На дальней стене висела красная табличка с большой черной надписью: «Выигрыш и проигрыш немедленно выплачиваются звонкой монетой».
Пока Ма Жун раздумывал, какой выбрать стол, к нему бесшумно подобрался маленький горбун в чистом синем платье. Взъерошенные седые волосы на его непокрытой голове торчали во все стороны. Глядя на возвышающуюся над ним мощную фигуру Ма Жуна, старик пронзительным голосом проскрипел:
— Если хочешь играть, сначала покажи, сколько у тебя денег.
— А ты-то здесь при чем? — огрызнулся Ма Жун.
— При всем, — прогромыхал у него за спиной густой бас.
Обернувшись, Ма Жун увидел настоящую громадину. Ростом помощник судьи не уступал незнакомцу, но тот был гораздо массивнее: непомерно широкая грудь походила на бочку, огромная голова, казалось, росла прямо из необъятных плеч, а грудные мышцы так и бугрились под халатом. Гигант внимательно оглядел Ма Жуна круглыми, чуть навыкате глазами.
— А ты кто такой? — удивленно спросил Ма Жун.
— Я Краб, — ответил великан устало. — А моего собрата зовут Креветкой. К вашим услугам.
— А нет ли у вас приятеля по имени Соль?
— Нет. А что?
— Жаль, я мог бы швырнуть всех троих в кипящую воду и приготовить себе еду, — презрительно бросил Ма Жун.
— Похоже, он шутит, — грустно сказал Краб горбуну. — А когда гости шутят, я должен смеяться.
Но Креветка не обратил внимания на его слова.
— Вы что, не умеете читать? — заскрежетал он, выставив вперед длинный острый носи в упор глядя на помощника судьи. — Вон там написано, что посетители должны рассчитываться звонкой монетой. И во избежание неприятностей новичкам следует показывать, сколько они могут поставить.
— Ну, это еще можно понять, — неохотно признал Ма Жун. — Вы оба тут работаете?
— Мы с Креветкой приглядываем, чтобы все было в порядке, — спокойно пояснил Краб. — А нанял нас господин Фэн Дай.
Ма Жун еще раз пристально оглядел странную пару, затем наклонился и, достав из сапога документ, протянул его Крабу:
— Я помощник господина Ди, правителя уезда Пуян. Он сейчас временно заменяет здесь судью Ло. Мне бы хотелось поговорить с вами в более спокойной обстановке.
Краб и Креветка тщательно изучили документ, и гигант вернул его Ма Жуну.
— Надо промочить горло, — со вздохом пробормотал он. — Давайте устроимся на террасе, господин Ма, выпьем и поедим. За счет заведения, разумеется.
Трое мужчин сели в углу так, чтобы Краб мог наблюдать за игроками в зале. Вскоре слуга принес большой поднос с горой жареного риса и тремя оловянными чашами вина.
После обычных расспросов, диктуемых правилами вежливости, помощник судьи выяснил, что Краб и Креветка всю жизнь провели на Райском острове. Краб — опытный боец и достиг восьмой ступени мастерства в боевых искусствах. Вскоре они с Ма Жуном увлеченно обсуждали достоинства разных ударов и захватов. Маленький горбун не принимал участия в этом разговоре посвященных и все свое внимание сосредоточил на рисе, поглощая его с поразительной быстротой. Когда на подносе ничего не осталось, Ма Жун отхлебнул большой глоток вина и, откинувшись на спинку стула, с удовлетворением погладил себя по животу.
— Что ж, теперь, после столь замечательного вступления, я опять полон сил и готов заняться делом, — объявил он. — Что вам известно, друзья мои, об ученом Ли?
Краб и Креветка быстро переглянулись.
— Так вот, значит, что интересует твоего господина, — протянул горбун. — Ну, если коротко, то для этого Ли пребывание здесь плохо началось и плохо закончилось. Но в промежутке он, как я понимаю, недурно повеселился.
