Укрепив пинцет на вертикально расположенной ручке засова, он чуть-чуть наклонил его так, что почти целый фут ее оказался за порогом… Выйдя во двор, он прикрыл за собой дверь. Пинцет все еще держался на дверной ручке, а бечевка спускалась на пол и исчезала под дверью. Мы все трое стояли и наблюдали за засовом с нетерпеливым ожиданием. Бечевка медленно натянулась – Ванс осторожно потянул со двора за свободный конец – и вслед за этим ручка засова стала медленно поворачиваться. Когда засов упал, и ручка приняла горизонтальное положение, бечевка дернулась, пинцет соскочил с ручки и бесшумно упал на покрытый ковром пол. Затем за веревку снаружи потянули, и пинцет исчез в щелке под дверью.
– Чепуха, – заметил Ванс, – когда Хэс впустил его обратно, – до глупости просто, правда? И все, дорогой сержант, именно так покойник Тони удалился отсюда в прошлый понедельник ночью. Но давайте войдем в квартиру леди, и я вам расскажу все. Я вижу, что мистер Спайвли уже возвратился со своей прогулки, таким образом он может приступить к выполнению своих телефонных обязанностей и освободить нас для беседы.
– Когда вы придумали этот фокус с пинцетом? – раздраженно спросил Маркхэм, когда мы удалились в гостиную Оделл.
– Вовсе не я его придумал, – беспечно ответил Ванс, выбирая сигарету с невыносимой тщательностью. – Это была мысль мистера Скила. Изобретательный парень, а?
– Ну, ну, ничего, – хладнокровие Маркхэма наконец разлетелось вдребезги. – Откуда вы могли узнать, что Скил запер за собой дверь именно таким образом?
– Я нашел этот маленький аппаратик в его вечернем костюме вчера утром.
– Что? – воинственно взревел Хэс. – Вы взяли это вчера из комнаты Скила во время обыска и ничего не сказали?
– О, только после того, как ваши молодцы оставили это без внимания. Я не бросил даже взгляда на одежду нашего джентльмена, пока ваши опытные ищейки не обследовали ее и не убрали обратно в шкаф. Видите ли, сержант, эта штука завалялась в жилетном кармане Скила под серебряным портсигаром. Должен признаться, что я осмотрел его вечерний костюм довольно тщательно, почти любовно. Вы ведь знаете, что он был в нем в тот вечер, когда леди рассталась с жизнью, и я надеялся найти хотя бы малейшее указание на причастность Скила к событиям. Когда я нашел эту штуку для выщипывания бровей, я нисколько не догадывался об ее назначении. Но красная бечевка, привязанная к ней, ужасно меня беспокоила. Я видел, что мистер Скил не выщипывает бровей, но, даже если бы он был ярым приверженцем этого занятия, зачем ему бечевка? Этот пинцетик – изящная золотая безделушка, как раз из тех, которыми могла бы пользоваться восхитительная Маргарет, а в прошлый вторник я заметил на ее туалетном столе рядом с ларчиком из-под драгоценностей маленький лакированный поднос с такими же туалетными принадлежностями. Но и это не все. – Он указал на маленькую корзину для бумаг рядом с письменным столом, в которой лежал большой скомканный лист толстой бумаги. – Я заметил также этот кусок оберточной бумаги, с отпечатанным на нем названием известного магазина новинок на Пятой авеню. Сегодня утром, по пути к вам, я заглянул в этот магазин и выяснил, что у них перевязывают свертки темно-красной бечевкой. Таким образом, я заключил, что Скил взял пинцет и бечевку в этой квартире во время своего визита в ту памятную ночь. Теперь появляется вопрос: зачем бы он стал тратить время, привязывая бечевку к щипчикам для бровей? Я признаюсь, что не мог найти ответа, но когда вы сообщили об аресте Джессапа и подчеркнули момент закрытия двери изнутри, туман рассеялся, солнце засияло, и птицы запели. Я внезапно сделался медиумом: на меня снизошло просветление. Я говорил вам, Маркхэм, старина, что в этом случае нам не обойтись без спиритизма.
