Но, преступник, если там, конечно, был преступник, очень хорошо знал про камеры и о том, как они расположены. И, если имело место преступление, то оно было направлено против Тихонова и цели своей достигло.
– Можно ли понимать вас так, что вы мне верите?
– Я – да. А вот криминалисты утверждают, что это просто взрыв бытового газа по утечке. Там отошел шланг от поверхности. Ошибка при монтаже. Правда, есть следы хим вещества по всей кухне, но это может быть чистящее средство.
– Так вы мне верите или нет?
– Я отрабатываю все версии. По крайней мере, твой рассказ про ползущего человека теперь не выглядит столь нелепым в свете новых фактов.
– Спасибо.
– Из города не уезжай.
Он прервал разговор.
Я так и не понял, зачем он мне звонил. Потом, поразмыслив, сделал вывод, что он выведывал, где я нахожусь, чтобы передать данные наружному наблюдению, которое меня потеряло. Придя к такому выводу, я стремглав добрался до папки, зажал ее подмышкой и кубарем скатился на землю, ушибив правое бедро. Хромая и повизгивая я поковылял через лес в сторону дороги, надеясь, что таким образом мне удастся замести следы. Не то, чтобы я очень боялся слежки. Мало того, я вообще в нее слабо верил, но если существовала вероятность, то было бы неплохо ее избежать. Во-первых, потому что это неприятно, когда за тобой подсматривают, и, во-вторых, я собирался идти к Захарову, а зачем и почему других это не касалось.
До визита в ОАО «Аспект» мне предстояло привести себя в порядок, а это значит – купить еще одни очки и еще одни брюки с рубашкой. Мне очень хотелось верить в то, что это моя последняя смена гардероба, но жизнь доказывала, что зарекаться ни в чем нельзя. Поэтому я решил не приобретать дорогих вещей, а нанести визит в бутик «Париж», и в ту же самую оптику, в которой мне можно надеяться на скидку.
В «Париже» меня узнали. Девчонки отнеслись ко мне с жалостью и в качестве бонуса подарили к брюкам утепленные лежалые носки. Мне неудобно было отказываться. Я нацепил новые брюки, новую рубашку и вышел из магазина с шерстяными носками и папкой в правой руке и пакетом со спортивной формой – в левой.
Менеджеры оптики нашли в компьютере мой рецепт и за врача брать деньги не стали. Через двадцать минут очки будут готовы.
Я позвонил Тагамлицкому и передал ему Аркашкин вариант. Тагамлицкий сказал, что обсудит этот вопрос и перезвонит. Мое конструктивное предложение стало для него неприятной неожиданностью. Ему не хотелось, чтобы я справился с заданием. Интересно, какую еще гадость он придумает в ответ?
Приняв, наконец, человеческий облик, я поймал такси и продиктовал водителю адрес с визитной карточки. Пора нанести визит старому приятелю. Я волновался, как перед контрольной.
ОАО «Аспект» базировалось в историческом центре города в старинном здании, с одной стороны к которому примыкал дом быта, а с другой – центральный универмаг. Когда-то все три строения были объединены в один громадный тупой и ненужный торговый центр, я помню его бесконечные залы и пустые прилавки. Сейчас, в период государственного капитализма, его порубили на куски и распродали. «Аспект» выделялся среди своих бывших собратьев мраморной отделкой, камерами наружного наблюдения и свежей краской.
Охранник на входе сообщил, что Константин Сергеевич на месте. Но, раз пропуск на меня не заказан, то нужно вначале связаться с приемной, и, если оттуда позвонят, тог тогда я смогу пройти. Он указал на телефон внутренней связи и список номеров.
Пока я обдумывал, что мне сказать секретарше, заиграл сотовый.
– Мы принимаем предложение Спицына, – сказал Тагамлицкий. – Но, нужно пощупать товар руками. Ты сними на неделю помещение квадратов тридцать, пусть он свезет весь товар туда. Но, чтобы ключ был у тебя. Понятно?
– А зачем? Он ведь все равно подпишет договор и приходные накладные.
– А затем, чтобы мы знали, что товар не виртуальный, и что это не сплошной висяк, а именно наши позиции.
– Ясно, – доля здравого смысла в его требовании была.
