Болан осторожно ощупывал тело полицейского в поисках ран.
— Что у вас болит? — спросил он непривычно мягким тоном.
— Все тело с головы до пят, — чуть слышно ответил Лайонс. — Они меня обрабатывали весь день без перерывов на обед.
— С вами обращались вполне обходительно, — заметил Болан. — По крайней мере, вы состоите из одного куска.
— Так-то оно так, но, думаю, они мне повредили что-то внутри... Я... Если я не выкарабкаюсь, Болан...
— Вы чувствуете себя так плохо?
— Отвратительно.
Болан осмотрел рану на голове Лайонса. Она была поверхностной и не вызывала тревогу.
— Вы, должно быть, залиты чужой кровью, — заключил Болан. — Эта рана просто не может так кровоточить.
— Она хлынула на меня со всех сторон, — проворчал Лайонс. — Черт! Вот это был удар!
Он снова застонал и скорчился от боли.
— Послушайте, — процедил он, стиснув зубы. — Я работал под именем Отри... Джеймс Отри. Временно я сотрудничал с властями штата Невада. Вы должны во что бы то ни стало сохранить это прикрытие. Понимаете? Не позволяйте им...
— Не беспокойтесь, — ворчливо заверил его Болан. — Вы выкарабкаетесь. Вы в состоянии держать в руках оружие?
— Думаю, да. А где мы?
— Меньше чем в двух километрах от форта гангстеров, — ответил Мак. — Сейчас будем тихонько уносить ноги. Все будет в порядке, если они не поднимут на поиски вертолет.
— Послушайте, Болан, если со мной что-то случится... найдите Пита О'Брайена в Карсон-Сити. Скажите ему, что я выстоял и с моей стороны прикрытие не засвечено. Передайте это ему, Болан.
— Хорошо, хорошо, я все передам. Вы думаете, у вас внутреннее кровотечение?
— Скорее всего. И вот еще что: передайте ему всего два слова — калифорнийская карусель. Запомните: калифорнийская карусель.
— О'кей! Пит О'Брайен, Карсон-Сити. Калифорнийская карусель... Хорошо.
Болан отвинтил пробку с фляжки с водой, приподнял голову полицейского и поднес к его губам горлышко.
— Только сполосните рот, — предупредил он. — Сполосните и выплюньте.
Лайонс повиновался и через пару минут произнес:
— Я... я чувствую себя лучше. Все будет в порядке.
Болан вставил в «кольт 45» новую обойму и вложил пистолет в руку Лайонсу.
— Будьте осторожны, — предупредил он. — Я снял его с предохранителя. Нельзя сбрасывать со счетов возможность еще одной перестрелки. Если услышите, что кто-то насвистывает «Yankee Doodle», не стреляйте. Ни в коем случае.
Лайонс устало засмеялся.
— Вы по-прежнему предусмотрительны, не так ли?
— Нужно оставаться таким до конца, — ответил Болан, садясь за руль машины.
Да, Болан умел предусматривать все до мелочей. И сейчас ему в голову пришла одна простая мысль, что все трупы, разбросанные по склону горы, не стоили и мизинца этого храброго полицейского. Первоначально Мак планировал отправиться в Сан-Франциско, а по дороге завернуть в Вегас, чтобы пополнить свою «военную» казну за счет «сливок», которые снимали мафиози. Теперь же он пришел к выводу, что здесь происходит нечто более серьезное, чем сокрытие от налогов нескольких десятков тысяч долларов. Мак подумал, что как только он вверит Лайонса в руки надежного, компетентного врача, то отправится посмотреть, что же происходит за неоновым фасадом Лас-Вегаса.
Жребий был брошен, а Болан вовсе не походил на того человека, который бежит от своей судьбы. Ну что ж, кое-кому в Вегасе придется на своей шкуре ощутить тяжелую руку Палача.
Глава 3
В течение десяти минут боевой фургон Болана, тихонько урча мотором, катился с потушенными огнями по едва заметным тропам. Спускаясь по склону, Болан глушил двигатель и давал машине катиться накатом, чтобы не нарушать ночную тишину. Он часто останавливался и внимательно вглядывался в темноту.
Когда они спустились к федеральной дороге, Болан пришел к заключению, что противник их не преследует. Не скрывая своего удивления, он повернул в сторону Лас-Вегаса и, обернувшись, сказал:
— Сдается мне, что нас оставили в покое.
