- Что ж, - помолчав, сказала она, - делиться сведениями не вредно.
Мы лежали бок о бок, подняв колени поближе к солнцу, Она - гладкие и золотистые, а я - белые, с курчавой черной порослью. Мы выглядели как особи разных видов, а не разнополые представители одного и того же.
- Вчера он закупил две коробки снеди. Думаю, до среды никуда не денется.
- Надеюсь, ваше суждение порождено разумом, который питается не только снедью?
- Нет. Он чего-то ждет и не уедет, пока не получит это.
- Что - это? - спросила она. Я не ответил. - Занятный вы человек, сказала Алин.
- Почему это я занятный?
- Потому что стараетесь держать все в руках, как будто дали какую-то присягу. Вы всегда такой серьезный? - Она улыбнулась мне во весь рот. Мне стоило немалых трудов вспомнить, что я на задании.
- Откуда вы знаете Пэттена? - полюбопытствовал я, когда заставил себя снова сосретодочиться на деле.
- Я - лишь одна из тех, кого он обманул. Одна из многих миллионов людей, от которых он норовит смыться, - при этих словах её щеки начали покрываться румянцем, глаза потемнели и сделались мрачными. - Все мы были так молоды, так впечатлительны, а он сулил нам новую жизнь, новые надежды. - Румянец уже залил шею и пополз ниже, на те участки кожи, на которые этот верный признак сильных чувств обычно не распространяется.
- Вы из тех, кто хочет подвести его под суд?
- Вы об Элмо Нэше, Сагарене и других? Этим только и надо, что деньги вернуть, а я хочу большего. Я хочу увидеть, как он ползает на коленях.
- Послушать вас, так он не просто загубил вашу молодость. Тут нечто другое. Его секта на грани краха. Непохоже, чтобы вы были из числа обиженных им детей.
- Вы имеете в виду Дэвида Киппа?
Я попытался не выказать удивления, принимая этот подарок.
- Видать, вам хочется запустить коготки в его шкуру гораздо глубже, чем сейчас в собственную ладонь.
Она посмотрела на свою руку и убрала пальцы.
- Что вы задумали? - спросил я.
- А вы? Я знаю, на кого вы работаете и почему. При желании я могла бы вывести вас из игры в два счета. Вот так!
Она хлопнула в ладоши, но они были покрыты кремом для загара, и громкого шлепка не получилось.
- Но вам этого не хочется?
- Во всяком случае, сейчас. Мы можем вместе дождаться его следующего хода.
- Понимаю, - сказала я. Голова у меня шла кругом. Алин передвинулась, явив моему взору не только мягкие линии стана, но и изгибы бедер. Тело её выглядело очень убедительно, а я всего лишь человек. С минуту мы лежали без движения, а потом на плот забрались крикливые Крис и Роджер, обдав нас холодными брызгами и убив то, что вроде бы уже начинало зарождаться. Во всяком случае, мне так показалось. Мы скатились в воду и поплыли к берегу. Схватив с мостков свои пожитки, я отправился в хижину, чтобы избавиться от гусиной кожи и переодеться во что-нибудь другое.
Когда я подходил к своему жилищу, проволочная дверь распахнулась, и появился Дэвид Кипп.
- Нашли то, что искали? - спросил я его. Губы Киппа, по обыкновению, затряслись, и он привалился к деревянной стене в поисках моральной поддержки. Я преградил ему путь и сделал вид, что готов ударить Киппа, если возникнет нужда. При этом я подобрал живот, чтобы не выглядеть слабаком, весящим три пуда.
- Прочь с дороги, Куперман. Не вы представляете тут закон.
- Это верно. Но вот мне понадобилась полиция, и они нагрянули целой толпой.
- Погодите-ка. Не сердитесь. Дверь была открыта.
- И вы зашли, чтобы спасти мои пожитки, потому что ветер мог сдуть их в озеро. Слушайте, Кипп, я могу дать вам по зубам, а потом упасть на колени и попросить прощения за ошибку, - мне вспомнилось, как Сисси говорила о его обезьяньих ручищах с волосатыми пальцами. Не хватало только сцепиться с этим медведем и затеять возню на жалких остатках высаженных Джоан петуний. - Ну, что, отыскали мой черный пояс под ворохом рубах? Кипп, вы меня раздражаете. Вы пристаете к Джоан Харбисон, и это действует мне на нервы. Держитесь от неё подальше, Джоан неприятны ваши ухаживания. Ну, а что касается ваших делишек на том берегу...
