«Здесь человек истекает кровью! Помогите мне, быстро!» И звук бегущих к нему ног.
13
– Ставьте третью капельницу! – заорала Тоби. – Шестнадцать гейч! Лактат Рингера на полную…
– Лаборатория говорит, что первую группу с отрицательным резусом уже отправили.
– Где, черт побери, носит этого Кэри?
– Он только что был в клинике, – сообщила Модин. – Я сейчас еще раз его вызову.
Тоби натянула перчатки и схватила скальпель. Под яркими лампами операционной лицо Брэйса блестело от пота и страха. Он во все глаза смотрел на нее из-под шипящей кислородной маски, дыша короткими отчаянными рывками. Повязка на груди снова наливалась красным. Сестра-анестезиолог, вызванная из родильного отделения, приготовилась к интубации.
– Роби, я сейчас поставлю вам дренажную трубку, – пояснила Тоби. – У вас напряженный пневмоторакс.
Он понимающе кивнул и напрягся в предчувствии новой боли. Но даже не поморщился, когда ее лезвие рассекло ему кожу над ребрами: подкожная инъекция ксилокаина уже заморозила нервные окончания. Тоби услышала, как вырвался поток воздуха и поняла, что добралась до грудной полости. Она знала, что действует правильно; пуля пробила легкое, и с каждым вздохом воздух выходил из поврежденного органа в плевральную полость, заполнял ее и давил на сердце и главные сосуды.
Она просунула палец в разрез, расширяя его, а затем ввела туда пластиковую трубку. Вэл соединила другой конец трубки с отсосом. Ярко-красная кровь хлынула через нее в резервуар.
Тоби и Вэл переглянулись, думая об одном и том же: у него кровотечение в грудной полости – и сильное.
Тоби взглянула в лицо Брэйса и поняла: он смотрит на нее и видит ее страх.
– Это… нехорошо, – прошептал он.
Она сжала его плечо.
– Вы держитесь отлично, Роби. Хирург будет с минуты на минуту.
– Холодно. Мне так холодно…
Модин накинула на него одеяло.
– Где кровь первой группы с негативным резусом? – крикнула Тоби.
– Только что доставили, сейчас подвешу…
– Тоби, – прошептала Вэл, – верхнее упало до восьмидесяти пяти.
– Давай, давай, заливаем кровь!
Дверь распахнулась, вошел Даг Кэри.
– Что у вас здесь? – буркнул он.
– Пулевые ранения в грудь и спину, – сообщила Тоби. – Рентген показывает три пули, но я насчитала четыре отверстия. Напряженный пневмоторакс. А это, – она указала на резервуар плевральной трубки, где набралось уже не меньше ста миллилитров крови, – это только за последние несколько минут. Давление падает.
Кэри взглянул на рентгеновский снимок.
– Вскрываем грудную клетку, – сказал он.
– Нам понадобится полная кардиобригада, возможно, шунтирование…
– Нельзя ждать. Мы должны остановить кровотечение сейчас же.
Он посмотрел на Тоби в упор, и она почувствовала, как внутри шевельнулась старая неприязнь. Даг Кэри мерзавец, но сейчас он ей необходим. Необходим Роби Брэйсу. Тоби кивнула сестре-анестезисту.
– Начинайте интубацию, мы подготовим его. Вэл, открой набор для торактомии…
Пока все метались, готовясь к операции, анестезист набрала в шприц дозу этомидата. Лекарство отключит сознание Роби, и его можно будет интубировать.
Тоби приподняла кислородную маску и увидела, что Роби с отчаянием смотрит на нее, прямо в глаза. Сколько раз она замечала ужас в глазах пациентов и с трудом подавляла собственные чувства, чтобы сосредоточиться на работе. На этот раз, однако, она не могла игнорировать страх. Это был человек, которого она знала. Человек, который ей нравился.
– Все будет хорошо, – пообещала она. – Вы должны мне верить. Я не позволю ничему случиться.
Она обхватила его лицо ладонями и улыбнулась.
– Рассчитываю… на вас… Харпер, – пробормотал он.
Она кивнула.
– Да, Роби. А теперь – вы готовы поспать?
– Разбудите меня… когда все закончится…
– Время пролетит незаметно. – Тоби кивнула анестезистке, вводившей этомидат в капельницу. – Спите, Роби. Я буду с вами, когда вы проснетесь.
