Не говоря уже о щедром вознаграждении за перевод текста. А он докажет ей, что это был лучший вариант: «Хартц» более других способен быстро разработать и выпустить на рынок новые лекарственные препараты. Да, безошибочный вариант. Ведь производство лекарств требует немалых денег. Никто не станет заниматься этим бесплатно. Как говорится, миром движет выгода.
Что же до него, бедность была хороша, пока он оставался молодым идеалистом. Но в тридцать лет нищенствовать нетерпимо. А возраст профессора Джулиана Клайва стремительно приближался к тридцати.
58
После десяти часов блуждания по горам Том с братьями вышел на продуваемый всеми ветрами кряж. Оттуда открывался потрясающий вид: буйство гор простиралось до самого горизонта, и в сгущающихся багровых тенях их вершины чередовались с плоскими долинами.
— Сукиа-Тара, Белый город, — показал рукой Бораби.
Том сощурился от яркого послеполуденного солнца.
В пяти милях по другую сторону глубокой расселины высилась двойная белая гора. Между ее вершинами, окруженный пропастями и зазубренными пиками, приютился ровный клочок земли. Казалось, что этот лоскуток сочной зелени поднебесного леса вырвали из другого места и искусственно поместили между двумя балансирующими на краях обрыва клыками из белого камня. Том воображал, что увидит развалины белых башен и стен, но перед его глазами раскинулся однообразный зеленый бугорчатый ковер из крон деревьев.
Вернон поднял бинокль, посмотрел на Белый город и передал бинокль Тому.
Линзы скачком приблизили зеленый мыс к глазам. Том повел окулярами. В лесу росли не только деревья. Почву плотно устилали лианы и другие ползучие растения. Разрушенный город был надежно упрятан в джунглях. Но по мере того как Том изучал долину, из зелени стали слабо проступать белые вкрапления: угол строения, разрушенная стена, напоминающий окно черный прямоугольник. А дальше возвышалась пирамида, которую он первоначально принял за холм. В ее боку зияло отверстие — белая рана в живой листве. Плоский холм-останец, на котором был выстроен город, казался островом в небе. Он висел между двумя вершинами, отделенный голыми скалами от остальной части Серро-Асуль. Сначала Том решил, что в город вовсе не существует дороги, но затем заметил перекинутую через расселину желтую ниточку — грубый подвесной мост. Вглядевшись, он понял, что мост надежно охраняется. Люди Хаузера воспользовались старым каменным укреплением, которое прежние обитатели построили для защиты Белого города, и, вырубив изрядный кусок леса у входа на переправу, обеспечили себе сектор обстрела.
Со стороны Белого города неподалеку от моста с вершины сбегала неширокая река, устремлялась в расселину и, изящно закручиваясь в белый жгутик, растворялась в дымке. Пока Том изучал окрестности, из ущелья поднялся туман и закрыл сначала подвесной мост, а затем весь Белый город. Через несколько минут он рассеялся, но затем его натянуло опять. Так повторялось снова и снова, в вечном танце света и тьмы.
Том поежился. Сорок лет назад на этом самом месте стоял их отец Максвелл Бродбент. В тот день он заметил очертания разрушенного города и сделал первое открытие, которое положило начало делу всей его жизни. И в том же городе встретил конец, заживо погребенный в темной гробнице. Белый город стал альфой и омегой карьеры этого человека.
Том отдал бинокль Сэлли, и та долго не отрывалась от окуляров. Затем опустила бинокль и повернулась к Тому. Ее глаза возбужденно блестели.
— Это город майя, — начала она. — Нет никаких сомнений: центральная парадная площадь, пирамида, несколько многоэтажных павильонов. Чистая классика. Построившие его люди — выходцы из Копана. Я в этом уверена. Они явились сюда после падения Копана в девятисотом году нашей эры. Одна великая тайна раскрыта.
Ее глаза искрились, солнце переливалось в золотистых прядях. Том ни разу не видел Сэлли такой оживленной. Удивительно, подумал он. Особенно если вспомнить, как мало им пришлось спать прошлой ночью.
Их глаза встретились. Сэлли как будто прочитала его мысли — слегка покраснела и, улыбнувшись, отвернулась.
