— Этот парень утверждал, что здесь когда-то был Эдем, — сказал Морис. — На восточном берегу реки Апалачикола, между Бристолем и Чатахучи— ну ты знаешь, что за народ живет возле Чатахучи. Еще он говорил, будто Ной построил свой ковчег прямо тут, в Бристоле. Когда начался потоп, он проплавал пять месяцев, пока не высадился на горе Арарат, полагая, что попал в Западный Теннеси — обычная ошибка.
— Это ты дал ей денег?
— Я ей их одолжил. Было бы глупо оформлять закладную на ее квартиру. Этот парень ничего не умеет, его схватят. Растяпа.
Л а Брава опустился на диван:
— Ты зашел в банк и снял со счета шестьсот тысяч—так просто, да?
— Я передал ей кое-какие акции. Тебе охота выяснить, много ли у меня капитала? Не бери в голову.
— И ты можешь позволить себе потерять эти деньги?
— Джо, я был букмекером. Я знаю, что такое риск, не трудись объяснять мне, знаю, каковы ставки в этой игре. Да, это куча денег, но, в конце концов, это всего лишь деньги. Я знаю, на что иду.
— Копы думают, это деньги Джин.
— Естественно. Джин не собиралась никому объяснять, что я — ее спонсор, а то еще это наведет кого-нибудь на нехорошие мысли. И ты никому не говори, даже своему приятелю.
— Это идея Джин?
— Мы вместе договорились, как это лучше сделать. Я не работаю на публику, как некоторые, у меня не берут интервью для финансовых известий. Джо, если бы я захотел, я мог бы кое-чему поучить экспертов: куда лучше вкладывать денежки, когда правительство подрывает, на хрен, нашу экономику, вот только меня никто не спрашивает, и это к лучшему.
— Ты не слишком-то переживаешь за нее.
— Ну и что? Знаешь, что я думаю по этому поводу?
— Да и она не очень-то волнуется. Все вроде как делают свое дело, и точка.
— А как бы ты поступил, агент 007?
— Я не к тому. Не может все быть так просто. Тут какой-то подвох… — Ла Брава запнулся, подняв глаза на Мориса. — Ты настоящие деньги в пакет положил?
— А ты думал, мы бумаги нарежем? Надо исходить из того, что малый прежде всего захочет пощупать денежки, даже если на самом деле он этого не сделает.
— Он ведь может взять Джин в заложники, верно?
— Я боюсь, как бы он и в самом деле не наломал дров, если он псих, — откликнулся Морис. — Джин иногда попадает в такие переделки. Она умница, только вот в людях не разбирается, с какими только уродами не связывалась, с разными прохиндеями. Зато она — железная леди, всегда выпутается… Как Ной, — добавил Морис, поглядев на висевшую на стене фотографию. — Этот парень говорит, он построил ковчег из флоридского дерева гофер, а кто не верит, пусть приедет и проверит.
Ла Брава понятия не имел, что еще за дерево гофер.
— С ней такое уже случалось? — спросил он.
— Что?
— Кто-нибудь угрожал ей, пытался вымогать деньги?
— Нет, ничего такого не было. Пару раз она проигрывалась в пух и прах— она думает, что умеет играть, раз снималась в том фильме. Владельцы казино угрожали ей, было дело, но им не пришлось давить, она сразу же заплатила. Еще был случай, ей пришлось откупиться от женщины, которая хотела привлечь ее к суду, когда подавала на развод. Вечно она влипает в такие истории.
— Могла бы быть умнее.
— Она умна, но она— актриса, не забывай, Джо. Кинозвезда — совсем не такой человек, как ты или я.
Глава 23
Однажды она написала сценарий, вошла в офис Гарри Кона в студии «Коламбиа» и сунула ему в руки ярко-красную папку. Он швырнул папку на стол и предложил:
— Расскажи все в двух словах и не мудри.
Она рассказала: умной, красивой девушке богатый плейбой, который от нее без ума, предлагает все: меха, драгоценности, только скажи.
— Ну и?.. — поторопил ее Гарри Кон.
Девушка отказывает ему, потому что ей неинтересно получить все таким способом, чересчур легко.
— С ума сошла? — заворчал Гарри Кон. — Да ни одна девка никогда ни от чего не откажется, на хрен!
