Прозак помогает как от одного, так и от другого.
— Мне никогда не рекомендовали его принимать, — сказала Ким. — И даже если бы рекомендовали, я не стала бы этого делать. Я не принимаю лекарств в связи с такими мелочами, как застенчивость. Мне кажется, что таблетки, да и вообще лекарства, следует применять в случае серьезных заболеваний, а не для того, чтобы сглаживать повседневные недомогания.
— Прошу прощения, — произнес Эдвард, — я не хотел вас обидеть.
— Я нисколько не обиделась. Но это мое глубокое убеждение. Я работаю сестрой и вижу, что люди принимают слишком много лекарств по множеству совершенно ничтожных поводов, и таких людей много, фармацевтические компании сумели убедить их, что от каждого недомогания существует таблетка.
— В целом я согласен с вами, — сказал Эдвард. — Но я нейрохимик и в силу этого ясно вижу биохимический аспект поведения и настроения. Поэтому мне пришлось пересмотреть свое отношение к применению чисто психотропных препаратов. Я бы даже сказал — чистых психотропных препаратов.
— Что вы имеете в виду под чистыми препаратами? — спросила Ким.
— Препараты, которые или не обладают побочным эффектом, или обладают им в ничтожной степени.
— У всех лекарств есть побочные эффекты, — упрямо заявила Ким.
— Полагаю, что вы опять-таки правы, — согласился Эдвард. — Но некоторые побочные эффекты настолько незначительны, что риск приема таких препаратов вполне допустим, если сравнить его с возможной пользой для здоровья.
— Это очень мудреный довод, — засомневалась Ким.
— О, я, кстати, кое о чем вспомнил! — воскликнул Эдвард. — О книгах, которые обещал дать вам почитать.
Он потянулся к заднему сиденью, взял оттуда две книги и положил их на колени Ким. Она полистала их и шутливо пожаловалась на то, что в них совсем нет картинок. Эдвард рассмеялся.
— Я постарался найти вашу прапрабабушку в одной из них, где описываются судебные процессы в Салеме, — проговорил Эдвард. — Но в указателе не нашел Элизабет Стюарт. Вы уверены, что ее действительно казнили? Эти авторы очень дотошны и добросовестны.
— Насколько я знаю — это правда, — ответила Ким. Она просмотрела указатель в «Салемских одержимых». Раздел на букву «с» начинался со «свидетельства о призраке» и заканчивался на «Стафтоне, Вильямс». Никаких упоминаний о Стюарт.
Через полчаса они прибыли в Салем. Дорога пролегала мимо «Дома ведьмы». У Эдварда вспыхнул необыкновенный интерес, он немедленно свернул на обочину и остановил машину.
— Как называется это место? — спросил он.
— «Дом ведьмы», — ответила Ким. — Это место притягивает туристов как магнит. Местный аттракцион.
— Это подлинный семнадцатый век? — спросил Эдвард. — Или новодел, каких полно в Диснейленде?
— Подлинник. И стоит он на своем месте, на том, где его построили триста лет назад. Рядом есть еще один подлинный дом тех времен. Он принадлежит Пибоди-Эссексскому институту, но его перевезли из другого места.
— Класс! — воскликнул Эдвард.
Дом выглядел как картинка из иллюстрированной книги по истории для детей. Особенно необычно и красиво было то, что второй этаж выступал по периметру за пределы первого, а стекла имели форму бриллиантов.
— Слово «класс» выдало вас с головой, — рассмеялась Ким. — Здесь больше уместно слово «божественно».
— Ладно, — послушно согласился Эдвард. — Это божественно.
— Дом удивительно похож на тот, который я собираюсь вам показать во владениях Стюартов, — сообщила Ким. — А этот дом нельзя, строго говоря, называть «Домом ведьмы», потому что ведьмы тут никогда не жили. Он принадлежал Джонатану Корвину, одному из членов магистрата, который участвовал в предварительных слушаниях по делу.
— Я помню эту фамилию из «Салемских одержимых», — сказал Эдвард. — История наполняется реальной жизнью, когда воочию видишь место, где разворачивались исторические события далекого прошлого. — Он повернулся к Ким. — Далеко отсюда до владения Стюартов?
