Водитель свернул налево, как только они переехали мост, миновав наиболее опасную пробку, и стал рулить в лабиринте улочек: по сторонам тянулись строения, по виду напоминающие гротескно большие гаражи. Большинство их было заперто, а сквозь ручки протянуты цепи, на которых висели замки. Людей не было видно, и даже тротуаров для пешеходов здесь не предусмотрели. Однако, когда они свернули за очередной угол, машина вынуждена была притормозить, так как улицу неспешно пересекала грязная собака, глядевшая на них как на явных чужаков, вторгшихся на ее территорию.
– Еще раз налево или проедем под мостом? – спросил сержант.
Брайони наклонилась вперед, к ветровому стеклу, и присмотрелась к тяжелой кирпичной арке, маячившей впереди.
– Еще раз налево. Тщательно проверим этот квартал, прежде чем пересекать линию железной дороги. Не многие из этих домов заслуживают того, чтобы стучаться в дверь, но мы должны проверить все. Остановитесь вон там, на следующем углу, у зеленого забора.
Забор оказался щербатым и прогнившим, между планками у основания скопились груды мусора.
– Я выйду, если хотите, – предложил констебль. – Обойду кругом.
– Я тоже, – ответила Брайони. – Вы с этой стороны, я с той.
Капли неослабевающего дождя мгновенно просочились сквозь плащ, ей стало холодно, руки отяжелели. За забором был лишь пустырь, никаких строений. Брайони пошла назад, в надежде услышать какой-нибудь звук или заметить признак человеческой деятельности. Если здесь кто-то был, хоть кто-нибудь, оставался шанс, что люди видели почтовый фургон, проезжавший мимо. Поскольку здесь в принципе редко ездили, такая машина должна была бросаться в глаза.
Ничего. Она вернулась к машине и позвала констебля, но он ответил:
– Все в порядке. Я побуду здесь. У меня более надежная экипировка, инспектор.
Он, конечно, был прав. Плащ-накидка, непромокаемые ботинки, шлем были частью его формы. Они свернули за угол, двигаясь вперед на малой скорости, миновали кучку лавок с заколоченными окнами. Какое поразительно мрачное, отталкивающее место. Объехав два квартала, они вернулись за констеблем и увидели, что он стоит посреди дороги и смотрит на землю.
Брайони вышла из машины, и он показал ей свежие следы шин в той точке, где автомобиль наехал на поребрик и прокатился по мокрой траве, окаймлявшей улицу.
– Он очень спешил, – коротко прокомментировал полицейский.
Следы шин ненадолго появились и на следующей улице, затем свернули к гаражу с запертыми дверями. Поскольку гараж был встроен в какой-то склад, оставался шанс, что есть и другой вход в него, изнутри здания. Должно быть, оттуда легче попадать в дом, не отмыкая каждый раз тяжелый навесной замок. Но обход здания показал, что ворота гаража были, вероятно, единственным входом. С одной стороны тянулся высокий забор, отступавший от стены меньше чем на полметра.
Брайони вернулась к фасаду, внимательно осмотрела замок.
– Как думаете, мы справимся с этим? – спросила она.
– Это займет некоторое время, если у вас нет под рукой подходящих инструментов, – ответил сержант, внимательно осмотрев замок и потратив, на взгляд Брайони, слишком много времени на то, чтобы просто покрутить его, заглянуть в отверстие для ключа и поковырять там перочинным ножиком. Она переминалась с ноги на ногу и поминутно глядела на часы.
– А ты тут откуда взялся? – бодро воскликнул констебль.
Сонного вида голубь пролез сквозь дыру в заборе, перья его был смяты и встрепаны. Но он был сухой. Совершенно сухой.
– Он сидел внутри здания, – заявила Брайони. – Там должно быть отверстие в стене или что-то подобное. Констебль Беллингем, спуститесь и проверьте.
Полицейский послушно опустился на землю и пролез под забором, с трудом протискиваясь в дыру, так что видны были только ботинки. Потом он попросил фонарь.
Когда констебль вылез назад и встал на ноги, лицо его раскраснелось от усилий, он тяжело дышал.