ГЛАВА 26
ВОСПРОИЗВЕДЕНИЕ УБИЙСТВА
(понедельник, 17 сентября, день)
Когда Ванс окончил свой рассказ, на несколько минут воцарилась тишина. Маркхэм глубоко ушел в кресло и упорно смотрел вдаль. Хэс, однако, не сводил с Ванса глаз, в которых появилось что-то вроде восхищения. Краеугольный камень его постройки обвинения против Джессапа был выбит, и все, что он возвел, с грохотом обрушилось. Маркхэм понимал это, и все его надежды тоже рухнули.
– Я хотел бы, чтобы ваши откровения принесли нам больше пользы, – проворчал он, повернувшись к Вансу. – Это ваше последнее утверждение отбрасывает нас назад, почти на то самое место, с которого мы начали.
– О, не будьте таким пессимистом. Будем смотреть в будущее с просветленными лицами. Хотите послушать мою теорию? Она прекрасно совпадает со всеми возможностями. – Он поудобней устроился в кресле. – Скилу нужны были деньги – его шелковые рубашки, без сомнения, изнашивались – и после неудачной попытки вытянуть их у леди за неделю до ее смерти, он явился сюда ночью в понедельник. Он узнал, что ее не будет дома и собирался ее подождать. Она, вероятно, отказалась принять его у себя обычным образом. Он знал, что боковую дверь на ночь запирали, и, поскольку он не хотел, чтобы видели, как он входит в ее квартиру, он придумал, как отпереть эту дверь под предлогом вымышленного визита в половине десятого. Дверь была отперта, он вошел в дом и вошел в квартиру. Когда леди вернулась со спутником, он быстро спрятался в стенном шкафу и оставался там, пока ее спутник не удалился. Тогда он вышел, испуганная его появлением леди вскрикнула. Но, узнав его, она сказала Спотсвуду, который барабанил в дверь, что это была ошибка. Спотсвуд уехал и сел играть в покер. Дискуссия по финансовым вопросам между Скилом и леди немедленно разгорелась. Возможно, это был довольно острый спор. В разгар спора зазвонил телефон, Скил снял трубку и сказал, что Канарейки нет. Беседа продолжается, но тут на сцене появляется еще один участник. Позвонил ли он у двери или отпер ее своим ключом, я сказать не могу, вероятнее, последнее потому что телефонист не заметил его прихода. Скил во второй раз спрятался в шкаф и, к счастью для себя, заперся изнутри. Совершенно естественно, что он также посмотрел в замочную скважину, чтобы увидеть, кто такой второй гость. – Ванс указал на дверцу шкафа. – Замочная скважина, как вы можете легко убедиться, находится на одном уровне с тахтой, и когда Скил взглянул в комнату, перед его глазами предстало зрелище, которое заставило кровь оледенеть в его жилах. Новоприбывший – возможно, посреди любезного разговора – схватил леди за горло и начал душить. Вообразите, что при этом чувствовал Скил, мой дорогой Маркхэм. Сидеть, сключившись, в темном шкафу в то время, как в нескольких шагах от тебя действует убийца! Бедняга! Я не удивлюсь, что он был недвижен и безгласен. В глазах убийцы, как ему казалось, сверкало безумие, и, кроме того, убийца, должно быть, был очень силен, тогда как Скил… Словом, нет: он не бросился на помощь. Я не могу сказать, что я его осуждаю. Что сделал убийца потом? Ну что ж, этого мы не узнаем точно, раз Скил, этот запуганный свидетель, отправился к своему создателю. Но я склонен думать, что он достал эту черную шкатулку для документов, открыл ее ключом, который вынул из сумочки леди, и извлек оттуда изрядное количество компрометирующих его документов. Потом, я думаю, началось представление. Джентльмен стал разносить квартиру, чтобы создать впечатление ограбления профессиональными взломщиками. Он разорвал кружева на платье леди, сорвал с ее корсажа орхидеи и бросил ей на колени, снял кольца и браслеты и сорвал с цепочки кулон. Затем он опрокинул лампу, опрокинул булевское бюро, разбил зеркало, перевернул стулья, разорвал занавески. И все это время Скил не отрывал глаз от замочной скважины, боясь пошевелиться, дрожащий от ужаса, при мысли, что он будет обнаружен и отправлен к своим праотцам, потому что он, несомненно, решил, что человек в комнате был буйнопомешанным. Не могу сказать, чтобы я особенно завидовал Скилу в этот момент – для нервов это было слишком щекотно. А разгром продолжался. Скил мог угадать о происходящем вне поля его зрения по звукам. А сам он был пойман в ловушку, как крыса, без всяких надежд к спасению. Неприятное положение, клянусь вам!