— Нет, самое большее десять минут езды.
— Вы сегодня завтракали?
— Немного сока и фрукты.
— Может быть, мы остановимся где-нибудь, выпьем кофе и перекусим?
— Это заманчивое предложение, — согласилась Ким. Было еще рано, до наплыва туристов оставалось порядочно времени, поэтому Эдвард без труда нашел место для парковки у здания администрации общины Салем. Напротив находилось кафе. Они взяли с собой кофе и завтрак навынос и послонялись немного по центру городка, заглянув в Музей ведьм и посетив несколько других туристских достопримечательностей. Прогуливаясь по пешеходному участку Эссекс-стрит, они обратили внимание, что в огромном количестве магазинчиков, и с не менее огромного количества лотков продаются многочисленные «ведьмины» сувениры.
— Процессы над ведьмами породили целую индустрию, — прокомментировал этот факт Эдвард. — Боюсь, что это очень назойливо.
— Но отнюдь не делает само событие тривиальным, — возразила Ким. — Скорее, выглядит неким заветом, который оставили эти процессы. Все находят давно прошедшие события захватывающими.
Войдя в Центр обслуживания посетителей Национального парка, Ким обнаружила там целую библиотеку книг и памфлетов, касающихся судебных процессов по делам ведьм.
— Я никогда не думала, что на эту тему существует так много доступной литературы, — удивилась она.
Покопавшись в книгах, она купила несколько штук. Ким объяснила Эдварду, что если она начинает чем-нибудь интересоваться, то в своем интересе, как правило, перегибает палку.
Вернувшись в машину, они снова проехали мимо «Дома ведьмы» по Норт-стрит, потом свернули направо на Орн-роуд. Когда они проезжали мимо кладбища «Гринлаун», Ким заметила, что это тоже была часть земельных владений Стюартов.
Ким велела Эдварду свернуть на грунтовую дорогу. Продвигаясь по ней, он с трудом справлялся с рулем. Объехать все рытвины и ухабы он был просто не в состоянии.
— Вы уверены, что мы едем правильно? — спросил он.
— Абсолютно, — обнадежила его Ким.
После нескольких рывков и поворотов они, наконец, подъехали к окованным железом воротам, подвешенным к массивным столбам, сложенным из грубообработанных гранитных блоков. Высокий железный забор, увенчанный заостренными металлическими кольями, с обеих сторон от ворот скрывался в густом лесу.
— Это то самое место? — поинтересовался Эдвард.
— Да, — ответила Ким, выходя из машины.
— Очень внушительно! — крикнул он Ким, пока та с трудом пыталась сдвинуть с места тяжелый заржавленный засов, запиравший ворота. — Это место трудно назвать гостеприимным.
— Помешательство той эпохи! — крикнула ему в ответ Ким. — Люди состоятельные хотели выглядеть как бароны.
Сдвинув, наконец, засов, она отперла ворота и распахнула их. Они раскрылись с жутким скрежетом.
Ким вернулась в машину, и они въехали в ворота. После еще нескольких крутых поворотов дорога закончилась просторной зеленой лужайкой. Эдвард остановил машину.
— Бог мой! — воскликнул он. — Теперь я понимаю, почему вы употребили слово «бароны».
Над огромным полем господствовал исполинский многоэтажный каменный дом, украшенный башнями, зубцами и навесными бойницами. Крыша из шифера была покрыта причудливыми украшениями и слуховыми окнами. Из всех частей крыши, как сорная трава, торчали дымовые трубы.
— Интересное смешение стилей, — заметил Эдвард. — Отчасти это средневековая крепость, отчасти замок эпохи Тюдоров, а отчасти — французское шато. Очень забавно.
— В нашей семье это сооружение всегда называли замком, — пояснила Ким.
— Теперь я понимаю почему, — догадался Эдвард. — Когда вы описывали это место как огромный пустырь, продуваемый всеми ветрами, я не представлял себе, что дом может выглядеть именно так. Я представлял его себе совершенно по-другому. Место такому дому скорее где-нибудь в Ньюпорте.
