– Как и то, что вы обеспечили ей железное алиби на время совершения убийства.
– Не понимаю вас, – нахмурился Ларсен.
– Поэтому-то вы и хотите, чтобы я поехал отдыхать, – продолжал я. – Выиграть время, чтобы окончательно отработать для нее алиби, прежде чем она окажется в полиции. Если серьезно подумать, то нетрудно догадаться, что вам бы не хотелось также, чтобы и я что-то вынюхивал тут в этот период.
– Я делаю вам очень заманчивое предложение, Холман, – заявил он, и в его голосе появились недовольные, скрежещущие нотки. – И настоятельно рекомендую вам принять его. В противном случае, как выразился Чарльз, вам придется на время побыть в холодильнике, что, уверяю вас, куда менее приятно!, – Возможно, вы и правы, – деликатно отозвался я. – Но мне хотелось бы немного подумать. Мог бы я выпить что-нибудь в данный момент?
– Думаю, можете, – тут же согласился Ларсен. – Чарльз?
– Пожалуй, будет лучше, если я останусь здесь, мистер Ларсен, – любезно посоветовал Чак.
– Вероятно, вы правы, – угрюмо согласился Ларсен. Он приоткрыл дверь и громко крикнул:
– Франсуаза!
Я услышал, как дробно застучали ее высокие каблуки и как он приказал ей принести мне выпивку.
– Канадского виски со льдом, – громко попросил я.
Он передал в дверь мой заказ, возвратился к дивану и опять уселся на него.
– Убедительно рекомендую вам, мистер Холман, воспользоваться моим предложением, – повторил он. – Две недели в Палм-Спрингс, возможно, с привлекательной спутницей? А?.. – Он подмигнул мне, как, полагаю, подмигнул бы своему умудренному приятелю-распутнику. – Гораздо приятнее, чем предложенная альтернатива. Убежден, вы с этим согласитесь.
– Я все еще обдумываю ваше предложение мистер Ларсен, – с уважением в голосе сообщил я.
– Не тяните слишком долго. – Его улыбка стала менее приветливой. – Чарльз очень нетерпеливый человек!
В комнату быстрыми шажками вошла служанка, крутя бедрами сатиновый подол. Как я и надеялся, бокал она принесла на таком же, как и в прошлый раз, подносе. Когда я повернулся, чтобы взять у нее выпивку, я сумел задеть за поднос локтем. Бокал стукнулся об пол, его содержимое расплескалось на явно дорогой персидский ковер, а служанка автоматически нагнулась, чтобы поднять его.
– Виноват, – извинился я. – Давайте помогу вам.
Я мигом вскочил со своего кресла. Ее голова уже находилась в двенадцати дюймах от пола, прямо напротив Чака. В таком полусогнутом положении ее черное сатиновое платье задралось вверх, доказав без тени сомнения, что из нижнего белья на ней все еще был один ярко-красный поясок. Но момент был не из тех, когда надо было показать себя джентльменом, и я зверски толкнул ее. Она издала громкий, пронзительный вопль и стрелой полетела вперед. Чак не успел уклониться от этого живого снаряда. Я видел, как в его глазах мелькнула тревога, а в следующее мгновение ее голова угодила ему прямо в живот. Сбитый с ног, он повалился навзничь.
Мой очередной шаг был относительно легким. Я схватил Ларсена за лацканы пиджака, поднял с дивана, потом подтащил спиной к тому месту, где барахтался Чак, который пытался подняться на ноги, но каблук башмака Ларсена в этот момент ударился об его голову, Ларсен окончательно потерял равновесие и тяжело рухнул на Чака. Французская служанка из Канзаса лежала на спине, ее подол задрался выше головы, она дрыгала в воздухе ногами и дико выла. О, это было зрелище, достойное созерцания!.. Но у меня не было времени, чтобы насладиться им.
Я живо выскочил из дома, прыгнул в машину и помчался по дороге с такой скоростью, будто тренировался, готовясь к мотогонкам в Индианаполисе.
Глава 10
Уже в четвертый раз я звонил в дверь и все посылал к черту! Если он спит, то должен проснуться. Или, если ему так больше нравится, может продолжать лежать и всю ночь слушать, как дребезжит дверной звонок. Но наконец-то дверь открылась, а я все еще продолжать давить на кнопку звонка.
