Льготники Будто с неба свалились эти люди. Как манна небесная. Не успел Виктор появиться на работе, как Пола протянула ему телефонную трубку:
— Вас, Виктор Павлович. Из Ассоциации содействия малому бизнесу.
— Нет ли у вас проблем с таможней? — поинтересовалась трубка. — Имеем серьезное предложение.
— Можно обсудить, — осторожно ответил Виктор. — Скажите, куда подъехать.
Трубка помолчала, потом ответила:
— Мы сами приедем. Через час вам удобно? Ровно через час появились двое в зеленых куртках, уселись в переговорной. С левой стороны, у подмышек, куртки сильно топорщились.
— Сколько у вас товару? — спросил старший. Его рябое лицо пересекал багровый, мокнущий шрам.
— На двадцать с лишним миллионов, — быстро ответил Виктор. — Вас точно интересует?
— Да нет, — сказал старший. — Так, для прикидочки. В переговорной воцарилась тишина. Виктор изучал гостей. Несмотря на выпирающие из-под курток пистолеты, пришельцы не походили на бандитов. Старший мог бы сойти за золотоискателя из какого-нибудь рассказа Джека Лондона. Младший, лицо которого обрамляли длинные каштановые волосы, перехваченные черной лентой вокруг головы, и вовсе был похож на музыканта. Его тонкие пальцы лениво барабанили по краю стола. Наконец Виктор прервал молчание:
— У вас есть какой-то вариант? Может, расскажете? Старший сделал движение в сторону музыканта. Тот выложил на стол тоненькую красную папку с гербом Советского Союза и вопросительно посмотрел на старшего.
— Докладывай, — приказал золотоискатель.
— Есть контракт, — высоким чистым голосом сказал музыкант. — На сто миллионов долларов. Зарегистрирован на таможне. Вас интересует?
— Можно посмотреть?
Контракт был заключен между неизвестной Виктору Ассоциацией содействия малому бизнесу и столь же неизвестной польской фирмой «Полимпекс», которая обещала поставить Ассоциации товаров на сто миллионов долларов с полугодовой отсрочкой платежа. Список товаров — в приложении. Виктор с интересом отметил, что этот список состоял исключительно из иномарок.
— Ну и что? — спросил Виктор, изучив контракт, который, вместе с приложением, умещался на двух машинописных страничках. — А как быть с таможней?
* * *
Из красной папки выполз очередной документ. Это была ксерокопия президентского указа, в соответствии с которым ряду общественных организаций и объединений предоставлялись льготы по внешнеторговой деятельности. Красным маркером были отчеркнуты строки. в которых вышепоименованные организации и объединения освобождались от уплаты таможенных пошлин, акцизов и налога на добавленную стоимость. Список осчастливленных организаций включал в себя общероссийские общества инвалидов, глухих, слепых и ветеранов-афганцев.
— А вы здесь где? — спросил Виктор, изучив список. Музыкант достал вторую бумажку. Это было дополнение к указу, в котором к списку льготников добавлялись Национальный фонд спорта и Ассоциация содействия малому бизнесу.
Повинуясь кивку золотоискателя, музыкант сказал:
— Схема такая. Вы продаете «Полимпексу» все ваши машины. Мы их таможим, перепродаем обратно вам, вы реализуете. Надо нарисовать или так понятно?
Было понятно и так.
— Каковы ваши условия? — спросил Виктор, не верящими глазами глядя на разбросанные по столу бумажки.
— Мы работаем с половины, — сказал старший.
— С половины от чего?
— От прибыли.
У Виктора слегка закружилась голова. Он не в первый раз участвовал в коммерческих переговорах и прекрасно знал, что в специфических российских условиях, когда любая коммерческая сделка по бумагам оказывается убыточной, единственной приемлемой базой для достижения договоренности является объем оборота. Гости отметили замешательство Виктора и переглянулись.
— Интересное предложение? — подмигнул старший. — Имей в виду, если пойдешь к «афганцам» или к другим убогим, тебе объявят половину от таможенных платежей.
У них конвенция. А мы — сами по себе.