– Машина там внутри, инспектор, фургон. Красного цвета.
– Правильно, – кивнула Брайони. – Спасибо, констебль. Прошу вас, вернитесь к нашей машине и передайте эту информацию по радио. Оставайтесь там до приезда суперинтенданта Макриди. – Она строго посмотрела на сержанта, чтобы избежать возражений с его стороны, и продолжила: – Мы с вами должны проникнуть в помещение. Немедленно.
Сержант оказался человеком покладистым. Он вынул из бардачка машины небольшую металлическую коробку, достал оттуда долото и отвертку, а затем снял одну из асбестовых панелей с деревянной рамы.
– А не быстрее будет просто сломать это? – спросила Брайони.
– Нет, мэм. По крайней мере, не моими инструментами. Тут нужна кувалда. Вот и все. Готово.
Он забрался внутрь, и девушка последовала за ним.
Дверцы в задней части фургона не были заперты, и когда они открыли их, в нос ударил острый запах. Формальдегид. Брайони молниеносно осмотрела внутреннее пространство машины, удостоверилась, что там нет тела, и двинулась дальше, к внутренней стене гаража, фонарем освещая себе путь и пытаясь отыскать проход в основное здание.
Дверная рама оказалась крепкой и тяжелой, низко сидящей на земле, так что основание двери находилось сантиметров на десять ниже уровня бетонного пола. Эта дверь тоже не была заперта, но за ней сразу шла высокая ступенька вниз. Пол с другой стороны двери состоял из плохо подогнанных деревянных досок, некоторые вообще отсутствовали, другие требовали ремонта и выравнивания. Повсюду зияли опасные дыры, в которые легко могла провалиться нога. Это была пустая, необитаемая комната. Ни отделки стен, ни нормального потолка. Луч света тонул в темноте, уходящей вверх, под крышу.
Осторожно прокладывая путь по коварному полу, они выбирали более или менее надежные доски, пока в метре от дальней стены настил не кончился вообще, обнажив то, что на первый взгляд показалось им черной дырой. Брайони медленно присела на корточки и осветила эту яму. Последняя доска оказалась шире остальных и заметно толще. Собственно, это была даже не доска, а брус.
Сержант занял позицию в паре шагов дальше и опустил одну ногу немного ниже уровня пола.
– Думаю, здесь должна быть ступенька, – сказал он, а потом спустил вторую ногу и встал, чтобы проверить предположение. Действительно, вниз вела узкая каменная лестница. Ступени были сильно истерты, на них тут и там виднелись впадины и отломанные куски, так что приходилось одной рукой держаться за стену, чтобы удерживать равновесие.
Путь вниз оказался долгим. После десятка ступеней сержант прошептал:
– Инспектор Уильямс, может, нам лучше подождать подкрепления?
– Не думаю, что мы можем позволить себе ожидание, – ответила Брайони. – Они без труда найдут нас. – Она попыталась ускорить шаг, но не смогла, ведь тогда пришлось бы сильнее сосредоточиться на том, чтобы удерживать луч фонаря под нужным углом: света должно было хватить и спускающемуся за ней сержанту, и ей самой.
В основании лестницы арочный проем вел вперед, в коридор, контуры которого просматривались в свете фонаря. Стены здесь были каменные, а через равные интервалы в них были закреплены железные корзины, вероятно использовавшиеся ранее как подставки для факелов. Кому-то пришлось немало повозиться, чтобы оборудовать все это. Примерно через девять метров начинался второй коридор, уходящий влево, и Брайони на несколько секунд остановилась, чтобы обдумать, куда идти: при данных обстоятельствах они не могли разделиться. Лучше следовать в прежнем направлении, решила она, иначе можно запутаться, если встретятся новые повороты и разветвления. К ее удивлению, вскоре они наткнулись на вторую лестницу, и инспектор бы упала, если бы сержант не успел вовремя подхватить ее под локоть.
Инстинктивно они держались ближе друг к другу, преодолевая следующий коридор, пол которого не был выровнен: повсюду валялись осыпавшиеся камни, которые словно указывали путь. Здесь на стенах не было корзин для факелов, так что не исключено: это территория-ловушка, которая должна запутать чужака. В свете фонаря полицейские увидели в дальнем конце коридора дверь с мудреным запором. Медь, зубчатое колесо, крупное отверстие для ключа, которого не было. Однако и эта дверь не была заперта.
