И тут же он продолжил:
«Хотя, наверное, ее там уже нет».
Хорошенькое дело! Искать неизвестную мне женщину там, где ее, скорее всего, уже нет! Это напоминает известную поговорку, что трудно найти черную кошку в темной комнате, особенно если ее там нет! Впрочем, выбирать мне не из чего, других данных все равно не имеется, так что придется проверить этот адрес… Во всяком случае, этот человек на память не жалуется! А я-то думала, что у него амнезия!
— Если в машине Романа был ты, то где же тогда он сам? Что с ним случилось?
Я наклонилась над мумией, которая обрела только что имя, и чуть было не стала трясти неподвижного человека, так мне хотелось выяснить, что же с Романом.
«Она знает…» — простучала рука и бессильно опустилась на больничную простыню.
Дверь палаты приоткрылась, и на пороге появилась та самая нянечка, Наталья Ивановна, которая меня впустила.
— Давай, давай, девонька, закругляйся! — торопливо проговорила она. — Насчет двадцати минут только договаривались, а ты уже верных полчаса тут сидишь! Сейчас доктор придет, нам тогда не оправдаться! Давай заканчивай скорее!
— Сейчас, сейчас! — повернулась я к няньке и, снова нагнувшись к своему странному собеседнику, вполголоса проговорила: — Держись! До завтра! Я к тебе приду!
На следующее утро я хотела поспать подольше, но проснулась рано. Пришлось долго ждать, пока освободится ванная, потом невестка долго крутилась на кухне. Наконец хлопнула входная дверь, и в квартире стало тихо. Я обрадовано выползла из комнаты и просочилась в ванную. Потом, пользуясь отсутствием хозяев, решила приготовить себе плотный калорийный завтрак. Нужно беречь силы, а кто его знает, когда еще удастся нормально поесть? Накануне я накупила продуктов и запихнула все в невесткин холодильник. В самом деле, на дворе лето, все портится, что же мне — свой холодильник покупать, что ли? Очевидно, невестка представила, как на ее кухне появится чужой холодильник, а приткнуться там совершенно негде, потому что вся мебель встроенная, по индивидуальному проекту. Невестка пришла в ужас и согласилась терпеть мои продукты в своем холодильнике, но поглядела на меня вечером с такой злобой, что стало ясно: человек уже на пределе. Что-то нужно делать, иначе вместо сахара она намешает мне в чай мышьяка или цианистого калия, и я погибну, не успев узнать, в какую же историю втянул меня Роман.
С этой мыслью я застыла на месте как столб. Стало быть, я давно уже подозреваю, что Роман не жертва, а участник всех этих событий. Действительно, только так можно объяснить его странное поведение там, на даче у Федора… Но нет, так я бог знает до чего додумаюсь, эти мысли приходят в голову исключительно от голода. Голодный человек злой и рассуждает подчас очень несправедливо. Я отогнала от себя злые мысли, и тут в кухню притащился заспанный и лохматый Лешка.
— У тебя сковородка горит, — сообщил он вместо приветствия.
Действительно, от сковородки шел синий дым, и здорово воняло. Я сняла ее с огня и стала резать ветчину.
— Будешь со мной завтракать? — спросила я, перехватив голодный Лешкин взгляд.
— Ага, — он сглотнул слюну.
Я добавила еще ветчины, потом помидоров, потом вбила туда три яйца. Лешка с аппетитом навернул свою порцию, заедая ее булкой с маслом.
Потом он положил в чашку две ложки растворимого кофе и четыре ложки сахарного песку, долил все это кипятком и откусил булочку со сливками. На лице его появилось выражение блаженства.
— Ты извини, конечно, — нерешительно, начала я, — мне продуктов не жалко, просто любопытно, тебя что — мать не кормит?
— Кормит. — Он сморщился, как будто съел лимон. — Только она все кашу норовит сварить, геркулесовую… на молоке обезжиренном. А если я омлет люблю, с колбасой, тогда что? И кофе растворимый не велит пить, а сама заваривает какую-то бурду ячменную, напиток здоровья, говорит! Да если хочешь знать, им только клопов морить!
— Верю, — я едва спрятала улыбку.