— На Северной набережной Бостона до сих пор сохранилось несколько таких огромных домов-замков, — сообщила Ким. — Конечно, некоторые из них уже обветшали. Другие преобразованы в кондоминиумы. Но теперь рынок полностью насыщен. Поэтому я и говорила вам, что для нас с братом этот дом — обуза.
— А где находится старый дом? — спросил Эдвард. Ким показала рукой направо. На расстоянии Эдвард с трудом различил спрятавшееся в березняке темно-коричневое строение.
— А что это за каменное здание слева? — спросил он.
— Когда-то это была мельница, — ответила Ким. — Но пару сотен лет назад ее переделали в конюшню.
Эдвард рассмеялся.
— Просто удивительно, как естественно вы все это воспринимаете. Для меня все, что старше пятидесяти лет, — уже неописуемая древность.
Эдвард тронул машину, но тотчас снова остановился. Путь ему преградила стена из камней, заросших густой травой.
— Что это? — спросил он, указывая рукой на стену.
— Наше старое фамильное захоронение.
— Кроме шуток? — удивился Эдвард. — Мы можем его осмотреть?
— Конечно, — ответила Ким.
Они вышли из машины и перелезли через стену. Войти в ворота не было никакой возможности, так как они заросли одичавшими кустами ежевики.
— Такое впечатление, что многие надгробные камни разбиты, — заметил Эдвард, — причем совсем недавно. — Он поднял с земли осколок мрамора.
— Вандализм, — коротко констатировала Ким. — С этим мало, что можно поделать, поскольку здесь никто не живет.
— Какой стыд! — возмутился Эдвард. Он посмотрел на дату. 1843. На камне значилось имя Натаниэла Стюарта.
— В нашей семье умерших хоронили на этой земле до середины прошлого столетия, — пояснила Ким.
Они медленно пошли по поросшему травой кладбищу. Чем дальше они шли, тем проще становились надгробия, тем древнее они выглядели.
— Рональд Стюарт тоже похоронен здесь? — спросил Эдвард.
— Да, — ответила Ким. Она подвела его к скромному круглому могильному камню, на котором едва намечался рельеф черепа со скрещенными костями, на камне была надпись: «Здесь захоронено тело Рональда Стюарта, сына Джона и Лидии Стюарт. Почил на 81 лето жизни 1 октября 1734 года».
— Восемьдесят один, — удивился Эдвард, — здоровый был мужчина. Он, должно быть, обладал незаурядным умом и держался подальше от докторов. В те времена, когда уповали только на кровопускания и примитивные лекарства, соприкосновение с докторами было почти столь же смертельным, как соприкосновение с болезнями, которые они брались лечить.
Рядом с Рональдом покоилась Ребекка Стюарт. На камне было написано, что она была женой Рональда.
— Думаю, что он впоследствии женился повторно, — сказала Ким.
— Элизабет тоже похоронена здесь? — спросил Эдвард.
— Не знаю, — ответила Ким. — Мне никто ни разу не показывал ее могилу.
— А вы уверены, что Элизабет вообще существовала?
— Думаю, что существовала, но поклясться не могу.
— Давайте поищем, может быть, нам удастся найти ее могилу, — предложил Эдвард. — Она должна быть похоронена на фамильном кладбище.
Несколько минут они искали молча. Ким пошла в одну сторону, Эдвард — в другую.
— Эдвард! — позвала его Ким.
— Вы нашли ее? — спросил Эдвард.
— Можно сказать, да, — ответила она.
Эдвард присоединился к Ким. Она рассматривала надгробие, похожее по форме на могильный камень Рональда. В этой могиле покоился Джонатан Стюарт, о котором на камне было написано, что он сын Рональда и Элизабет Стюарт.
— По крайней мере, мы теперь знаем, что она доподлинно существовала, — констатировала Ким.
Они продолжали поиски в течение еще получаса, но найти могилу Элизабет не удалось. Наконец, они прекратили бесплодные попытки, сдались и пошли назад к машине. Несколько минут спустя они уже были у входа в старый дом. Оба вышли из машины.
