Говорилось в ней и о том, как навести порядок в доме всего за четверть часа. Но как быть, если в запасе у тебя только одна минута? Я застелила постель, поправила коврик у порога, сполоснула кружку из-под кофе и аккуратно поставила ее вверх дном на сушилку. Потом нашла в шкафу коробку, сбросила в нее письма и запихнула под кровать. Еще полторы минуты — и я опоздаю на работу. Уже в который раз. Взмыленная, уставшая, а очередной жаркий день только начинается.
* * *
— ...Итак, дорогуша, каким способом можно привлечь покупателей?
Луиза стояла у окна, попивая пиво из бутылки и стряхивая пепел на Холлоуэй-роуд.
— Очень простым, — объяснила я. — Избавиться от оживленной улицы. Потом от паба по соседству и забегаловки с кебабами — через дорогу. Сделать ремонт. Вид у квартиры слишком обшарпанный, верно? Я возненавидела ее с первой минуты, и, если понадобится сначала потратить деньги, чтобы продать ее, я готова на это. Я мечтаю о маленькой уютной квартирке с садом или о чем-нибудь в этом роде. Жилищный бум в разгаре. Должен же найтись ненормальный покупатель и на эту дыру! — Я затянулась сигаретой. — Ее уже смотрели десятки чокнутых. Значит, будут и другие.
Луиза рассмеялась. Она пришла пораньше, чтобы помочь мне подготовиться к вечеринке, поболтать, а еще потому, что она добрая душа.
— Знаешь, я притащилась сюда не только для того, чтобы узнать, как продвигается продажа квартиры. Выкладывай про нового приятеля. Он сегодня придет?
— Все придут.
— Все? Что это значит? У тебя несколько парней?
Я хихикнула.
— Нет. Просто он не расстается со своей компанией. Кажется, они знакомы с начальной школы — или с пеленок. Они обожают покупать пиво упаковками по шесть банок.
Луиза нахмурилась:
— И в постель они тоже ложатся вшестером? С этого места, пожалуйста, поподробнее.
— Нет, к тому времени остальные пятеро уходят.
— Как вы познакомились?
Я прикурила следующую сигарету.
— Я познакомилась со всеми шестерыми сразу. Несколько недель назад меня позвали на вечеринку в галерею в Шордитче. Вечеринка не удалась, человек, который пригласил меня, не явился. Вот я и слонялась из комнаты в комнату с бокалом, делая вид, что очень занята, — понимаешь, о чем я?
— Еще бы! В этом деле я — мировая чемпионка, — усмехнулась Луиза.
— Забрела наверх и наткнулась на компанию симпатичных молодых людей. Они толпились вокруг автомата для пинбола, дергали ручки, кричали, хохотали — словом, веселились вовсю. Один из них — нет, не Фред — обернулся, заметил меня и спросил, хочу ли я сыграть. Я кивнула. Мы потусовались, а на следующий вечер я встретилась с ними в городе.
Луиза задумалась.
— А потом перед тобой встала трудная задача — кого из них предпочесть?
— Не совсем, — покачала головой я. — Через день Фред сам позвонил мне домой и предложил встретиться. Я спросила, разрешили ли ему друзья, и он смутился. — Я высунулась в окно. — А вот и они.
Луиза подошла поближе. Компания переходила через улицу, не обращая на нас внимания.
— Ничего ребята, — коротко оценила Луиза.
— В середине, с большой сумкой, — Фред. Видишь? Светло-русый, почти блондин.
— Как всегда, ты заграбастала себе лучшего.
— А вон тот, в длинном плаще, — Дункан.
— И чего он парится в нем в такую жару?
— Воображает себя метким стрелком из какого-то дешевого вестерна. С плащом он не расстается. Вон те двое — братья Бернсайд. В очках и бейсболке — Грэм. Длинноволосый — Моррис. Привет! — Последнее слово было уже обращено к гостям.
Они дружно запрокинули головы.
— Мы не прочь зайти, — прокричал в ответ Дункан, — но, к сожалению, нас пригласили в гости!
— Не болтай, — усмехнулась я. — Ловите!
Я бросила им связку ключей, Грэм ловко сдернул с головы бейсболку и поймал ключи в нее. Парни сами отперли дверь и вошли.
— Скорее! — воскликнула Луиза. — У нас тридцать секунд. За кого я должна выйти замуж? Кто самый перспективный? Фреда пропустим.
