– Ты самоуверенная и самовлюбленная сука! – сказала Донна Ди язвительно. – И всегда была такой.
– Для меня самое главное в жизни – мой сын. Мой сын, Донна Ди! Он принадлежит мне и только мне. И никто не смеет трогать его.
Взгляд Донны Ди был полон такой ненависти, что не будь Джейд такой сильной, он мог бы поколебать ее. Донна Ди повернулась, открыла дверь и вышла. Джейд быстро закрыла дверь на ключ, затем бросилась к телефону.
Кэти ответила после второго звонка.
– Кэти, Грэм дома?
– Конечно. Ужинает. Ты же сказала, чтобы мы тебя не ждали.
– Да, да. Я рада, что вы ждете меня. – Ее колени дрожали. Она опустилась в кресло у стола. – Слушай, Кэти, будет лучше, если сегодня вечером Грэм не будет выходить из дома. Никаких катаний на велосипеде, никаких игр в мяч.
– Мы собираемся смотреть фильм после ужина.
– Хорошо.
– Что случилось?
– Ничего.
– Это связано с посещением миссис Джолли?
– Да, но ты не говори об этом Грэму.
В молчании Кэти она почувствовала неодобрение.
– Он хочет поговорить с тобой.
– Передай ему трубку.
– Привет, мам, когда ты приедешь домой?
– Скоро. Дождись меня.
Что за…
Диллон резко повернул руль, чтобы не наехать на собаку. Ленер выскочил из кювета и бежал по дороге прямо навстречу пикапу. Диллон так резко нажал на тормоз, что колеса завизжали.
– Ах ты глупая дворняга! – закричал он в окно.
Услышав знакомый голос, Ленер бросился к краю тротуара, поднял голову и посмотрел на джип. Потом кинулся к нему с неистовой радостью. Диллон открыл дверцу машины. Ленер вскочил ему на руки, лизнул лицо и забил хвостом по рулю.
– Бессловесная животина, отстань от меня! Господи, какой ты вонючий. Когда ты последний раз мылся? – Освободив руки от Ленера, он снова включил мотор. Проехав какое-то время, посмотрел на собаку. Ленер ответил ему любящим взглядом. Его язык свешивался из пасти, он часто дышал.
– Я тебе тысячу раз говорил, не люби меня, но ты же не слушаешься.
Про себя Диллон отметил, что это приятно, когда тебя встречают после двух недель отсутствия. Даже если по тебе скучала всего лишь дворняга. Вопреки желанию он все больше привязывался к собаке. Начинал искать пса, если не видел его у вагончика, и беспокоился до тех пор, пока не находил.
Он почесал собаку за ухом.
– Откуда ты бежал? Возвращался домой? Может быть, ходил на свидание? – Ленер перестал шумно дышать и посмотрел на него. – О, неужели? Значит, у тебя есть дама? – Ленер заскулил. Диллон сказал с сочувствием: – Я понимаю тебя.
Он вел машину одной рукой, другой продолжал гладить Ленера. Ночью движение на дороге было небольшим и можно не сосредоточиваться на управлении. Это было хорошо, потому что мысли были заняты другим.
Диллон скучал о ней.
Он сократил свою отлучку на два дня. Неизвестно, зачем он проехал на машине шесть часов, чтобы быть дома к ночи, хотя мог бы спокойно приехать и на следующий день к полудню. С каких это пор он начал думать об этом месте – вообще о любом месте, – как о доме?
С тех самых, как там появился кто-то, кого он очень хотел видеть.
Это испугало Диллона. Испугало настолько, что он почти был готов бросить пикап «Текстиля» в Ноксвилле и исчезнуть опять. Но искушение было недолгим.
– Прежде всего потому, – объяснил он внимательно слушавшему его Ленеру, – что бежать от подобных проблем – трусость.
Спасло ли его бегство от людей после смерти Дебры?
Нет. Время только уменьшило боль и дало возможность продолжать жизнь, когда он был абсолютно равнодушен к ней. После того, как он обнаружил их тела, единственное, что привязывало его к жизни, было желание заставить страдать Хаскела Сканлана. Осуществив это, он больше не задумывался о том, будет ли жить.
Но что-то удержало его от ухода за Деброй и Чарли. Как в компьютере, что-то миниатюрное, но очень действенное, скрытое в глубине его сознания, удержало его на поверхности. Теперь он знал что. Это «Текстиль». Он намерен построить эту фабрику. Он верит в это всей душой.