Брэйс все еще смотрел на нее. Ее лицо – последнее, что он видит. Она смотрела, как сознание гаснет в глазах Роби, как расслабляются мышцы и опускаются веки.
«Я не позволю ничему случиться».
Она сняла кислородную маску. Сестра тут же запрокинула голову Роби назад и ввела в горло ларингоскоп. Несколько секунд ушло, чтобы отыскать голосовые связки и ввести трубку в трахею. Затем подачу кислорода возобновили, а трубку приклеили пластырем. Теперь за Роби будет дышать аппарат, нагнетая в легкие точно рассчитанную смесь кислорода и галотана.
«Я не позволю ничему случиться».
Тоби перевела дух. Затем быстро надела халат. Она знала, что здесь на каждом шагу нарушаются правила стерильности, но ничего не поделаешь. Времени отмывать руки нет – она натянула перчатки и подошла к столу.
Тоби встала прямо напротив Дага Кэри. Грудь пациента уже была обработана бетадином и накрыта стерильными простынями.
Кэри сделал разрез, один чистый разрез вдоль грудины. На изящество времени не было; давление падало – верхнее дошло до семидесяти при трех здоровенных капельницах с физраствором и цельной кровью. Тоби уже присутствовала прежде при экстренной торакотомии, но жестокость процедуры каждый раз ужасала ее. Ее немного подташнивало, когда она смотрела, как Кэри орудует пилой, как расщепилась грудина в дымке костной пыли и брызжущей крови.
– Черт! – воскликнул Кэри, заглянув в грудную полость. – Тут, по крайней мере, литр. Отсос! Давайте салфетки!
Урчание отсоса было таким громким, что Тоби едва слышала попискивание сердечного ритма на мониторе. Пока Вэл занималась отсасыванием крови, Модин распечатала упаковку стерильных салфеток. Кэри засунул одну из них в грудную полость. А когда вытащил, она была пропитана кровью. Он швырнул ее на пол и засунул другую. И снова салфетка оказалась насквозь мокрой.
– Ладно, ладно, кажется, я понимаю, откуда она берется. Похоже, из восходящей аорты, просачивается очень быстро. Тоби, мне нужен обзор…
Катетер отсоса по-прежнему издавал булькающие звуки. Хотя большую часть крови удалось убрать, она по-прежнему лилась из аорты.
– Я не вижу пули, – заявил Кэри и, взглянув на рентгеновский снимок, вгляделся в открытую полость. – Течет отсюда, но где эта чертова пуля?
– Вы что, не можете ее просто зашить?
– Она может сидеть в стенке аорты. Мы заштопаем и закроем грудную полость, а позже прорвется новая дыра. – Кэри потянулся к зажиму и ниткам. – Так, давайте сначала заткнем эту течь. А потом посмотрим дальше…
Пока Кэри работал, Тоби оттягивала легкое. Шил он быстро, иголка так и сновала сквозь стенку аорты. Когда он закончил, и кровотечение прекратилось, все непроизвольно вздохнули с облегчением.
– Какое давление? – осведомился он.
– Держится семьдесят пять, – сообщила Вэл.
– Продолжайте вливать кровь. Получили еще?
– На подходе.
– Хорошо. – Кэри вздохнул. – Давайте посмотрим, что у нас здесь еще.
Он промокнул вытекшую кровь, расчищая поле для обзора. Затем, аккуратно установив вытяжку, он взял губку и промокнул аорту. И внезапно замер.
– Вот херня! – воскликнул он. – Пуля…
– Что?
– Вот она где. Она почти прошла сквозь противоположную стенку. – Кэри начал вытаскивать руку.
Фонтан крови ударил вверх, забрызгав лица им обоим.
– Нет! – закричала Тоби.
В панике Кэри схватил с подноса зажим и сунул в поток крови, ему приходилось действовать вслепую в бурлящем красном море. Кровь хлынула из грудной полости и залила халат Тоби.
– Я не могу остановить ее… Похоже, у него разрыв вдоль всей этой долбаной стенки.
– Зажимайте! Почему вы ее не зажимаете?
– Что зажимать-то? Аорта порвана в лоскуты…
Кардиомонитор заверещал.
– Асистолия! – крикнула анастезист. – У нас асистолия!
Взгляд Тоби метнулся к экрану. Линия стала ровной.
Она сунула руки в горячее озеро крови и ухватилась за сердце. Нажала раз, другой; ее рука управляла сердцебиением Роби.
