Подозрения Фрэнка о моих отношениях с Дайной, положение дел отнюдь не улучшали. К страху потерять дочь, и ревнивому отношению ко времени, которое она проводила со мной, начал примешиваться страх. Отец — и это вполне естественно — опасался, что дочь будет страдать от неверности шалопая мужа.
Да, я понимал его чувства. Но они мне не нравились. Необходимо с ним поговорить.
Он находился в своем кабинете. Каждый из партнеров имел собственный офис, причудливо декорированный конгломератом антикварной мебели и самой современной техники. Подобный антураж, по мнению Джила, должен был производить впечатление солидности и богатства. Посетитель, вступая в такой кабинет, должен был чувствовать, что имеет дело с процветающей венчурной фирмой. Новейшие компьютеры, старинные гравюры, многоканальный видеотелефон для телеконференций, удобные кожаные кресла и столы темного дерева действительно выглядели весьма пристойно.
Когда я вошел, Фрэнк разговаривал по телефону. Увидев меня, он показал на стоящее у стола кресло.
Я ждал. Он продолжал говорить, стараясь не встретиться со мной взглядом. Каждое слово, для придания ему веса, Фрэнк сопровождал энергичным движением руки. Лишь пожатие плеч, движение рук и мимика говорили о еврейском происхождении тестя и делали его похожим на Лайзу. Во всем остальном он выглядел архитипичным протестантом из старинной англосаксонской семьи, в то время как дочь унаследовала основные черты матери: темные волосы и глаза, и заостренные черты лица. Его отец, преуспевающий медик, при рождении имел фамилию Кох, которую позже сменил на более звучное «Кук». Сделано это было для того, чтобы полнее слиться с благородным бостонским обществом. Судя по положению сына, папа в этом деле вполне преуспел.
На работе мы относились друг другу, как коллеги, или, по меньшей мере, как партнер и сотрудник.
До сегодняшнего утра.
Фрэнк наконец закончил беседу и обратил свое внимание на меня.
— Мне хотелось бы поговорить об утреннем совещании, — начал я.
— Здесь не о чем разговаривать. Всё было сказано утром.
— Мне кажется, что это не так. За твоим решением стоит нечто большее.
— Ошибаешься. Ты совершил ошибку и получил урок.
— Я знаю, что ты видел меня и Дайну за ужином в ресторане.
Фрэнк наклонился и, глядя мне в глаза, произнес:
— Пойми раз и навсегда, Саймон, твой брак с моей дочерью никак не влияет на мое служебное к тебе отношение. И я категорически протестую против того, что ты пытаешься привнести свои личные проблемы в дела фирмы.
— А что еще мне остается думать? Мы совместно вели этот проект. Что изменилось? Крэг работает великолепно, и все промежуточные этапы работы, как мы убедились, полностью завершены.
— Не могу согласиться с тобой, Саймон. Как я уже говорил утром, ситуация на рынке серьезно изменилась. Кроме того, я стал испытывать сомнения в отношении самого Крэга. Я был обязан остановить фирму от неоправданных затрат. Ведь это все вопрос оценки. Ты оцениваешь ситуацию так, а я иначе. Ты ошибаешься, а я прав. Всё. Я больше не желаю продолжать разговор на эту тему.
— Перестань, — сказал я. — Ты мог не соглашаться со мной, но зачем унижать…
— Я сказал, что не желаю продолжать разговор, — повторил он и уставился на лежащие перед ним бумаги.
Мне было что сказать. Гораздо больше того, что уже было сказано. Но Фрэнк не желал слушать.
— Ты сейчас не хочешь говорить, но рано или поздно нам с тобой придется поставить точки над «и», — сказал я и вышел из кабинета.
Бормоча под нос проклятия, я шагал к своему рабочему месту. В коридоре мне встретилась Дайна.
— Выше нос, — сказала она.
— Не могу. Похоже, что я испоганил все, что можно.
— Ничего подобного. Зайди-ка лучше ко мне.
До её офиса было каких-то два шага. Я переступил порог кабинета, и Дайна закрыла за мной дверь. Кабинет Дайны по размерам значительно уступал апартаментам Фрэнка, но был при этом гораздо строже. Сухой, холодный и очень модерновый.
Я тяжело опустился в кресло и прикрыл лицо ладонями. Она свободно села напротив меня на кушетку. На её губах играла улыбка. Сквозь пальцы я видел её длинные, великолепной формы ноги. Лайза права. Эта женщина, действительно, чертовски привлекательна.
— У каждого бывают черные дни, на какой бы фирме он не работал, — сказала она, — и с этим придется смириться. Всё на этом свете приходит и уходит. У тебя было отличное дело с лизингом персональных компьютеров. Пришла очередь дела провального. Теперь все будут следить за тем, как ты себя поведешь. Если сумеешь воспрянуть, ценить тебя станут еще больше.
