Жилин представил его:
— Мой заместитель, Крутов Евгений Алексеевич. Он ведет весь учет, включая и кадры. А это, Евгений Алексеевич, — указал Жилин на майора, — начальник милиции Рахтура, Федор Олегович Ипатьев!
— Очень приятно!
— Евгений Алексеевич, что там у нас с работниками? Кто, где?
— Шмелев Геннадий Иванович в отпуске, еще две недели гулять будет в Москве. И Сулейманов Хоза, которого вы, Дмитрий Сергеевич, отпустили в отпуск за свой счет. Остальные на месте, утром проверял. Да еще особист болен, находится в Рахтуре, но он в наш штат не входит.
— А по какой причине, простите, Сулейманов отпросился?
— На рыбалку! Рыбак отчаянный, почти месяц просился. Уговорил-таки.
— И где рыбачит?
— Вот этим не интересовался, Федя! Да ты его на пикнике в субботу увидишь, там и расспросишь лично.
— Он и лодку взял?
— Конечно! Плоскодонку ветхую, со слабеньким моторчиком. Одного еще выдержит, а вот двух уже нет, пойдет на дно. Мы ее на списание готовим, отслужила свое! Остальной плавсостав на месте, желаешь проверить?
— Просто взглянуть!
— Тогда пойдем на причал!
Ипатьев осмотрел «флотилию» прииска, он знал ее состав. Кроме указанной плоскодонки, все катера и лодки действительно стояли на приколе.
— Ну что? — спросил Жилин. — Убедился, сыщик?
— Ты не обижайся, Дмитрий Сергеевич, служба такая, не личная прихоть.
— Да все я понимаю.
Они вернулись и поднялись в вагончик Жилина.
— Выпить не хочешь, Федор Олегович?
— Дождемся выходных? Сейчас не могу.
— Палатку я тебе приготовил, с шампанским!
— Это уже лишнее, — слегка покраснел Ипатьев.
— Не скажи! Дамы обожают шампанское, особенно в необычной, интимной обстановке, на своем опыте проверил.
— Ну ладно, спасибо!
Вошел один из ремонтников:
— Товарищ Жилин?
— Слушаю вас!
— Мы закончили. Проверьте работу, пожалуйста, и подпишите акт!
— Что за поломка? — спросил вдруг Ипатьев.
Жилин холодно взглянул на начальника милиции, но тот этого не заметил.
— Замена среднего замка, если вам это что-то скажет, а точнее — фиксаторы вышли из строя.
— Это серьезная поломка? — продолжал допытываться Ипатьев.
— Дверь может наглухо заклинить, придется вывозить и взрывать!
— Значит, ремонт был необходим?
— Однозначно!
— Спасибо, больше вопросов не имею. Что дальше, Дмитрий Сергеевич? — как ни в чем не бывало обратился майор к Жилину.
— Идемте, я проверю работу, загрузим золото, взвесим, загрузим в контейнер и в путь, чтобы вы успели вернуться засветло, а вы, — обратился начальник прииска к ремонтнику, — давайте своих ребят на борт.
Жилин с Ипатьевым подошли к хранилищу. Начальник прииска спустился вниз, осмотрел замки, подписал акт, отдал команду своему заместителю взвесить и загрузить золото. Вскоре из подземелья четверо рабочих вынесли небольшой металлический ящик, рядом шли Жилин и Крутов, а также милиционеры охраны. Начальник прииска подписал еще какую-то бумагу, передал ее пилоту.
— Ну вот, все формальности соблюдены, своего сопровождающего я посылать не буду, чтобы перегруза машины не вышло, да думаю, в присутствии самого начальника милиции это лишнее.
— Сколько золота в контейнере? — спросил Ипатьев.
— Ровно 60 килограммов 173 грамма, в протоколе, что у пилота, это отражено, Федор Олегович!
— Ну что ж, можно отправляться обратно, — Ипатьев протянул руку Жилину.
Тот пожал ее.
— Удачного вам полета и до встречи в субботу, Федор Олегович!
— До встречи!
— Я перед рыбалкой тебе позвоню, Федя!
— Договорились!
Вертолет, набирая обороты, оторвался от бетонной площадки, начал медленный подъем. Затем, взяв влево, пошел к острову Лебяжьему, набирая высоту. Он и возвращался по ОБЫЧНОМУ маршруту, а значит, полет винтокрылой машины оборвется через 22 минуты. Что ж, план пока полностью оправдывается. Теперь главное — это снайперы и Сулема со Шмелем. Остальное Жилина особо не волновало. Лишь бы сбить вертолет и завладеть золотом.