– Прекратите! – одернул ее Кэри. – Это лишь усиливает кровотечение.
– Но у него остановка сердца…
– Вы не сможете ничего изменить.
– Тогда какого хрена мы тут делаем?
Монитор по-прежнему верещал. Кэри посмотрел на раскрытую полость. На блестящую красную лужу. Как только Тоби прекратила массаж сердца, фонтан стих. Теперь лишь медленно капало – кровь потихоньку изливалась из открытой полости на пол.
– Все кончено, – сказал Кэри и тихо отступил от тела. Его халат вымок по пояс. – Здесь нечего было шить, Тоби. Вся аорта рассечена, она просто взорвана.
Тоби посмотрела в лицо Брэйсу. Его веки были приоткрыты, челюсть расслаблена. Аппарат искусственного дыхания все еще работал, закачивая воздух в мертвое тело.
Анестезист щелкнула выключателем. Воцарилось молчание.
Тоби положила руку на плечо Брэйсу. Под стерильными простынями прощупывалось его мощное, еще теплое тело.
– Прости, – прошептала она. – Мне так жаль…
Полиция появилась в клинике раньше, чем жена Роби. За несколько минут первые двое патрульных оцепили половину стоянки и деловито охраняли место преступления. Когда Грета Брэйс примчалась в отделение неотложной помощи, стоянка уже купалась в свете проблесковых маячков нескольких полицейских машин из Ньютона и Бостона. Тоби стояла у регистратуры и разговаривала с одним из детективов и тут заметила, как вошла Грета; ее рыжие волосы растрепал ветер. Приемная была заполнена копами и несколькими потрясенными пациентами, и Грета, всхлипывая и ругаясь, пробиралась через толпу.
– Где он? – закричала она.
Тоби прервала разговор с детективом и пошла навстречу Грете.
– Мне так жаль…
– Где он?
– Он все еще в травмпункте. Грета, нет! Не ходите туда пока. Дайте нам немного времени…
– Он мой муж, я должна его видеть.
– Грета…
Но та уже проскочила мимо доктора Харпер и направилась в глубь больницы. Тоби последовала за ней. Грета не знала, куда идти, двигалась зигзагами, яростно заглядывая во все двери. Наконец она наткнулась на дверь с надписью «Травмпункт» и ворвалась туда. Тоби следовала по пятам. Когда они вошли, доктор Дэниел Дворак в халате и перчатках поднял глаза от тела. С Роби сняли все простыни, в его груди зияла дыра, на лице запечатлелась безвольная маска смерти.
– Нет, – выдохнула Грета, и ее голос поднялся от стона до высокого тонкого завывания. – Нет…
Тоби коснулась ее пальцев и попыталась вывести в коридор, но госпожа Брэйс стряхнула руку и осталась возле мужа. Она обхватила его лицо ладонями, целовала его глаза, лоб. Дыхательная трубка все еще торчала у него изо рта. Грета попыталась отклеить пластырь, чтобы убрать отвратительный кусок пластика.
Дэниел Дворак положил ей руку на плечо.
– Простите, – сказал он тихо. – Это должно остаться.
– Я хочу, чтобы эту дрянь убрали из горла моего мужа!
– Она должна пока остаться, я уберу ее, когда закончу осмотр.
– А вы-то, черт возьми, кто такой?
– Я медэксперт. Доктор Дворак.
Дэниел посмотрел на детектива убойного отдела, который только что вошел в зал.
– Госпожа Брэйс! – окликнул женщину полицейский. – Я детектив Шиэн. Почему бы нам не пройти в более тихое место, где можно присесть?
Грета не шевельнулась. Она стояла, что-то тихо бормоча, по-прежнему сжимая щеки Роби ладонями; за копной рыжих волос выражение ее собственного лица разглядеть было невозможно.
– Нам нужна ваша помощь, госпожа Брэйс, мы должны выяснить, что произошло. – Полицейский коснулся плеча Греты. – Пойдемте в другую комнату. Там мы сможем поговорить.
Наконец она позволила увести себя от стола. В дверях госпожа Брэйс остановилась и посмотрела на мужа.
– Я скоро вернусь, Роби, – пообещала она и медленно вышла.
Тоби и Дворак остались одни.
– А я не знала, что вы здесь, – сказала она.
– Я приехал минут десять назад. Тут была такая толпа, что вы могли не заметить меня.