Чтобы собраться с мыслями, мне понадобилось две секунды.
— Грэм работает ассистентом фотографа.
— Ясно.
— Дункан и Моррис — коллеги. Копаются в компьютерах. Что именно они делают — не знаю и не хочу знать. Дункан — душа любой компании, Моррис перестает стесняться только рядом с ним.
— Это они братья?
— Нет, братья — Моррис и Грэм. Дункан рыжий, он на них совсем не похож.
— Ладно. Пока что остановим выбор на технарях. Значит, Моррис — робкий малый, а Дункан — рыжий болтун.
Продолжить нам не удалось: в комнату ввалились все шестеро гостей. Когда я приглашала их в гости, они с развязным видом допытывались, будут ли женщины, галдели на всю улицу, но сейчас у меня дома притихли и вежливо ждали, когда их представят Луизе. За это я их и любила.
Фред первым делом одарил меня долгим поцелуем, и мне невольно подумалось, что это поступок напоказ. Знак внимания или стремление пометить свою территорию? Потом он вручил мне кусок пронзительно-яркой ткани.
— Я решил, она тебе пригодится — чтобы прикрыть сырое пятно, — объяснил Фред.
— Спасибо, Фред, — с сомнением отозвалась я. Ткань показалась мне чересчур яркой, сочетание цветов — диким. — Но потенциальные покупатели наверняка захотят увидеть, что под ней.
— Надо повесить ее, тогда и покупатели появятся.
— Да?.. Ну ладно.
— Зоя говорит, вы компьютерный гений, — обратилась Луиза к Дункану.
Стоящий рядом Моррис совсем по-детски и очень мило покраснел.
— Ей показалось, — объяснил Дункан, вскрывая банку пива, — у Зои все гении. Мы просто научили ее работать на компьютере. — Он отхлебнул пива. — Достижение из разряда блестящих. С таким же успехом можно учить белку искать орехи.
— Белки прекрасно ищут орехи, — вмешался Моррис.
— Правильно, — подтвердил Дункан.
— Их незачем учить, — упорствовал Моррис.
— Само собой. Вот и Зоя теперь обращается с компьютером так же ловко, как белки ищут орехи.
— Значит, надо было сказать: «Это все равно что учить белку жонглировать».
Дункан озадачился.
— Белок нельзя научить жонглировать.
Я наполнила стакан Луизы.
— Это надолго, — объяснила я ей. — Они могут спорить часами. Наверное, потому, что знакомы с пеленок.
Я отправилась на кухню за чипсами, Луиза последовала за мной. В открытую дверь мы исподтишка наблюдали за ребятами, оставшимися в комнате.
— А он симпатяга, — заметила Луиза, кивая в сторону Фреда. — Что это он курит? Так расслабился. Прямо экзотика.
— В душе он хиппи. Да, расслабляться он умеет.
— Ты серьезно?
Я сделала глоток из ее стакана.
— К этому мы еще вернемся, — пообещала я.
Подоспело еще несколько гостей, в том числе Джон, добродушный учитель из нашей школы, который опоздал пригласить меня на свидание всего на пару дней, и две девушки, с которыми я познакомилась через Луизу. Вечеринка, похоже, удалась. После пары коктейлей я почувствовала расположение к этому новому для меня кругу людей. Их объединяло лишь одно — знакомство со мной. Еще год назад я была одинока, несчастна и никого из них не знала, а теперь они в гостях у меня дома, в пятницу вечером. Мои размышления прервал звон. Фред стучал по стеклянной бутылке вилкой.
— А сейчас — полная тишина! — провозгласил он, когда все уже умолкли. — Произносить тосты я не умею, и так далее и тому подобное. Поэтому я просто встану и скажу: мне нравится эта квартира! Так давайте поднимем бокалы за то, чтобы через шесть месяцев снова собраться здесь! — Послышался звон стекла. Сверкнула вспышка — Грэм сфотографировал нас. Я не удивилась: он и разговоры вел, нацелив на собеседника фотоаппарат, будто третий глаз. Немного раздражает, правда, — так и кажется, что он не слушает, а выбирает удачные кадры. — А еще у нас юбилей, — продолжал Фред. Ему ответил хор удивленных голосов, я тоже не поняла, о чем речь. — Да-да, — подтвердил он. — Сегодня ровно девять дней, как мы с Зоей... хм... встретились.
