— А что здесь противозаконного? — вставил адвокат. — Вход в ночные клубы открыт для всех желающих.
Мистер Мейсон, дайте возможность мистеру Фритчу сделать свое заявление, — сказал судья Иган. — Вам предоставят слово чуть позже.
— Как я уже сказал, в отношении Инес Кейлор была устроена травля, — вновь заговорил Фритч. — В субботу вечером ей была доставлена повестка, что повергло ее в состояние сильной депрессии. Сразу же после этого в квартиру девушки пробовала ворваться, требуя объяснений, родственница подсудимого. В результате доведенная до отчаяния Инес Кейлор предприняла попытку покончить с собой, приняв смертельную дозу снотворного. Сейчас ее самочувствие постепенно приходит в норму, однако, по мнению ее врача, девушка еще слишком слаба, чтобы быть вызванной для дачи свидетельских показаний.
— У вас есть письменное врачебное свидетельство? — спросил судья Иган.
— Да, сэр.
— Кем оно выдано?
— Доктором Дойлом.
— Но ведь первую помощь Кейлор оказал доктор Хановер, не так ли? — заметил Мейсон.
— Совершенно верно, — сказал Фритч, — но родственники предпочли заменить его ее постоянным врачом, Генри Л. Дойлом.
— Доктор Дойл лечил Кейлор когда-либо раньше? — спросил адвокат.
— Не имею понятия, — раздраженно ответил Фритч. — Я не провожу время в беседах с хостессами ночных клубов. У меня хватает других дел.
— Это уж точно! — проговорил Мейсон.
— Сторонам прекратить пикировку, — потребовал судья Иган. — Кстати, что там насчет доктора Хановера? Откуда он взялся?
— Доктор Хановер был вызван в квартиру Кейлор по телефону кем-то, чей голос он не сумел или не пожелал узнать. Он оказал девушке первую врачебную помощь и доставил ее в больницу. Кейлор никогда его прежде не видела и, естественно, предпочла ему своего постоянного врача.
— Значит, она уже видела доктора Дойла прежде? — спросил Мейсон.
— Я повторяю вам, что не знаю этого, — отрезал Фритч.
— Однако вы же знаете, что она не видела прежде доктора Хановера. Почему бы вам не располагать информацией насчет доктора Дойла?
Фритч промолчал.
— Я утверждаю, — продолжал Мейсон, — что отстранение доктора Хановера и замена его Дойлом были проделаны исключительно с той целью, чтобы доктор Дойл засвидетельствовал, что Инес Кейлор в настоящее время не может быть вызвана в суд для дачи показаний.
— Ваше утверждение ошибочно! — с достоинством произнес Гарри Фритч.
— Кстати, могу я поинтересоваться, кто оплачивает лечение Кейлор? Случайно, не миссис Лавина? — спросил Мейсон.
— Я совершенно не в курсе того, кто платит доктору Дойлу. Я могу лишь повторить, что у меня есть его письменное заключение, в котором сказано, что в настоящее время вызов Инес Кейлор в суд крайне нежелателен, так как это может весьма неблагоприятно отразиться на состоянии ее здоровья. В точности то же самое я услышал от доктора Дойла сегодня утром, когда разговаривал с ним по телефону. Нервы мисс Кейлор еще не пришли в норму, и ее желательно оберегать от стрессов.
— Конечно, забота о здоровье мисс Кейлор — вещь похвальная, — сказал судья Иган, — однако, мне кажется, что она была бы вполне способна прийти сюда и ответить на некоторые вопросы. Если бы каждый свидетель, сославшись на то, что дача показаний ляжет тяжким бременем на его нервную систему, мог отказаться от явки в суд, то на судебных процессах свидетелей бы просто не осталось, тем более что приход в суд уже сам по себе процедура для многих не из приятных. Впрочем, в субботу эта женщина приняла смертельную дозу снотворного и… Мистер Фритч, когда Инес Кейлор пришла в сознание?
— Не знаю, ваша честь.
— А когда она отстранила доктора Хановера и заменила его доктором Дойлом?
— Не знаю.
— Это было в субботу?
— Ваша честь, я, право, затрудняюсь ответить.
— Что ж, мне кажется, в собранной вами информации многовато пробелов, и их необходимо восполнить. Очевидно одно: хотя свидетельнице была вручена повестка, свидетельницы здесь нет. Эти бесконечные задержки начинают действовать на нервы. Суд предлагает защите вызвать своего следующего свидетеля.