Потом биноклем завладел Филипп. Навел на город и шумно вздохнул:
— Там люди. Рубят деревья у подножия пирамиды. Послышался далекий хлопок динамита, и в городе белым цветком распустилось облако пыли.
— Необходимо их опередить и найти отца, — сказал Том. — Иначе… — Он так и не закончил мысль.
59
Остаток дня они провели, укрываясь за деревьями и наблюдая за людьми Хаузера. Одна группа расчищала от деревьев каменный храм у подножия пирамиды, в то время как другая раскапывала и взрывала стоявшую неподалеку пирамиду меньших размеров. Переменчивый ветер доносил звон цепных пил, и каждые полчаса раздавался взрыв, после которого в воздух поднималась туча пыли.
— Где гробница отца? — спросил Том у Бораби.
— В скалах на другом конце города. Там, где упокоище мертвых.
— Хаузер способен ее найти?
— Да. Тропа спрятана, но в конце концов он ее обнаружит. Может быть, завтра, может быть, через две недели.
С наступлением темноты в Белом городе вспыхнули два прожектора. Третий освещал подходы к мосту. Хаузер не допускал оплошностей и был прекрасно экипирован — не поленился взять даже мотогенератор.
Бродбенты поужинали молча. Том так и не разобрал, что приготовил им Бораби: то ли лягушек, то ли ящериц. Он долго смотрел на Белый город со своего наблюдательного пункта на обрыве и пришел к выводу, что город неприступен и тщательно охраняется. То, что было у всех на уме, в конце ужина произнес Филипп:
— Похоже, нам лучше уносить отсюда ноги и обратиться за помощью. Самим не справиться.
— Филипп, — возразил ему Том, — как ты полагаешь, что произойдет, когда эти люди обнаружат и откроют гробницу?
— Ограбят ее.
— Только сначала Хаузер убьет отца. — Филипп не ответил.
— Чтобы выбраться отсюда, потребуется не меньше сорока дней. Если мы хотим спасти отца, нужно действовать немедленно.
— Том, я вовсе не желаю показаться человеком, который отговаривает спасать отца, но подумай сам: у нас одна допотопная винтовка, не больше десятка патронов и несколько размаленанных воинов с луками и стрелами. А у них — автоматы, гранатометы и динамит. И к тому же они обороняют превосходно укрепленную позицию.
— Возможно, их позиция не настолько идеальная, если в город ведет тайный путь, — предположил Том.
— Никакого тайного пути нет, — вмешался Бораби. — Только мост.
— Должен быть второй проход, — не отступал Том. — Иначе каким образом строители в свое время навели этот мост?
Индеец удивленно посмотрел на него, и эта хоть и маленькая победа доставила Тому удовольствие.
— Мост построили боги, — наконец заявил Бораби.
— Боги не строят мостов.
— Этот мост построили боги.
— Черт тебя подери, Бораби, перестань валять дурака. Этот мост построили люди. А для этого они должны были находиться на обеих сторонах расселины.
— Ты прав, — согласился с братом Вернон.
— Боги построили мост, — продолжал настаивать индеец. Но подумал и добавил: — Тара знают, как строить мосты с одной стороны.
— Невозможно!
— Брат, ты всегда говорить так уверенно? Я тебе сказать, как тара строят мосты с одной стороны. Сначала тара стреляют стрелой, к которой привязана веревка с крюком. Зацепляют крюк на другой стороне и отправляют туда мальчика в корзине с колесиками.
— Каким образом ему удается перебраться через ущелье?
— Он подтягивается.
— Но разве человеку под силу послать стрелу на две сотни ярдов, да еще с привязанной к ней веревкой с крюком?
— Тара стрелять специальный большой лук стрелой с перьями. Много дней приходится ждать, чтобы ветер дул в нужном направлении.
— Продолжай.
— Когда мальчик на другой стороне, воин стрелять второй раз, опять с веревкой. Мальчик связывает две веревки и заводит за маленькое колесо.
— Блок.