– Кто вы такой, черт вас побери? – раздраженно спросил женский голос. – Какой-то страдалец от бессонницы?
Я решил, что ей не больше девятнадцати – этой выгоревшей на солнце блондинке. Из тех, которыми усеян пляж в Малибу: они предохраняют песок от эрозии. Голубые глаза, далеко не невинные, губы искусаны и вздулись. На ней была ночная рубашка из тонкого шелка, которая доходила до верхней части ее бедер, а ее невероятно крупные груди оттопыривали хрупкий материал, как самодельные бомбы секретных агентов былых времен, уже заведенные и готовые взорваться.
– Мне надо увидеть Джейсона Траверса, – объяснил я ей.
Она вызывающе состроила недовольную гримасу:
– Он занят!
– Догадываюсь, что он очень занят, – согласился я, неторопливо осматривая ее с головы до ног, – и, несомненно, будет очень занят и дальше. А пока что я зайду и побеседую с ним.
– Если вы сейчас ворветесь к нему, – пронзительно предупредила она, – то он может вас прибить.
– Готов рискнуть! – храбро отозвался я.
– Я вас не впущу. – Она положила ладони на бедра, раздвинула ноги, принимая стойку, сделала глубокий, решительный вздох. Ясно, что у меня почти не оставалось времени. Бомбы готовы были взорваться в любой момент.
Я взял ее обеими руками за талию, приподнял примерно на шесть футов в воздух, потом повернулся и опустил ее позади себя на крыльцо.
– Что вы себе позволяете?! – завопила она. – Мерзкий ублюдок!
– Если вам здесь надоест, – сказал я ей, – вы всегда можете попытаться дозвониться в эту дверь. – И захлопнул ее перед самым носом блондинки.
Вход в гостиную был из ближайшей ко мне комнаты. У меня не было представления, где расположены спальни, и я не намеревался инспектировать их по одной. В любом случае мне представлялось, что, рано или поздно, Траверса станет разбирать любопытство. А в гостиной имелся бар. Поэтому я налил себе спиртного и совсем было собирался добавить в бокал кусочки льда, когда в дверь начали названивать. Примерно минуту спустя я услышал, как кто-то прошел по передней комнате босиком, потом шаги вдруг остановились. Можно предположить, что шедший заметил, что в гостиной горит свет.
В комнату он пробрался очень медленно, напряженно всматриваясь, будто решая, что станет делать, если в дом вломился грабитель. И как отнесется пресса, если он не будет вести себя как герой…
– Вы! – воскликнул он булькающим голосом. – Тогда какой дьявол названивает в дверь?!
– Не знаю, как ее зовут, – ответил я, не задумываясь. – Но она та самая женщина, у которой возникают проблемы, когда она пытается стоять прямо, если только все время не отводит плечи назад.
– О Господи!
Он чуть ли не выбежал из комнаты. Несколькими секундами позже я услышал визгливый женский голос, а потом и его, низкий и успокаивающий. Потом голоса удалились и все стихло, а спустя некоторое время Траверс возвратился в комнату. На нем был короткий махровый халат с завязанным поясом. Волосы все еще оставались всклокоченными. Он налил себе выпить, потом свирепо и агрессивно уставился на меня.
– Не смейте что-нибудь затевать, Холман! – отрывисто предостерег он. – Ну ладно, тот трюк с тележкой для спиртного вы проделали весьма ловко, застав меня врасплох. Но в следующий раз все будет иначе. – Он выпрямился, держа в руке стакан, сжал губы в прямую полоску. – Искалечу вас на всю жизнь!
– Я запомнил эту фразу, потому что видел ваш фильм, – заметил я. – Вы играли в нем скверно. Он чуть не поперхнулся глотком шотландского виски:
– И вообще, какого черта вам понадобилось от меня среди ночи?
– Почему вы позвонили Ларсену после моего ухода?
– Потому что подумал – вам скоро влетит, – фыркнул он. – Понадеялся, что он приготовит для вас настоящий комитет для достойной встречи. Но он, очевидно, не успел этого сделать, иначе вы бы здесь не околачивались.
– Он недурно встретил меня, – сообщил я. – Можно сказать, с распростертыми объятиями. Кстати, Глория Клюн чувствует себя отлично. Я ее сегодня видел.