— Да, вы не шутили, когда говорили, что этот дом похож на «Дом ведьмы», — проговорил Эдвард. — Такая же массивная центральная дымовая труба, такая же высокая крутая двускатная крыша, такая же дощатая окантовка стен и такие же стекла в окнах, похожие на бриллианты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
— Мне никогда не рекомендовали его принимать, — сказала Ким. — И даже если бы рекомендовали, я не стала бы этого делать. Я не принимаю лекарств в связи с такими мелочами, как застенчивость. Мне кажется, что таблетки, да и вообще лекарства, следует применять в случае серьезных заболеваний, а не для того, чтобы сглаживать повседневные недомогания.
— Прошу прощения, — произнес Эдвард, — я не хотел вас обидеть.
— Я нисколько не обиделась. Но это мое глубокое убеждение. Я работаю сестрой и вижу, что люди принимают слишком много лекарств по множеству совершенно ничтожных поводов, и таких людей много, фармацевтические компании сумели убедить их, что от каждого недомогания существует таблетка.
— В целом я согласен с вами, — сказал Эдвард. — Но я нейрохимик и в силу этого ясно вижу биохимический аспект поведения и настроения. Поэтому мне пришлось пересмотреть свое отношение к применению чисто психотропных препаратов. Я бы даже сказал — чистых психотропных препаратов.
— Что вы имеете в виду под чистыми препаратами? — спросила Ким.
— Препараты, которые или не обладают побочным эффектом, или обладают им в ничтожной степени.
— У всех лекарств есть побочные эффекты, — упрямо заявила Ким.
— Полагаю, что вы опять-таки правы, — согласился Эдвард. — Но некоторые побочные эффекты настолько незначительны, что риск приема таких препаратов вполне допустим, если сравнить его с возможной пользой для здоровья.
— Это очень мудреный довод, — засомневалась Ким.
— О, я, кстати, кое о чем вспомнил! — воскликнул Эдвард. — О книгах, которые обещал дать вам почитать.
Он потянулся к заднему сиденью, взял оттуда две книги и положил их на колени Ким. Она полистала их и шутливо пожаловалась на то, что в них совсем нет картинок. Эдвард рассмеялся.
— Я постарался найти вашу прапрабабушку в одной из них, где описываются судебные процессы в Салеме, — проговорил Эдвард. — Но в указателе не нашел Элизабет Стюарт. Вы уверены, что ее действительно казнили? Эти авторы очень дотошны и добросовестны.
— Насколько я знаю — это правда, — ответила Ким. Она просмотрела указатель в «Салемских одержимых». Раздел на букву «с» начинался со «свидетельства о призраке» и заканчивался на «Стафтоне, Вильямс». Никаких упоминаний о Стюарт.
Через полчаса они прибыли в Салем. Дорога пролегала мимо «Дома ведьмы». У Эдварда вспыхнул необыкновенный интерес, он немедленно свернул на обочину и остановил машину.
— Как называется это место? — спросил он.
— «Дом ведьмы», — ответила Ким. — Это место притягивает туристов как магнит. Местный аттракцион.
— Это подлинный семнадцатый век? — спросил Эдвард. — Или новодел, каких полно в Диснейленде?
— Подлинник. И стоит он на своем месте, на том, где его построили триста лет назад. Рядом есть еще один подлинный дом тех времен. Он принадлежит Пибоди-Эссексскому институту, но его перевезли из другого места.
— Класс! — воскликнул Эдвард.
Дом выглядел как картинка из иллюстрированной книги по истории для детей. Особенно необычно и красиво было то, что второй этаж выступал по периметру за пределы первого, а стекла имели форму бриллиантов.
— Слово «класс» выдало вас с головой, — рассмеялась Ким. — Здесь больше уместно слово «божественно».
— Ладно, — послушно согласился Эдвард. — Это божественно.
— Дом удивительно похож на тот, который я собираюсь вам показать во владениях Стюартов, — сообщила Ким. — А этот дом нельзя, строго говоря, называть «Домом ведьмы», потому что ведьмы тут никогда не жили. Он принадлежал Джонатану Корвину, одному из членов магистрата, который участвовал в предварительных слушаниях по делу.
— Я помню эту фамилию из «Салемских одержимых», — сказал Эдвард. — История наполняется реальной жизнью, когда воочию видишь место, где разворачивались исторические события далекого прошлого. — Он повернулся к Ким. — Далеко отсюда до владения Стюартов?
— Нет, самое большее десять минут езды.