Жестом Брайони велела сержанту оставаться снаружи, а сама вошла, чтобы изучить помещение. Это был большой квадратный подвал: в центре стол, дальше холодильник, напротив две каменные раковины. Между раковинами стоял запертый шкаф, но она уже узнала знакомый запах формальдегида, витавший в комнате. Окон не было. Осмотрев стены, Брайони обнаружила десятки фотографий разных размеров: от больших глянцевых изображений до полароидных снимков. Она испытала шок, увидев, что на них изображено. На некоторых фотографиях была запечатлена Донна возле выхода на станции метро «Пиккадилли» и возле кафе «Лайонс», а также сидящая там за одним из столиков – это было совсем недавно. Дальше Кэролайн Стэйнес – не так, как снимал ее Джимми, расчлененный труп, но вид сверху – своего рода пародия на модель из журнала «Пентхаус». Девушка лежала на ковре с широко распахнутым, разрезанным горлом.
– Симпатично, правда? – раздался голос совсем рядом. – Есть на что посмотреть.
Брайони развернулась, и свет фонаря ударил в узкое лицо мужчины, обрамленное клочковатыми волосами. Он держал нож, с которого капала кровь.
– Как стыдно должно быть твоему другу, оставшемуся за дверью. Не заметил, как я подошел. Но ты заметила. Брось фонарь, руки за голову!
Она подчинилась, услышала, как покатился по полу фонарь, его теперь невозможно было поднять. У мужчины имелся свой фонарь, он направил его луч прямо ей в глаза, и теперь Брайони видела лишь блеск ножа.
– Развернись. – Он завел ей руки за спину и скрутил их клейкой лентой, причиняя обжигающую боль. Ладони оказались сведены вместе. – Хорошо. Теперь можем поговорить. Но недолго, потому что меня ждут. Я быстренько представлю тебя присутствующим, хотя кое-кого ты и так знаешь, особенно Донну. Донна – хорошая девочка. Она приходит сама, когда ее зовут. Ей, видимо, очень приглянулся наш доктор-ухо-горло-нос. Я, конечно, и сам немного увлекаюсь работой по ушам, горлу и носу, да ты все скоро увидишь. Но сначала я хочу кое-что выяснить. Как ты нашла это место?
«Сделай вид, что идешь ему навстречу, – подумала Брайони. – Выиграй время».
– Я беспокоилась за Донну, а поэтому попросила разрешение следить за ней, мне еще дали в помощь констебля. Он ждет наверху.
Огромная ответственность за гибель сержанта, если он действительно мертв, внезапно накатила на Брайони, оттесняя в сторону все ужасы, через которые предстояло пройти. Ей стало трудно складывать слова в единую фразу. Любые слова.
– Мы шли за ней от станции «Ватерлоо». А потом потеряли след и начали переходить от дома к дому… обыскивали весь район.
– Но в таком случае каким образом… ладно, неважно. Ответ на первый вопрос неудовлетворительный, но этого вполне достаточно, чтобы я дал тебе шанс, задав еще один вопрос. Ты можешь стать первой, второй или третьей в очереди. Выбирай! Четвертый номер уже зарезервирован за Алисой из Страны чудес, которая оказалась более предприимчивой, чем ты.
«Выиграй время».
– А могу я сначала познакомиться с остальными?
– Да что с ними знакомиться, ты и так их знаешь. Ладно, будешь второй. Пошли. И не торопись. Я держу вот это наготове… – он показал нож, – возле твоей левой почки.
Выходя в коридор, Брайони заметила на полу тело сержанта. И кровь, много крови, она все еще текла по полу. Затем предательски неровный пол и поврежденные ступени. Поворот направо, в другой коридор. Другая дверь. И огромная, залитая светом свечей комната, где ее привязали за обе руки веревкой, свисающей откуда-то сверху.
– Чувствуй себя свободно во время представления, – раздался тот же голос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52