Она обвиняет меня во всех грехах, в то время как я всего лишь хочу ей помочь. Я не убивал её отца. Я вовсе не способствовал её увольнению. Совсем напротив, предупреждая её о предстоящих переменах, я рисковал своей работой. И я, совершенно определенно, не спал с Дайной.
Я опустошил стакан и постучал по стойке, требуя новой порции. Бармен сделал запись в блокноте. Парень понимал, что я задержусь здесь надолго.
Всё это было совсем на неё не похоже. Видимо, она так и не смогла справиться со свалившимся на неё горем. В то же время она не позволяет мне придти ей на помощь. Я страдал от бессилия, и меня раздирали противоречивые чувства. Я за неё тревожился, и в то же время её поведение выводило меня из себя. Пусть убирается, думал я, и сама разбирается со своими проблемами. Но уже через мгновение я говорил себе, что это невозможно, и я должен сделать все, чтобы ей помочь.
Однажды она уже угрожала мне уходом. Но в то время всё обстояло совсем по-иному. Мы знали друг друга около шести месяцев, и наша связь казалась нам забавной и, конечно, временной. Затем Роджер Меттлер пригласил её обратно в Стэнфорд. Это предложение было словно гром с ясного неба. Дела в «Бостонских пептидах» в то время шли скверно, и Лайза решила слетать в Калифорнию, чтобы лично посмотреть, что к чему. Вернулась она, полыхая энтузиазмом. Мы отправились вместе поужинать. Внешне мы держались, как всегда, весело, но я ощущал какую-то внутреннюю пустоту, замешенную на печали. С некоторым изумлением я вдруг осознал, что не желаю её отъезда. Но я не мог ей этого сказать. Только она сама могла распоряжаться собственной жизнью. У нас друг перед другом не было никаких обязательств, и я не имел никакого права препятствовать её карьере.
Итак, она согласилась на работу в Калифорнии, вручила руководству «Бостонских пептидов» уведомление о своем уходе из компании и даже подыскала себе какое-то жилье в Стэнфорде. О своей будущей работе она говорила с восторгом. Я ей в этом подыгрывал, но чувствовал себя просто ужасно. Когда в одно из воскресений мы нежились в постели, а до её отъезда оставались уже не недели, а дни, я, наконец, решился поделиться с ней своими подлинными чувствами. Я до конца своих дней буду помнить, как выражение смущения на её лице вдруг сменилось радостной улыбкой. Весь остаток того воскресенья мы провели в постели.
Она никуда не уехала.
И вот теперь, полтора года спустя, она меня оставляет.
Я просто обязан её вернуть.
***
Я решил уехать из дома до прихода Лайзы и двинулся прямо в Уеллсли, не забыв предупредить Даниэла по телефону, что пробуду все утро в «Нет Коп». Крэг обрадовался моему появлению.
— Привет, Саймон! Значит, тебя все-таки отпустили? Каким образом?
— У меня хороший адвокат, а улики против меня пока жидковаты, — ответил я. — Но я все еще у них на крючке.
— Плохо. Ну да ладно. Хочу тебя обрадовать. Вчера мы подписали договор с «Блумфилд Вайсс».
Я покачал головой. Всё, что не имело отношения к «Нет Коп», не могло занять внимания Крэга более чем на десять секунд. Это меня не удивляло. Отчасти поэтому я его и поддерживал.
— Отлично, Крэг. Когда поступят деньги?
— Если верить Джеффу Либерману, то в следующий понедельник.
— Класс!
— Точно. Мы уже начинаем работу над прототипом. Я потолковал с Лакстелом и…
— Крэг… — прервал я его.
— Да?
— Не возражаешь, если я спрошу тебя о чем-то другом?
Крэгу немного не понравилось, что я остановил его словоизлияние, однако, утвердительно кивнув, он бросил:
— Валяй.
— Ты был на болоте в Вудбридже в ту субботу, когда убили Фрэнка?
— О… — протянул Крэг.
Я вопросительно вскинул брови.
— Да. Можно сказать, что был. Меня там кто-нибудь видел?
Я утвердительно кивнул.
— А копам это известно?
— Пока нет.
У полиции не было никаких оснований связывать человека, которого видела миссис Боумен, с Крэгом. Для них глава фирмы «Нет Коп» оставался лишь одним из сотен людей, с которыми Фрэнк был связан по работе.