В это время в зале вспыхнула ссора. Краб вскочил и бросился разнимать противников с необычайной для столь крупного мужчины скоростью. Креветка же, осушив чашу вина, продолжал рассказ:
— Дело было так. Десять дней назад ученый и пятеро его друзей прибыли сюда из столицы на большой лодке. Два дня они плавали по реке и все это время, с утра до ночи, пили и развлекались. Лодочники, само собой, заботились, чтобы остатки пиршеств не пропадали зря, так что в конце концов все были в дым пьяны. Ну ив сильный туман лодка Ли Линя и его друзей налетела на джонку нашего господина Фэн Дая. А в джонке плыла дочь Фэна. Она как раз возвращалась домой, навестив родственников, что живут выше по течению. Джонку здорово покорежило, и она добралась сюда только на рассвете. Ли пришлось пообещать, что он заплатит кругленькую сумму за нанесенный ущерб. Вот что я имел в виду, сказан, что его пребывание на Райском острове началось плохо. Сойдя на берег, Ли с приятелями отправились на постоялый двор «Вечное блаженство», и ученый поселился в Красной беседке.
— Это те самые покои, где сейчас живет мой господин! — воскликнул Ма Жун. — Но он не боится привидений. Насколько я понимаю, Ли Линь покончил с собой именно там?
— Я ничего не говорил ни о самоубийстве, ни о привидениях, — с нажимом заявил горбун.
Краб, возвращаясь за стол, расслышал последние слова приятеля.
— Мы не любим болтать о привидениях, — буркнул он. — И потом, ученый не совершал самоубийства.
— Почему ты так думаешь? — удивился помощник судьи.
— А вот почему, — снова вступил в разговор Креветка. — Я здесь затем, чтобы наблюдать, вот и смотрел, как он ведет себя у игорного стола. Ли всегда сохранял полное спокойствие, независимо от того, выигрывал он или проигрывал. Подобные люди с собой не кончают. Вот такие дела.
— Мы тут приглядываем за посетителями уже десять лет, — добавил Краб, — и научились разбираться в людях, так что знаем, кто на что способен. Взять, к примеру, молодого поэта, господина Киа Юно. Он за один раз проиграл все свои деньги до последнего медяка. И это чувствительный, легко возбудимый человек. Такому ничего не стоит совершить самоубийство. А что до ученого Ли, то самоубийство — не для ему подобных. Никогда бы он на это не пошел.
— Но Ли сильно увлекся, — возразил Ма Жун. — А из-за женщин мужчины нередко делают глупости. Как вспомню, что сам творил ради них, так иногда…
— Ли не мог покончить с собой, — упрямо повторил Краб. — Это был хладнокровный и расчетливый тип. Вздумай какая-то красотка ему досадить, Ли отплатил бы ей, не стесняясь в средствах. Но убивать себя он бы точно не стал.
— Тогда, выходит, его убили! — сухо обронил Ма Жун.
Краб, которого это замечание, похоже, повергло в полную растерянность, спросил Креветку:
— Я ведь ничего не говорил об убийстве, верно?
— Верно! — подтвердил горбун.
Ма Жун пожал плечами.
— А с кем из здешних женщин Ли спал? — поинтересовался он.
— В ту неделю, что провел здесь, он часто виделся с Владычицей Цветов, — ответил Креветка, — а заодно — с Гвоздикой, она, кстати, живет на соседней улице. И еще с Нарциссом и Пионом. Возможно, Ли сожительствовал с ними, как это называете вы, слуги Закона. Но не исключено, что дело ограничивалось легким заигрыванием. Об этом надо спросить у девушек, а не у меня. Я их за ноги не держал.
— Это может оказаться прелюбопытной частью расследования, — ухмыльнулся помощник судьи. — Так или иначе, наш ученый весело проводил с ними время, независимо оттого, что у них там было — игра или нечто более серьезное. А что случилось потом?
— Три дня назад, утром двадцать пятого дня, — отозвался Креветка, — Ли нанял лодку для своих друзей и отправил их обратно в столицу. Потом вернулся в Красную беседку, там в одиночестве поел и всю светлую часть дня провел у себя в покоях. Тогда он в первый раз пошел играть. Затем ученый еще раз поел — и опять-таки это был первый случай, когда он ни с кем не разделил вечернюю трапезу. После этого Ли заперся в спальне, а через несколько часов его нашли с перерезанным горлом.
— Да пребудет его душа в покое, — вздохнул Краб.
Креветка задумчиво почесал нос.
— Большая часть того, что я рассказал, — просто сплетни. Так что хочешь — верь, хочешь — нет. Своими собственными глазами мы видели только, что торговец древностями Вэнь Юань в тот вечер побывал на постоялом дворе.
