Какое-то время работал он инженером на радиостанции, но это ему довольно быстро наскучило, и он, подобно другим членам команды Вэлина, бродил по Европе, пока не добрался до Лондона, а тяга к жизни профессионального солдата привела его в пивную, где и был подписан контракт на участие в операции в Колумбии.
Сержант считал, что нет оснований беспокоиться и за Резника. Это был настоящий профи, которого подготовили к службе профессиональные солдаты, и хотя отец Келлера сражался на восточном фронте и умер от открывшихся ран вскоре после того, как вернулся с войны, сержант не испытывал враждебности к русскому. По правде говоря, он втайне был даже доволен тем, что Резник оказался с ним в одной команде. Келлер был твердо убежден, что, если бы Гитлер не напал на Россию, а сохранил с ней союзные отношения, исход второй мировой войны мог быть совсем иным.
Еще одним членом отряда был Стонер. Вообще-то, Келлер не мог себе признаться в любви к черномазым, но этот парень казался добрым солдатом. А вот рядом со Стонером сидел француз, представлявший в какой-то мере загадку. Звали его Мессельер, если он, конечно, не врал. Ему было тридцать пять лет, он обладал приятной наружностью и держался особняком, крайне редко вступая в контакт с другими парнями. Иногда можно было поймать его взгляд, и тогда создавалось впечатление, что в прошлом Мессельер совершил какой-то дурной поступок, скорее всего нечто очень плохое, и мучался угрызениями совести. Впрочем, это было его личное дело.
Француз был одет в джинсы и форменную военную куртку. На коленях он держал автомат "инграм" MAC-11, а две обоймы были спаяны концами, что позволяло за шесть секунд расстрелять шестьдесят патронов. На боку он носил кобуру с пистолетом.
Мессельер встретился взглядом с сержантом и дружески ему кивнул. Он чувствовал, что Келлер изнывает от любопытства, но не испытывал ни малейшего желания ему помочь. В этом не было замешано ничего личного, просто так должно быть всегда. Мессельер вел жизнь наемника вот уже пять лет, с тех пор как покинул дипломатическую службу Франции, где на его долю выпала необычная работа. "Убийца, - грустно размышлял он. - Я стал убийцей. Диплом Сорбоннского университета по специальности в области изящных искусств принес мне только одну работу - профессионального убийцы".
Когда Мессельер закончил университет в возрасте двадцати трех лет и пытался решить, где наилучшим образом применить полученные знания, на помощь пришел его дядюшка Клод, предложивший постоянное, благополучное и хорошо оплачиваемое место на государственной службе, в системе которой он сам провел более тридцати привольных лет и за эти годы успел состариться, располнеть и донельзя облениться.
Мессельер так и поступил, но его сразу же вщделили из толпы претендентов и отправили на собеседование с представителями секретной службы. Психологический портрет, нарисованный обследовавшими его экспертами, давал довольно четкое представление о подлинной натуре и склонностях молодого француза. Ему сказали, что он прирожденный убийца. Для него это было большой новостью, так как раньше ему не случалось даже драться кулаками.
Представитель секретной службы выступил с интересным предложением. Он пообещал, что Мессельера научат искусству убивать, а в обмен на услуги в этой области ему предоставят хорошо оплачиваемую должность временного поверенного в министерстве иностранных дел в Париже.
Мессельер обеими руками схватился за это предложение. Ему забили голову рассказами о том, каким успехом пользуются дипломаты.
Дескать, они водят самые шикарные автомобили, крутят любовь с самыми красивыми женщинами, одеваются лучше всех и для них отведены лучшие места в оперном театре. В течение года из него готовили убийцу, и обучение было просто наслаждением. Затем его назначили на первую должность, и еще год он жил припеваючи, пока однажды с ним не вступил в контакт агент секретной службы, у которого Мессельер в свое время проходил собеседование.
Новоиспеченному дипломату назвали имя и адрес, выдали пистолет и велели убрать указанного человека, что и было сделано без лишних слов. В конце концов, не зря же его обучали этому мастерству.