— Вот и хорошо.
Я выдержал паузу. Очередной вопрос давался мне с трудом, но задать его я был обязан.
— Это ты убил Фрэнка Кука?
Теперь замолчал он. Молчание затягивалось.
— Нет, — наконец произнес он.
— Но ты ведь задумал именно это, когда выглядел таким довольным собой незадолго до его гибели. Не так ли?
— Нет. Совсем не так.
— Ну и…?
— Что «ну и»?
— Что тебе понадобилось в Вулбридже? — раздраженно спросил я.
— Это довольно трудно объяснить.
— Попытайся. Послушай, Крэг. Меня обвиняют в смерти Фрэнка. Если ты был у него в день убийства, то я имею право знать — с какой целью.
— Боюсь, что мои ответы тебе не понравятся.
— Тем не менее, я должен их услышать.
— О’кей, — сказал Крэг и, пожав плечами, подошел к небольшому металлическому шкафу в углу кабинета. Открыв замок, он извлек из шкафа небольшой конверт из плотной бумаги и вручил его мне. В конверте оказалась пачка черно-белых фотографий.
На них был Фрэнк в обществе другого человека. Это был мужчина. Сексуально откровенными снимки не были, но характер отношений изображенных персонажей не оставлял никаких сомнений. На одной из фотографий они держали друг друга за руки. На другой — Фрэнк обнимал партнера за талию. На третьей — он же страстно целовал партнера в щеку.
Этим партнером был Джон.
На первый взгляд в этих снимках не было никакого смысла. Монтаж…?
Скорее всего — нет. Чем внимательнее я в них вглядывался, тем больше находил смысла. Глядя на них, я понял, почему Фрэнк ушел от матери Лайзы. Снимки объясняли, почему мы не ничего слышали о его отношениях с другими женщинами. Такому привлекательному мужчине, как Фрэнк, видимо, приходилось прилагать массу усилий, чтобы отбиться от внимания окружающих его дам. Похоже, что ему это удалось.
Теперь я вспомнил, где видел ручку с надписью «Оаквуд Аналитик». Точно такая же ручка лежала на письменном столе Джона. Я пользовался ею, когда во время его отсутствия принимал адресованные ему звонки. Я понял, почему на столе в «Домике на болоте» оказался очередной выпуск «Секретных материалов». Именно Джон был большим любителем этого сериала.
Но я не мог поверить в то, что Фрэнк — гей. Подобная мысль мне никогда в голову не приходила. Он совершенно не отвечал характерным для гея стереотипам, если не считать чрезмерной тщательности в подборе одежды. Кроме того, были еще и вакации во Флориде. Я помню, он всегда очень туманно говорил о местах, куда собирался отправиться. Лишь позже мы поняли, что это были острова Флорида-Кис. Это, конечно, могло явиться ключом к разгадке секрета. Но только в том случае, если вы сознательно заняты поиском этих ключей. Я же никогда не вникал в действия Фрэнка. Так же как и Лайза.
Джон гораздо больше отвечал сложившемуся в обществе образу гомосексуалиста. Хотя мы и работали бок о бок уже два года, я знал его гораздо хуже, чем Даниэла. Он никого не посвящал в свою личную жизнь. В Чикаго у него осталась какая-то мифическая «подружка». Теперь я припоминал, как примерно год тому Лайза высказывала предположение, что Джон — гей. Я с ней не согласился и с тех пор успел забыть её слова.
Всего два дня тому назад Джон сказал мне, что пришло время сообщить отцу о том, кем он является на самом деле. Только теперь я понял, что именно мой коллега имел в виду.
В голове у меня роилась масса вопросов. Как давно началась их связь? Насколько серьезной она была? Создавалось впечатление, что во время убийства Фрэнка эта связь все еще оставалась очень прочной. И среди всех вопросов самым главным был один. Означает ли всё это, что Джон убил Фрэнка?
— Когда ты их сфотографировал?
— Вечером за день до убийства. Я проехал за ним от Бостона до Вуджбриджа, затем довольно долго болтался около дома с камерой. Я сфотографировал их при помощи телевика в тот момент, когда они вышли на веранду.
— А в субботу ты его видел?
— Нет. Я приехал в обеденное время. Машины Джона у дома не было, а Фрэнк практически все время работал с катером. Он вошел в дом незадолго до того, как появился ты.