– Вот как? – Его лицо просветлело. – Где же вы ее видели?
– Хочу кое-что пояснить, – продолжал я. – Вам больше не придется беспокоиться о том, что студия “Стеллар” может воспользоваться положением о моральной стороне дела.
– Могу больше не беспокоиться? – Это его явно озадачило. – О чем, черт возьми, вы сейчас бормочете?
– О том, что вам не придется снимать новый фильм для студии “Стеллар”, – объяснил я.
– Ах, потрясающе! – Он закатил глаза к небу. – Значит, теперь вы сами превратились в гениального организатора и устроителя в области кинопроизводства. О'кей, начальник, на кого же теперь я стану работать?
– На Дена Ларсена, – объявил я.
Сначала вроде бы до него не дошло. Но потом по изменившемуся выражению его лица стало ясно, что он начинает проникаться этой идеей.
– Почему Ларсен решил, что я когда-нибудь стану работать на него? – спросил он подавленно.
– Он сказал, а я это повторяю дословно, что, поскольку вы оказались достаточно глупым и поделились с ним своим беспокойством по поводу собственной репутации, вы тем самым добровольно отдали себя в его руки. Если студия “Стеллар” не откажется от этого проекта, то он направит ей детальное описание предшествующей жизни Глории, где будете фигурировать и вы. Он убежден, что они умоют руки после того, как узнают всю подноготную этой истории.
– Подонок! – произнес он глухим голосом. – И он ведь пойдет на это! Пойдет! Вы понимаете, что это означает, Холман? – Тембр его голоса подскочил на полоктавы. – Мне конец! Он принудит меня подписать пожизненный контракт или выкинет что-нибудь и похуже!
– Несомненно, – подбадривающе поддержал я это его предположение.
– Так какого же лешего я теперь могу поделать? – Он невесело рассмеялся. – Кроме возможности броситься с ближайшей скалы.
– Выход можно найти, – заметил я.
– Как? – Его лицо покрылось испариной. – Какой выход?
– Он вам, правда, не понравится.
– Наплевать, понравится или не понравится! Говорите, что вы имеете в виду!
– Если мы сумеем как-то привязать Ларсена к убийству Вилли Шульца, – ответил я, – тогда, возможно, мы сможем договориться.
– Мне это не по душе, – сразу отреагировал он. – Но продолжайте.
– Если мы сможем определенно доказать, что Ларсен достаточно замешан в деле, и таким образом поставить его в затруднительное положение перед полицией, тогда договоримся, – развивал я свою мысль дальше. – Например, забудем о том, что знаем, а он откажется от своей идеи финансировать фильм.
– Ладно, – нехотя согласился он. – Но что для этого нужно?
– Полагаю, вы можете способствовать этому, – сказал я.
Его взгляд медленно тускнел.
– Каким образом? – хрипло спросил он.
– Пока еще не знаю, – откровенно признался я. – Но если я попрошу вас кое-что сделать, вы пойдете на это?
– Я сделаю все, что угодно, чтобы вырваться из нежных объятий Ларсена, – решительно пообещал он. – Послушайте! Готов даже отказаться от баб…
– Надеюсь, такой жертвы не понадобится, – торжественно произнес я.
– Я тоже на это надеюсь. – Он заморгал. – Это напомнило мне кое о чем. Если вы сейчас не очень заняты, Холман, то, может быть, вы продолжите.., то.., кхе.., что я только что прервал?
– Вы насчет русалки из Малибу?
– Да! – Он натужно засмеялся. – Поймите, мне это нравится, так что не поймите меня превратно. Но эта дама ненасытная!
– Простите, – отказался я. – Но она не в моем вкусе.
– И не в моем тоже, – мрачно признался он. – Но сейчас как раз такой момент, когда вы могли бы это проверить. – Траверс горестно вздохнул. – Ну, думаю, мне следует вернуться к ней и опять обнажить клинок. Обнажить клинок!.. – Он еще сильнее закатил глаза. – Что это за дурацкая хохма?
– Может быть, ее разочарование оказалось безутешным и она уже выбросилась из окна? – пошутил я. – Как бы там ни было, я вам позвоню завтра в течение дня.