– Я должен закончить строительство. Должен доказать себе, что выдержу это до конца. Понимаешь? – Ленер заскулил и положил голову ему на колено. – Да, я знаю. Жизнь – тяжелая штука.
Диллон не хотел привязываться к собаке, но комок подкатывал к горлу оттого, что эта глупая дворняжка была рада его возвращению домой. Он также не хотел любить и мальчика, но Грэм был именно таким парнишкой, каким он хотел бы видеть Чарли: любознательным, смышленым, добродушным и в меру озорным.
– Что поделывает Грэм? – спросил он Ленера. – Часто с ним виделся? В следующий раз, когда я надолго уеду из города, попрошу его купать тебя каждую неделю. – Ленер помахал хвостом, как бы поддерживая идею, хотя не был в восторге от купания. – Могу предложить ему за это несколько долларов. Мальчики его возраста всегда нуждаются в карманных деньгах.
Еще перед его отъездом Джейд извинялась за то, что Грэм околачивается на стройке. Она думала, что мальчик мешает Диллону, не отходя от него и задавая бесконечные вопросы. На самом деле Диллону льстило, что Грэм болтается около него. Его вопросы и наблюдения иногда были забавными, иногда очень проницательными. Вопреки самому себе, ему хотелось снова видеть Грэма.
Диллон старался не думать об этом во время этой шестичасовой поездки. Но сейчас, когда до дома оставалось всего ничего, он признался себе в настоящей причине такого стремления попасть домой как можно скорее: он хотел видеть Джейд.
Конечно, ему будет нужно многое ей доложить. Он был уверен, что и она многое ему расскажет. Все, что произошло за время его отсутствия, надо обсудить.
Но разве только работа была единственной причиной, почему он хотел ее видеть? Он надеялся, Господи! – чтобы это было так. Потому что другое казалось ему предательством по отношению к Дебре. Пока он был вне города, ему надо было найти какую-нибудь женщину. Если бы он переспал со страстной красоткой, то сейчас не был бы на взводе и не мечтал бы увидеть Джейд. Может быть, его влечение к ней не было бы таким сильным, не вспоминай он о том, как она выглядела на фоне надвигающейся грозы.
Диллон свернул машину на дорогу, ведущую к его вагончику. Ленер, чувствуя, что они уже дома, встал на сиденье и напрягся от носа до хвоста. Диллон рассмеялся, но сразу умолк, увидев свет в окнах домика Джейд и ее джип.
«Что, черт возьми, она делает здесь так поздно?» Он припарковал пикап и вышел. Ленер выскочил за ним и побежал к миске с водой. Диллон подергал дверь за ручку. Она была заперта.
– Джейд? – Он вынул свой ключ и вставил в замок. Дверь бесшумно отворилась.
Джейд, сидя за столом и положив голову на крышку стола, спала, Диллон на цыпочках подошел к ней.
– Джейд!
Она не пошевелилась. Голова ее лежала на руках. Его взгляд упал на ладонь Джейд. Пальцы были длинными, но рука – небольшой и хрупкой. Волосы в беспорядке рассыпались пышной волной, покрывая руки и бумаги, над которыми она заснула. Волосы, черные как смоль, прекрасно оттеняли белую кожу.
На щеке, видневшейся из-под волос, алел легкий румянец, брови были ровные и блестящие, как у фарфоровых кукол. Дыхание вырывалось сквозь чуть приоткрытые губы.
Диллону до боли захотелось дотронуться до нее. Стоя над ней, он не мог решить, что делать. Джейд не понравится, что ее застали в таком виде. Им обоим станет неудобно, и это может повлиять на деловые отношения. Он не хотел нарушать их из-за этой случайности.
Все говорило за то, что будет лучше оставить ее здесь. Если она проснется и заметит, что он вернулся, то сама может зайти к нему в вагончик и поговорить, если захочет. С другой стороны, они могут увидеться друг с другом рано утром.
Диллон подумал, что горящая лампа мешает, и решил ее выключить. Он потянулся к ней через стол, чтобы выключить.
В наступившей темноте Джейд внезапно проснулась.
– Нет! – закричала она, чуть не стукнувшись с ним головой.
– Джейд, это я.