- О чем это вы? Я тут всего неделю и за это время ни разу не заплывал дальше песчаной косы.
- Вы заплывали даже в реку, которая вытекает из Литтл-Краммок. Не пытайтесь меня одурачить. Вас видели, Кипп.
Судя по дрожащей губе, он не догадался, что я беру его на пушку.
- Кроме того, вы выдали себя с головой, когда хвастались, что видели цаплю и дохлого оленя. Мы оба знаем, где вы могли их видеть, не так ли?
Кипп отпрянул, и я почувствовал себя бычком, попавшим на школьный двор. Но все равно заставлял себя не смотреть на его ручищи. Стоило ему сжать кулаки, и мне крышка. Я решил переть внаглую.
- Но вы не просто любовались природой, Кипп. Вы знаете, что вчера утром Джордж Маккорд умер не от старости. Полагаю, нам следует разыскать капрала Гловера, чтобы сначала вы, а потом я могли поведать ему все, что нам известно. Если вы считаете, что это несправедливо, давайте подбросим монетку. Хотите, я первым поговорю с ним?
- Слушайте, я не собираюсь болтать с Гловером по собственному почину. Надеюсь, вы правильно поймете причины, по которым я оказался здесь. Я не держу на вас зла, просто хочу узнать, что происходит. А Пэттен пусть сам подает на меня в суд за то, что я сделал с его лодкой. Я потерял голову, когда узнал его, хоть он и отрастил бакенбарды. Этот подонок - мой должник. Вероятно, я получил гораздо большее удовлетворение, чем может получить любая другая из его жертв.
Итак, мне сделали ещё один подарок.
- Где вы были, когда Пэттен проплывал мимо?
- Фотографировал в затоне. Увидел его сквозь объектив. Уверен, что он меня не заметил.
- Как скоро вы последовали за ним?
- Спустя десять минут, не больше. Он оставил лодку у поляны в начале гужевой тропы. Я рад, что сотворил с ним такое, Куперман, и вам не отнять у меня этот кайф.
Я смерил Киппа взглядом и немного расслабился. Черт возьми, да пусть себе наслаждается - Кипп, почему Пэттен попал в ваш черный список? Разве вы не из той компании, которая вчинила ему иск? Что он вам такого сделал, если вы готовы на подвиги и, в частности, пробиваете топором днища лодок?
- Вам-то какая забота? Вы приехали сюда, чтобы защитить его. Я видел, как вы играли в шахматы на причале и вместе удили рыбу. Какое вам дело до людей, которым Пэттен причинил боль?
- Вы тоже в их числе?
- Нет. Он напакостил матери моих мальчишек. Она пошла в "Последний храм" и в итоге решилась ума. Эти телепроповедники - шайка мошенников, и Пэттен - худший из них. Моя жена совсем перестала соображать. Она только сидит и пялится на телеэкран, ничего не видя при этом. Пэттен лишил её веры в бога, религию и семью. У моей жены не просто не все дома, Куперман, у неё вообще никого дома нет, а ведь она была милейшим существом, самым...
- Ладно, я вас понял. Сочувствую вам в вашем горе, но не забывайте: в Озерном крае действуют те же законы, что и в городах. Я хочу, чтобы отныне и впредь вы не путались у меня под ногами, Кипп. Слышите?
- Слышу, слышу. А теперь вы послушайте: я намерен свести счеты с Пэттеном, хотя пока не знаю, как.
- Вот что, Кипп, - сказал я, подавшись к нему, - через семь дней вы вполне можете оказаться покойником недельной свежести.
Его губы снова затряслись, а украшенные перстнями волосатые руки метнулись вверх, прикрывая солнечное сплетение.
- А теперь валите отсюда, - велел я ему, и Кипп послушался меня. Я смотрел, как он опрометью бежит к своей хижине, и мысленно повторял эту тираду о покойнике. Только теперь она звучала у меня в голове в исполнении актера, который впервые произнес её в телефильме. Что ж, может, он и выдал эту фразу раньше, чем я, но в моих устах она оказалась куда действеннее.
21.