Ванс замолчал и мгновение курил молча.
– Знаете, Маркхэм, мне кажется, что самый худший момент для Скила наступил, когда таинственный погромщик попытался открыть дверь шкафа, где он прятался. Представьте себе только! Скил, забившийся в угол, а всего в двух шагах от него взбесившийся маньяк, который пытается до него добраться, сотрясая разделявшую их тоненькую перегородку. Можете вы представить себе облегчение мошенника, когда убийца наконец выпустил дверную ручку и отошел? Удивительно, как он не потерял сознания, когда наступила реакция. Но он не упал в обморок. Он смотрел и слушал, находясь под чем-то вроде ужасного гипноза, пока не услышал, как убийца ушел. Тогда он вылез в холодном поту и с дрожащими коленями и осмотрел поле битвы. – Ванс огляделся кругом. – Недурное зрелище, а? А вот там, на тахте, лежало тело задушенной леди. Этот труп наводил на Скила особый страх. Он потащился к столу, чтобы взглянуть на него, и оперся на стол правой рукой – вот откуда взялись отпечатки пальцев, сержант. Затем к нему внезапно пришло осознание его собственного положения. Он был здесь один с убитой женщиной. Было известно, что он с ней близок, а он был взломщиком с неоднократными судимостями. Кто поверит, что он не виновен? И хотя, возможно, он узнал человека, который обделал это дельце, он не мог ни о чем рассказать. Против него было все: его проникновение в квартиру тайком, его отношения с девушкой, его профессия, его репутация. У него не было ни одного шанса… Скажите, Маркхэм, поверили бы вы в его рассказ?
– Это неважно, – возразил Маркхэм, – продолжайте. – Он и Хэс слушали с возрастающим интересом.
– С этого момента моя теория вступила так сказать, на путь саморазвития, – продолжал Ванс. – Она двигается по инерции. Скил был поставлен перед неотложной задачей – удрать и замести следы. В этой обстановке его ум становится острым и изощренным: от этого зависит его жизнь. Он начал яростно думать. Он мог сейчас же уйти через боковую дверь незамеченным, но тогда утром обнаружится, что дверь незаперта. А этот факт, если связать с его предыдущим визитом, мог бы навести на догадки о том, как он открыл дверь. Нет, такой способ бежать не годился. Скил знал, что при любых обстоятельствах его заподозрят в убийстве. Мотивы, место, время, способ убийства, его репутация – все было против него. Либо он должен замести следы, либо его карьера Лотарио приходит к концу. Приятная дилемма, знаете ли? Он понимал, конечно, что если бы он смог выбраться из дома и запереть за собой дверь изнутри, то был бы спасен. Никто тогда не смог бы объяснить, как он вошел в дом и вышел обратно. Это давало ему единственное возможное алиби, правда негативное, но с хорошим адвокатом он мог бы добиться его утверждения. Без сомнения, он искал других способов бегства, но сталкивался с препятствиями на каждом шагу… Боковая дверь была его единственной надеждой. Что было делать? – Ванс поднялся и зевнул. – Вот моя теория. Скил был в ловушке. Он, должно быть, несколько часов метался по квартире взад и вперед, прежде чем придумал весь план; и очень возможно, что он взывал к провидению и у него случайно вырвалось: «О, господи!». Что касается пинцета, то я склонен думать, что эта мысль пришла к нему почти мгновенно. Вы знаете, сержант, это ведь старый трюк. В криминалистической европейской литературе отмечено сколько угодно таких случаев. Например, в книге профессора Ганса Гросса есть целая глава, касающаяся приемов грабителей в отношении приходов и уходов. Но те орудия, которые они при этом применяют, используются с дверями, запирающимися на замки, а не на засов. Принцип, конечно, тот же самый, но техника различна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
– Чепуха, – заметил Ванс, – когда Хэс впустил его обратно, – до глупости просто, правда? И все, дорогой сержант, именно так покойник Тони удалился отсюда в прошлый понедельник ночью. Но давайте войдем в квартиру леди, и я вам расскажу все. Я вижу, что мистер Спайвли уже возвратился со своей прогулки, таким образом он может приступить к выполнению своих телефонных обязанностей и освободить нас для беседы.