В течение следующих пяти лет он выполнил еще восемь подобных заданий. Мессельер расправлялся с мужчинами и женщинами без разбора, не задумываясь. Но однажды ему довелось зарезать кинжалом любовницу высокопоставленного чиновника, которая в постели собирала разнообразную информацию и продавала тем, кто больше заплатит. Разбуженная шумом, в комнату вошла восьмилетняя дочь женщины, и Мессельер перерезал ей горло это было нечто само собой разумеющееся. Лишь значительно позже в нем пробудилась и стала отчаянно мучать совесть. Тогда он ударился в запой. Его предупредили, сказав, что нужно бросить пить, ибо в противном случае его постигнет та же участь, что и его жертв, и приговор приведет в исполнение его коллега, выпускник той же школы профессиональных убийц.
Мессельер предупреждение проигнорировал, а когда спустя несколько недель к нему заявился коллега по бизнесу смерти, он с ним легко совладал. После чего он исчез, как исчезали его жертвы. Все было спланировано за несколько месяцев до этого. Не прошло и часа после встречи с незадачливым убийцей, как Мессельер уже сидел в самолете, державшем "
курс на Канаду, и был счастливым обладателем фальшивого паспорта.
Однако он не сумел прижиться в местечке, где говорили исключительно по-французски и где он намеревался начать новую жизнь. Через год Мессельер принялся бродить по свету в поисках приключений и вошел в компанию наемников в Африке. Он объездил весь континент вдоль и поперек, брался за дело, когда оно само шло в руки, и постоянно выступал под разными именами. Мессельер стало одним из последних.
Если бы Келлер прознал про другие имена, под которыми ранее действовал француз, он бы сразу понял, почему Вэлин, ни секунды не раздумывая, подписал контракт с Мессельером.
Но француз потребовал, чтобы полковник поклялся хранить его тайну, а Вэлин свято держал данное им слово. По правде говоря, немец и француз не встретились раньше чисто случайно, хотя Мессельер всегда принимал меры предосторожности и старался не выделяться, памятуя, что у французского правительства долгая память и длинные руки. Он настолько преуспел в искусстве выглядеть безликим и ничем себя не проявлять, что в кругах наемников был известен как "человек-невидимка".
Француз мысленно послал к чертям немца, продолжавшего поедать его глазами. Мессельер знал сержанта как высокопрофессионального военного и был убежден, что, когда отряд войдет в соприкосновение с противником, забудутся все личные симпатии и антипатии, а проявлять любопытство будет некогда.
Рядом с Мессельером на скамейке, выбивавшей на каждом новом ухабе душу из тела, сидел еще один новый член частной армии Вэлина. Раньше просто не было случая познакомиться с ним поближе, и сейчас француз предложил соседу сигарету, которую тот принял с благодарностью. Это был совсем молодой парнишка, лет девятнадцати максимум двадцати.
Его звали Ленни Пакард, и он родился в Австралии.
- Какого хрена ты влез в это дерьмо? - спросил француз, когда оба закурили.
- Из-за своего отца, - ответил юноша. - Он воевал во Вьетнаме, и его убили. Я был самым молодым рекрутом в армии Австралии, но, знаешь, житуха там тошнотворная. Через три месяца меня демобилизовали как психологически непригодного, и я отправился в Англию. Мне говорили, что можно подписать контракт и неплохо заработать на службе наемным солдатом. Так вот и повстречался с этими ребятами в лондонской пивной. А ты откуда?
- Это длинная история, - уклонился от прямого ответа Мессельер. Когда-нибудь, малыш, я тебе, может, и расскажу. Ты впервые в такой операции?
Австралиец молча кивнул.
- Остается надеяться, что ты знаешь, на что идешь и чем это все может закончиться.
- Заработаю кучу денег и отлично проведу время, - петушился Пакард, но больше для виду. На душе у него было неспокойно.
- Хотелось бы, чтобы все было так просто, как ты говоришь.
- А ты давно играешь в эти игры?
- Давно. По-моему, слишком давно.
