываться.
Кузьминична молчала минут пять, не меньше. Но было видно, что она пытается прийти к единственно верному решению, и это у нее никак не получается. Наконец она заговорила:
– Ну а дальше что?
– А дальше будет наша с Селистеной свадьба.
– Хм, ну, возможно, а дальше? – гнула свое Кузьминична.
– А дальше мы будем жить долго и счастливо и умрем в один день, – удачно ввернул я немного заезженную фразку.
– Можно поинтересоваться, а где вы собираетесь умирать в один день?
– Что значит где? – не сразу понял я.
– Ну жить вы где будете? – терпеливо разъяснила нянька.
Опс. Честно говоря, о такой мелочи я не подумал. После того как мы мило пообщались с папашей, жизнь здесь абсолютно исключена. Может, к Серафиме ее увезти? Хотя нет, Селистенка там со скуки быстро загнется, пока я буду догрызать гранит науки в скиту.
Внутри у меня снова закипело.
– Вот видишь, – спокойно заметила Кузьминична и, просто взяв меня за руку и смотря прямо в глаза, продолжила: – Я тебе не враг. А Селистену я вырастила с пеленок и думаю всегда только о ее благе.
– Да мы с ней… – Я попытался выпустить пар, но нянька сильно сжала мою руку и не терпящим возражений голосом окоротила:
– Помолчи, пожалуйста, а дай мне сказать. Ты отличный парень, и мне понравился сразу, даже в собачьем обличье. Да и погляжу, как на тебя смотрит Селистена, так сердце сжимается. Она действительно любит тебя, да, впрочем, и ты ее. Но… Вот все дело в этом НО. Как ни крути, но она боярская дочь и привыкла жить в тепле и достатке. А ты? Да, конечно, ты молод, горяч и, если не сломаешь себе шею, обязательно рано или поздно добьешься всего в этой жизни. Но вот где будет Селистена все это время? Что станется с ней, ты срубишь где-нибудь в лесу избушку и поселишь ее там? И долго она так протянет? Чего молчишь?
– Так ты же сказала молча тебя выслушать.
– Вот и правильно, послушай. Уже завтра Селистена может стать невестой наследника престола. Через полгода она уже княгиня, а лет через десять станет правительницей всего княжества. А что сможешь дать за это время ей ты? Прежде чем завтра устраивать скандал, подумай об этом. – Кузьминична еще раз сжала мою руку, встала и уже напоследок добила меня: – Иногда лучшее, что можно сделать для любимого человека, это уйти.
Старая нянька горько улыбнулась мне и быстро ушла, оставив меня одного. Ну и что я должен делать? Идти спать и раньше не очень-то хотелось, а уж теперь расхотелось вовсе.
Так, главное, все хорошенько обдумать. В доме Антипа это сделать очень проблематично, значит, надо пойти прогуляться на сон грядущий. Так и порешил. Собрался за минуту и направился прочь из не самого гостеприимного места. В воротах меня чуть не сбил с ног возвращающийся из города Шарик. Судя по сияющей морде, первое свидание с Золотухой прошло удачно. Ну хоть у кого-то сейчас нет никаких проблем, и то хорошо. Пес приветливо вильнул хвостом, подмигнул мне и со всех лап бросился в терем, чтобы всю ночь провести, охраняя сон своей рыжей хозяйки. Эх, больше всего на свете сейчас я хотел бы оказаться на его месте.
На городских улицах я немного расслабился и попытался собраться с мыслями. Если разговор с Антипом только разозлил меня, то Кузьминична посеяла в душе зерна сомнения. А вдруг она права? От этой мысли меня даже в пот бросило. Я же действительно хочу, чтобы мелкая была счастлива. Но, правда, с маленькой поправкой: счастлива вместе со мной. Что же делать? Правильно, для начала надо выпить, а дальше видно будет. Ноги сами привели меня к знакомой до боли вывеске. Огромная дама и жареный поросенок на подносе в ее руках. Любимый мой кабачок Едрены-Матрены. Что тут скажешь, ноги в плохое место не приведут. Я решительно толкнул дверь.
Внутри конечно же ничего не изменилось, и меня встретил зычный голос женщины-горы:
– Какие гости у нас!
– Я тоже рад тебя видеть, – успел выговорить я, прежде чем Матрена заключила меня в свои огромные объятия.
– Ну проходи, проходи, Даромирушка, – пробасила она и широко обвела рукой свое заведение. – Выбирай любой столик, или, может, накрыть в отдельном кабинете? Правда, там у меня нынче какие-то купчишки пьют, но ради дорогого гостя я их мигом выкину.
– Да нет, что ты. Вон тот будет в самый раз. – Я указал на столик в углу.
– Ну тогда садись, а я что-нибудь соображу.
– Матрена, я не голоден, принеси только медовухи.
Хозяюшка посмотрела на меня с явным недоумением:
– Что, все так плохо?
– Ну не так чтобы, но… В общем, да, – признался я.
– Ну, значится, так, ты садись, а поесть я все равно принесу. На голодный желудок проблемы решать противопоказано. Да что я тебе рассказываю, ты же знаешь.
Я, конечно, знал эту прописную истину, но есть действительно не хотелось. Ну разве только червячка заморить.
Я осмотрелся. Зал был примерно наполовину пуст, но сразу было видно, что трапеза только началась. Люди молча поглощали пищу. Сейчас они насытятся, и потечет неторопливый разговор за чаркой медовухи, потом разговор станет громче, количество выпитой медовухи тоже, многие перейдут на крик, а потом… Не, Матрена не допустит никакого потом. А уж с ней не будет связываться ни один здравомыслящий человек.