– Не трогайте меня! – Она шарила руками по столу, нащупывая лежащие на нем предметы.
– Что с вами?
– Если вы дотронетесь до меня, я убью вас.
Диллон, удивленный такой реакцией, посмотрел на ее вытянутые руки и увидел блеск металла.
– Джейд, – сказал он спокойно, – это я, Диллон. – Он потянулся, чтобы включить лампу.
– Нет! – Она замахнулась в сторону его живота, держа в руке нож для разрезания бумаги.
– Господи!
Видимо, Джейд еще не совсем проснулась или так растерялась, что не понимала, что делает. Чтобы они не причинили друг другу вреда, Диллон наклонился над столом и схватил ее руки. Телефонный аппарат упал на пол, бумаги разлетелись, как осенние листья на ветру. Она откинулась к стене, срывая календарь с гвоздя.
Он тряс ее руки, но она не разжимала ту руку, в которой держала нож. Казалось, что в Джейд вселился бес, и Диллон понимал, что причиняет ей боль, крепко удерживая ее. Потом он извинится, но сначала надо удержать ее от попытки проделать дырку у него в животе.
Диллон еще сильнее сжал ее запястья и поднял ее руки, он прижал ее к стене. Она мотала головой из стороны в сторону.
– Сначала убейте меня!
– Джейд!
– Я вам не дамся. Вам придется сначала меня убить.
– Джейд!
Ему казалось, что он очутился в том ночном кошмаре, от которого она проснулась. Постепенно ее сопротивление ослабело. Она перестала болтать головой, грудь дышала ровнее.
– Кто это?
Он почувствовал ее прерывистое дыхание на своем лице.
– Это Диллон.
– Диллон?
– Ну да!
– Диллон…
– Да!
В изнеможении он склонил голову, прижавшись к ее лбу, перевел дыхание. Затем отпустил запястья. Ее руки безжизненно упали вдоль тела.
– С вами все в порядке? – спросил он хрипло.
Джейд кивнула головой. Он отошел от нее и включил лампу. Она все еще сжимала нож в руке, и он блестел на свету. Все могло кончиться иначе.
– Господи Иисусе, – произнес Диллон, – что, черт возьми, вы пытались сделать этой чертовой вещицей?
Джейд бросила нож на стол и без сил опустилась в кресло.
– Защитить себя.
Она была бледной, дрожала, но уже не выглядела слабой. Увидев, что она пришла в себя, Диллон дал волю своему гневу:
– Вы, черт возьми, чуть не выпустили мне кишки!
Джейд оперлась локтем на стол и откинула прядь волос с лица.
– Вы не должны были подкрадываться ко мне.
– Я не подкрадывался. Я поднял ужасный шум на улице, я дважды звал вас по имени.
– Почему вы меня не разбудили?
– Боялся испугать вас.
– О, поэтому вы просто навалились на меня, словно собирались придушить.
Наконец он потерял терпение и разразился упреками:
– А что вы делали здесь в такое время?
– Который час? – спросила Джейд, явно сконфуженная столь внезапным пробуждением.
– Не так уж поздно, – ответил Диллон. – Только начало двенадцатого.
– О Боже. – Она подняла телефон с пола. Дока она дозванивалась до дома, Диллон стоял около, уставившись на нее.
– Я рада, что вы вернулись вовремя, – сказала она, повесив трубку. – Кэти беспокоилась, но сказала, что не любит звонить и мешать мне, когда я работаю.
– Какого черта вам вздумалось оставаться здесь дотемна? – спросил Диллон сердито. – Скажите спасибо, что это я, а не кто другой вошел в дверь.
– Дверь была заперта.
– Как будто это может остановить того, кто захочет проникнуть сюда со злым умыслом.
– Ну хорошо. Ничего трагического не произошло. Давайте забудем это, договорились?
Этот ее высокомерный тон заводил его с полуоборота. Она вышла из-за стола, но он преградил ей дорогу.
– Мы забудем это тогда, когда я скажу, что пришло время забыть. Для женщины небезопасно находиться здесь одной, вдали от города, да еще в темноте. Не делайте этого больше.
– Могу я напомнить вам, что не вы мой начальник?
– Проклятье, да забудьте вы о чинах! К работе это не имеет никакого отношения. Кроме того, вы давите на меня своим положением только тогда, когда знаете, что не правы.
Она сверкнула на него глазами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71