В присутствии нескольких работников и Крутова Жилин подозвал к себе Филиппова:
— Саня! Возьми ключи от катера, прокатись на нем до Аллы. Что-то в последний раз газ барахлил, обороты не набирались. Разберись, в чем там дело. Мне в субботу он нужен будет исправным.
— Сделаем, Дмитрий Сергеевич, только записку охране чиркните, а то не выпустят!
— Выпустят! Пусть со мной свяжутся, писать я им еще буду! Иди!
Филипп, взяв ключи, направился к причалу. Скоро оттуда подошел сторож.
— Товарищ Жилин, ваш водитель…
— Выпустить! — перебивая охранника, приказал начальник прииска, зная, с чем к нему пришел сторож.
— Есть! — четко по-военному ответил бывший прапорщик. — Извините, вопрос: в журнале отмечать?
— А как же? Все, как положено, что за вопросы?
— Понял, Дмитрий Сергеевич, выполняю!
Через десять минут катер с Филипповым отошел от причала и за поворотом, врубив максимальные обороты, рванулся к Лебяжьему острову, чтобы успеть выполнить указания Жилина и вернуться на исходную позицию в устье Гравы.
Находящиеся на позициях в двадцати метрах друг от друга у самой вершины горы Малой с Серым напряженно ждали. Послышался рокот двигателя вертолета. Серый крикнул:
— Малой! Никак летят?
— Слышу.
— Ну, с богом!
— Людей губить будем, а ты бога вспоминаешь, грех-то на душу не бери!
— Да пошел ты, безгрешный, стреляй лучше прицельней, сегодня и сдернем отсюда с долей своей!
Вертолет шел по прямой. Стрелки приникли к оптическим прицелам. «Ми-2» шел немного выше горы, метров на двести, но кабина и сам пилот просматривались хорошо. Вертолет приближался.
Первым выстрелил Малой. Пуля, пробив стекло кабины, ударила летчика в грудь, выше сердца. Вертолет дернулся. Второй выстрел, на этот раз Серого, попал пилоту точно в голову. Тот откинулся назад, выпустив из рук штурвал, который медленно начал двигаться вперед. В дверях кабины показался человек в милицейской форме. Два выстрела, слившиеся в один, отбросили его тело назад, в грузовой отсек. Вертолет, вместо того чтобы начать разворот, продолжал лететь прямо, опускаясь вниз. Через считанные секунды взрыв эхом прошел по тайге, а над горой взметнулось ввысь огненно-дымное облако.
— Есть! — закричал Малой.
То же самое воскликнул и Сулема, приказав Шмелю:
— Вперед, на тот берег!
Баркас вышел из укрытия и быстро пересек Аллу.
К горящим обломкам вертолета Малой с Серым и Сулема со Шмелем подбежали почти одновременно. Среди рваных кусков металла и тлеющих фрагментов человеческих тел, упершись в валун, торцом стоял контейнер. Сулема приказал:
— А ну втроем тащите его сюда!
— Там огонь кругом! — ответил Малой. — Не подступиться, пусть немного прогорит.
— Тащите контейнер, я сказал!
Троица, закрывая открытые части тела от огня, двинулась к ящику. Он успел нагреться так, что голыми руками его было не взять. Но Шмель, видимо, заранее подготовился к данной ситуации. Он вытащил из ватника железный крюк с металлическим тросом. Крюк набросили на одну из ручек контейнера, закрыв ладони рукавами одежды, потянули контейнер за трос. Так, волоком, контейнер с золотом доставили к лодке. Облив водой, чтобы остыл, подняли на баркас. Врубив моторы, судно рванулось на стремнину и пошло к месту слияния с Гравой.
Перегрузив ящик на катер Филиппова, баркас вернулся в воды Аллы и взял курс в протоку, заросшим клином врезавшуюся в остров Лебяжий, под густые кроны вековых кедров. Сулема вел баркас уверенно, зная направление. Малой спросил:
— А чего это мы, Сулема, здесь забыли?
— Переждете, пока следствие и розыск пройдут. Здесь, на острове, оборудован специально под наше дело схрон со всем необходимым. Сверху, даже прочесывая остров, что вполне возможно в ближайшие дни, его не обнаружить.
— Это сколько ждать? Почему сразу не отдать долю и до свидания?