Она посмотрела на Роби. И вдруг подумала: не остыло ли его тело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
13
– Ставьте третью капельницу! – заорала Тоби. – Шестнадцать гейч! Лактат Рингера на полную…
– Лаборатория говорит, что первую группу с отрицательным резусом уже отправили.
– Где, черт побери, носит этого Кэри?
– Он только что был в клинике, – сообщила Модин. – Я сейчас еще раз его вызову.
Тоби натянула перчатки и схватила скальпель. Под яркими лампами операционной лицо Брэйса блестело от пота и страха. Он во все глаза смотрел на нее из-под шипящей кислородной маски, дыша короткими отчаянными рывками. Повязка на груди снова наливалась красным. Сестра-анестезиолог, вызванная из родильного отделения, приготовилась к интубации.
– Роби, я сейчас поставлю вам дренажную трубку, – пояснила Тоби. – У вас напряженный пневмоторакс.
Он понимающе кивнул и напрягся в предчувствии новой боли. Но даже не поморщился, когда ее лезвие рассекло ему кожу над ребрами: подкожная инъекция ксилокаина уже заморозила нервные окончания. Тоби услышала, как вырвался поток воздуха и поняла, что добралась до грудной полости. Она знала, что действует правильно; пуля пробила легкое, и с каждым вздохом воздух выходил из поврежденного органа в плевральную полость, заполнял ее и давил на сердце и главные сосуды.
Она просунула палец в разрез, расширяя его, а затем ввела туда пластиковую трубку. Вэл соединила другой конец трубки с отсосом. Ярко-красная кровь хлынула через нее в резервуар.
Тоби и Вэл переглянулись, думая об одном и том же: у него кровотечение в грудной полости – и сильное.
Тоби взглянула в лицо Брэйса и поняла: он смотрит на нее и видит ее страх.
– Это… нехорошо, – прошептал он.
Она сжала его плечо.
– Вы держитесь отлично, Роби. Хирург будет с минуты на минуту.
– Холодно. Мне так холодно…
Модин накинула на него одеяло.
– Где кровь первой группы с негативным резусом? – крикнула Тоби.
– Только что доставили, сейчас подвешу…
– Тоби, – прошептала Вэл, – верхнее упало до восьмидесяти пяти.
– Давай, давай, заливаем кровь!
Дверь распахнулась, вошел Даг Кэри.
– Что у вас здесь? – буркнул он.
– Пулевые ранения в грудь и спину, – сообщила Тоби. – Рентген показывает три пули, но я насчитала четыре отверстия. Напряженный пневмоторакс. А это, – она указала на резервуар плевральной трубки, где набралось уже не меньше ста миллилитров крови, – это только за последние несколько минут. Давление падает.
Кэри взглянул на рентгеновский снимок.
– Вскрываем грудную клетку, – сказал он.
– Нам понадобится полная кардиобригада, возможно, шунтирование…
– Нельзя ждать. Мы должны остановить кровотечение сейчас же.
Он посмотрел на Тоби в упор, и она почувствовала, как внутри шевельнулась старая неприязнь. Даг Кэри мерзавец, но сейчас он ей необходим. Необходим Роби Брэйсу. Тоби кивнула сестре-анестезисту.
– Начинайте интубацию, мы подготовим его. Вэл, открой набор для торактомии…
Пока все метались, готовясь к операции, анестезист набрала в шприц дозу этомидата. Лекарство отключит сознание Роби, и его можно будет интубировать.
Тоби приподняла кислородную маску и увидела, что Роби с отчаянием смотрит на нее, прямо в глаза. Сколько раз она замечала ужас в глазах пациентов и с трудом подавляла собственные чувства, чтобы сосредоточиться на работе. На этот раз, однако, она не могла игнорировать страх. Это был человек, которого она знала. Человек, который ей нравился.
– Все будет хорошо, – пообещала она. – Вы должны мне верить. Я не позволю ничему случиться.
Она обхватила его лицо ладонями и улыбнулась.
– Рассчитываю… на вас… Харпер, – пробормотал он.
Она кивнула.
– Да, Роби. А теперь – вы готовы поспать?
– Разбудите меня… когда все закончится…
– Время пролетит незаметно. – Тоби кивнула анестезистке, вводившей этомидат в капельницу. – Спите, Роби. Я буду с вами, когда вы проснетесь.