Из глубины фургона послышался слабый, неразборчивый ответ.
— Все в порядке? — спросил Болан.
— Надеюсь, выживу. И... Болан...
— Да?
— Спасибо.
— Чего уж там, — с улыбкой ответил Болан.
Благодарность в данном случае была неуместна. Болан знал это, Лайонс тоже.
Мак закурил, с наслаждением затянулся сигаретой и удовлетворенно вздохнул.
— Хотите сигарету? — спросил он.
— Я бросил. Курение вредит здоровью. Разве вам это неизвестно?
Болан хмыкнул. Его гость приходил в себя. Чтобы отбить охоту шутить у такого парня, как Лайонс, его нужно было бы пропустить через мясорубку. Мак снова глубоко затянулся сигаретой и пустил струю дыма в глубь фургона.
— На свете немало других вещей, которые пагубно влияют на здоровье, — возразил он.
На этот счет у него не было никаких сомнений. Война, например. А также последняя чересчур затянувшаяся схватка на дороге...
Кровь врага, которую щедро проливал Болан, никоим образом не смущала его и не вызывала бесчисленные угрызения совести. В этом заключался смысл его жизни. К черту интеллектуалов с их гнилой философией: мафию можно победить только одним способом — действуя ее же методами. До определенной степени, конечно. Правила игры, а война действительно напоминает игру, менялись очень редко, как, например, сегодня на горе, когда в самый разгар кровавой оргии пришлось отказаться от детально продуманного плана боя, чтобы спасти человеческую жизнь.
Кстати, вот оно — интеллектуальное решение проблемы: их надо бить в их собственной игре, их же методами... но при этом не быть похожими на них. С точки зрения Болана этот момент коренным образом отличал его от противника: он еще не потерял человеческий облик.
— Мне кажется, что с момента нашей первой встречи вы выросли, Болан. Несмотря на пластическую операцию, я узнал вас тут же, с первого взгляда. Точнее, с первого выстрела. Вы все еще продолжаете воевать?
— К этому привыкаешь, — ответил Болан.
Действительно, война становилась образом жизни. Стоило лишь внутренне согласиться с постоянным напряжением и неизбежностью смерти, как необходимость убивать врага, бежать и скрываться становилась естественной, словно само дыхание.
На губах Болана заиграла легкая улыбка, и он спросил полицейского:
— Что значит «я вырос»?
Лайонс, кривясь от боли, потихоньку протиснулся вперед и опустился на сиденье рядом с Боланом.
— Я хотел сказать, что вы уже не тот взбалмошный воин, которого я знал в Лос-Анджелесе. Вы обрели класс, заматерели, что ли.
— Учиться никогда не поздно, не правда ли? Надеюсь, вы чувствуете себя лучше, раз перебрались вперед.
Полицейский поморщился, устраиваясь поудобнее.
— Не совсем, но перед тем, как покинуть вас, я бы хотел вам кое-что рассказать.
Болан кивнул.
— Мне кажется, так было бы справедливо.
— Вы помните шишку из Вашингтона, с которым познакомились при проведении операции «Пойнтер»?
— Гарольд Броньола, — бесстрастно произнес Болан.
— Он самый. Так вот, Броньола сказал мне, что разговаривал с вами в Майами. Вашингтон очень заинтересован в успешном завершении операции, в которой я принимаю участие. Ее подготовил Броньола. Во время нашей последней встречи мы с ним говорили о вас. Он рассказал, что вы наделали шороху в Нью-Йорке, но еще больше — в Чикаго. Ваши действия вызвали ответную реакцию: конгрессмен от штата Иллинойс давит на Министерство юстиции. И он не одинок в своих усилиях. В его компании есть люди, обладающие авторитетом и определенной властью. Они утверждают, что ФБР намеренно тянет резину, что оно давно могло бы наложить на вас лапу, если бы только захотело.
— Вы не сообщили мне ничего нового, — равнодушно ответил Болан. — К тому же, разговоры вас утомляют, ложитесь-ка лучше.