— И все у нее нельзя! — У ребенка накипело, и он жаждал излить мне душу. — Жирное — нельзя, острое — нельзя, соль-сахар — тоже нельзя! А если я перец люблю и горчицу? И еще кетчуп томатный? А она ничего не покупает… Холодильник большой, а в нем одни фрукты да творог диетический, тьфу! Сама худеет, а мы с отцом скоро вообще ноги протянем!
— Ну уж, неужели она и отца не кормит? — усомнилась я.
— Кормит, да только чем? — злорадно ответил Лешка. — Мяса, говорит, вы от меня не дождетесь! Курицу раз в неделю, да еще рыбу, это чтобы я умный был.
— Ты вроде и так не дурак… — вставила я.
— Вот именно, а от этой рыбы я скоро жабрами дышать начну, как Ихтиандр!
— А вы сговоритесь с отцом и поставьте перед ней вопрос ребром: либо она готовит нормальные блюда, либо вы ее саму приготовите на шашлык!
— Отец говорит, спорить с ней — себе дороже обойдется, — уныло пробормотал Лешка.
— Ну не расстраивайся, я тебя подкормлю…
Благодарный Лешка предложил помыть посуду, я же мысленно вернулась к своим баранам, то есть решила поехать прямо сейчас на Гражданский проспект, чтобы разузнать там что-нибудь о загадочной Ларисе. Только вот как это сделать, чтобы не возбудить подозрений? Потому что эта Лариса — явно криминальный элемент.
Если бы вы знали, как трудно разговаривать с мумией! То есть с настоящей мумией, надо думать, говорить вообще невозможно, но с человеком, который может общаться только с помощью азбуки Морзе, это самое общение сильно затруднено. Если бы Андрей Удальцов, как он представился, был нормальным больным, то он уж поведал бы мне, кто такая Лариса, кем она ему приходится, зачем она посадила его в чужую машину и сбросила с обрыва. И самое главное — как у нее это получилось и зачем он ей это позволил. А теперь мне придется найти эту самую Ларису и самой задавать ей все эти вопросы, только вот захочет ли она мне ответить? И если ее нет по тому адресу, что дал мне Андрей, то где ее вообще искать?
Но не будем расстраиваться раньше времени.
На улице немного похолодало, так что я надела джинсы и удобные босоножки, а также легкую курточку. Кто его знает, как меня там встретят, нужно быть готовой к поспешному бегству, а посему одеться удобно.
Выйдя из подъезда, я машинально огляделась по сторонам. На улице было тихо. Ничто не показалось мне подозрительным, вот только не та ли вчерашняя «девятка» цвета «баклажан» заворачивает за угол? Я мигнула, потом протерла глаза и решила, что мне показалось. Очень удобная страусиная позиция, но слишком много забот на меня навалилось в последнее время, бедная голова скоро лопнет. Так что будем решать задачи в порядке их поступления. В конце концов, та «девятка» мне пока ничего плохого не сделала, так что выбросим ее из головы и сосредоточимся на неизвестной Ларисе.
Я вышла из метро и пошла по Гражданскому проспекту. Дом двадцать два оказался обыкновенной блочной девятиэтажкой, слегка, конечно, запущенной, но в меру. В парадной не было никакого кода и тем более домофона. С одной стороны, это меня обрадовало, поскольку облегчало мою задачу, с другой — несколько насторожило, потому что ни один серьезный человек не поселится в наше беспокойное время в таком доме.
Я совершенно ничего не знала о Ларисе, кроме того, что она приложила руку к аварии, в которой пострадал Андрей Удальцов, но все равно склонялась к мысли, что неизвестная Лариса — не просто мелкая уголовница, с ней все обстоит гораздо серьезнее.
Квартира девяносто семь находилась на шестом этаже, если верить табличке на двери парадной. Лифт не работал, зато у меня было время подумать, пока тащилась на шестой этаж.
Но ничего толкового я не надумала, то есть совершенно не представляла, как представлюсь этой самой Ларисе и что ей скажу. «Здрасте, вам привет от Андрея, которого вы скинули с обрыва»? Не годится. Или так: «Вы меня не знаете, но я — девушка Романа Лазарева. Именно я должна была сидеть рядом с ним в той машине. Я, как видите, жива и здорова, так вот, не скажете ли вы, куда делся Роман?» Это тоже не годится, потому что Лариса опасна, очень опасна, а я никак не могу настроиться на нужный лад.