Погоди, попросила его Джин. Она обводит плейбоя вокруг пальца, выманивает у него кучу денег и довольна собой, потому что сама заработала эти деньги, сама все сделала.
— Стало быть, девка взяла верх? — уточнил Гарри Кон.
— Вот именно, — сказала она.
— Фигня, — вынес он приговор ее сюжету.
Четыре платных телефона выстроились в ряд— будки из плексигласа на металлическом основании. Джин остановилась у второго телефона, подождала. Еще немного. 6.12. Две полицейские машины из прикрытия остановились на другой стороне шоссе у бензозаправочной станции; третьей машины нигде не было видно, как и признаков присутствия местной полиции.
Она положила кошелек на металлическую полочку под телефонным аппаратом, раскрытой стороной к себе. Можно сделать это прямо сейчас. Упираясь носом ей в грудь, сержант Торрес пропыхтел, что говорить надо нормальным голосом, они ее услышат. Актриса выпрямилась, готовясь к выходу, чувствуя, как прижимается к телу записывающее устройство.
Как бы обращаясь к самой себе, Джин произнесла:
— Что же мне делать, если он не позвонит? Ведь это то самое место.
Подождав еще несколько мгновений, она вытащила из кошелька сложенный в несколько раз листок.
Готова? Сперва с легким любопытством, затем с изумлением:
— Что это? Похоже на… Боже, это опять записка, точно такая же, как те две… торчит из телефонной книжки. — Она развернула листок из блокнота и всмотрелась в текст, который сама же и продиктовала Ричарду. — Здесь сказано: «Езжай прямиком в свою квартиру. Прямо сейчас. Деньги вези с собой. Немедленно. Я за тобой слежу».
Она подняла голову и огляделась по сторонам, проверяя, какое впечатление произвела на публику. В окнах машин она различила фигуры полицейских, карауливших на заправочной станции. Они уже включили зажигание.
— Записку я оставлю здесь, — предложила она.
Жертва, добросовестно сотрудничающая с властями. Не надо задумываться, только играй свою роль.
Семнадцать минут спустя, на гостевой парковке возле дома Джин Шоу на Оушн-драйв, Бока-Ратон. Торрес сидел в черном «мерседесе», набитом аппаратурой для слежения, до конфискации использовавшемся для перевозки героина, и наблюдал, как Джин Шоу входит в здание, слегка наклонившись вперед и обеими руками придерживая мусорный мешок, бивший ее по ногам.
— Никого не видно, — произнес голос Джин Шоу. Звук слабый — то ли перекрытия заглушают, то ли накладывается рокот океана. — Почему тут никого нет?.. Надо проверить почту.
Торрес обещал, что полиция будет в здании, буквально в нескольких шагах от нее. Агент ФБР из Уэст-Палм, помощники шерифа округа Палм-Бич. Резидент из Уэст-Палм сидит в засаде на ее этаже.
— Вхожу в лифт.
Прошло тридцать секунд.
— Вхожу в коридор… Кажется, тут кто-то есть… Захлопнулась дверь на пожарную лестницу в конце коридора. Если это не кто-то из ваших, поднимайтесь скорее.
Торресу нравилось слушать ее голос — без паники, ровно течет из-под ее благоухающей груди. Записывающее устройство прилипало к пальцам, так что сержант мог немного потянуть время, пока закреплял эту штуку на ее теле. Под левой грудью, примерно в дюйме от нее, у актрисы была родинка.
— Я в квартире, — продолжал ее голос— Мне ждать звонка? Записки нигде не видно.
Торрес схватил передатчик и сообщил агенту из Уэст-Палма по имени Джим Маккормик, с которым он только что познакомился на заправочной станции:
— Джим, она вошла. Дверь осталась открытой. Проверь ее.
Прошла почти минута. Ее голос произнес:
— Как вы думаете, он будет звонить?
Торрес услышал какие-то звуки, еще один голос. Прошло две минуты.
По передатчику послышался голос агента из Уэст-Палм:
— Сержант, мы обнаружили еще одну записку. Среди почты.
Торрес, скрывая облегчение, откликнулся:
— Теперь дело в ваших руках.
— Она пришла не по почте, — возразил агент, — ее засунули в ящик, ручная доставка.
— А! — протянул Торрес.