— Вы сегодня завтракали?
— Немного сока и фрукты.
— Может быть, мы остановимся где-нибудь, выпьем кофе и перекусим?
— Это заманчивое предложение, — согласилась Ким. Было еще рано, до наплыва туристов оставалось порядочно времени, поэтому Эдвард без труда нашел место для парковки у здания администрации общины Салем. Напротив находилось кафе. Они взяли с собой кофе и завтрак навынос и послонялись немного по центру городка, заглянув в Музей ведьм и посетив несколько других туристских достопримечательностей. Прогуливаясь по пешеходному участку Эссекс-стрит, они обратили внимание, что в огромном количестве магазинчиков, и с не менее огромного количества лотков продаются многочисленные «ведьмины» сувениры.
— Процессы над ведьмами породили целую индустрию, — прокомментировал этот факт Эдвард. — Боюсь, что это очень назойливо.
— Но отнюдь не делает само событие тривиальным, — возразила Ким. — Скорее, выглядит неким заветом, который оставили эти процессы. Все находят давно прошедшие события захватывающими.
Войдя в Центр обслуживания посетителей Национального парка, Ким обнаружила там целую библиотеку книг и памфлетов, касающихся судебных процессов по делам ведьм.
— Я никогда не думала, что на эту тему существует так много доступной литературы, — удивилась она.
Покопавшись в книгах, она купила несколько штук. Ким объяснила Эдварду, что если она начинает чем-нибудь интересоваться, то в своем интересе, как правило, перегибает палку.
Вернувшись в машину, они снова проехали мимо «Дома ведьмы» по Норт-стрит, потом свернули направо на Орн-роуд. Когда они проезжали мимо кладбища «Гринлаун», Ким заметила, что это тоже была часть земельных владений Стюартов.
Ким велела Эдварду свернуть на грунтовую дорогу. Продвигаясь по ней, он с трудом справлялся с рулем. Объехать все рытвины и ухабы он был просто не в состоянии.
— Вы уверены, что мы едем правильно? — спросил он.
— Абсолютно, — обнадежила его Ким.
После нескольких рывков и поворотов они, наконец, подъехали к окованным железом воротам, подвешенным к массивным столбам, сложенным из грубообработанных гранитных блоков. Высокий железный забор, увенчанный заостренными металлическими кольями, с обеих сторон от ворот скрывался в густом лесу.
— Это то самое место? — поинтересовался Эдвард.
— Да, — ответила Ким, выходя из машины.
— Очень внушительно! — крикнул он Ким, пока та с трудом пыталась сдвинуть с места тяжелый заржавленный засов, запиравший ворота. — Это место трудно назвать гостеприимным.
— Помешательство той эпохи! — крикнула ему в ответ Ким. — Люди состоятельные хотели выглядеть как бароны.
Сдвинув, наконец, засов, она отперла ворота и распахнула их. Они раскрылись с жутким скрежетом.
Ким вернулась в машину, и они въехали в ворота. После еще нескольких крутых поворотов дорога закончилась просторной зеленой лужайкой. Эдвард остановил машину.
— Бог мой! — воскликнул он. — Теперь я понимаю, почему вы употребили слово «бароны».
Над огромным полем господствовал исполинский многоэтажный каменный дом, украшенный башнями, зубцами и навесными бойницами. Крыша из шифера была покрыта причудливыми украшениями и слуховыми окнами. Из всех частей крыши, как сорная трава, торчали дымовые трубы.
— Интересное смешение стилей, — заметил Эдвард. — Отчасти это средневековая крепость, отчасти замок эпохи Тюдоров, а отчасти — французское шато. Очень забавно.
— В нашей семье это сооружение всегда называли замком, — пояснила Ким.
— Теперь я понимаю почему, — догадался Эдвард. — Когда вы описывали это место как огромный пустырь, продуваемый всеми ветрами, я не представлял себе, что дом может выглядеть именно так. Я представлял его себе совершенно по-другому. Место такому дому скорее где-нибудь в Ньюпорте.
— На Северной набережной Бостона до сих пор сохранилось несколько таких огромных домов-замков, — сообщила Ким. — Конечно, некоторые из них уже обветшали. Другие преобразованы в кондоминиумы. Но теперь рынок полностью насыщен. Поэтому я и говорила вам, что для нас с братом этот дом — обуза.