Через минуту на моем столе оказалось два кувшина медовухи (правильно, чтобы лишний раз не бегать), холодная телятина, жареная курочка, ну и так, по мелочи… Заливной язычок, сало, соленые грибочки, хлеб, овощи. В общем, ровно столько, чтобы с голодухи не наделать глупостей.
Я наполнил две кружки пенной сказкой и стал ждать Матрену. Во как меня довели, даже выпивка в глотку не лезет.
Наконец хозяйка разобралась с остальными клиентами и присела ко мне. Мы молча чокнулись, и я осушил все до дна. Матрена сделала пару глотков, поставила кружку на стол и вопросительно уставилась на меня.
– Ты только мне заранее посчитай, сколько я тебе должен за сегодняшний ужин?
– Это чегой-то?
– Ты уж не обижайся, – хмуро проговорил я. Налил еще медовухи и умял куриную ножку.
– Хм, так если по-честному, я тебе еще приплатить должна, – хитро прищурившись, выдала Матрена.
От неожиданности я чуть было не подавился соленым груздем.
– После того как ты тут у меня порезвился, я теперь за обед в отдельном кабинете, с дубком посередине, беру две цены. А скоро, наверное, три буду брать, так как очередь занимают за неделю.
– Так ты знаешь, что это был я?
– Еще бы не знать! Да уже весь город знает про твои подвиги, и повсюду напевают: «О великий Даромир, покоритель темных сил, нечисть храбро победил, о тебе узнал весь мир!» Слог, конечно, жуткий, но как реклама вполне проходит. Так что, друг ты мой лохматый, денег я с тебя не возьму.
Обязательно найду луговых и оторву им… Ну, в общем, найду что оторвать. Хоть бы припев переделали. Это ведь не белкам на полянках петь, это город.
– Ну коли так, то ладно. А то я очень переживал, что мебель попортил.
– Не переживай. Расскажи лучше про свою рыжую подружку. Ох ты и проказник, такую кралю окрутить! Сам справился или колдовал?
Я опять чуть было не подавился. На этот раз куриным крылышком.
– Сам, – откашлявшись, буркнул я и принялся уничтожать телятину.
Матрена внимательно посмотрела на меня. От такого взгляда жалкие остатки аппетита могли исчезнуть в неизвестном направлении.
– Ой, братец, не темни. Рассказывай все по порядку.
– Что тут рассказывать? – со вздохом выдал я, опрокинув в себя еще кружечку.
– Ну там про нечисть и ваши похождения я в общих чертах наслышана (теперь я знаю, почему вымирают луговые спиногрызы – их убивают разозленные колдуны), расскажи про дела сердечные. Видно же, что тебе выговориться надо. А уж я, чем смогу, помогу.
Вот поразительно, знаю Едрену-Матрену всего ничего, а доверяю ей полностью. Не прошло и пяти минут, как она была в курсе всех моих переживаний. Нас, конечно, пытались прервать другие клиенты, мол, у них что-то там кончилось, но суровый взгляд хозяйки кабака и вид ее увесистого кулака, пока мирно лежащего на столе, быстро успокоил самых нетерпеливых.
Закончив свой душещипательный рассказ, я уставился на мою большую собеседницу, справедливо полагая, что она немедленно со свойственной ей обстоятельностью подскажет, как мне поступить. Вместо этого она встала из-за стола и со словами: «Сейчас ещё выпить принесу» – ушла. Ну и дела!
Вернувшись и поставив два кувшина на стол, хозяйка молча наполнила наши кружки до краев, чокнулась со мной и выпила содержимое своей залпом. После этого она решительно пошла в зал к робко зовущим ее клиентам. Минут десять суетилась между столиками, явно растягивая время. Я терпеливо ждал. Наконец Матрена села рядом.
– Ну так, значит, ты теперь опять будешь учиться? – как ни в чем не бывало, спросила она.
У меня аж челюсть отвисла от такого коварства.
– Матрена, очнись. Какая учеба? Ты скажи лучше, что мне делать!
– Что делать, что делать… – пробормотала Матрена. – Я не знаю, что делать.
– Как это?
– А вот так. – В ее голосе вдруг появились стальные нотки. – Решать должен ты, к моему великому сожалению, здесь я тебе не помощник. Впрочем, и никто тебе тут не поможет. Частенько то, что подсказывает сердце, оказывается полной противоположностью тому, что твердит тебе разум. Надеюсь, что сделаешь правильный выбор.
С этими словами Матрена потрепала меня по голове и пошла заниматься своими обязанностями хозяйки кабака. Ну а мне оставалось только грустно посмотреть ей вслед.
Ну вот, приплыли. Уж если мне эта женщина не помогла советом, то не поможет уже никто. Эх, и почему я не боярин? Вообще никаких бы проблем не было. Хотя… Да какой из меня боярин? Смех, да и только. Да и от политических интриг у меня несварение желудка случается.
– Даромир, дружище! – Две луженые глотки гаркнули на ухо так, что я подпрыгнул на своем стуле.
Ну конечно же Фрол с Федором, кто же еще?
– Здорово, ребята! – Как ни крути, но я был им рад.
– Здоровее видали! – загоготали братья, без приглашения устраиваясь за моим столом.
У одного рука на перевязи, а у другого на первый взгляд никаких последствий памятной встречи с дружками Демьяна.
– Ого, да ты тут уже хорошо посидел! – Фрол, радостно скалясь, указал на четыре пустых кувшина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58