Ура! Похоже, что мои беды подходят к концу, вот-вот все кончится, и я вернусь в Москву на белом коне весь в ранениях и медалях. Осталось избавиться от папки. На всякий случай я отключил сотовый.
Я поднял трубку и набрал номер приемной.
Секретарша даже слышать не хотела о том, чтобы кому-то заказать пропуск, если встреча заранее не назначена. Мало того, она даже не собиралась сообщать шефу мою фамилию. Мы препирались с минуту. Ее металлический голос слегка потеплел, когда я сообщил, что мы с Захаровым однокурсники. Я даже сообщил название ВУЗа, который мы заканчивали и факультет. Порывшись в памяти, женщина на том конце решила, что в принципе это похоже на правду, но, тем не менее, не сдалась и не ломанулась радовать начальника прибытием старого друга. Она предложила записать меня на завтра, и если Захаров соблаговолит, то она перезвонит на любой, оставленный мной номер телефона. Я сломал ее, выложив информацию о том, что у меня есть документы Прудникова. Дама была в теме. Решив, что Прудников – это серьезно, она велела подождать и положила трубку.
Через минуту охранник поманил меня пальцем.
Приемная находилась на первом этаже.
За небольшим черным столом сидел Костик Захаров. Он, конечно, постарел, но не на восемнадцать лет. Я бы его узнал без вопросов. Не то, что на плакатах. Я улыбнулся, он тоже растянул губы.
– Привет, – поздоровался я.
– Здравствуйте, – ответил он.
– Ты что, меня не узнал? – удивился я.
– Нет.
– Я Ткачев Андрей. Мы вместе учились.
Захаров виновато пожал плечами.
– Вы говорили, что у вас есть какие-то документы Прудникова, – сказал он.
Я был в шоке.
– Послушай, Костик. Это же я – Андрюха.
– Извините.
Я достал из пакета спортивные штаны и вытащил из кармана смявшуюся фотографию.
– Вот, смотри, – я подошел и положил снимок перед ним, – это я, это ты, а рядом Аня.
Захаров скосил глаза и снова пожал плечами. Видимо у него отшибло память.
– Помнишь, под Новый год отец переслал мне мешок картошки, – я не собирался сдаваться. – А мама положила сверху в полиэтиленовом пакете утку. Мешок она завязала, чтобы утка не потерялась. Водитель, который все это привез, естественно, про утку не сказал. А картошка у нас еще была. Мы затолкали мешок в кладовую и забыли о нем… Ну?
Захаров отрицательно помотал головой.
– Потом, когда утка протухла, к нам в комнату невозможно было зайти. Мы все время искали источник запаха, но, мешок развязать никто не догадался. Когда стало вонять на всем этаже, вызвали санэпидстанцию. Думали, что под полом сдохла крыса. Был скандал и общая эвакуация. Ты еще дурачился и носил с собой противогаз.
Не знаю, зачем я рассказал ему эту историю. Она не произвела на него ни какого впечатления.
– Вы про Прудникова наврали? – раздраженно спросил он.
– Нет, – обиделся я и протянул ему папку, – вот.
Захаров вытащил из нее журнал, бросил на стол, потом открыл пакет. Он перебрал листы, прочитал шапки, две страницы просмотрел подробнее. Вначале усмехнулся, потом хихикнул.
– Как это оказалось у вас?
– Я летел с Прудниковым в самолете. Когда выходил, подобрал с пола.
– Вы читали?
– Нет. Только первый заголовок. Чтобы вернуть хозяину. Я ведь вначале думал, что в папке только журнал.
– Ну, спасибо. Хотя, ничего особо ценного тут нет, – Захаров поднялся, подошел к маленькому сейфу, стоящему на тумбочке, открыл его ключом из кармана и бросил туда пакет. – Вам нужен журнал?
– Нет, спасибо.
Повисла пауза. Захаров ждал, когда я уйду.
– Вы хотите денег? – спросил он.
– Увольте, – покраснел я. Мне было обидно, что он так подумал. – Я не из-за этого.
Захаров положил ключи от сейфа в карман. Я пошел к двери, потом вернулся и забрал со стола фотографию. Он даже не сказал до свидания.