Брэйс все еще смотрел на нее. Ее лицо – последнее, что он видит. Она смотрела, как сознание гаснет в глазах Роби, как расслабляются мышцы и опускаются веки.
«Я не позволю ничему случиться».
Она сняла кислородную маску. Сестра тут же запрокинула голову Роби назад и ввела в горло ларингоскоп. Несколько секунд ушло, чтобы отыскать голосовые связки и ввести трубку в трахею. Затем подачу кислорода возобновили, а трубку приклеили пластырем. Теперь за Роби будет дышать аппарат, нагнетая в легкие точно рассчитанную смесь кислорода и галотана.
«Я не позволю ничему случиться».
Тоби перевела дух. Затем быстро надела халат. Она знала, что здесь на каждом шагу нарушаются правила стерильности, но ничего не поделаешь. Времени отмывать руки нет – она натянула перчатки и подошла к столу.
Тоби встала прямо напротив Дага Кэри. Грудь пациента уже была обработана бетадином и накрыта стерильными простынями.
Кэри сделал разрез, один чистый разрез вдоль грудины. На изящество времени не было; давление падало – верхнее дошло до семидесяти при трех здоровенных капельницах с физраствором и цельной кровью. Тоби уже присутствовала прежде при экстренной торакотомии, но жестокость процедуры каждый раз ужасала ее. Ее немного подташнивало, когда она смотрела, как Кэри орудует пилой, как расщепилась грудина в дымке костной пыли и брызжущей крови.
– Черт! – воскликнул Кэри, заглянув в грудную полость. – Тут, по крайней мере, литр. Отсос! Давайте салфетки!
Урчание отсоса было таким громким, что Тоби едва слышала попискивание сердечного ритма на мониторе. Пока Вэл занималась отсасыванием крови, Модин распечатала упаковку стерильных салфеток. Кэри засунул одну из них в грудную полость. А когда вытащил, она была пропитана кровью. Он швырнул ее на пол и засунул другую. И снова салфетка оказалась насквозь мокрой.
– Ладно, ладно, кажется, я понимаю, откуда она берется. Похоже, из восходящей аорты, просачивается очень быстро. Тоби, мне нужен обзор…
Катетер отсоса по-прежнему издавал булькающие звуки. Хотя большую часть крови удалось убрать, она по-прежнему лилась из аорты.
– Я не вижу пули, – заявил Кэри и, взглянув на рентгеновский снимок, вгляделся в открытую полость. – Течет отсюда, но где эта чертова пуля?
– Вы что, не можете ее просто зашить?
– Она может сидеть в стенке аорты. Мы заштопаем и закроем грудную полость, а позже прорвется новая дыра. – Кэри потянулся к зажиму и ниткам. – Так, давайте сначала заткнем эту течь. А потом посмотрим дальше…
Пока Кэри работал, Тоби оттягивала легкое. Шил он быстро, иголка так и сновала сквозь стенку аорты. Когда он закончил, и кровотечение прекратилось, все непроизвольно вздохнули с облегчением.
– Какое давление? – осведомился он.
– Держится семьдесят пять, – сообщила Вэл.
– Продолжайте вливать кровь. Получили еще?
– На подходе.
– Хорошо. – Кэри вздохнул. – Давайте посмотрим, что у нас здесь еще.
Он промокнул вытекшую кровь, расчищая поле для обзора. Затем, аккуратно установив вытяжку, он взял губку и промокнул аорту. И внезапно замер.
– Вот херня! – воскликнул он. – Пуля…
– Что?
– Вот она где. Она почти прошла сквозь противоположную стенку. – Кэри начал вытаскивать руку.
Фонтан крови ударил вверх, забрызгав лица им обоим.
– Нет! – закричала Тоби.
В панике Кэри схватил с подноса зажим и сунул в поток крови, ему приходилось действовать вслепую в бурлящем красном море. Кровь хлынула из грудной полости и залила халат Тоби.
– Я не могу остановить ее… Похоже, у него разрыв вдоль всей этой долбаной стенки.
– Зажимайте! Почему вы ее не зажимаете?
– Что зажимать-то? Аорта порвана в лоскуты…
Кардиомонитор заверещал.
– Асистолия! – крикнула анастезист. – У нас асистолия!
Взгляд Тоби метнулся к экрану. Линия стала ровной.
Она сунула руки в горячее озеро крови и ухватилась за сердце. Нажала раз, другой; ее рука управляла сердцебиением Роби.