– Когда вы придумали этот фокус с пинцетом? – раздраженно спросил Маркхэм, когда мы удалились в гостиную Оделл.
– Вовсе не я его придумал, – беспечно ответил Ванс, выбирая сигарету с невыносимой тщательностью. – Это была мысль мистера Скила. Изобретательный парень, а?
– Ну, ну, ничего, – хладнокровие Маркхэма наконец разлетелось вдребезги. – Откуда вы могли узнать, что Скил запер за собой дверь именно таким образом?
– Я нашел этот маленький аппаратик в его вечернем костюме вчера утром.
– Что? – воинственно взревел Хэс. – Вы взяли это вчера из комнаты Скила во время обыска и ничего не сказали?
– О, только после того, как ваши молодцы оставили это без внимания. Я не бросил даже взгляда на одежду нашего джентльмена, пока ваши опытные ищейки не обследовали ее и не убрали обратно в шкаф. Видите ли, сержант, эта штука завалялась в жилетном кармане Скила под серебряным портсигаром. Должен признаться, что я осмотрел его вечерний костюм довольно тщательно, почти любовно. Вы ведь знаете, что он был в нем в тот вечер, когда леди рассталась с жизнью, и я надеялся найти хотя бы малейшее указание на причастность Скила к событиям. Когда я нашел эту штуку для выщипывания бровей, я нисколько не догадывался об ее назначении. Но красная бечевка, привязанная к ней, ужасно меня беспокоила. Я видел, что мистер Скил не выщипывает бровей, но, даже если бы он был ярым приверженцем этого занятия, зачем ему бечевка? Этот пинцетик – изящная золотая безделушка, как раз из тех, которыми могла бы пользоваться восхитительная Маргарет, а в прошлый вторник я заметил на ее туалетном столе рядом с ларчиком из-под драгоценностей маленький лакированный поднос с такими же туалетными принадлежностями. Но и это не все. – Он указал на маленькую корзину для бумаг рядом с письменным столом, в которой лежал большой скомканный лист толстой бумаги. – Я заметил также этот кусок оберточной бумаги, с отпечатанным на нем названием известного магазина новинок на Пятой авеню. Сегодня утром, по пути к вам, я заглянул в этот магазин и выяснил, что у них перевязывают свертки темно-красной бечевкой. Таким образом, я заключил, что Скил взял пинцет и бечевку в этой квартире во время своего визита в ту памятную ночь. Теперь появляется вопрос: зачем бы он стал тратить время, привязывая бечевку к щипчикам для бровей? Я признаюсь, что не мог найти ответа, но когда вы сообщили об аресте Джессапа и подчеркнули момент закрытия двери изнутри, туман рассеялся, солнце засияло, и птицы запели. Я внезапно сделался медиумом: на меня снизошло просветление. Я говорил вам, Маркхэм, старина, что в этом случае нам не обойтись без спиритизма.
ГЛАВА 26
ВОСПРОИЗВЕДЕНИЕ УБИЙСТВА
(понедельник, 17 сентября, день)
Когда Ванс окончил свой рассказ, на несколько минут воцарилась тишина. Маркхэм глубоко ушел в кресло и упорно смотрел вдаль. Хэс, однако, не сводил с Ванса глаз, в которых появилось что-то вроде восхищения. Краеугольный камень его постройки обвинения против Джессапа был выбит, и все, что он возвел, с грохотом обрушилось. Маркхэм понимал это, и все его надежды тоже рухнули.