Француз оглядел новенькую военную форму
Пакарда, небольшую кобуру на боку, содержавшую скорее всего "беретту" модели 1934 года, и винтовку устаревшего образца калибра 7,62 мм с телескопическим прицелом, которую австралиец сжимал ногами.
- Где ты раздобыл оружие? - осведомился Мессельер.
- Все это принадлежало моему отцу. Его вещи переправили из Вьетнама, когда посылали гроб. Отец был сержантом, и его командир тоже приехал и передал все это "имущество"
моей матери. Вот с тех пор я и вооружен.
- Будем надеяться, что отцовское оружие принесет тебе удачу, - пожелал француз.
- Я тоже на это надеюсь.
Внезапно грузовик накренился и буквально заскакал по грунтовой дороге. Мессельер откинул край брезента и выглянул наружу.
- Кажется, мы вышли на финишную прямую, - сообщил он, ни к кому не обращаясь.
Сидящий в джипе Вэлин смотрел вперед вдоль узкой тропы, по которой осторожно вел машину Хезус. Полковник взял в руки и подготовил к бою винтовку М-16, а О'Рурк достал из кобуры полуавтоматический "браунинг* и тоже приготовился к любым неожиданностям.
- На всякий пожарный случай, - небрежно обронил Вэлин. - На мой взгляд, самое подходящее место для засады.
В грузовике, следовавшем за джипом, Келлер придерживался аналогичного мнения и приказал солдатам подготовиться к бою.
Машины проковыляли по рытвинам до конца тропы, выходившей на поляну, где находилась заброшенная ферма. В неглубокой впадине в полумиле от края поляны виднелся довольно большой жилой дом, а позади - полуразрушенный амбар.
- Мой дом - ваш дом, - с гордостью заявил Хезус. - Добро пожаловать в ваше временное пристанище!
Он отжал акселератор до пола, и джип рванулся вперед. Его примеру последовал Карлос в кабине грузовика. Когда они подъехали ближе, распахнулась парадная дверь и на пороге показалась женщина с двустволкой в руках.
- Моя супруга, - представил хозяйку Хезус. - Во всей Колумбии не сыскать лучшей поварихи и более меткого стрелка.
Машины приблизились к крыльцу, и женщина подняла вверх ружье в знак приветствия и что-то крикнула, обернувшись к дому.
- Мои дочери сейчас помогают готовить обед, - пояснил Хезус. - Мне кажется, что машины лучше поставить в амбар. Иногда заброшенными фермами интересуется армия с вертолетов.
Он провел джип вокруг дома, открыл створ - ки широких ворот и поставил машину вплотную к темно-зеленому микроавтобусу "фолькс - ваген", чтобы оставить место для грузовика.
Как только транспорт был припаркован и надежно укрыт от посторонних глаз, Хезус с удивительной легкостью выпрыгнул из джипа и объявил:
- Все, друзья, приехали. Пора перекусить.
Приглашаю всех.
Один за другим солдаты выпрыгнули из грузовика, а затем все направились к дому Последними покинули трехтонку братья Макгвайр, Джерри и Даниэль, ставшие профессиональными наемными солдатами после того, как побывали в подпольной Ирландской республиканской армии, в которую вступили еще в детстве, и Пэт Ньюмэн, англичанин, прослуживший в воздушно-десантном полку десять лет, а затем добровольно расставшийся с армией во время коренной реорганизации в британских вооруженных силах в начале девяностых годов. Джерри и Даниэль были похожи друг на друга, как близнецы, хотя Джерри исполнилось тридцать, а Даниэль был двумя годами младше. Это были высокие крепкие парни с румянцем во всю щеку и огненно-рыжими волосами, что подтверждало их ирландское происхождение.
Братья Макгвайр отличались добродушным нравом, любили выпить и посмеяться в компании друзей. В общем, производили впечатление простых и добрых ребят, но на самом деле они были хладнокровными и безжалостными убийцами, которые бомбами и пулями доказали свою преданность делу "временной" ИРА ["Временная" ИРА возникла осенью 1970 года, когда произошел раскол в республиканском движении Ирландии, выступающем за объединение страны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36