— Нет, выслушайте меня, — настойчиво сказал Лайонс. — Руководство Организации тоже нервничает. Капо сформировали «антиболановскую команду», и теперь вас ищут по всей стране... Не ошибусь, если скажу — по всему миру. Чтобы перейти к активным действиям, они ждут только вашего появления. И вот вы появились. Завтра с утра в этом городе негде будет упасть яблоку от понаехавших сюда наемных убийц. Можете мне поверить.
— Я верю вам, — спокойно ответил Болан.
— Братья Талиферо лично возглавляют команду охотников за скальпами.
— Мы уже раз встречались, — напомнил Лайонсу Болан.
— Знаете что, Болан, не вы один растете в профессиональном отношении. Эти люди проделали тот же путь, что и вы, истекая кровью на каждом шагу, зато теперь они знают вас лучше, чем вы самого себя. Они хотят вашей крови, Болан.
— Придет и их черед, — хмурясь, буркнул Болан.
— Я очень сомневаюсь, — возразил полицейский. — Даже капо замолкают и поджимают хвосты в присутствии Талиферо.
Гримаса Болана сменилась улыбкой.
— Ладно, обещаю, что не буду говорить слишком громко. У вас все?
— Нет. Броньола спрашивал, не забыли ли вы о его предложении?
— Я забыл о нем уже давным-давно.
— Он всего лишь хотел сказать, Болан, что ваши шансы практически равны нулю. В бочку с порохом вставили фитиль и подожгли его. По словам Броньолы, весь мир жаждет смерти Болана. Тем, кто принесет его голову, спишут старые долги и грехи.
— Так вы прибыли в Вегас именно по этой причине? — невозмутимо поинтересовался Палач.
— То есть... нет. Я здесь в связи с другим делом, но... Броньола сказал, что...
Болан раздавил в пепельнице окурок, затем спросил:
— Так что же сказал Броньола?
Лайонс закашлялся, схватился руками за живот, отдышался и сказал:
— Что федералы идут по следам Талиферо.
— Что это значит?
— Они считают, что контрразведка Организации действует эффективнее их собственной, а потому играют в большую игру: преследуют Талиферо, не сводят с них глаз 24 часа в сутки, прослушивают все телефонные разговоры. Бравое правительство нашей прекрасной страны, Болан, будет плясать джигу на вашем трупе вместе с братьями Талиферо.
Человек в черном комбинезоне мягко пожал плечами и вытащил из пачки новую сигарету.
— Уж чего-чего я не жду от конгресса, так это медали, — спокойно сказал он.
— Будьте осторожны, вот и все. Когда на авансцену выйдут наемные убийцы, федералы будут либо вместе с ними, либо у них за спиной. Я хочу, чтобы вы это знали. Кроме того, я...
Болан прикурил и выпустил дым в открытое окно машины.
— Да?
— Я рассказал вам еще не все. Это очень подло и гнусно, Мак. Броньола сказал, что, если наши пути пересекутся... я должен буду поблагодарить вас за услуги, оказанные правительству, а затем пристрелить.
Болан бросил на своего пассажира удивленный взгляд.
— Так в чем же дело? Вы вооружены, валяйте... — произнес он ровным ледяным тоном.
— Нет.
Лайонс положил «кольт» на колени Болана.
— По мнению Броньолы, это лучшее, что мы можем сделать для вас. Он считает, что вы — зомби, мертвец, который заблудился и никак не может найти свою могилу. Лично я, Мак, придерживаюсь другой точки зрения.
— Спасибо.
— На мой взгляд, вы самый живой человек из всех, кого мне доводилось встречать. Я хочу, чтобы вы знали об этом... не из-за того, что вы сделали там, наверху, нет... просто я считаю отвратительной саму мысль, что на этой земле больше нет места для Мака Болана. О'кей?
— О'кей, — смущенно ответил Болан. — Я... э-э... спасибо, Лайонс.
— Не за что.
Никто из них не нуждался в словах благодарности. Лайонс знал это так же, как и Болан. Однако Мак почувствовал себя лучше, на душе у него стало светло и спокойно: она ликовала от осознания благородства совершенного дружеского жеста.
— Спасибо, — повторил Болан.
— Да будет вам...
Болан распрямился и протянул «кольт» полицейскому.
— А что федералы... Им тоже нужна моя голова, а?
Лайонс тяжело вздохнул.
— Официально нет. Они получили приказ открывать огонь, едва завидев вас.
Болан нахмурился и загасил сигарету в переполненной пепельнице на приборной доске.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21