Я сбросил плавки и расхаживал по дому в сделанном из полотенца саронге, когда вдруг хлопнула проволочная дверь. Ко мне пожаловала Алин.
- Мне казалось, мы ещё не закончили разговор, - сказала она, бросая на кухонный стол свои темные очки, купальную шапочку, полотенце и масло для загара. На Алин был голубой терракотовый пляжный халат. Я был не очень хорошо подготовлен к роли гостеприимного хозяина, коль скоро щеголял почти голышом. Алин уселась в кресло с высокой клинообразной спинкой; её халатик распахнулся, и я забыл, что уже видел розовое бикини, которое так удачно подчеркивало многообещающие телодвижения девушки.
- Извините, не могу предложить вам выпить, - сказал я. - В доме ни капли горячительного, все кончилось.
На самом деле я просто не привез с собой никакого спиртного, но Алин вовсе не обязательно было знать все мои тайны.
- Я могла бы сварить кофе, - предложила она, и я согласился, исходя из соображения, что это даст мне возможность натянуть штаны. Алин покачала чайник, убедилась, что он наполовину полон, и привычным движением зажгла газ. Он загорелся с легким хлопком. Алин отыскала мой растворимый кофе и всыпала в чашки две ложки порошка. Я почему-то просто стоял и наблюдал за ней, словно она показывала фокус или вершила действо, которое мне так и не удалось освоить. Я опустился на кушетку, девушка села рядом и стала ждать пробуждения чайника.
- Вы говорили, мистер Куперман, будто бы Пэттен чего-то дожидается.
- Зовите меня Бенни, - вместо ответа предложил я, любуясь безупречным изгибом её черных бровей. Одна из них чуть приподнялась, напоминая мне о заданном вопросе.
- Вы имели в виду его паспорт?
- Хм... В общем, я знал, что ему понадобится ксива и что на её получение уйдет время. Вы видели, что ему пришла посылка?
- Один из его ребят забрал большой конверт из абонентского ящика в Хэтчвее, но я не знаю, кому он был адресован. Это случилось нынче утром.
- Довольно скоро мы выясним имя получателя.
- Но я не уверена, что вы имели в виду паспорт.
- Конечно, его. И ещё решение Верховного суда о признании или непризнании "Последнего храма". Будущее Пэттена в Штатах зависит от того, какой глазок зажжется на светофоре. Решение ожидается в пятницу. В парке идет следствие по делу о двух убийствах. В таких условиях Пэттен не станет сидеть тут и минутой дольше, чем это необходимо.
Терракотовый халат снова расщедрился и позволил мне полюбоваться загорелой кожей, оттененной голубой тканью. Думаю, я был задет за живое в основном из-за сходства халата с вечерним платьем. Если не считать Мэгги, я уже больше недели не видел ни одной облаченной в платье женщины. Я и не знал, как мне нравятся платья. Или все дело в свежем воздухе и подвижном образе жизни. Все это разгоняет кровь, как выразился бы Фрэнк Бушмилл. Алин разглядывала мое полотенце, потом подалась ближе и поцеловала меня, предварительно шепнув что-то мне на ухо.
- Наконец-то я поняла, что имела в виду Мэй Уэст, когда спросила: "У тебя пистолет в кармане, или ты просто рад видеть меня?" - Алин накрыла меня собой, будто палаткой, и не выказывала никаких признаков стремления снять чайник с плиты.
- Эй, погодите-ка, что такое? - успел выговорить я между поцелуями, не сумев вложить в эту фразу подлинного актерского мастерства. Я вцепился в халат и оторвался от него, лишь когда он упал на пол. Теперь в мире не существовало ничего, кроме загорелых рук и ног и розового бикини с черной окантовкой. Я схватился за все это и в горячке момента потерял свое полотенце.
Чайник почти полностью выкипел, когда я, наконец, погасил газ. Алин спала на кушетке, на сосновом столике стояли две чашки. Одна из кошек смотрела на меня сквозь сетку двери. Я никогда не думал, что покрытые шерстью существа умеют так глядеть. Я натянул плавки и отправился к мосткам, чтобы немного поплавать. Когда я вылез на берег, Джоан боролась со здоровенным мотором "джонсон", укрепленным на прибитой к двум березам доске. Она сняла кожух и, едва ли не возя носом по карбюратору, осматривала внутренности мотора.