— И далеко ты уйдешь, Малой, когда вокруг ментов и комитетчиков будет, как собак нерезаных. Шмонать по-серьезному будут. А сколько ждать? Столько, сколько нужно! Вас обоих, с вашей долей, потом водой вывезут, но что сейчас об этом говорить? Со временем все узнаете.
— Шмель тоже останется с нами? — спросил Серый.
— Конечно!
— Ты бы, Сулема, если знал про такой расклад, хоть бабу какую в схрон притащил! Загнемся от скуки-то! Да еще наверх не вылазить. Охренеем, в натуре говорю.
— Бабу, говоришь, Малой, тебе? А может, целый шалман сучек, с вагоном шампанского подать в придачу? А? Перебьешься! На зоне бабу часто имел? Вот то-то!
— Мы не на зоне! — продолжал огрызаться Большаков.
— Малой! Закрой базар! Отгуляешь свое потом. За все отгуляешь, если не спалишься со своим характером. А будешь самовольничать или беспредельничать, останешься здесь навсегда! Запомни это!
— Тьфу! — только и сплюнул Малой, закончив бесполезную перепалку.
Сулема меж тем причалил баркас к берегу.
— Винтовки оставить здесь, взяли свои рюкзаки, пошли! Здесь недалеко.
Шли они минут двадцать, продираясь через кустарник, троп на острове не было. Вышли на небольшую, заросшую, как и все вокруг, высокой густой травой поляну. Хоза подошел к старой березе, от нее сделал несколько шагов в сторону, опустился на колени. Принялся что-то искать.
Наконец поднял целый пласт. Под травой и землей показалась крышка, открывающая вход в черный узкий лаз.
— Давай сюда!
И первым, включив фонарь, спустился в подземелье. Зажег там «летучую мышь». На глубине трех метров находилась обширная землянка с нарами по стенам, перегородкой, за которой ящиками было сложено продовольствие, водка, питьевая, минеральная вода. Имелся в углу за низкой дверью и туалет.
Увидев водку, Малой повеселел, анаша у Шмеля была на исходе.
— Ну, с водярой куда еще ни шло — пару-тройку недель перекантоваться можно, — сделал он вывод.
В землянке было тепло. На нарах лежали спальные мешки. Сулема приказал:
— А ну-ка опробуйте нары, делали в спешке, может, усилить их придется.
Шмель, Малой и Серый послушно легли, каждый выбрав себе место.
— Ничего, пойдет, — сказал Серый.
— Пойдет? — переспросил Сулема. — Ну тогда отдыхайте.
Он выхватил из куртки пистолет «ТТ», сделал три выстрела. Малому и Серому пули попали в головы. Шмелю в грудь. В него Сулема стрелял последним, и тот успел соскочить с нар. Теперь он лежал в ногах у бывшего товарища и, задрав голову, смотрел на Хозу удивленными глазами:
— За что, Сулема? Кто приговорил?
— Ну не я же, Гена. Мне ты был почти как брат. А за что? Сам должен понять!
— Но… — теряя силы, уже шепотом продолжал Шмель. — Но… тогда… Жилин… и тебя… и всех… в расход пустит… со временем.
— Поживем — увидим. Ну что ж, Шмель, прощай и не держи обиду. Там, — он поднял глаза в потолок, — на небесах, может, и встретимся. Рассчитаешься!
Сулема навел ствол в лицо Шмелеву, дважды выстрелил ему прямо в глаза. Затем подошел к Малому и Серому. Для перестраховки выстрелил еще по разу каждому в лоб. Хотя и без контрольных выстрелов было ясно, что бывшие зэки уже мертвы. Но он решил выстрелить, с него не убудет, а на душе будет спокойней. Погасив лампу, поднялся на лужайку, закрыл крышку в землянку, ставшую для троих подельников склепом, пошел к реке. Нашел плоскодонку, подвел ее к баркасу, вывел караван на середину Аллы. Вслушался. Рокотов вертолетов, которые уже могли из Верхотурска начать облет тайги, слышно не было. Сулема топориком пробил дно баркаса, где лежали винтовки, туда же бросил пистолет, топор, отцепил плоскодонку. Баркас быстро наполнился водой и пошел ко дну. Здесь, в этом месте, было глубоко и сетей никто никогда не ставил. Развернул свою плоскодонку, завел «Ветерок». И тихим ходом направил лодку к противоположному берегу, по-прежнему чутко вслушиваясь в звуки леса и реки.