– Я хотел бы, чтобы ваши откровения принесли нам больше пользы, – проворчал он, повернувшись к Вансу. – Это ваше последнее утверждение отбрасывает нас назад, почти на то самое место, с которого мы начали.
– О, не будьте таким пессимистом. Будем смотреть в будущее с просветленными лицами. Хотите послушать мою теорию? Она прекрасно совпадает со всеми возможностями. – Он поудобней устроился в кресле. – Скилу нужны были деньги – его шелковые рубашки, без сомнения, изнашивались – и после неудачной попытки вытянуть их у леди за неделю до ее смерти, он явился сюда ночью в понедельник. Он узнал, что ее не будет дома и собирался ее подождать. Она, вероятно, отказалась принять его у себя обычным образом. Он знал, что боковую дверь на ночь запирали, и, поскольку он не хотел, чтобы видели, как он входит в ее квартиру, он придумал, как отпереть эту дверь под предлогом вымышленного визита в половине десятого. Дверь была отперта, он вошел в дом и вошел в квартиру. Когда леди вернулась со спутником, он быстро спрятался в стенном шкафу и оставался там, пока ее спутник не удалился. Тогда он вышел, испуганная его появлением леди вскрикнула. Но, узнав его, она сказала Спотсвуду, который барабанил в дверь, что это была ошибка. Спотсвуд уехал и сел играть в покер. Дискуссия по финансовым вопросам между Скилом и леди немедленно разгорелась. Возможно, это был довольно острый спор. В разгар спора зазвонил телефон, Скил снял трубку и сказал, что Канарейки нет. Беседа продолжается, но тут на сцене появляется еще один участник. Позвонил ли он у двери или отпер ее своим ключом, я сказать не могу, вероятнее, последнее потому что телефонист не заметил его прихода. Скил во второй раз спрятался в шкаф и, к счастью для себя, заперся изнутри. Совершенно естественно, что он также посмотрел в замочную скважину, чтобы увидеть, кто такой второй гость. – Ванс указал на дверцу шкафа. – Замочная скважина, как вы можете легко убедиться, находится на одном уровне с тахтой, и когда Скил взглянул в комнату, перед его глазами предстало зрелище, которое заставило кровь оледенеть в его жилах. Новоприбывший – возможно, посреди любезного разговора – схватил леди за горло и начал душить. Вообразите, что при этом чувствовал Скил, мой дорогой Маркхэм. Сидеть, сключившись, в темном шкафу в то время, как в нескольких шагах от тебя действует убийца! Бедняга! Я не удивлюсь, что он был недвижен и безгласен. В глазах убийцы, как ему казалось, сверкало безумие, и, кроме того, убийца, должно быть, был очень силен, тогда как Скил… Словом, нет: он не бросился на помощь. Я не могу сказать, что я его осуждаю. Что сделал убийца потом? Ну что ж, этого мы не узнаем точно, раз Скил, этот запуганный свидетель, отправился к своему создателю. Но я склонен думать, что он достал эту черную шкатулку для документов, открыл ее ключом, который вынул из сумочки леди, и извлек оттуда изрядное количество компрометирующих его документов. Потом, я думаю, началось представление. Джентльмен стал разносить квартиру, чтобы создать впечатление ограбления профессиональными взломщиками. Он разорвал кружева на платье леди, сорвал с ее корсажа орхидеи и бросил ей на колени, снял кольца и браслеты и сорвал с цепочки кулон. Затем он опрокинул лампу, опрокинул булевское бюро, разбил зеркало, перевернул стулья, разорвал занавески. И все это время Скил не отрывал глаз от замочной скважины, боясь пошевелиться, дрожащий от ужаса, при мысли, что он будет обнаружен и отправлен к своим праотцам, потому что он, несомненно, решил, что человек в комнате был буйнопомешанным. Не могу сказать, чтобы я особенно завидовал Скилу в этот момент – для нервов это было слишком щекотно. А разгром продолжался. Скил мог угадать о происходящем вне поля его зрения по звукам. А сам он был пойман в ловушку, как крыса, без всяких надежд к спасению. Неприятное положение, клянусь вам!
