- И вы сказали ей, кто эта женщина?
Она отвела глаза от меня и принялась всматриваться в темный угол
комнаты.
- Она сказала, что это очень важно. А я не была уверена, что вы еще
вернетесь. Знаете, как это бывает, мне действительно нужны деньги...
Я знал, как это бывает. Она продавала, как многие другие наследники,
кости Джейка Витмора, а я покупал их у нее. Я положил на стол остальные
пятьдесят долларов.
Джесси протянула к ним руку, но внезапно опустила ее и глянула на
меня так, словно я намеревался ударить ее. С меня было достаточно этой
игры.
- Пожалуйста, берите, мисс!
Она сгребла двадцати- и десятидолларовые бумажки и сунула их под
рубаху, в лифчик, виновато поглядывая на меня полными слез глазами.
- Давайте не тратить времени, Джесси. Что это за женщина?
- Ее имя миссис Джонсон, - тихо и неуверенно сказала она.
- Мать Фреда?!
- Я не знаю, чья она мать.
- Как ее имя?
- Не знаю. Стенли Мейер сказал мне только фамилию.
- Какой Стенли Мейер?
- Он санитар в клинике и художник-любитель. Продает свои картины на
пляжных распродажах. Его киоск стоит рядом с будкой Джейка. Он видел, как
Джейк покупал у нее эту картину.
- Вы говорите о женском портрете, который Джейк продал потом Полу
Граймсу?
Она кивнула.
- Но вас же интересует эта картина, правда?
- Да. А Стенли Мейер описал вам эту женщину?
- Более-менее. Он сказал, что она средних лет, где-то около
пятидесяти, крупная толстая баба с темными слегка седеющими волосами.
- Он не говорил, как она была одета.
- Нет.
- А откуда он знает, как ее зовут?
- Он с ней знаком по клинике. Миссис Джонсон работала там медсестрой,
пока ее не выгнали.
- За что ее выгнали?
- Мейер не знает. Он знает только, что потом она работала в доме для
престарелых под названием "Ла Палома".
- А что еще он говорил об этой миссис Джонсон?
- Больше ничего не помню.
- И все это вы рассказали Бетти Сиддон?
- Да.
- Давно?
- Точно я не знаю. Джейк не выносил часов, он считал, что мы должны
определять время по солнцу, как индейцы.
- Бетти Сиддон была здесь до или после захода солнца?
- После. Сейчас припоминаю, это было сразу после вашего отъезда.
- Вы говорили ей, что я здесь был?
- Нет.
- А она, уезжая, не говорила, куда направляется?
- Она не говорила точно, но спрашивала меня об этом доме для
престарелых, "Ла Палома". Хотела удостовериться, что миссис Джонсон теперь
работает именно там.
Я возвращался вдоль пустой автострады, навстречу мне попадались лишь
малочисленные грузовики. Позади осталась грань, отделяющая пустой конец
ночи от холодного преддверья раннего утра. Я был в состоянии обойтись без
сна, если это будет нужно, весь следующий день.
Оставив машину на стоянке у "Ла Палома", я нажал кнопку звонка у
служебного входа. Внутри кто-то принялся стонать и кашлять. Я нажал кнопку
еще раз и услышал быстрые спокойные шаги. Дверь, взятая на цепочку, слегка
приоткрылась и в щели показалось лицо чернокожей медсестры.
- Я был здесь вчера вечером, - напомнил я.
- Я вас помню, мистер. Если вы ищете миссис Джонсон, то вам не
повезло. Она уже второй раз за ночь оставляет все это хозяйство на меня. Я
и сейчас еле жива, а до конца смены еще не один час. Разговор с вами мне
тоже не облегчит работу.
- Я вас понимаю, мисс, сам работал всю ночь.
Она недоверчиво глянула на меня.
- А что вы делали?
- Я детектив. Не могу ли я войти и минутку поговорить с вами, мисс...
- Миссис. Миссис Хольман, - вздохнув, она сняла цепочку. - Только
побыстрее, мистер.
Мы прислонились к стене в темном холле. Стоны и вздохи пациентов и
редкие отголоски шума автострады составляли странный аккомпанемент,
дополняющий музыку раннего утра. Лицо девушки сливалось с темнотой, и
глаза ее казались блестящими глазами самой ночи.