— А где находится старый дом? — спросил Эдвард. Ким показала рукой направо. На расстоянии Эдвард с трудом различил спрятавшееся в березняке темно-коричневое строение.
— А что это за каменное здание слева? — спросил он.
— Когда-то это была мельница, — ответила Ким. — Но пару сотен лет назад ее переделали в конюшню.
Эдвард рассмеялся.
— Просто удивительно, как естественно вы все это воспринимаете. Для меня все, что старше пятидесяти лет, — уже неописуемая древность.
Эдвард тронул машину, но тотчас снова остановился. Путь ему преградила стена из камней, заросших густой травой.
— Что это? — спросил он, указывая рукой на стену.
— Наше старое фамильное захоронение.
— Кроме шуток? — удивился Эдвард. — Мы можем его осмотреть?
— Конечно, — ответила Ким.
Они вышли из машины и перелезли через стену. Войти в ворота не было никакой возможности, так как они заросли одичавшими кустами ежевики.
— Такое впечатление, что многие надгробные камни разбиты, — заметил Эдвард, — причем совсем недавно. — Он поднял с земли осколок мрамора.
— Вандализм, — коротко констатировала Ким. — С этим мало, что можно поделать, поскольку здесь никто не живет.
— Какой стыд! — возмутился Эдвард. Он посмотрел на дату. 1843. На камне значилось имя Натаниэла Стюарта.
— В нашей семье умерших хоронили на этой земле до середины прошлого столетия, — пояснила Ким.
Они медленно пошли по поросшему травой кладбищу. Чем дальше они шли, тем проще становились надгробия, тем древнее они выглядели.
— Рональд Стюарт тоже похоронен здесь? — спросил Эдвард.
— Да, — ответила Ким. Она подвела его к скромному круглому могильному камню, на котором едва намечался рельеф черепа со скрещенными костями, на камне была надпись: «Здесь захоронено тело Рональда Стюарта, сына Джона и Лидии Стюарт. Почил на 81 лето жизни 1 октября 1734 года».
— Восемьдесят один, — удивился Эдвард, — здоровый был мужчина. Он, должно быть, обладал незаурядным умом и держался подальше от докторов. В те времена, когда уповали только на кровопускания и примитивные лекарства, соприкосновение с докторами было почти столь же смертельным, как соприкосновение с болезнями, которые они брались лечить.
Рядом с Рональдом покоилась Ребекка Стюарт. На камне было написано, что она была женой Рональда.
— Думаю, что он впоследствии женился повторно, — сказала Ким.
— Элизабет тоже похоронена здесь? — спросил Эдвард.
— Не знаю, — ответила Ким. — Мне никто ни разу не показывал ее могилу.
— А вы уверены, что Элизабет вообще существовала?
— Думаю, что существовала, но поклясться не могу.
— Давайте поищем, может быть, нам удастся найти ее могилу, — предложил Эдвард. — Она должна быть похоронена на фамильном кладбище.
Несколько минут они искали молча. Ким пошла в одну сторону, Эдвард — в другую.
— Эдвард! — позвала его Ким.
— Вы нашли ее? — спросил Эдвард.
— Можно сказать, да, — ответила она.
Эдвард присоединился к Ким. Она рассматривала надгробие, похожее по форме на могильный камень Рональда. В этой могиле покоился Джонатан Стюарт, о котором на камне было написано, что он сын Рональда и Элизабет Стюарт.
— По крайней мере, мы теперь знаем, что она доподлинно существовала, — констатировала Ким.
Они продолжали поиски в течение еще получаса, но найти могилу Элизабет не удалось. Наконец, они прекратили бесплодные попытки, сдались и пошли назад к машине. Несколько минут спустя они уже были у входа в старый дом. Оба вышли из машины.
— Да, вы не шутили, когда говорили, что этот дом похож на «Дом ведьмы», — проговорил Эдвард. — Такая же массивная центральная дымовая труба, такая же высокая крутая двускатная крыша, такая же дощатая окантовка стен и такие же стекла в окнах, похожие на бриллианты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70