— Да. Теперь взрослый с помощью блока может переправить на другую сторону много вещей. Прежде всего, он переправляет толстый канат. Канат свернут в корзине и, по мере того как он движется через ущелье, сам разворачивается. Мальчик прикрепляет канат к дереву. Теперь может переправиться взрослый. С помощью второго блока он переправляет еще три каната. Теперь через ущелье натянуто четыре каната. И по ним в корзине переправляются другие взрослые…
— Довольно. Я все понял, — перебил его Том.
Все надолго погрузились в молчание. Каждый понимал, в каком они оказались безвыходном положении.
— Во время атаки воины тара пытались оборвать мост? — спросил Том.
— Да. Многие погибли.
— Как насчет горящих стрел?
— Не долетают до моста.
— Не будем забывать, — напомнил Филипп, — если удастся уничтожить мост, отец вместе с остальными окажется в ловушке.
— Знаю. Просто пытаюсь перебрать, какие есть варианты. А что. если предложить Хаузеру сделку: он отпускает отца и забирает все, что находится в гробнице? Мы подписываем документ, что передаем ему богатства, и на этом расходимся.
— Отец никогда не согласится.
— Даже если придется поплатиться жизнью?
— Он умирает от рака.
— А наши жизни не в счет?
Филипп обвел всех взглядом:
— Не вздумайте поверить Хаузеру или заключить с ним какую-нибудь сделку.
— Что ж, — подытожил Вернон, — мы не можем попасть в Белый город никаким иным путем. Лобовая атака тоже исключена. Кто-нибудь знает, как построить планер или дельтаплан?
— Нет.
— В таком случае остается единственная возможность.
— Какая?
Вернон разровнял ладонью песок у огня и принялся рисовать схему и объяснять свой план. А когда закончил, Филипп покачал головой:
— Безумие. Повторяю, давайте пойдем за помощью и вернемся с подкреплением. Хаузеру могут потребоваться месяцы, чтобы обнаружить гробницу отца…
— Филипп, — перебил его Бораби, — ты, может быть, не понял? Если мы побежим, тара нас убьют.
— Чепуха!
— Мы дали слово и не можем нарушить обещание.
— Я никакого слова не давал. Это Том все наплел. Мы можем проскользнуть мимо деревни тара и будем далеко, прежде чем индейцы обнаружат, что мы исчезли.
— Так поступают только трусы, — покачал головой Бораби. — Отец останется умирать в гробнице. Если тара нас поймают, смерть для трусов медленная и отвратительная. Нам отрежут…
— Мы уже наслышаны, что они режут в таких случаях, — перебил брата Филипп.
— Воды и еды в гробнице надолго не хватит.
В костре треснуло полено. Том поднял глаза и посмотрел сквозь деревья. Внизу, на расстоянии почти пяти миль, в Белом городе сияли три алмазных огня. Снова раздался приглушенный взрыв динамита. Хаузер и его люди трудились круглые сутки. Том подумал, что они в буквальном смысле оказались перед неприступной стеной. Ни одной верной возможности — только очень сомнительный план. Но ничего другого не оставалось.
— Хватит разговоров, — заявил он. — У нас есть план. Кто со мной?
— Я — отозвался Вернон.
— И я, — подхватил Бораби.
— Я тоже, — сказала Сэлли.
Все глаза устремились на Филиппа. Он сердито махнул рукой:
— Господи, вы же знаете мой ответ!
— И каков он? — спросил Вернон.
— Хорошо, если для протокола, пожалуйста: «Нет, нет и нет». Ваш план годится только для Джеймса Бонда, а в реальной жизни никогда не получится. Даже не пытайтесь. Я не хочу к тому же потерять братьев. Прошу вас, одумайтесь.
— Филипп, мы обязаны, — проговорил Том.
— Никто нас ни к чему не обязывал. Наверное, вы сочтете это богохульством, но я все-таки скажу: отец сам заварил эту кашу.
— И поэтому мы позволим ему умереть?
— Прошу вас только об одном — не швыряйтесь своими жизнями! — Филипп всплеснул руками, вскочил и исчез в темноте.
Вернон собирался крикнуть ему вслед что-то сердитое, но Том предостерегающе дотронулся до его руки. Не исключено, что Филипп прав — миссия самоубийственная.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53