Филиппов же, получив груз, сделал все, как приказывал Жилин. Остановился в нужном месте, пересыпал самородки по пакетам, разбросал их в осоку. Вернулся к Алле, избавился от контейнера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
— Мой заместитель, Крутов Евгений Алексеевич. Он ведет весь учет, включая и кадры. А это, Евгений Алексеевич, — указал Жилин на майора, — начальник милиции Рахтура, Федор Олегович Ипатьев!
— Очень приятно!
— Евгений Алексеевич, что там у нас с работниками? Кто, где?
— Шмелев Геннадий Иванович в отпуске, еще две недели гулять будет в Москве. И Сулейманов Хоза, которого вы, Дмитрий Сергеевич, отпустили в отпуск за свой счет. Остальные на месте, утром проверял. Да еще особист болен, находится в Рахтуре, но он в наш штат не входит.
— А по какой причине, простите, Сулейманов отпросился?
— На рыбалку! Рыбак отчаянный, почти месяц просился. Уговорил-таки.
— И где рыбачит?
— Вот этим не интересовался, Федя! Да ты его на пикнике в субботу увидишь, там и расспросишь лично.
— Он и лодку взял?
— Конечно! Плоскодонку ветхую, со слабеньким моторчиком. Одного еще выдержит, а вот двух уже нет, пойдет на дно. Мы ее на списание готовим, отслужила свое! Остальной плавсостав на месте, желаешь проверить?
— Просто взглянуть!
— Тогда пойдем на причал!
Ипатьев осмотрел «флотилию» прииска, он знал ее состав. Кроме указанной плоскодонки, все катера и лодки действительно стояли на приколе.
— Ну что? — спросил Жилин. — Убедился, сыщик?
— Ты не обижайся, Дмитрий Сергеевич, служба такая, не личная прихоть.
— Да все я понимаю.
Они вернулись и поднялись в вагончик Жилина.
— Выпить не хочешь, Федор Олегович?
— Дождемся выходных? Сейчас не могу.
— Палатку я тебе приготовил, с шампанским!
— Это уже лишнее, — слегка покраснел Ипатьев.
— Не скажи! Дамы обожают шампанское, особенно в необычной, интимной обстановке, на своем опыте проверил.
— Ну ладно, спасибо!
Вошел один из ремонтников:
— Товарищ Жилин?
— Слушаю вас!
— Мы закончили. Проверьте работу, пожалуйста, и подпишите акт!
— Что за поломка? — спросил вдруг Ипатьев.
Жилин холодно взглянул на начальника милиции, но тот этого не заметил.
— Замена среднего замка, если вам это что-то скажет, а точнее — фиксаторы вышли из строя.
— Это серьезная поломка? — продолжал допытываться Ипатьев.
— Дверь может наглухо заклинить, придется вывозить и взрывать!
— Значит, ремонт был необходим?
— Однозначно!
— Спасибо, больше вопросов не имею. Что дальше, Дмитрий Сергеевич? — как ни в чем не бывало обратился майор к Жилину.
— Идемте, я проверю работу, загрузим золото, взвесим, загрузим в контейнер и в путь, чтобы вы успели вернуться засветло, а вы, — обратился начальник прииска к ремонтнику, — давайте своих ребят на борт.
Жилин с Ипатьевым подошли к хранилищу. Начальник прииска спустился вниз, осмотрел замки, подписал акт, отдал команду своему заместителю взвесить и загрузить золото. Вскоре из подземелья четверо рабочих вынесли небольшой металлический ящик, рядом шли Жилин и Крутов, а также милиционеры охраны. Начальник прииска подписал еще какую-то бумагу, передал ее пилоту.
— Ну вот, все формальности соблюдены, своего сопровождающего я посылать не буду, чтобы перегруза машины не вышло, да думаю, в присутствии самого начальника милиции это лишнее.
— Сколько золота в контейнере? — спросил Ипатьев.
— Ровно 60 килограммов 173 грамма, в протоколе, что у пилота, это отражено, Федор Олегович!
— Ну что ж, можно отправляться обратно, — Ипатьев протянул руку Жилину.
Тот пожал ее.
— Удачного вам полета и до встречи в субботу, Федор Олегович!
— До встречи!
— Я перед рыбалкой тебе позвоню, Федя!
— Договорились!
Вертолет, набирая обороты, оторвался от бетонной площадки, начал медленный подъем. Затем, взяв влево, пошел к острову Лебяжьему, набирая высоту. Он и возвращался по ОБЫЧНОМУ маршруту, а значит, полет винтокрылой машины оборвется через 22 минуты. Что ж, план пока полностью оправдывается. Теперь главное — это снайперы и Сулема со Шмелем. Остальное Жилина особо не волновало. Лишь бы сбить вертолет и завладеть золотом.