- Что бы вы хотели знать? - спросила она.
- Почему миссис Джонсон пошла домой?
- Ей позвонил Фред, это ее сын. Сказал, что старик снова бушует. Он
жуткий пьяница, и только она может с ним справиться, когда он в таком
состоянии. Ну, она взяла такси и поехала домой. Я не в обиде на нее за
это, в конце концов, должна же она была что-то сделать... - она глубоко
вздохнула, и я ощутил в темноте тепло ее дыхания. - Мне бы не хотелось
причинить миссис Джонсон неприятности, у нас тоже в семье есть
алкоголики...
- Вы когда-нибудь бывали у них дома?
- Нет, - отрезала она. - Если у вас больше нет вопросов, то жаль
времени.
- Еще несколько найдется. Понимаете, это очень важно... вопрос жизни
и смерти...
- Чьей жизни? - спросила она. - Чьей смерти?
- Одной женщины по имени Бетти Сиддон. Она работает в редакции
местной газеты.
Я услыхал, ее глубокий вдох.
- Вы когда-нибудь слышали это имя?
- Да, слышала. Она звонила из редакции в самом начале моего
дежурства, хотела узнать, есть ли у нас пациентка по имени Милдред Мид. Я
ей сказала, что такая женщина некоторое время у нас была, но уехала,
захотела самостоятельности и сняла домик в Магнолия-Корт. Собственно,
миссис Мид поселилась у нас по знакомству с миссис Джонсон...
- Что их связывало?
- Они родственницы.
- Каким образом?
- Этого они мне не объясняли.
- А миссис Джонсон знала о звонке мисс Сиддон?
- Нет, я не хотела ее тревожить. Когда миссис Мид съехала от нас, она
была очень недовольна, можно сказать, расценила это как неуважение к себе.
Они тогда страшно поругались, честно говоря, чуть не дошло до драки. Если
хотите знать мое мнение, обе они легко выходят из себя.
Ее красноречие показалось мне несколько искусственным, создавалось
впечатление, что она создает дымовую завесу из слов между мною и
необходимой мне информацией.
- Мисс Сиддон была здесь сегодня вечером?
- Нет, - ответ прозвучал решительно, но глаза ее метнулись в сторону,
словно движимые скрытой в них мыслью.
- Если она была здесь, убедительно прошу вас сказать мне об этом. Ей
может угрожать серьезная опасность.
- Мне очень жаль, но я ее не видела.
- Это истинная правда, миссис Хольман?
- Да слезьте вы с моей души! - неожиданно взорвалась она. - Мне очень
жаль, что происходит что-то плохое и что ваша подруга попала в переплет.
Но это не моя вина! Может, вам и нечего делать, но меня ждет работа!

37
Высокий серый дом был погружен в темноту. Он нависал надо мною,
закрывая звезды, будто темное слоистое прошлое, каждый слой которого
означал поколение. Я постучал во входную дверь, не дождавшись ответа,
постучал снова.
Мне хотелось заорать на этот дом, как это делал Джерард Джонсон. Не
начинаю ли я, как и он, понемногу свихиваться? Прислонившись к стене, я
оглядел спокойную улицу, она была абсолютно пуста, так как свою машину я
оставил за углом. Над кронами оливковых деревьев забрезжил бледный свет,
постепенно разливающийся по небу.
Утренний холод пробрал меня до костей. Пробудившись от летаргии, я
принялся так колотить в дверь, что содрал кожу на пальцах и стоял в
темноте посасывая ссадины.
Из-за двери раздался голос Джерарда Джонсона:
- Кто там?
- Арчер. Откройте.
- Я не могу. Она ушла и заперла меня на ключ! - хрипло заскулил он.
- Куда она ушла?
- Наверное, в "Ла Палома"... в этот приют. У нее ночное дежурство.
- Я только что оттуда. Миссис Джонсон уже во второй раз оставила свою
работу.
- Она не должна делать этого, потеряет и это место! Мы по миру
пойдем! Что с нами будет?!
- Где Фред?
- Не знаю.