В конце концов от полного бессилия я решила, если откроет женщина, спросить Витю Сидоренко. Я ведь даже не знала, как эта Лариса выглядит, надо думать, она достаточно молода и привлекательна, иначе Андрей не стал бы… Тут я совсем запуталась, потому что понятия не имела, как выглядит сам Андрей. Может, он сам урод какой-нибудь… Впрочем, в данном случае это нисколько не должно меня волновать.
От души понадеявшись на то, что Лариса тоже понятия не имеет, как я выгляжу, я нажала кнопку звонка. Долго не открывали, потом наконец послышались шаркающие шаги и дверь отворили, не спрашивая. На пороге стоял заспанный мужичок в застиранной майке, тренировочных штанах и тапочках на босу ногу. Само по себе зрелище это меня не удивило — ну, позднее утро, человек у себя дома, лето опять же.
— Ну? — весело спросил мужик, глядя на меня довольно доброжелательно.
— Мне бы Ларису… — промямлила я, чувствуя себя полной дурой, ведь дядька спросит, какую Ларису, а я даже фамилии ее не знаю.
— Ну заходи! — с готовностью предложил мужик, и я порадовалась.
Сейчас наконец кое-что прояснится. Однако, войдя в квартиру, я ощутила легкое сомнение. Совершенно ничто не показывало, что тут живет женщина. Да что это я, никакая женщина не то что тут не жила, а и вообще даже близко к этой квартире не приближалась.
Квартирка, судя по всему, была однокомнатной, во всяком случае, в крошечную прихожую выходило всего три двери. Я прикинула: ванная, туалет и жилая комната. Прямо напротив входной двери был маленький светлый коридорчик, который заканчивался кухней. Прихожая была довольно убогой, обои засаленные, коврик перед дверью продранный. Из кухни торчал край обшарпанного стола и один табурет. Занавесок на окнах не было. Так, кажется, пора уходить.
— Так где Лариса-то? — с досадой спросила я.
— Нету! — радостно ответил мужик. — Нету здесь никакой Ларисы!
— А чего звал тогда? — рассвирепела я. — У меня время не казенное!
— Ну… — расстроился дядечка, — ты такая сердитая. Пойдем посидим, поговорим…
Между делом он теснил меня от двери. «Маньяк! — запоздало испугалась я. — Сейчас заманит в комнату, привяжет к кровати и начнет издеваться… А потом убьет…»
Я шарахнулась в сторону, намереваясь дорого продать свою жизнь, но мужичок смотрел так умильно, что я невольно рассмеялась. Совершенно он не был похож на маньяка, хотя маньяков я в своей жизни пока ни разу не видела, бог миловал.
— Ну, так не будешь убегать, поговорим? — с надеждой спросил мужичок.
— А у тебя точно Ларисы нету? — настороженно спросила я.
— Сама смотри! — Он распахнул дверь в комнату. Комната была пуста, не считая старенькой раскладушки, которая стыдливо жалась в уголке.
— Да, действительно, — согласилась я, — кажется, меня неправильно информировали. Но, может, ты знаешь, где ее искать?
— Так я же тебя как раз призываю поговорить, а ты не хочешь! — обиделся мужичок.
— Ладно, идем на кухню!
— Чудненько! — Он засуетился. — У меня и пиво осталось…
Пиво, которое я согласилась выпить исключительно для разговора, оказалось дешевым и теплым, потому что на улице было жарковато, а на кухне, кроме обшарпанного стола, двух старых табуреток и загаженной газовой плиты, ничего не было.
— Так и живешь? — вздохнула я. — Давно пьешь-то?
— И ничего я не пью! — вконец разобиделся мужик. — Пива только с утра чуток принял. А так я — кремень! Только по праздникам. И с радости. Радость у меня нынче великая — я со своей коброй разъехался!
— С женой, что ли? — лениво полюбопытствовала я.
— С ней! — энергично подтвердил мужик. — С ней, с гадюкой ядовитой, пилой несмазанной.
— С бабой справиться не мог? — подзудила я.
— Попробуй с ней справиться, когда там еще теща!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40