В присутствии нескольких работников и Крутова Жилин подозвал к себе Филиппова:
— Саня! Возьми ключи от катера, прокатись на нем до Аллы. Что-то в последний раз газ барахлил, обороты не набирались. Разберись, в чем там дело. Мне в субботу он нужен будет исправным.
— Сделаем, Дмитрий Сергеевич, только записку охране чиркните, а то не выпустят!
— Выпустят! Пусть со мной свяжутся, писать я им еще буду! Иди!
Филипп, взяв ключи, направился к причалу. Скоро оттуда подошел сторож.
— Товарищ Жилин, ваш водитель…
— Выпустить! — перебивая охранника, приказал начальник прииска, зная, с чем к нему пришел сторож.
— Есть! — четко по-военному ответил бывший прапорщик. — Извините, вопрос: в журнале отмечать?
— А как же? Все, как положено, что за вопросы?
— Понял, Дмитрий Сергеевич, выполняю!
Через десять минут катер с Филипповым отошел от причала и за поворотом, врубив максимальные обороты, рванулся к Лебяжьему острову, чтобы успеть выполнить указания Жилина и вернуться на исходную позицию в устье Гравы.
Находящиеся на позициях в двадцати метрах друг от друга у самой вершины горы Малой с Серым напряженно ждали. Послышался рокот двигателя вертолета. Серый крикнул:
— Малой! Никак летят?
— Слышу.
— Ну, с богом!
— Людей губить будем, а ты бога вспоминаешь, грех-то на душу не бери!
— Да пошел ты, безгрешный, стреляй лучше прицельней, сегодня и сдернем отсюда с долей своей!
Вертолет шел по прямой. Стрелки приникли к оптическим прицелам. «Ми-2» шел немного выше горы, метров на двести, но кабина и сам пилот просматривались хорошо. Вертолет приближался.
Первым выстрелил Малой. Пуля, пробив стекло кабины, ударила летчика в грудь, выше сердца. Вертолет дернулся. Второй выстрел, на этот раз Серого, попал пилоту точно в голову. Тот откинулся назад, выпустив из рук штурвал, который медленно начал двигаться вперед. В дверях кабины показался человек в милицейской форме. Два выстрела, слившиеся в один, отбросили его тело назад, в грузовой отсек. Вертолет, вместо того чтобы начать разворот, продолжал лететь прямо, опускаясь вниз. Через считанные секунды взрыв эхом прошел по тайге, а над горой взметнулось ввысь огненно-дымное облако.
— Есть! — закричал Малой.
То же самое воскликнул и Сулема, приказав Шмелю:
— Вперед, на тот берег!
Баркас вышел из укрытия и быстро пересек Аллу.
К горящим обломкам вертолета Малой с Серым и Сулема со Шмелем подбежали почти одновременно. Среди рваных кусков металла и тлеющих фрагментов человеческих тел, упершись в валун, торцом стоял контейнер. Сулема приказал:
— А ну втроем тащите его сюда!
— Там огонь кругом! — ответил Малой. — Не подступиться, пусть немного прогорит.
— Тащите контейнер, я сказал!
Троица, закрывая открытые части тела от огня, двинулась к ящику. Он успел нагреться так, что голыми руками его было не взять. Но Шмель, видимо, заранее подготовился к данной ситуации. Он вытащил из ватника железный крюк с металлическим тросом. Крюк набросили на одну из ручек контейнера, закрыв ладони рукавами одежды, потянули контейнер за трос. Так, волоком, контейнер с золотом доставили к лодке. Облив водой, чтобы остыл, подняли на баркас. Врубив моторы, судно рванулось на стремнину и пошло к месту слияния с Гравой.
Перегрузив ящик на катер Филиппова, баркас вернулся в воды Аллы и взял курс в протоку, заросшим клином врезавшуюся в остров Лебяжий, под густые кроны вековых кедров. Сулема вел баркас уверенно, зная направление. Малой спросил:
— А чего это мы, Сулема, здесь забыли?
— Переждете, пока следствие и розыск пройдут. Здесь, на острове, оборудован специально под наше дело схрон со всем необходимым. Сверху, даже прочесывая остров, что вполне возможно в ближайшие дни, его не обнаружить.
— Это сколько ждать? Почему сразу не отдать долю и до свидания?