Мне хотелось задать ему еще много вопросов касаемо его жены и
пропавшей картины, но идиотские ответы отбили у меня охоту спрашивать. Я
пожелал ему через дверь спокойной ночи и отправился в полицейский участок.
Маккендрик был у себя и выглядел точно так же, как семь или восемь
часов назад. Под глазами у него набрякли синяки, но взгляд был
внимательным и острым, а щеки свежевыбриты.
- Кажется, вы не выспались, - заявил он.
- Я вовсе не ложился, пытался найти Бетти Сиддон.
Маккендрик так глубоко вздохнул, что даже кресло под ним жалобно
заскрипело.
- Ну что вы так волнуетесь из-за этого? Не можем же мы двадцать
четыре часа в сутки следить за каждым шагом каждого репортера в городе!
- Я знаю, но это особый случай. Мне кажется, стоит обыскать дом
Джонсонов.
- У вас есть какие-то основания утверждать, что мисс Сиддон находится
там?
- Ничего конкретного. Но есть вероятность, даже подозрение, что
именно там находится украденная картина. Она уже бывала в руках миссис
Джонсон и в руках ее сына Фреда.
Я напомнил Маккендрику все, что было нам известно: что Фред Джонсон
украл или взял картину из дома Баймееров и что она была украдена из музея
или, если верить более ранней версии Фреда, - из дома Джонсонов. К этому я
прибавил информацию Джесси Гейбл, что изначально Витмор купил эту картину
у миссис Джонсон.
- Все это весьма интересно, - равнодушно протянул Маккендрик, - но
сейчас у меня нет времени на поиски мисс Сиддон. И нет времени заниматься
поисками пропавшей украденной или потерянной картины, к тому же, скорей
всего, не имеющей особой цены.
- Но девушка того стоит! А картина - ключ ко всей этой треклятой
загадке!
Маккендрик тяжело облокотился о стол.
- Это ваша девушка, не так ли?
- В этом я еще не уверен.
- Но вы интересуетесь ею?
- Очень, - ответил я.
- А пропавший портрет - это та самая картина, найти которую поручили
вам, не так ли?
- Ну, так.
- И поэтому вы считаете, что она - ключ к загадке?
- Этого я не говорил, капитан. Думаю, и девушка, и картина, играют
немаловажную роль, независимо от моего личного к ним отношения.
- Это вы так думаете. Мне бы хотелось, чтобы вы сходили в ванную и
внимательно глянули на себя в зеркало. Кстати, можете воспользоваться моей
электробритвой, она в шкафчике за зеркалом. Свет зажигается внутри, слева.
Я отправился в крошечную ванную кабинку и всмотрелся в свое лицо. Оно
было бледным и измученным. Я скорчил гримасу для оживления зрелища, но
выражение глаз осталось неизменным - стеклянным и мутным одновременно.
Я умылся и побрился, что несколько улучшило мой вид, но не прогнало
тревогу и усталость, волнами бродившие в моем теле.
Когда я вернулся в кабинет, Маккендрик присмотрелся ко мне
повнимательней.
- Вам лучше?
- Немного лучше.
- Сколько времени вы не ели?
Я глянул на часы, было без десяти семь.
- Часов девять-десять.
- И не сомкнули глаз?
- Нет.
- Ладно, пошли завтракать. Джой открывает в семь.
Джой содержал рабочую столовую, у стойки и за столиками было уже
достаточно много клиентов. В прокуренном зале царила атмосфера легкой
шутки, словно наступающий день мог оказаться не самым скверным. Мы сели за
столик визави. За кофе в ожидании завтрака мы обговорили весь ход
следствия и я огорченно припомнил, что не рассказал ему о своем разговоре
с миссис Хантри. А рассказать следовало прежде, чем он узнает это сам,
если еще не узнал. Я намеревался сделать это в ближайшее время, но отложил
объяснение до момента насыщения.
Мы оба съели яичницу с ветчиной и гренки с сыром. Я заказал на
закуску шарлотку и порцию ванильного мороженого. Покончив с завтраком, мы
заказали еще по чашке кофе.
- Вчера вечером я навестил миссис Хантри, - выложил я.
Его лицо застыло, а в уголках губ и глаз прорезались морщинки.
- Я же просил вас не делать этого!
- Мне это казалось неизбежным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43