— Так он навещал Ли? оживился Ма Жун.
— Лихо эти слуги Закона умеют вкладывать слова в чужие уста, а? — простонал Креветка, глядя на своего собрата.
— Такая уж у них привычка, пожал плечами Краб.
— Я сказал, мой друг, — терпеливо пояснил Креветка, — что мы видели, как Вэнь заходил на постоялый двор. И не более того.
— О Небо! — воскликнул помощник судьи. — Если вы приглядываете не только за гостями этого заведения, но еще и за всеми местными знаменитостями, то у вас очень нелегкая жизнь!
— Нет, мы наблюдаем не за всеми известными людьми, а только за Вэнем, — уточнил Краб.
Креветка, подтверждая слова приятеля, энергично кивнул.
— Здесь, на острове, есть три способа загребать большие деньги, — продолжал Краб, простодушно глядя на Ма Жуна. — Во-первых, азартные игры и торговля женским телом. Этим занимается наш господин, Фэн Дай. Во-вторых, продажа еды и напитков. Тут все в руках господина Тао. В-третьих, покупка и продажа старинной утвари. Ею распоряжается господин Вэнь. Все трое обмениваются сведениями. Так, если кто-то много выигрывает в карты или в кости, мы сообщаем об этом людям Тао и Вэня. Ведь вполне возможно, что счастливчик захочет устроить веселую пирушку или решит вложить выигрыш в покупку какой-нибудь старинной вещи — разумеется, искусной подделки. Когда же кто-то проигрался, мы выясняем, нет ли у него красивой наложницы или служанки, каковых этот человек мог бы продать. А люди Вэня интересуются всякими драгоценностями — вдруг кто-нибудь не прочь превратить их в денежки. И так далее. Остальное ты и сам можешь просчитать.
— Я смотрю, у вас тут все ловко организовано, восхитился Ма Жун.
— Еще как! — кивнул Креветка. — Итак, Фэн, Тао и Вэнь. Наш господин Фэн Дай — прямой, честный человек, поэтому власти поручили ему следить за порядком на острове. Благодаря этому господин Фэн получает определенную долю со всех лавок, харчевен — словом, со всего, что тут есть. Поэтому он самый богатый из троих. Но, заметь, при этому Фэна очень много забот и хлопот! Если тот, кто следит за порядком, честен, все торговцы имеют хорошую прибыль, да и посетители вполне довольны. Обманывают только тех глупцов, что сами на это напрашиваются. Но приглядывай у нас за порядком человек, нечистый на руку, доходы и у торговцев, и у него самого выросли бы раз в двадцать. Зато очень скоро дела здесь пришли бы в упадок. Так что всем крупно повезло, что господин Фэн порядочен. Но у него нет сына — только дочь. Так что в случае его смерти или каких-то серьезных неприятностей надзирать за порядком поставят другого. Господин Тао Паньтэ человек образованный и не любит ни во что встревать. Он никогда не согласится занять место нашего господина. Ну вот, теперь ты знаешь все о Фэн Дае и Тао Паньтэ, двух самых видных гражданах Райского острова. Я не сказал ни слова о Вэнь Юане, не так ли, Краб?
— Ясное дело, — мрачно отозвался гигант.
— И для чего вы мне все это выложили? — без обиняков спросил Ма Жун.
— Мы просто описали, как обстоят дела, чтобы тебе было легче во всем разобраться.
— Точно! — с довольным видом поддержал друга Креветка. — Я описал положение так, как сам его понимаю. Но, видя, что ты, Ма, — человек добрый и порядочный, так и быть, добавлю кое-что, известное мне лишь по слухам. Тридцать лет назад отец Тао Паньтэ, господин Тао Куань, покончил с собой в Красной беседке. На окне была решетка, а дверь заперта изнутри. И в ту самую ночь, когда произошло это несчастье, торговца древностями опять-таки видели у постоялого двора «Вечное блаженство». Вероятно, случайное совпадение. — Что ж, — хмыкнул Ма Жун, — я передам своему господину, что в его спальне могут появиться два призрака. А теперь, когда мы покончили с делами, мне бы хотелось спросить у вас совета по сугубо личному делу.
Краб вздохнул.