– Говорите только громче и отчетливее, – попросил он с несчастным видом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
– Не понимаю вас, – нахмурился Ларсен.
– Поэтому-то вы и хотите, чтобы я поехал отдыхать, – продолжал я. – Выиграть время, чтобы окончательно отработать для нее алиби, прежде чем она окажется в полиции. Если серьезно подумать, то нетрудно догадаться, что вам бы не хотелось также, чтобы и я что-то вынюхивал тут в этот период.
– Я делаю вам очень заманчивое предложение, Холман, – заявил он, и в его голосе появились недовольные, скрежещущие нотки. – И настоятельно рекомендую вам принять его. В противном случае, как выразился Чарльз, вам придется на время побыть в холодильнике, что, уверяю вас, куда менее приятно!, – Возможно, вы и правы, – деликатно отозвался я. – Но мне хотелось бы немного подумать. Мог бы я выпить что-нибудь в данный момент?
– Думаю, можете, – тут же согласился Ларсен. – Чарльз?
– Пожалуй, будет лучше, если я останусь здесь, мистер Ларсен, – любезно посоветовал Чак.
– Вероятно, вы правы, – угрюмо согласился Ларсен. Он приоткрыл дверь и громко крикнул:
– Франсуаза!
Я услышал, как дробно застучали ее высокие каблуки и как он приказал ей принести мне выпивку.
– Канадского виски со льдом, – громко попросил я.
Он передал в дверь мой заказ, возвратился к дивану и опять уселся на него.
– Убедительно рекомендую вам, мистер Холман, воспользоваться моим предложением, – повторил он. – Две недели в Палм-Спрингс, возможно, с привлекательной спутницей? А?.. – Он подмигнул мне, как, полагаю, подмигнул бы своему умудренному приятелю-распутнику. – Гораздо приятнее, чем предложенная альтернатива. Убежден, вы с этим согласитесь.
– Я все еще обдумываю ваше предложение мистер Ларсен, – с уважением в голосе сообщил я.
– Не тяните слишком долго. – Его улыбка стала менее приветливой. – Чарльз очень нетерпеливый человек!
В комнату быстрыми шажками вошла служанка, крутя бедрами сатиновый подол. Как я и надеялся, бокал она принесла на таком же, как и в прошлый раз, подносе. Когда я повернулся, чтобы взять у нее выпивку, я сумел задеть за поднос локтем. Бокал стукнулся об пол, его содержимое расплескалось на явно дорогой персидский ковер, а служанка автоматически нагнулась, чтобы поднять его.
– Виноват, – извинился я. – Давайте помогу вам.
Я мигом вскочил со своего кресла. Ее голова уже находилась в двенадцати дюймах от пола, прямо напротив Чака. В таком полусогнутом положении ее черное сатиновое платье задралось вверх, доказав без тени сомнения, что из нижнего белья на ней все еще был один ярко-красный поясок. Но момент был не из тех, когда надо было показать себя джентльменом, и я зверски толкнул ее. Она издала громкий, пронзительный вопль и стрелой полетела вперед. Чак не успел уклониться от этого живого снаряда. Я видел, как в его глазах мелькнула тревога, а в следующее мгновение ее голова угодила ему прямо в живот. Сбитый с ног, он повалился навзничь.
Мой очередной шаг был относительно легким. Я схватил Ларсена за лацканы пиджака, поднял с дивана, потом подтащил спиной к тому месту, где барахтался Чак, который пытался подняться на ноги, но каблук башмака Ларсена в этот момент ударился об его голову, Ларсен окончательно потерял равновесие и тяжело рухнул на Чака. Французская служанка из Канзаса лежала на спине, ее подол задрался выше головы, она дрыгала в воздухе ногами и дико выла. О, это было зрелище, достойное созерцания!.. Но у меня не было времени, чтобы насладиться им.
Я живо выскочил из дома, прыгнул в машину и помчался по дороге с такой скоростью, будто тренировался, готовясь к мотогонкам в Индианаполисе.
Глава 10
Уже в четвертый раз я звонил в дверь и все посылал к черту! Если он спит, то должен проснуться. Или, если ему так больше нравится, может продолжать лежать и всю ночь слушать, как дребезжит дверной звонок. Но наконец-то дверь открылась, а я все еще продолжать давить на кнопку звонка.