— Послушайте, — сказал Виктор. — Вы же умные люди. Вы что, никогда не видели, как прячут прибыль? Извините, что я так прямо спрашиваю, мне просто интересно. Вы меня не знаете, так?
Гости снова переглянулись.
— Тебя не знаем, — согласился старший. — А фирму знаем. У вас бизнес серьезный, в случае чего — найдется, что взять. Да вы и сами мухлевать не станете.
— Не станем, — кивнул Виктор. — Но про это знаю я. У вас-то откуда такая уверенность?
Старший широко улыбнулся, отчего багровый шрам на его лице спрятался в складках бугристой кожи, и встал из-за стола.
— Вот тебе мои телефоны. Это — в офис, это — мобильный. Надумаешь — позвони. Через час служба безопасности «Инфокара» сообщила Виктору, что оставленные золотоискателем телефоны числятся за Старой площадью, за помещениями бывшего Общего отдела ЦК КПСС.
Его светлость и их сиятельства
Колоссальная дыра, пробитая льготниками в таможенной границе России, мгновенно заполнилась товарами, ввозимыми в страну по баснословно низким ценам.
Крупнейшими импортерами водки, табака, автомобилей и прочего подакцизного изобилия в одночасье стали общества слепых, глухих и инвалидов детства. Пивной бизнес пошел через непонятно как примазавшуюся к указу Ассоциацию жертв сталинских репрессий. Коммерческие организации спортсменов протаскивали через границу эшелоны с фальшивым «Абсолютом» и фуры с «Мальборо». Официальный бизнес должен был либо закрываться, либо идти на поклон к льготникам. Десятки миллионов долларов, за которые покупалось право работать в льготном режиме, потекли в швейцарские, кипрские и багамские оффшоры, где они оседали на неведомых номерных счетах, после чего материализовались в виде каменных замков с бассейнами и мавританскими башенками. Ближнее Подмосковье превратилось в грандиозную строительную площадку. Цены на недвижимость взлетели до небес.
— Через кого работаешь? — допытывался один коммерсант у другого в ресторане «Ле Шале», макая дольку апельсина в расплавленный шоколад.
— Через «слепых». А ты?
— Через «афганцев». Валеру Радчикова знаешь? Сколько твои берут?
— Половину с таможни. А твои?
— Примерно столько же. Совсем оборзели. Еще грозятся поднять.
— Как ты думаешь, сколько все это продлится?
— Черт их знает. Пока правительство не поумнеет. Ты посчитай, если все платить по закону, сигареты в рознице будут дороже, чем в Нью-Йорке. Это видано? Согласен со мной?
— А ну как прикроют лавочку?
— Не прикроют. Тут такие бабки крутятся… Знаешь, какая пальба поднимется?
Бабки и вправду крутились баснословные. Весь российский импорт ушел в льготное подполье.
— Послушай, — сказал Виктору золотоискатель, ловко опрокидывая рюмку водки и бросая ей вслед зажаренную на гриле креветку. — Хочешь стать бароном?
— Каким бароном, Саша?
— Обычным. Нашим российским бароном. И наследственным дворянином.
Виктору стало смешно. За две недели плотного общения с малым бизнесом в лице золотоискателя Саши и музыканта Геры он увидел и услышал многое. Как без пропусков, пренебрежительно махнув рукой, входят в таможенный комитет. Как ленивым голосом делается телефонная выволочка заместителю министра финансов.
Как от двух-трех тихо сказанных слов слетает гонор с оборзевших подольских бандитов. Но наследственное дворянство — это было что-то новенькое.
— А что для этого нужно? — на всякий случай поинтересовался Виктор.
— Да ничего особенного. Скажи, Гера. Рекомендации двух графов.
— С этим плохо, — признался Виктор. — У меня столько знакомых графов нету.
— Как это нету! А мы на что? Граф Александр Пасько и граф Герман Курдюков.
Ну так как, хочешь?
Дня через два графья Пасько и Курдюков притащили Виктору свернутую в трубку бумагу и продолговатый деревянный ящик. Из трубки свисало что-то круглое на витом желтом шнуре.