— Ему нужна женщина, — устало бросил он Креветке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
Пока Ма Жун раздумывал, какой выбрать стол, к нему бесшумно подобрался маленький горбун в чистом синем платье. Взъерошенные седые волосы на его непокрытой голове торчали во все стороны. Глядя на возвышающуюся над ним мощную фигуру Ма Жуна, старик пронзительным голосом проскрипел:
— Если хочешь играть, сначала покажи, сколько у тебя денег.
— А ты-то здесь при чем? — огрызнулся Ма Жун.
— При всем, — прогромыхал у него за спиной густой бас.
Обернувшись, Ма Жун увидел настоящую громадину. Ростом помощник судьи не уступал незнакомцу, но тот был гораздо массивнее: непомерно широкая грудь походила на бочку, огромная голова, казалось, росла прямо из необъятных плеч, а грудные мышцы так и бугрились под халатом. Гигант внимательно оглядел Ма Жуна круглыми, чуть навыкате глазами.
— А ты кто такой? — удивленно спросил Ма Жун.
— Я Краб, — ответил великан устало. — А моего собрата зовут Креветкой. К вашим услугам.
— А нет ли у вас приятеля по имени Соль?
— Нет. А что?
— Жаль, я мог бы швырнуть всех троих в кипящую воду и приготовить себе еду, — презрительно бросил Ма Жун.
— Похоже, он шутит, — грустно сказал Краб горбуну. — А когда гости шутят, я должен смеяться.
Но Креветка не обратил внимания на его слова.
— Вы что, не умеете читать? — заскрежетал он, выставив вперед длинный острый носи в упор глядя на помощника судьи. — Вон там написано, что посетители должны рассчитываться звонкой монетой. И во избежание неприятностей новичкам следует показывать, сколько они могут поставить.
— Ну, это еще можно понять, — неохотно признал Ма Жун. — Вы оба тут работаете?
— Мы с Креветкой приглядываем, чтобы все было в порядке, — спокойно пояснил Краб. — А нанял нас господин Фэн Дай.
Ма Жун еще раз пристально оглядел странную пару, затем наклонился и, достав из сапога документ, протянул его Крабу:
— Я помощник господина Ди, правителя уезда Пуян. Он сейчас временно заменяет здесь судью Ло. Мне бы хотелось поговорить с вами в более спокойной обстановке.
Краб и Креветка тщательно изучили документ, и гигант вернул его Ма Жуну.
— Надо промочить горло, — со вздохом пробормотал он. — Давайте устроимся на террасе, господин Ма, выпьем и поедим. За счет заведения, разумеется.
Трое мужчин сели в углу так, чтобы Краб мог наблюдать за игроками в зале. Вскоре слуга принес большой поднос с горой жареного риса и тремя оловянными чашами вина.
После обычных расспросов, диктуемых правилами вежливости, помощник судьи выяснил, что Краб и Креветка всю жизнь провели на Райском острове. Краб — опытный боец и достиг восьмой ступени мастерства в боевых искусствах. Вскоре они с Ма Жуном увлеченно обсуждали достоинства разных ударов и захватов. Маленький горбун не принимал участия в этом разговоре посвященных и все свое внимание сосредоточил на рисе, поглощая его с поразительной быстротой. Когда на подносе ничего не осталось, Ма Жун отхлебнул большой глоток вина и, откинувшись на спинку стула, с удовлетворением погладил себя по животу.
— Что ж, теперь, после столь замечательного вступления, я опять полон сил и готов заняться делом, — объявил он. — Что вам известно, друзья мои, об ученом Ли?
Краб и Креветка быстро переглянулись.
— Так вот, значит, что интересует твоего господина, — протянул горбун. — Ну, если коротко, то для этого Ли пребывание здесь плохо началось и плохо закончилось. Но в промежутке он, как я понимаю, недурно повеселился.