– Кто вы такой, черт вас побери? – раздраженно спросил женский голос. – Какой-то страдалец от бессонницы?
Я решил, что ей не больше девятнадцати – этой выгоревшей на солнце блондинке. Из тех, которыми усеян пляж в Малибу: они предохраняют песок от эрозии. Голубые глаза, далеко не невинные, губы искусаны и вздулись. На ней была ночная рубашка из тонкого шелка, которая доходила до верхней части ее бедер, а ее невероятно крупные груди оттопыривали хрупкий материал, как самодельные бомбы секретных агентов былых времен, уже заведенные и готовые взорваться.
– Мне надо увидеть Джейсона Траверса, – объяснил я ей.
Она вызывающе состроила недовольную гримасу:
– Он занят!
– Догадываюсь, что он очень занят, – согласился я, неторопливо осматривая ее с головы до ног, – и, несомненно, будет очень занят и дальше. А пока что я зайду и побеседую с ним.
– Если вы сейчас ворветесь к нему, – пронзительно предупредила она, – то он может вас прибить.
– Готов рискнуть! – храбро отозвался я.
– Я вас не впущу. – Она положила ладони на бедра, раздвинула ноги, принимая стойку, сделала глубокий, решительный вздох. Ясно, что у меня почти не оставалось времени. Бомбы готовы были взорваться в любой момент.
Я взял ее обеими руками за талию, приподнял примерно на шесть футов в воздух, потом повернулся и опустил ее позади себя на крыльцо.
– Что вы себе позволяете?! – завопила она. – Мерзкий ублюдок!
– Если вам здесь надоест, – сказал я ей, – вы всегда можете попытаться дозвониться в эту дверь. – И захлопнул ее перед самым носом блондинки.
Вход в гостиную был из ближайшей ко мне комнаты. У меня не было представления, где расположены спальни, и я не намеревался инспектировать их по одной. В любом случае мне представлялось, что, рано или поздно, Траверса станет разбирать любопытство. А в гостиной имелся бар. Поэтому я налил себе спиртного и совсем было собирался добавить в бокал кусочки льда, когда в дверь начали названивать. Примерно минуту спустя я услышал, как кто-то прошел по передней комнате босиком, потом шаги вдруг остановились. Можно предположить, что шедший заметил, что в гостиной горит свет.
В комнату он пробрался очень медленно, напряженно всматриваясь, будто решая, что станет делать, если в дом вломился грабитель. И как отнесется пресса, если он не будет вести себя как герой…
– Вы! – воскликнул он булькающим голосом. – Тогда какой дьявол названивает в дверь?!
– Не знаю, как ее зовут, – ответил я, не задумываясь. – Но она та самая женщина, у которой возникают проблемы, когда она пытается стоять прямо, если только все время не отводит плечи назад.
– О Господи!
Он чуть ли не выбежал из комнаты. Несколькими секундами позже я услышал визгливый женский голос, а потом и его, низкий и успокаивающий. Потом голоса удалились и все стихло, а спустя некоторое время Траверс возвратился в комнату. На нем был короткий махровый халат с завязанным поясом. Волосы все еще оставались всклокоченными. Он налил себе выпить, потом свирепо и агрессивно уставился на меня.
– Не смейте что-нибудь затевать, Холман! – отрывисто предостерег он. – Ну ладно, тот трюк с тележкой для спиртного вы проделали весьма ловко, застав меня врасплох. Но в следующий раз все будет иначе. – Он выпрямился, держа в руке стакан, сжал губы в прямую полоску. – Искалечу вас на всю жизнь!
– Я запомнил эту фразу, потому что видел ваш фильм, – заметил я. – Вы играли в нем скверно. Он чуть не поперхнулся глотком шотландского виски:
– И вообще, какого черта вам понадобилось от меня среди ночи?
– Почему вы позвонили Ларсену после моего ухода?
– Потому что подумал – вам скоро влетит, – фыркнул он. – Понадеялся, что он приготовит для вас настоящий комитет для достойной встречи. Но он, очевидно, не успел этого сделать, иначе вы бы здесь не околачивались.
– Он недурно встретил меня, – сообщил я. – Можно сказать, с распростертыми объятиями. Кстати, Глория Клюн чувствует себя отлично. Я ее сегодня видел.