— Но у защиты, за исключением самого подсудимого, других свидетелей нет, — сказал Мейсон, — и, прежде чем вызвать его, защита хотела бы услышать показания Инес Кейлор. Защита полагает, что имеет на это полное право.
Судья Иган нахмурился:
— Очень досадно. Суды и так перегружены, присяжным дорог каждый час, а здесь мы вдруг сталкиваемся с ситуацией, когда приходится откладывать заседание просто на основании заключения какого-то врача. Суд объявляет десятиминутный перерыв, во время которого я попытаюсь связаться с доктором Дойлом по телефону. Или здесь будет он сам, или здесь будет свидетельница. Мистер Мейсон, это вы высказали предположение, что его счета оплачивает Марта Лавина?
— Да, ваша честь, — ответил адвокат. — Я считаю, что доктор Дойл был нанят исключительно ради того, чтобы, сославшись на выданное им заключение, Инес Кейлор получила бы возможность уклониться от явки в суд. Я думаю, что в самом скором времени выяснится, что доктор Дойл знаком свидетельнице не больше доктора Хановера.
— Я не хотел бы показаться столь же неосторожным в своих заявлениях, как мистер Мейсон, — произнес Гарри Фритч, — но, в свою очередь, у меня возникло подозрение, а не был ли доктор Хановер направлен к Кейлор мистером Перри Мейсоном? Помнится, когда-то Хановер был одним из его подзащитных.
— Что ж, в ближайшие десять минут мы попытаемся во всем разобраться, — сказал судья Иган. — Суд весьма обеспокоен сложившейся ситуацией. Мне вполне понятно желание защиты вызвать подсудимого для дачи показаний непосредственно перед тем, как дело будет передано на решение присяжным, но, помимо интересов защиты, суд вынужден принимать во внимание и ряд других моментов. Если выяснится, что присутствие мисс Кейлор здесь является невозможным, суд настоит на продолжении заседания и вызове защитой следующего свидетеля. Мы не можем откладывать дело до бесконечности. Суд удаляется на десятиминутный перерыв.
Судья Иган с грохотом отодвинул стул, подобрал мантию и гордо прошествовал в судейскую комнату.
Мейсон встал и окинул взглядом зал. Увидев появившегося в дверях Пола Дрейка, он махнул ему рукой.
Фритч обратился к Мейсону:
— Не понимаю, почему вы так упорствуете в отношении вызова Инес Кейлор. Вам же не будет от нее никакой пользы.
— У меня есть к ней несколько очень важных вопросов.
— Как же, как же, — с сарказмом произнес Фритч. — Ставлю пять против одного, что вы побоитесь вызвать ее на свидетельское место в качестве свидетельницы защиты. Это блеф! Вы просто тянете время!
— Если вы так думаете, то скажите об этом во всеуслышание, — предложил Мейсон.
— Что я и собираюсь сделать.
— Простите, мне еще нужно кое-что уладить, — произнес Мейсон и направился к подошедшему к барьеру Дрейку.
— Ну как? — спросил адвокат.
— Ты угадал, Перри!
— Что это было?
— Листок желтой бумаги, сложенный пополам.
— Где он?
— У меня в руке. Повернись боком, и я незаметно засуну тебе его в карман.
— Марта Лавина знает, что он у тебя?
— Конечно нет!
— Как тебе удалось добыть его, Пол?
— Пришлось изловчиться. Я повесил на дверь дамской комнаты табличку: «ВРЕМЕННО НЕИСПРАВНА». Когда Марта Лавина вышла из зала суда, то направилась прямиком туда, но, увидев табличку, в нерешительности остановилась, после чего постаралась незаметно проскользнуть к одному из стоявших в коридоре мусорных баков. Мне удалось заметить, как она слегка приподняла крышку, а затем быстро пошла прочь.
— И как ты поступил?
— Откинув крышку бака и осветив его дно карманным фонариком, я сразу разглядел, что поверх прочего мусора лежит смятый желтый листок. Едва я успел схватить его и снять табличку с дамской комнаты, как суд объявил перерыв, и в коридор хлынул поток людей.
— Марта Лавина случайно не видела, как ты снимал с двери табличку?
— Думаю, нет.