В это время в зале вспыхнула ссора. Краб вскочил и бросился разнимать противников с необычайной для столь крупного мужчины скоростью. Креветка же, осушив чашу вина, продолжал рассказ:
— Дело было так. Десять дней назад ученый и пятеро его друзей прибыли сюда из столицы на большой лодке. Два дня они плавали по реке и все это время, с утра до ночи, пили и развлекались. Лодочники, само собой, заботились, чтобы остатки пиршеств не пропадали зря, так что в конце концов все были в дым пьяны. Ну ив сильный туман лодка Ли Линя и его друзей налетела на джонку нашего господина Фэн Дая. А в джонке плыла дочь Фэна. Она как раз возвращалась домой, навестив родственников, что живут выше по течению. Джонку здорово покорежило, и она добралась сюда только на рассвете. Ли пришлось пообещать, что он заплатит кругленькую сумму за нанесенный ущерб. Вот что я имел в виду, сказан, что его пребывание на Райском острове началось плохо. Сойдя на берег, Ли с приятелями отправились на постоялый двор «Вечное блаженство», и ученый поселился в Красной беседке.
— Это те самые покои, где сейчас живет мой господин! — воскликнул Ма Жун. — Но он не боится привидений. Насколько я понимаю, Ли Линь покончил с собой именно там?
— Я ничего не говорил ни о самоубийстве, ни о привидениях, — с нажимом заявил горбун.
Краб, возвращаясь за стол, расслышал последние слова приятеля.
— Мы не любим болтать о привидениях, — буркнул он. — И потом, ученый не совершал самоубийства.
— Почему ты так думаешь? — удивился помощник судьи.
— А вот почему, — снова вступил в разговор Креветка. — Я здесь затем, чтобы наблюдать, вот и смотрел, как он ведет себя у игорного стола. Ли всегда сохранял полное спокойствие, независимо от того, выигрывал он или проигрывал. Подобные люди с собой не кончают. Вот такие дела.
— Мы тут приглядываем за посетителями уже десять лет, — добавил Краб, — и научились разбираться в людях, так что знаем, кто на что способен. Взять, к примеру, молодого поэта, господина Киа Юно. Он за один раз проиграл все свои деньги до последнего медяка. И это чувствительный, легко возбудимый человек. Такому ничего не стоит совершить самоубийство. А что до ученого Ли, то самоубийство — не для ему подобных. Никогда бы он на это не пошел.
— Но Ли сильно увлекся, — возразил Ма Жун. — А из-за женщин мужчины нередко делают глупости. Как вспомню, что сам творил ради них, так иногда…
— Ли не мог покончить с собой, — упрямо повторил Краб. — Это был хладнокровный и расчетливый тип. Вздумай какая-то красотка ему досадить, Ли отплатил бы ей, не стесняясь в средствах. Но убивать себя он бы точно не стал.
— Тогда, выходит, его убили! — сухо обронил Ма Жун.
Краб, которого это замечание, похоже, повергло в полную растерянность, спросил Креветку:
— Я ведь ничего не говорил об убийстве, верно?
— Верно! — подтвердил горбун.
Ма Жун пожал плечами.
— А с кем из здешних женщин Ли спал? — поинтересовался он.
— В ту неделю, что провел здесь, он часто виделся с Владычицей Цветов, — ответил Креветка, — а заодно — с Гвоздикой, она, кстати, живет на соседней улице. И еще с Нарциссом и Пионом. Возможно, Ли сожительствовал с ними, как это называете вы, слуги Закона. Но не исключено, что дело ограничивалось легким заигрыванием. Об этом надо спросить у девушек, а не у меня. Я их за ноги не держал.
— Это может оказаться прелюбопытной частью расследования, — ухмыльнулся помощник судьи. — Так или иначе, наш ученый весело проводил с ними время, независимо оттого, что у них там было — игра или нечто более серьезное. А что случилось потом?
— Три дня назад, утром двадцать пятого дня, — отозвался Креветка, — Ли нанял лодку для своих друзей и отправил их обратно в столицу. Потом вернулся в Красную беседку, там в одиночестве поел и всю светлую часть дня провел у себя в покоях. Тогда он в первый раз пошел играть. Затем ученый еще раз поел — и опять-таки это был первый случай, когда он ни с кем не разделил вечернюю трапезу. После этого Ли заперся в спальне, а через несколько часов его нашли с перерезанным горлом.
— Да пребудет его душа в покое, — вздохнул Краб.
Креветка задумчиво почесал нос.
— Большая часть того, что я рассказал, — просто сплетни. Так что хочешь — верь, хочешь — нет. Своими собственными глазами мы видели только, что торговец древностями Вэнь Юань в тот вечер побывал на постоялом дворе.