— И далеко ты уйдешь, Малой, когда вокруг ментов и комитетчиков будет, как собак нерезаных. Шмонать по-серьезному будут. А сколько ждать? Столько, сколько нужно! Вас обоих, с вашей долей, потом водой вывезут, но что сейчас об этом говорить? Со временем все узнаете.
— Шмель тоже останется с нами? — спросил Серый.
— Конечно!
— Ты бы, Сулема, если знал про такой расклад, хоть бабу какую в схрон притащил! Загнемся от скуки-то! Да еще наверх не вылазить. Охренеем, в натуре говорю.
— Бабу, говоришь, Малой, тебе? А может, целый шалман сучек, с вагоном шампанского подать в придачу? А? Перебьешься! На зоне бабу часто имел? Вот то-то!
— Мы не на зоне! — продолжал огрызаться Большаков.
— Малой! Закрой базар! Отгуляешь свое потом. За все отгуляешь, если не спалишься со своим характером. А будешь самовольничать или беспредельничать, останешься здесь навсегда! Запомни это!
— Тьфу! — только и сплюнул Малой, закончив бесполезную перепалку.
Сулема меж тем причалил баркас к берегу.
— Винтовки оставить здесь, взяли свои рюкзаки, пошли! Здесь недалеко.
Шли они минут двадцать, продираясь через кустарник, троп на острове не было. Вышли на небольшую, заросшую, как и все вокруг, высокой густой травой поляну. Хоза подошел к старой березе, от нее сделал несколько шагов в сторону, опустился на колени. Принялся что-то искать.
Наконец поднял целый пласт. Под травой и землей показалась крышка, открывающая вход в черный узкий лаз.
— Давай сюда!
И первым, включив фонарь, спустился в подземелье. Зажег там «летучую мышь». На глубине трех метров находилась обширная землянка с нарами по стенам, перегородкой, за которой ящиками было сложено продовольствие, водка, питьевая, минеральная вода. Имелся в углу за низкой дверью и туалет.
Увидев водку, Малой повеселел, анаша у Шмеля была на исходе.
— Ну, с водярой куда еще ни шло — пару-тройку недель перекантоваться можно, — сделал он вывод.
В землянке было тепло. На нарах лежали спальные мешки. Сулема приказал:
— А ну-ка опробуйте нары, делали в спешке, может, усилить их придется.
Шмель, Малой и Серый послушно легли, каждый выбрав себе место.
— Ничего, пойдет, — сказал Серый.
— Пойдет? — переспросил Сулема. — Ну тогда отдыхайте.
Он выхватил из куртки пистолет «ТТ», сделал три выстрела. Малому и Серому пули попали в головы. Шмелю в грудь. В него Сулема стрелял последним, и тот успел соскочить с нар. Теперь он лежал в ногах у бывшего товарища и, задрав голову, смотрел на Хозу удивленными глазами:
— За что, Сулема? Кто приговорил?
— Ну не я же, Гена. Мне ты был почти как брат. А за что? Сам должен понять!
— Но… — теряя силы, уже шепотом продолжал Шмель. — Но… тогда… Жилин… и тебя… и всех… в расход пустит… со временем.
— Поживем — увидим. Ну что ж, Шмель, прощай и не держи обиду. Там, — он поднял глаза в потолок, — на небесах, может, и встретимся. Рассчитаешься!
Сулема навел ствол в лицо Шмелеву, дважды выстрелил ему прямо в глаза. Затем подошел к Малому и Серому. Для перестраховки выстрелил еще по разу каждому в лоб. Хотя и без контрольных выстрелов было ясно, что бывшие зэки уже мертвы. Но он решил выстрелить, с него не убудет, а на душе будет спокойней. Погасив лампу, поднялся на лужайку, закрыл крышку в землянку, ставшую для троих подельников склепом, пошел к реке. Нашел плоскодонку, подвел ее к баркасу, вывел караван на середину Аллы. Вслушался. Рокотов вертолетов, которые уже могли из Верхотурска начать облет тайги, слышно не было. Сулема топориком пробил дно баркаса, где лежали винтовки, туда же бросил пистолет, топор, отцепил плоскодонку. Баркас быстро наполнился водой и пошел ко дну. Здесь, в этом месте, было глубоко и сетей никто никогда не ставил. Развернул свою плоскодонку, завел «Ветерок». И тихим ходом направил лодку к противоположному берегу, по-прежнему чутко вслушиваясь в звуки леса и реки.
Филиппов же, получив груз, сделал все, как приказывал Жилин. Остановился в нужном месте, пересыпал самородки по пакетам, разбросал их в осоку. Вернулся к Алле, избавился от контейнера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51