Агент из Уэст-Палм сказал:
— Ну и шутник! Теперь нам велено возвращаться. Миссис Шоу поедет в Форт Лодердейл, по 1-95 до Санрайз, далее на восток до Двадцать четвертой Норт-Ист, свернет направо на уровне «Бурдине» к супермаркету «Галлериа молл». Потом на Девятой налево и до конца. Вы запомнили?
— Ничего не понимаю, — возмутился Торрес.
— Так запишите, — посоветовал агент из УэстПалм.
— Уже записал. Что еще говорится в записке?
— «Я за тобой слежу».
Ей нравилось ехать впереди целого эскорта служителей закона — городские полицейские, помощники шерифа, федеральные агенты, одни отстают по пути, другие присоединяются, когда она покидает округ Палм-бич и въезжает в Бровард, и ни одна живая душа, ни один водитель или пассажир в растянувшемся на целые мили потоке транспорта не подозревает о том, что тут происходит… Все эти людишки тащатся по домам, в свои тесные оштукатуренные хибары, чтобы провести очередной пустопорожний вечер. Как приятно въезжать в городок Санрайз на романтическом закате дня, ехать на восток навстречу темнеющему небу, не торопясь подстраиваясь под темп транспортного потока, — пусть как следует стемнеет, в последнем акте ей требуется затемнение.
Сначала Джин сомневалась, хорошо ли, что в дело вмешался агент ФБР из Уэст-Палм, но потом решила, что это к лучшему, придает этой истории больше шика, а пользы— или вреда— от него не больше, чем от стороннего наблюдателя. По этой же причине ее устраивал Торрес— отличный типаж, настоящий коп из большого города, латиноамериканские корни только добавляют колорита. Джо Ла Брава тоже оказался вовлеченным в эту историю, пусть так, и все же хорошо, что он, с его способностью подмечать каждую деталь, не принимает участия в этой поездке: его Джин побаивалась. Работать с профессионалами — одно удовольствие, это стимулирует все твои способности, они подают точные реплики, порой из общения с ними рождается новая идея, а вот любители могут сбить актрису с толку, поставить в неловкое положение. Ла Брава ей нравился по множеству причин: у него отлично развитое воображение, он тоже играет роль, сам того не сознавая и не ломаясь, играет человека с улицы, очень сдержанного и вместе с тем естественного. Ла Брава был ей приятен, он проявлял понимание и сочувствие, он любил Мориса, что тоже достойно одобрения. Ум у него не шаблонный, острый, сам он в высшей степени талантлив — достаточно взглянуть на его работы. И наконец, — а может быть, с этого надо было начать— он ее поклонник.
Настоящие поклонники все понимают и все прощают— если есть что прощать. Джо— настоящий поклонник, он обожает в ней актрису.
И все же— Господи, помилуй! — мимо него и муха не пролетит. Он даже опознал и сфотографировал маленького кубинца, которого Ричард выбрал себе в помощники, — ей, кстати, вот-вот предстоит впервые в жизни с ним встретиться, так что пора уже настраиваться. Хоть бы он прихватил с собой что-нибудь тяжелое, чтобы разбить стекло. Хоть бы он проделал все быстро, не потерял головы и, бога ради, явился без оружия!
Справа показался торговый центр. Где-то тут торчат люди шерифа Лодердейла или Броварда. На стене магазина она прочла название — «Бурдине». Дальше начнутся «Нейман-Маркус» и «Сакс». Она подъезжала к светофору на Двадцать четвертой Норт-Уэст.
С этого момента инструкции умышленно становились расплывчатыми: «С Двадцать четвертой на Девятую и до конца» — она не собиралась ехать так далеко.
Сейчас она свернет на Двадцать четвертую улицу, проедет по обходному пути на уровне шоссе к дальней стороне супермаркета, и примерно на пятнадцать секунд полицейские потеряют ее из виду. Она может рассчитывать только на пятнадцать секунд, не более.
Зеленый свет. Джин свернула, проскочила под развязкой на Девятую улицу и свернула налево. Теперь— самый сложный момент во всем сценарии. Потом ей придется подробно и правдоподобно объяснить, с какой стати она внезапно свернула с Девятой на парковку, вместо того чтобы продолжить движение по улице, как требовалось в записке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41