- Майк говорит, в Торонто ужасная погода. Я звонила ему из города.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
Мы лежали бок о бок, подняв колени поближе к солнцу, Она - гладкие и золотистые, а я - белые, с курчавой черной порослью. Мы выглядели как особи разных видов, а не разнополые представители одного и того же.
- Вчера он закупил две коробки снеди. Думаю, до среды никуда не денется.
- Надеюсь, ваше суждение порождено разумом, который питается не только снедью?
- Нет. Он чего-то ждет и не уедет, пока не получит это.
- Что - это? - спросила она. Я не ответил. - Занятный вы человек, сказала Алин.
- Почему это я занятный?
- Потому что стараетесь держать все в руках, как будто дали какую-то присягу. Вы всегда такой серьезный? - Она улыбнулась мне во весь рот. Мне стоило немалых трудов вспомнить, что я на задании.
- Откуда вы знаете Пэттена? - полюбопытствовал я, когда заставил себя снова сосретодочиться на деле.
- Я - лишь одна из тех, кого он обманул. Одна из многих миллионов людей, от которых он норовит смыться, - при этих словах её щеки начали покрываться румянцем, глаза потемнели и сделались мрачными. - Все мы были так молоды, так впечатлительны, а он сулил нам новую жизнь, новые надежды. - Румянец уже залил шею и пополз ниже, на те участки кожи, на которые этот верный признак сильных чувств обычно не распространяется.
- Вы из тех, кто хочет подвести его под суд?
- Вы об Элмо Нэше, Сагарене и других? Этим только и надо, что деньги вернуть, а я хочу большего. Я хочу увидеть, как он ползает на коленях.
- Послушать вас, так он не просто загубил вашу молодость. Тут нечто другое. Его секта на грани краха. Непохоже, чтобы вы были из числа обиженных им детей.
- Вы имеете в виду Дэвида Киппа?
Я попытался не выказать удивления, принимая этот подарок.
- Видать, вам хочется запустить коготки в его шкуру гораздо глубже, чем сейчас в собственную ладонь.
Она посмотрела на свою руку и убрала пальцы.
- Что вы задумали? - спросил я.
- А вы? Я знаю, на кого вы работаете и почему. При желании я могла бы вывести вас из игры в два счета. Вот так!
Она хлопнула в ладоши, но они были покрыты кремом для загара, и громкого шлепка не получилось.
- Но вам этого не хочется?
- Во всяком случае, сейчас. Мы можем вместе дождаться его следующего хода.
- Понимаю, - сказала я. Голова у меня шла кругом. Алин передвинулась, явив моему взору не только мягкие линии стана, но и изгибы бедер. Тело её выглядело очень убедительно, а я всего лишь человек. С минуту мы лежали без движения, а потом на плот забрались крикливые Крис и Роджер, обдав нас холодными брызгами и убив то, что вроде бы уже начинало зарождаться. Во всяком случае, мне так показалось. Мы скатились в воду и поплыли к берегу. Схватив с мостков свои пожитки, я отправился в хижину, чтобы избавиться от гусиной кожи и переодеться во что-нибудь другое.
Когда я подходил к своему жилищу, проволочная дверь распахнулась, и появился Дэвид Кипп.
- Нашли то, что искали? - спросил я его. Губы Киппа, по обыкновению, затряслись, и он привалился к деревянной стене в поисках моральной поддержки. Я преградил ему путь и сделал вид, что готов ударить Киппа, если возникнет нужда. При этом я подобрал живот, чтобы не выглядеть слабаком, весящим три пуда.
- Прочь с дороги, Куперман. Не вы представляете тут закон.
- Это верно. Но вот мне понадобилась полиция, и они нагрянули целой толпой.
- Погодите-ка. Не сердитесь. Дверь была открыта.
- И вы зашли, чтобы спасти мои пожитки, потому что ветер мог сдуть их в озеро. Слушайте, Кипп, я могу дать вам по зубам, а потом упасть на колени и попросить прощения за ошибку, - мне вспомнилось, как Сисси говорила о его обезьяньих ручищах с волосатыми пальцами. Не хватало только сцепиться с этим медведем и затеять возню на жалких остатках высаженных Джоан петуний. - Ну, что, отыскали мой черный пояс под ворохом рубах? Кипп, вы меня раздражаете. Вы пристаете к Джоан Харбисон, и это действует мне на нервы. Держитесь от неё подальше, Джоан неприятны ваши ухаживания. Ну, а что касается ваших делишек на том берегу...