— С баронством промашка вышла, — сокрушенно признался граф Пасько. — Пошли мы договариваться, а нам — по соплям, чтобы не жмотничали. Такой, говорят, уважаемый человек, а вы его — в бароны. Так что поздравляем тебя с княжеским достоинством.
Трубка оказалась свернутой грамотой. На документе, изукрашенном портретами всех царей и императоров, было множество печатей и витиеватых подписей. В деревянном ящике находилась сабля, на клинке которой Виктор прочел надпись славянской вязью: «Его светлости князю Виктору Сысоеву за заслуги перед Отечеством».
— Это кто же такие шутки шутит? — спросил Виктор, изумленно изучая саблю.
— Есть один придурок, — уклончиво ответил граф Саша. — Он уже многих произвел. И Ельцин у него князь, и Алла Пугачева. Так что не сомневайся.
— Давай, ваша светлость, наливай, — вмешался граф Курдюков. — Чай, не побрезгуешь отметить это дело с нашими сиятельствами.
— А это, — сказал Саша, выпив за здоровье новоиспеченного князя и дворянина, — передашь своему шефу. — Он показал на еще один рулон и второй ящик, поставленные гостями в угол. — Ему тоже обломилось. Да, кстати. У тебя жена есть?
— В разводе, — признался Виктор. — А что?
— Жаль, — огорчился Саша. — И к ней относится. Была бы теперь княгинюшка.
Так что имей в виду. Будешь снова жениться, выбирай тщательнее. Не дворняжку.
Графья-дворяне оказались веселыми ребятами. К документам, которые сочинял Виктор, чтобы придать торговле таможенными льготами юридически безупречный вид, они относились легко перебрасывали их друг другу через стол, перешучивались.
— А можем мы здесь использовать, например, вексель? — спрашивал Виктор, морща лоб.
— Можем, — охотно соглашались графья. — Можно вексель. Можно шмексель. Нам все едино.
Когда же Виктор начинал изображать на бумаге схемы передвижения товарных потоков и денег, графья придвигались поближе и умолкали, внимательно наблюдая за квадратиками и стрелочками и тщательно изучая проставляемые в кружках цифры прибыли, оседавшей в разнообразных местах. Иногда дворяне переглядывались, кто-нибудь из них брал мобильный телефон, отвернувшись, набирал номер и, отойдя к окну, что-то еле слышно бормотал в трубку. Возвращаясь, кивал, и обсуждение продолжалось. Или говорил: «Хватит на сегодня. Завтра докуем», — и назавтра в сысоевские схемы вносились некоторые уточнения.
Самая большая проблема упиралась в счет, на котором должна была концентрироваться вся выручка за машины. Виктор настаивал, чтобы этот счет принадлежал «Инфокару».
— Поймите, — убеждал он, — если хоть копейка уйдет мимо нас, меня никто не поймет. Мне просто не разрешат этого сделать. У нас за всю историю не было случая, чтобы мы работали с чужих счетов.
Графья стояли насмерть.
— Ты вот это видишь? — Граф Гера тыкал пальцем в таможенный штамп на контракте с «Полимпексом». — Контракт зарегистрирован. И никто больше в таможню ни с какими исправлениями или дополнениями не сунется. Понял? Нарушать законы мы тоже не будем. Мы их уважаем. — Он подмигивал Виктору. — Пойми, чудак, если мы сделаем точно так, как написано, у нас потом проблем вовсе не будет.
В чистоту намерений обоих графов Виктору очень хотелось верить. Но было боязно. Фактически речь шла о том, что на счете Ассоциации содействия малому бизнесу в некоторый момент должна оказаться астрономическая сумма денег. И исключительно от подписи какого-то Горбункова, которого Виктор в глаза не видел и о котором сами графья пренебрежительно говорили как о зиц-председателе, зависело, будет ли эта сумма конвертирована в валюту и отправлена по указанному Виктором адресу или же, как это много раз случалось, бесследно пропадет.
«Никакого бизнеса на доверии», — стучала в мозгу у Виктора чеканная фраза Платона.
— А вот у «слепых», — начинал Виктор, уже обогатившийся кое-какими сведениями, — у «слепых» можно по их поручению платить за рубеж со своего счета…
— Ну и иди к «слепым», — разводил руками Гера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121