— Спасибо тебе, Пол, — сказал Мейсон. — Считай, один козырь у нас уже в кармане. Теперь мне нужно знать следующее: не было ли при осмотре тела Дафны Хоуэлл обнаружено на нем где-либо небольшого круглого или серповидного следа?
— Был такой след. На левой ноге, приблизительно посередине между коленом и бедром, на внешней стороне.
— Размером с двадцатипятицентовую монету, так?
— Около того. Какая-то круглая отметина. Проводивший вскрытие врач не смог объяснить ее происхождение. Он только предположил, что, вероятно, это…
В дверях показался судебный секретарь.
— Мистер Мейсон, мистер Фритч, судья Иган просит вас немедленно пройти в судейскую комнату, — объявил он.
— Все будет отлично, Пол, — сказал Мейсон. — Находись все время поблизости. Возможно, мне потребуется, чтобы ты дал показания по поводу этого листка. Ну, я пойду.
И он направился вслед за Фритчем в судейскую комнату.
Судья Иган стоял возле стола с телефонной трубкой в руке.
— Мне удалось связаться с доктором Дойлом, джентльмены, — сказал он. — Он говорит, что к двум часам дня мисс Кейлор сможет приехать в суд, но ставит условие, что будет рядом с ней, и если заметит, что она слишком разнервничалась, то потребует освободить ее от дальнейших вопросов.
— Весьма разумно, — заметил Фритч.
— Ваша честь, я хотел бы немного поговорить с ним, — сказал Мейсон.
Судья Иган поднес трубку к уху:
— Доктор Дойл, с вами хочет поговорить мистер Перри Мейсон, адвокат, по чьей повестке мисс Кейлор должна была явиться для дачи показаний.
Он передал трубку Мейсону.
— Здравствуйте, доктор.
— Добрый день, господин адвокат, — сказал Дойл. — Я думаю, вы понимаете, какая сложилась ситуация. Девушка недавно пережила сильный нервный срыв. Я заметил у нее симптомы маниакально-депрессивного психоза, дальнейшее развитие которого я, конечно же, стараюсь предотвратить.
— В данный момент меня больше интересует, что вы знаете о прошлом своей пациентки? — сказал Мейсон.
— Совсем немного… я…
— Все, что вы знаете о ней, вы узнали уже после того, как получили вызов?
— Да.
— Когда вы получили вызов?
— В субботу вечером, около семи.
— Кто вас вызвал?
— Подруга мисс Кейлор.
— Вы лечили мисс Кейлор когда-либо прежде?
— Нет.
— Но вы лечили ее подругу?
— Я… могу я узнать, почему вас это так интересует? Этой подругой была Марта Лавина? — спросил Мейсон.
— У меня нет ни малейшего желания отвечать на ваш вопрос.
— Попробуйте заявить это судье, — сказал Мейсон и протянул трубку Игану.
— Это правда? Вы врач Марты Лавины? — спросил судья.
Немного послушав, он нахмурился и произнес:
— Я считаю, что имею право на лучший ответ, доктор… Что ж, доставляйте свою пациентку в суд к двум часам, да не забудьте явиться сами. Раз вы не хотите отвечать на вопросы по телефону, то будете отвечать на них перед лицом присяжных, стоя на свидетельском месте… Нет-нет, доктор, лучше вам приехать лично. Это будет как раз то, чего вы хотели. Ведь вы хотели находиться рядом со своей пациенткой, не так ли? У вас будут для этого все возможности. А заодно и ответите на мои вопросы. Жду вас. Всего хорошего, доктор.
Судья Иган швырнул трубку на рычаг и озлобленно проговорил:
— Хотя я и не понимаю, что происходит, но мне это не нравится. Сейчас я верну присяжных в зал, и мы возобновим заседание. Вызывайте своего следующего свидетеля, мистер Мейсон. Мисс Кейлор будет здесь к двум часам дня, и тогда вы сможете ее допросить. Доктору Дойлу тоже предстоит ответить на вопросы. Теперь, джентльмены, давайте вернемся в зал и постараемся прекратить имевшую между сторонами место пикировку.
— Поймите меня правильно, ваша честь, — сказал Фритч, — я ничего не имею против избранной мистером Мейсоном тактики защиты, но считаю долгом заявить, что, по-моему, в действительности у него нет и никогда не было намерения вызвать Инес Кейлор на свидетельское место.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32