— Значит ты меня видел?
— Да. Однако, увидев, что приехал ты, я сразу отбыл. Стало ясно, что бойфренда сегодня ждать не приходится, а твое появление не сулило ничего фотогеничного.
— Следовательно, убийцы Фрэнка ты не увидел?
— Нет.
Подумав пару секунд, я спросил:
— Может быть заметил еще что-нибудь?
— Нет. Я приезжал еще раз в субботу вечером, но не обнаружив машины «бойфренда», сразу же укатил домой.
— Когда это было?
— Думаю, что около девяти часов.
— Имелись ли какие либо признаки того, что Фрэнк еще жив?
— Нет, — ответил Крэг. — Я тогда решил, что он дома, поскольку «Мерседес» стоял рядом. Самого Фрэнка я не видел. Я развернулся и уехал.
— Как ты узнал о Джоне и Фрэнке?
Он промолчал.
— Выкладывай, Крэг!
— О’кей. Я скачал электронную почту с его домашнего компьютера.
— А я и не знал, что ты можешь это сделать.
— Я многое могу, — ответил Крэг. — Это не сложно, если знать подходы. Одним словом, там были письма от какого-то парня по имени Джон. Судя по их содержанию, Фрэнк был большим другом Джона. Они условились провести вместе уик-энд в Вудбридже. Вот я и решил двинуться туда с камерой в надежде, что удастся получить любопытные снимки.
— Чтобы потом шантажировать Фрэнка?
— Я не собирался требовать у него денег для себя! — возмутился Крэг. — Я лишь хотел заставить «Ревер» сделать обещанные инвестиции.
— Но это же — шантаж, Крэг!
— Неужели ты не понимаешь, что Фрэнк отказался платить по счету?! — ярость против моего тестя вспыхнула в нем с новой силой. — Я поступил так, как должен был поступить!
— Нет, так поступать ты не имел права. Ты хоть сообщил о своем открытии в полицию?
— Нет, — ответил Крэг.
— Почему?
— Я решил, что не стоит нарываться на неприятности. Конечно, я не собирался по-настоящему шантажировать Фрэнка, но в глазах копов это могло выглядеть попыткой шантажа. Кроме того, мне не хотелось попасть под подозрение в убийстве.
— Но как же я? Ты же знал, что я в беде. Ты мог бы мне помочь!
— Я думал об этом, Саймон. Честно. И пришел к выводу — то, что я видел, может сработать против тебя. Я не верил, что ты убил Фрэнка, и свидетельствовать против тебя не хотел.
— Не засирай мне мозги! — не выдержал я. — Если бы полиция знала о Джоне, то возникла бы еще одна версия убийства, не имеющая ко мне никакого отношения. Ты навалил в штаны от страха, что тебя обвинят в попытке шантажа!
Мне даже показалось, что Крэг несколько смутился.
— Ухожу, — сказал я. — Можно взять это с собой? — я показал ему пачку снимков.
— Пожалуй, не стоит, — ответил Крэг.
— Тем не менее я их забираю. У тебя остаются негативы, и ты в случае нужды можешь напечатать сколько угодно копий, — с этими словами я положил фотографии в конверт и двинулся к выходу.
— Постой, Саймон. Нам надо потолковать о прототипе.
— Мне ничего такого не надо! Мне требуется лишь одно — доказать свою невиновность. «Нет Коп» — твоя забота, а я за неё не дам и ломаного гроша!
Домой я вернулся около полудня. Лайза уже ушла, забрав с собой все свои пожитки. Наше жилье, в котором всегда царил беспорядок от её разбросанных повсюду вещей, показалось мне еще более унылым и пустынным, чем вчера.
Я извлек из конверта фотографии и, разложив на столе, стал их снова разглядывать.
Неужели Фрэнка убил Джон? Если он, то почему? Не исключено, что между ним и Фрэнком возникла ссора. Но у меня на это счет нет никаких доказательств. Кроме того, я не мог представить Джона в качестве убийцы. Но ведь я не мог представить и того, что между ним и Фрэнком существуют интимные отношения. Только сейчас я понял, что в жизни Фрэнка имелась темная сторона, о существовании которой я ничего не знал. И именно в этой, скрытой от людских глаз жизни, возможно, следовало искать мотивы убийства.
Как к этому открытию отнесется Лайза?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64