– Вот как? – Его лицо просветлело. – Где же вы ее видели?
– Хочу кое-что пояснить, – продолжал я. – Вам больше не придется беспокоиться о том, что студия “Стеллар” может воспользоваться положением о моральной стороне дела.
– Могу больше не беспокоиться? – Это его явно озадачило. – О чем, черт возьми, вы сейчас бормочете?
– О том, что вам не придется снимать новый фильм для студии “Стеллар”, – объяснил я.
– Ах, потрясающе! – Он закатил глаза к небу. – Значит, теперь вы сами превратились в гениального организатора и устроителя в области кинопроизводства. О'кей, начальник, на кого же теперь я стану работать?
– На Дена Ларсена, – объявил я.
Сначала вроде бы до него не дошло. Но потом по изменившемуся выражению его лица стало ясно, что он начинает проникаться этой идеей.
– Почему Ларсен решил, что я когда-нибудь стану работать на него? – спросил он подавленно.
– Он сказал, а я это повторяю дословно, что, поскольку вы оказались достаточно глупым и поделились с ним своим беспокойством по поводу собственной репутации, вы тем самым добровольно отдали себя в его руки. Если студия “Стеллар” не откажется от этого проекта, то он направит ей детальное описание предшествующей жизни Глории, где будете фигурировать и вы. Он убежден, что они умоют руки после того, как узнают всю подноготную этой истории.
– Подонок! – произнес он глухим голосом. – И он ведь пойдет на это! Пойдет! Вы понимаете, что это означает, Холман? – Тембр его голоса подскочил на полоктавы. – Мне конец! Он принудит меня подписать пожизненный контракт или выкинет что-нибудь и похуже!
– Несомненно, – подбадривающе поддержал я это его предположение.
– Так какого же лешего я теперь могу поделать? – Он невесело рассмеялся. – Кроме возможности броситься с ближайшей скалы.
– Выход можно найти, – заметил я.
– Как? – Его лицо покрылось испариной. – Какой выход?
– Он вам, правда, не понравится.
– Наплевать, понравится или не понравится! Говорите, что вы имеете в виду!
– Если мы сумеем как-то привязать Ларсена к убийству Вилли Шульца, – ответил я, – тогда, возможно, мы сможем договориться.
– Мне это не по душе, – сразу отреагировал он. – Но продолжайте.
– Если мы сможем определенно доказать, что Ларсен достаточно замешан в деле, и таким образом поставить его в затруднительное положение перед полицией, тогда договоримся, – развивал я свою мысль дальше. – Например, забудем о том, что знаем, а он откажется от своей идеи финансировать фильм.
– Ладно, – нехотя согласился он. – Но что для этого нужно?
– Полагаю, вы можете способствовать этому, – сказал я.
Его взгляд медленно тускнел.
– Каким образом? – хрипло спросил он.
– Пока еще не знаю, – откровенно признался я. – Но если я попрошу вас кое-что сделать, вы пойдете на это?
– Я сделаю все, что угодно, чтобы вырваться из нежных объятий Ларсена, – решительно пообещал он. – Послушайте! Готов даже отказаться от баб…
– Надеюсь, такой жертвы не понадобится, – торжественно произнес я.
– Я тоже на это надеюсь. – Он заморгал. – Это напомнило мне кое о чем. Если вы сейчас не очень заняты, Холман, то, может быть, вы продолжите.., то.., кхе.., что я только что прервал?
– Вы насчет русалки из Малибу?
– Да! – Он натужно засмеялся. – Поймите, мне это нравится, так что не поймите меня превратно. Но эта дама ненасытная!
– Простите, – отказался я. – Но она не в моем вкусе.
– И не в моем тоже, – мрачно признался он. – Но сейчас как раз такой момент, когда вы могли бы это проверить. – Траверс горестно вздохнул. – Ну, думаю, мне следует вернуться к ней и опять обнажить клинок. Обнажить клинок!.. – Он еще сильнее закатил глаза. – Что это за дурацкая хохма?
– Может быть, ее разочарование оказалось безутешным и она уже выбросилась из окна? – пошутил я. – Как бы там ни было, я вам позвоню завтра в течение дня.
– Говорите только громче и отчетливее, – попросил он с несчастным видом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19