— Так он навещал Ли? оживился Ма Жун.
— Лихо эти слуги Закона умеют вкладывать слова в чужие уста, а? — простонал Креветка, глядя на своего собрата.
— Такая уж у них привычка, пожал плечами Краб.
— Я сказал, мой друг, — терпеливо пояснил Креветка, — что мы видели, как Вэнь заходил на постоялый двор. И не более того.
— О Небо! — воскликнул помощник судьи. — Если вы приглядываете не только за гостями этого заведения, но еще и за всеми местными знаменитостями, то у вас очень нелегкая жизнь!
— Нет, мы наблюдаем не за всеми известными людьми, а только за Вэнем, — уточнил Краб.
Креветка, подтверждая слова приятеля, энергично кивнул.
— Здесь, на острове, есть три способа загребать большие деньги, — продолжал Краб, простодушно глядя на Ма Жуна. — Во-первых, азартные игры и торговля женским телом. Этим занимается наш господин, Фэн Дай. Во-вторых, продажа еды и напитков. Тут все в руках господина Тао. В-третьих, покупка и продажа старинной утвари. Ею распоряжается господин Вэнь. Все трое обмениваются сведениями. Так, если кто-то много выигрывает в карты или в кости, мы сообщаем об этом людям Тао и Вэня. Ведь вполне возможно, что счастливчик захочет устроить веселую пирушку или решит вложить выигрыш в покупку какой-нибудь старинной вещи — разумеется, искусной подделки. Когда же кто-то проигрался, мы выясняем, нет ли у него красивой наложницы или служанки, каковых этот человек мог бы продать. А люди Вэня интересуются всякими драгоценностями — вдруг кто-нибудь не прочь превратить их в денежки. И так далее. Остальное ты и сам можешь просчитать.
— Я смотрю, у вас тут все ловко организовано, восхитился Ма Жун.
— Еще как! — кивнул Креветка. — Итак, Фэн, Тао и Вэнь. Наш господин Фэн Дай — прямой, честный человек, поэтому власти поручили ему следить за порядком на острове. Благодаря этому господин Фэн получает определенную долю со всех лавок, харчевен — словом, со всего, что тут есть. Поэтому он самый богатый из троих. Но, заметь, при этому Фэна очень много забот и хлопот! Если тот, кто следит за порядком, честен, все торговцы имеют хорошую прибыль, да и посетители вполне довольны. Обманывают только тех глупцов, что сами на это напрашиваются. Но приглядывай у нас за порядком человек, нечистый на руку, доходы и у торговцев, и у него самого выросли бы раз в двадцать. Зато очень скоро дела здесь пришли бы в упадок. Так что всем крупно повезло, что господин Фэн порядочен. Но у него нет сына — только дочь. Так что в случае его смерти или каких-то серьезных неприятностей надзирать за порядком поставят другого. Господин Тао Паньтэ человек образованный и не любит ни во что встревать. Он никогда не согласится занять место нашего господина. Ну вот, теперь ты знаешь все о Фэн Дае и Тао Паньтэ, двух самых видных гражданах Райского острова. Я не сказал ни слова о Вэнь Юане, не так ли, Краб?
— Ясное дело, — мрачно отозвался гигант.
— И для чего вы мне все это выложили? — без обиняков спросил Ма Жун.
— Мы просто описали, как обстоят дела, чтобы тебе было легче во всем разобраться.
— Точно! — с довольным видом поддержал друга Креветка. — Я описал положение так, как сам его понимаю. Но, видя, что ты, Ма, — человек добрый и порядочный, так и быть, добавлю кое-что, известное мне лишь по слухам. Тридцать лет назад отец Тао Паньтэ, господин Тао Куань, покончил с собой в Красной беседке. На окне была решетка, а дверь заперта изнутри. И в ту самую ночь, когда произошло это несчастье, торговца древностями опять-таки видели у постоялого двора «Вечное блаженство». Вероятно, случайное совпадение. — Что ж, — хмыкнул Ма Жун, — я передам своему господину, что в его спальне могут появиться два призрака. А теперь, когда мы покончили с делами, мне бы хотелось спросить у вас совета по сугубо личному делу.
Краб вздохнул.
— Ему нужна женщина, — устало бросил он Креветке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27