– Прекратите! – одернул ее Кэри. – Это лишь усиливает кровотечение.
– Но у него остановка сердца…
– Вы не сможете ничего изменить.
– Тогда какого хрена мы тут делаем?
Монитор по-прежнему верещал. Кэри посмотрел на раскрытую полость. На блестящую красную лужу. Как только Тоби прекратила массаж сердца, фонтан стих. Теперь лишь медленно капало – кровь потихоньку изливалась из открытой полости на пол.
– Все кончено, – сказал Кэри и тихо отступил от тела. Его халат вымок по пояс. – Здесь нечего было шить, Тоби. Вся аорта рассечена, она просто взорвана.
Тоби посмотрела в лицо Брэйсу. Его веки были приоткрыты, челюсть расслаблена. Аппарат искусственного дыхания все еще работал, закачивая воздух в мертвое тело.
Анестезист щелкнула выключателем. Воцарилось молчание.
Тоби положила руку на плечо Брэйсу. Под стерильными простынями прощупывалось его мощное, еще теплое тело.
– Прости, – прошептала она. – Мне так жаль…
Полиция появилась в клинике раньше, чем жена Роби. За несколько минут первые двое патрульных оцепили половину стоянки и деловито охраняли место преступления. Когда Грета Брэйс примчалась в отделение неотложной помощи, стоянка уже купалась в свете проблесковых маячков нескольких полицейских машин из Ньютона и Бостона. Тоби стояла у регистратуры и разговаривала с одним из детективов и тут заметила, как вошла Грета; ее рыжие волосы растрепал ветер. Приемная была заполнена копами и несколькими потрясенными пациентами, и Грета, всхлипывая и ругаясь, пробиралась через толпу.
– Где он? – закричала она.
Тоби прервала разговор с детективом и пошла навстречу Грете.
– Мне так жаль…
– Где он?
– Он все еще в травмпункте. Грета, нет! Не ходите туда пока. Дайте нам немного времени…
– Он мой муж, я должна его видеть.
– Грета…
Но та уже проскочила мимо доктора Харпер и направилась в глубь больницы. Тоби последовала за ней. Грета не знала, куда идти, двигалась зигзагами, яростно заглядывая во все двери. Наконец она наткнулась на дверь с надписью «Травмпункт» и ворвалась туда. Тоби следовала по пятам. Когда они вошли, доктор Дэниел Дворак в халате и перчатках поднял глаза от тела. С Роби сняли все простыни, в его груди зияла дыра, на лице запечатлелась безвольная маска смерти.
– Нет, – выдохнула Грета, и ее голос поднялся от стона до высокого тонкого завывания. – Нет…
Тоби коснулась ее пальцев и попыталась вывести в коридор, но госпожа Брэйс стряхнула руку и осталась возле мужа. Она обхватила его лицо ладонями, целовала его глаза, лоб. Дыхательная трубка все еще торчала у него изо рта. Грета попыталась отклеить пластырь, чтобы убрать отвратительный кусок пластика.
Дэниел Дворак положил ей руку на плечо.
– Простите, – сказал он тихо. – Это должно остаться.
– Я хочу, чтобы эту дрянь убрали из горла моего мужа!
– Она должна пока остаться, я уберу ее, когда закончу осмотр.
– А вы-то, черт возьми, кто такой?
– Я медэксперт. Доктор Дворак.
Дэниел посмотрел на детектива убойного отдела, который только что вошел в зал.
– Госпожа Брэйс! – окликнул женщину полицейский. – Я детектив Шиэн. Почему бы нам не пройти в более тихое место, где можно присесть?
Грета не шевельнулась. Она стояла, что-то тихо бормоча, по-прежнему сжимая щеки Роби ладонями; за копной рыжих волос выражение ее собственного лица разглядеть было невозможно.
– Нам нужна ваша помощь, госпожа Брэйс, мы должны выяснить, что произошло. – Полицейский коснулся плеча Греты. – Пойдемте в другую комнату. Там мы сможем поговорить.
Наконец она позволила увести себя от стола. В дверях госпожа Брэйс остановилась и посмотрела на мужа.
– Я скоро вернусь, Роби, – пообещала она и медленно вышла.
Тоби и Дворак остались одни.
– А я не знала, что вы здесь, – сказала она.
– Я приехал минут десять назад. Тут была такая толпа, что вы могли не заметить меня.
Она посмотрела на Роби. И вдруг подумала: не остыло ли его тело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49