Ванс замолчал и мгновение курил молча.
– Знаете, Маркхэм, мне кажется, что самый худший момент для Скила наступил, когда таинственный погромщик попытался открыть дверь шкафа, где он прятался. Представьте себе только! Скил, забившийся в угол, а всего в двух шагах от него взбесившийся маньяк, который пытается до него добраться, сотрясая разделявшую их тоненькую перегородку. Можете вы представить себе облегчение мошенника, когда убийца наконец выпустил дверную ручку и отошел? Удивительно, как он не потерял сознания, когда наступила реакция. Но он не упал в обморок. Он смотрел и слушал, находясь под чем-то вроде ужасного гипноза, пока не услышал, как убийца ушел. Тогда он вылез в холодном поту и с дрожащими коленями и осмотрел поле битвы. – Ванс огляделся кругом. – Недурное зрелище, а? А вот там, на тахте, лежало тело задушенной леди. Этот труп наводил на Скила особый страх. Он потащился к столу, чтобы взглянуть на него, и оперся на стол правой рукой – вот откуда взялись отпечатки пальцев, сержант. Затем к нему внезапно пришло осознание его собственного положения. Он был здесь один с убитой женщиной. Было известно, что он с ней близок, а он был взломщиком с неоднократными судимостями. Кто поверит, что он не виновен? И хотя, возможно, он узнал человека, который обделал это дельце, он не мог ни о чем рассказать. Против него было все: его проникновение в квартиру тайком, его отношения с девушкой, его профессия, его репутация. У него не было ни одного шанса… Скажите, Маркхэм, поверили бы вы в его рассказ?
– Это неважно, – возразил Маркхэм, – продолжайте. – Он и Хэс слушали с возрастающим интересом.
– С этого момента моя теория вступила так сказать, на путь саморазвития, – продолжал Ванс. – Она двигается по инерции. Скил был поставлен перед неотложной задачей – удрать и замести следы. В этой обстановке его ум становится острым и изощренным: от этого зависит его жизнь. Он начал яростно думать. Он мог сейчас же уйти через боковую дверь незамеченным, но тогда утром обнаружится, что дверь незаперта. А этот факт, если связать с его предыдущим визитом, мог бы навести на догадки о том, как он открыл дверь. Нет, такой способ бежать не годился. Скил знал, что при любых обстоятельствах его заподозрят в убийстве. Мотивы, место, время, способ убийства, его репутация – все было против него. Либо он должен замести следы, либо его карьера Лотарио приходит к концу. Приятная дилемма, знаете ли? Он понимал, конечно, что если бы он смог выбраться из дома и запереть за собой дверь изнутри, то был бы спасен. Никто тогда не смог бы объяснить, как он вошел в дом и вышел обратно. Это давало ему единственное возможное алиби, правда негативное, но с хорошим адвокатом он мог бы добиться его утверждения. Без сомнения, он искал других способов бегства, но сталкивался с препятствиями на каждом шагу… Боковая дверь была его единственной надеждой. Что было делать? – Ванс поднялся и зевнул. – Вот моя теория. Скил был в ловушке. Он, должно быть, несколько часов метался по квартире взад и вперед, прежде чем придумал весь план; и очень возможно, что он взывал к провидению и у него случайно вырвалось: «О, господи!». Что касается пинцета, то я склонен думать, что эта мысль пришла к нему почти мгновенно. Вы знаете, сержант, это ведь старый трюк. В криминалистической европейской литературе отмечено сколько угодно таких случаев. Например, в книге профессора Ганса Гросса есть целая глава, касающаяся приемов грабителей в отношении приходов и уходов. Но те орудия, которые они при этом применяют, используются с дверями, запирающимися на замки, а не на засов. Принцип, конечно, тот же самый, но техника различна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38