- О чем это вы? Я тут всего неделю и за это время ни разу не заплывал дальше песчаной косы.
- Вы заплывали даже в реку, которая вытекает из Литтл-Краммок. Не пытайтесь меня одурачить. Вас видели, Кипп.
Судя по дрожащей губе, он не догадался, что я беру его на пушку.
- Кроме того, вы выдали себя с головой, когда хвастались, что видели цаплю и дохлого оленя. Мы оба знаем, где вы могли их видеть, не так ли?
Кипп отпрянул, и я почувствовал себя бычком, попавшим на школьный двор. Но все равно заставлял себя не смотреть на его ручищи. Стоило ему сжать кулаки, и мне крышка. Я решил переть внаглую.
- Но вы не просто любовались природой, Кипп. Вы знаете, что вчера утром Джордж Маккорд умер не от старости. Полагаю, нам следует разыскать капрала Гловера, чтобы сначала вы, а потом я могли поведать ему все, что нам известно. Если вы считаете, что это несправедливо, давайте подбросим монетку. Хотите, я первым поговорю с ним?
- Слушайте, я не собираюсь болтать с Гловером по собственному почину. Надеюсь, вы правильно поймете причины, по которым я оказался здесь. Я не держу на вас зла, просто хочу узнать, что происходит. А Пэттен пусть сам подает на меня в суд за то, что я сделал с его лодкой. Я потерял голову, когда узнал его, хоть он и отрастил бакенбарды. Этот подонок - мой должник. Вероятно, я получил гораздо большее удовлетворение, чем может получить любая другая из его жертв.
Итак, мне сделали ещё один подарок.
- Где вы были, когда Пэттен проплывал мимо?
- Фотографировал в затоне. Увидел его сквозь объектив. Уверен, что он меня не заметил.
- Как скоро вы последовали за ним?
- Спустя десять минут, не больше. Он оставил лодку у поляны в начале гужевой тропы. Я рад, что сотворил с ним такое, Куперман, и вам не отнять у меня этот кайф.
Я смерил Киппа взглядом и немного расслабился. Черт возьми, да пусть себе наслаждается - Кипп, почему Пэттен попал в ваш черный список? Разве вы не из той компании, которая вчинила ему иск? Что он вам такого сделал, если вы готовы на подвиги и, в частности, пробиваете топором днища лодок?
- Вам-то какая забота? Вы приехали сюда, чтобы защитить его. Я видел, как вы играли в шахматы на причале и вместе удили рыбу. Какое вам дело до людей, которым Пэттен причинил боль?
- Вы тоже в их числе?
- Нет. Он напакостил матери моих мальчишек. Она пошла в "Последний храм" и в итоге решилась ума. Эти телепроповедники - шайка мошенников, и Пэттен - худший из них. Моя жена совсем перестала соображать. Она только сидит и пялится на телеэкран, ничего не видя при этом. Пэттен лишил её веры в бога, религию и семью. У моей жены не просто не все дома, Куперман, у неё вообще никого дома нет, а ведь она была милейшим существом, самым...
- Ладно, я вас понял. Сочувствую вам в вашем горе, но не забывайте: в Озерном крае действуют те же законы, что и в городах. Я хочу, чтобы отныне и впредь вы не путались у меня под ногами, Кипп. Слышите?
- Слышу, слышу. А теперь вы послушайте: я намерен свести счеты с Пэттеном, хотя пока не знаю, как.
- Вот что, Кипп, - сказал я, подавшись к нему, - через семь дней вы вполне можете оказаться покойником недельной свежести.
Его губы снова затряслись, а украшенные перстнями волосатые руки метнулись вверх, прикрывая солнечное сплетение.
- А теперь валите отсюда, - велел я ему, и Кипп послушался меня. Я смотрел, как он опрометью бежит к своей хижине, и мысленно повторял эту тираду о покойнике. Только теперь она звучала у меня в голове в исполнении актера, который впервые произнес её в телефильме. Что ж, может, он и выдал эту фразу раньше, чем я, но в моих устах она оказалась куда действеннее.
21.
Я сбросил плавки и расхаживал по дому в сделанном из полотенца саронге, когда вдруг хлопнула проволочная дверь. Ко мне пожаловала Алин.