Дункан подавил смешок, Грэм ухмыльнулся, но остальные молча ждали продолжения. Мне вдруг показалось, что я попала на ужин в клуб регбистов.
— Фред... — попыталась вмешаться я, но он остановил меня, вскинув руку.
— Подожди! Обидно, если такой чудесный вечер пропадет зря, но... а это что такое? — явно фальшивым тоном перебил он себя, наклонился и пошарил за моим креслом. И вытащил из-за спинки что-то большое, квадратное, завернутое в коричневую бумагу. — Или очередное подношение Зое от неизвестного поклонника, или просто подарок!
— Дураки, — беззлобно обругала я всю шестерку. Подарок подозрительно напоминал картину. Едва начав срывать обертку, я поняла, что это такое. — Ах вы, негодяи! — расхохоталась я. Мне преподнесли целую страницу из «Сан» в рамке, со статьей под крупным заголовком «Я и мой арбуз» и подзаголовком помельче «Деловитая блондинка обезвредила грабителя».
— Речь! — заявила Луиза, приставив ладони рупором ко рту. — Требуем речь!
Я открыла рот, но тут в дверь позвонили.
— Минутку, — попросила я.
За дверью я увидела незнакомого мужчину в темно-коричневом вельветовом костюме и массивных ботинках.
— Я насчет квартиры, — сообщил он. — Это здесь?
— Да, да, — закивала я. — Заходите.
Я повела его вверх по лестнице, из приоткрытой двери слышались голоса.
— У вас, похоже, гости, — заметил он.
— Да, у меня день рождения.
Глава 4
Наконец поток писем иссяк. Первая лавина превратилась в тоненькую струйку, потом вообще кончилась. Одно время мне даже нравилось получать столько писем. Я пачками брала их с собой, когда Фред и его друзья куда-нибудь приглашали меня. Мы садились за столик на тротуаре в Сохо, у какого-нибудь бара, пили ледяное пиво, передавали друг другу письма и зачитывали вслух отдельные фразы. Потом у Морриса с Дунканом обязательно завязывался непостижимый для посторонних разговор, в котором они называли нас семью гномами, великолепной семеркой или семью смертными грехами, а я слушала и переговаривалась с Грэмом и Фредом.
— Представляете, люди со всех концов Британии пишут письма на восьми страницах совершенно незнакомому человеку, ищут адрес в телефонной книге, покупают марки! Неужели им больше нечем заняться?
— Конечно, нечем, — отозвался Фред, сжимая мое колено. — Ты же идол. Ты и твой арбуз. Раньше тебя любили только мы, а теперь ты — воплощение мужских мечтаний. Сильная и прекрасная женщина. Каждому из нас нужна такая, чтобы умела ходить по трупам на шпильках. — Он наклонился и горячо прошептал мне на ухо: — И ты только моя.
— Перестань, — одернула я, — уже не смешно.
— Вот ты и стала звездой, — подхватил Грэм. — Лови момент, наслаждайся.
— Господи, неужели нельзя просто посочувствовать мне? Моррис, тебе нечего сказать в мою защиту?
— Да, скажи нам, Моррис, — закивал Фред. — Что бы ты посоветовал красавице, стонущей под бременем славы?
И он подался вперед и мягко похлопал Морриса по щеке. Иногда ребята озадачивали меня, их жесты казались ритуалами экзотической культуры, которую я не понимала. Они обменивались репликами, а я никак не могла сообразить, что это — шутка, оскорбление или розыгрыш. Я никогда не знала заранее, засмеется жертва или разозлится. К примеру, Фред никогда не хвалил Морриса, но все-таки вел себя с ним, как с лучшим другом. Все умолкли, у меня екнуло в животе. Сконфуженный всеобщим вниманием, Моррис заморгал и пригладил волосы. Мне казалось, он делает это умышленно — чтобы подчеркнуть, как длинна и густа его шевелюра.
— Кто назовет десять фильмов, в которых есть письма? — спросил он.
— Моррис! — вскипела я.
— "Письма незнакомки", — выпалил Грэм.
— "Письма трех женщин", — добавил Дункан.
— "Письмо", — включился Фред.
— Слишком просто, — перебил Моррис. — Десять фильмов, в которых есть письма, но в названии нет слова «письмо».
— Как это?
— Ну, например... «Касабланка».
— В «Касабланке» нет никаких писем.
— Есть.
— Нет!
На этом серьезный разговор закончился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44