На улице я купил мороженое в стаканчике, нашел тенек и сел на лавочку. Естественно, Захаров притворялся. Он меня узнал, несмотря на мои фиолетовые синяки, но не подал вида. Почему? Я стал размышлять на эту тему и пришел к выводу, что по его поведению и по поведению секретарши понятно, что у него нет отбоя от всяких там приятелей и однокашников. А попросту говоря – попрошаек. Вторая сторона богатства. Куча ненужных настоящих друзей. Он выработал схему поведения с внезапно появляющимися товарищами. И менять ее ради меня не стал. Мне понадобилось пять минут, чтобы полностью оправдать поведение Захарова. Мороженое растаяло и капнуло на брюки. Может быть, раньше я бы расстроился из-за этого пятна, но за последнее время мне приходилось шарахаться в таком непотребном виде, что сейчас даже не обратил на него внимания, но все-таки последний кусок затолкал в рот полностью и, давясь, проглотил.
Настроение значительно улучшилось. Во-первых, навестил старого друга. Ну и что, что он не смог меня принять, как следует. Таковы правила игры. Самое главное, что он жив и здоров. Прикоснулся к юности. Не мешало бы и Аню повидать. Но это вряд ли. Я, конечно, надеялся, что Костик пригласит меня к себе. Теперь эти мечты развеялись как туман. Во-вторых, избавился от ненавистной папки. Теперь уж точно все пойдет как по маслу.
Окончательно настроение не восстановилось, потому что все-таки имелись два трупа, возможная слежка и синий москвич, но все равно, чувствовал себя значительно лучше. Я позвонил Аркашке и сообщил, что Москва согласна. Аркадий очень обрадовался этому известию.
– Единственное, они требуют, чтобы я пощупал товар руками. Нужно снять склад на недельку и все вывезти туда.
– Да у меня есть склады, – заверил Аркадий.
– Нет. Это должна быть нейтральная территория. А ключ у меня. Давай выполним эти правила. Потом, сдадим тебе по накладной и можешь торговать.
– Глупо, лишние расходы.
– За наш счет.
– Ладно. Что-нибудь найду.
– Не парься. У меня куча свободного времени. Куплю газету и договорюсь.
– Как хочешь.
Я пошел в киоск и купил «Из рук в руки». И еще мороженого, чтобы не расплавиться. Я уже сделал пятнадцать шагов к обочине, но в голове всплыл образ и я опять вернулся к окошечку. Все верно. Оказывается, боковым зрением я увидел большой цветной фотоальбом, посвященный городу и области. Он стоил пятьсот рублей, но я не пожалел денег. Давно мечтал о чем-то таком. Будет память.
Тут где-то должен быть сквер. Я пошел его искать. Набрел на три могучих тополя, сел на пенек и стал читать объявления в газете.
Рядом прыгал воробей. Он с вожделением смотрел на мороженое. Я оставил ему изрядно на самом донышке. Птах с наслаждением выпил растаявшую молочную жижу, а на вафельный стаканчик даже не посмотрел. В такую жару не до еды.
Через полчаса я по телефону договорился с пятью людьми посмотреть помещения. Во всех случаях меня не спросили на какой срок, поэтому не пришлось выкручиваться. Какой дурак согласится сдавать в аренду склад на две недели? Два месяца и то мало.
До пяти вечера я ездил на такси по городу, смотрел ангары и подвалы, и, наконец, ударил по рукам с одним азербайджанцем, который отдавал помещение в субаренду на короткий срок, пока на родине не поспели гранаты. Ему нравилось, что не нужно оформлять документы, а меня устраивало наличие охранников на территории базы. Я заплатил аванс, и забрал ключ. Договорились, что замок я повешу свой, а начальник охраны попросил у меня образец росписи или печать. Я сказал, что печать привезет Аркадий. Он же и поменяет замок.
Все это время я держал телефон отключенным. Но, когда последний раз звонил Аркашке, чтобы продиктовать адрес склада, успел пробиться Полупан.
Я не стал отвечать. Скинул вызов и снова выключил трубу. Пошли они на фиг.
Освободившись от дел, я зашел в открытое кафе и заказал салат и шашлык. Пока узбеки готовили мясо, вспомнил свои передвижения и быстренько соорудил задачу на именованные числа. Применил к промежуточным ответам квадратный корень и сложил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44