- Мне казалось, мы ещё не закончили разговор, - сказала она, бросая на кухонный стол свои темные очки, купальную шапочку, полотенце и масло для загара. На Алин был голубой терракотовый пляжный халат. Я был не очень хорошо подготовлен к роли гостеприимного хозяина, коль скоро щеголял почти голышом. Алин уселась в кресло с высокой клинообразной спинкой; её халатик распахнулся, и я забыл, что уже видел розовое бикини, которое так удачно подчеркивало многообещающие телодвижения девушки.
- Извините, не могу предложить вам выпить, - сказал я. - В доме ни капли горячительного, все кончилось.
На самом деле я просто не привез с собой никакого спиртного, но Алин вовсе не обязательно было знать все мои тайны.
- Я могла бы сварить кофе, - предложила она, и я согласился, исходя из соображения, что это даст мне возможность натянуть штаны. Алин покачала чайник, убедилась, что он наполовину полон, и привычным движением зажгла газ. Он загорелся с легким хлопком. Алин отыскала мой растворимый кофе и всыпала в чашки две ложки порошка. Я почему-то просто стоял и наблюдал за ней, словно она показывала фокус или вершила действо, которое мне так и не удалось освоить. Я опустился на кушетку, девушка села рядом и стала ждать пробуждения чайника.
- Вы говорили, мистер Куперман, будто бы Пэттен чего-то дожидается.
- Зовите меня Бенни, - вместо ответа предложил я, любуясь безупречным изгибом её черных бровей. Одна из них чуть приподнялась, напоминая мне о заданном вопросе.
- Вы имели в виду его паспорт?
- Хм... В общем, я знал, что ему понадобится ксива и что на её получение уйдет время. Вы видели, что ему пришла посылка?
- Один из его ребят забрал большой конверт из абонентского ящика в Хэтчвее, но я не знаю, кому он был адресован. Это случилось нынче утром.
- Довольно скоро мы выясним имя получателя.
- Но я не уверена, что вы имели в виду паспорт.
- Конечно, его. И ещё решение Верховного суда о признании или непризнании "Последнего храма". Будущее Пэттена в Штатах зависит от того, какой глазок зажжется на светофоре. Решение ожидается в пятницу. В парке идет следствие по делу о двух убийствах. В таких условиях Пэттен не станет сидеть тут и минутой дольше, чем это необходимо.
Терракотовый халат снова расщедрился и позволил мне полюбоваться загорелой кожей, оттененной голубой тканью. Думаю, я был задет за живое в основном из-за сходства халата с вечерним платьем. Если не считать Мэгги, я уже больше недели не видел ни одной облаченной в платье женщины. Я и не знал, как мне нравятся платья. Или все дело в свежем воздухе и подвижном образе жизни. Все это разгоняет кровь, как выразился бы Фрэнк Бушмилл. Алин разглядывала мое полотенце, потом подалась ближе и поцеловала меня, предварительно шепнув что-то мне на ухо.
- Наконец-то я поняла, что имела в виду Мэй Уэст, когда спросила: "У тебя пистолет в кармане, или ты просто рад видеть меня?" - Алин накрыла меня собой, будто палаткой, и не выказывала никаких признаков стремления снять чайник с плиты.
- Эй, погодите-ка, что такое? - успел выговорить я между поцелуями, не сумев вложить в эту фразу подлинного актерского мастерства. Я вцепился в халат и оторвался от него, лишь когда он упал на пол. Теперь в мире не существовало ничего, кроме загорелых рук и ног и розового бикини с черной окантовкой. Я схватился за все это и в горячке момента потерял свое полотенце.
Чайник почти полностью выкипел, когда я, наконец, погасил газ. Алин спала на кушетке, на сосновом столике стояли две чашки. Одна из кошек смотрела на меня сквозь сетку двери. Я никогда не думал, что покрытые шерстью существа умеют так глядеть. Я натянул плавки и отправился к мосткам, чтобы немного поплавать. Когда я вылез на берег, Джоан боролась со здоровенным мотором "джонсон", укрепленным на прибитой к двум березам доске. Она сняла кожух и, едва ли не возя носом по карбюратору, осматривала внутренности мотора.
- Майк говорит, в Торонто ужасная погода. Я звонила ему из города.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38