— Посмотрим, — сказал я. — Да, кстати, благодарю тебя за поддержку.
— Мне показалось, что в твоих словах что-то есть. Поэтому я и высказалась, — улыбнулась она. — А теперь… — Дайна поднялась, подошла к столу и, взяв с него какие-то бумаги, продолжила: — Взгляни на это. Это бизнес план компании «Тетраком». У них возникла идея новых микроволновых фильтров для сотовых телефонов. Технология на первый взгляд выглядит весьма заманчиво. Фирма находится в Цинциннати, и я намерена провести там четверг и пятницу. Ты сможешь полететь со мной?
Я был готов сразу сказать «да» или «конечно», но мною тут же овладели сомнения. Для двухдневного путешествия с Дайной (пусть совершенно невинного) время было явно неподходящим.
— Боюсь, что ничего не получится, — сказал я. — Мне предстоит серьезная разборка с «Нет Коп».
— Брось. Это же всего полтора дня. Мне хочется, чтобы ты подключился к этому проекту. Из нас, как мне кажется, может получиться отличная команда.
Когда один из партнеров приглашает вас к работе над его проектом, отказываться просто глупо.
— Может быть, поездка в моем обществе является для тебя почему-то неприемлема? — спросила Дайна, бросив на меня быстрый взгляд.
Дайна стояла рядом с большим письменным столом. На ней был строгий деловой костюм, и она являла собой законченный образ одного из руководителей фирмы, в которой я имею честь работать.
— Нет, почему же, — пролепетал я. — Кончено, нет. Я сделаю все, что надо.
— Вот и отлично. Если преградой является только «Нет Коп», я переговорю с Джилом. По-моему, нам предстоит заниматься очень перспективным делом.
Я улыбнулся и вышел из кабинета.
— А я видел, как ты проскользнул в офис Дайны, — сказал Даниэл, когда я вернулся к своему столу. — Похоже, что вы вдвоем хорошо проводите время.
— Она просто интересовалась, насколько ты прилежен и стоит ли тебя дальше держать в конторе? Не бойся и продолжай спокойно бездельничать. Я ей ничего не сказал. И не скажу. Обещаю.
— Скажи Дайне, что я готов в личной встрече вне офиса рассказать ей о себе все, — сказал Даниэл, нежно улыбаясь рядам цифр на экране монитора. — В любое время.
4
Я ушел с работы в шесть (что для меня было очень рано) и отправился домой пешком. Мой путь на Бикон Хилл лежал через Финансовый квартал и парк «Коммон». Был теплый вечер, один из тех, которые часто случаются в начале октября, и большинство мужчин шли, сняв пиджаки, а некоторые из них шагали в футболках. Но несколько ночей до этого были холодными, и листва на некоторых деревьях уже начала менять расцветку.
Я шел медленно, стараясь расслабиться и позволяя лучам вечернего солнца ласкать мое лицо. Осень, вне всякого сомнения, была в Бостоне самым лучшим временем года. А худшим — зима. Всего через пару месяцев мне на пути домой предстоит жестокая борьба с холодом.
На Бикон Хилл, как всегда, царили тишина и покой. Я обогнал женщину, выгуливавшую в парке Коммон четырех собак, и теперь разводившую животных по хозяйкам. Какой-то добропорядочный гражданин выразил жестом возмущение по поводу негодяя, занявшего своей машиной два парковочных места. Я послал этому гражданину сочувственную улыбку. Парковка и собачье дерьмо являлись двумя самыми большими заботами обитателей Бикон Хилл. Сохранение парковки я приветствовал, а против дерьма возражал. Однако в этой округе подобную крамолу следовало держать при себе.
Справа от меня, на полпути к вершине холма, в неброском сером особняке обитал Джил. Особняк стоял на Луисбург Сквер — месте, где земля была, наверное, самой дорогой во всей Новой Англии. Однако наше жилье находилось у подножья холма, в глубине очень милой, вечно залитой солнечным светом зеленой улочки. Черные барьеры отделяли тротуары от проезжей части улицы.
Я едва успел приступить к извлеченной из холодильника бутылке «Сэма Адамса», как с работы вернулась Лайза.
— А ты сегодня рано, — сказал я.
— Так же, как и ты, — ответила Лайза и поцеловала меня. — Ну это же просто здорово. — Затем, видимо, почувствовав что-то неладное, она обняла меня и спросила: — Что не так? Неудачный день?
— Просто ужасный.
— Не может быть! Что же случилось?
Я принес ей пива, и мы уселись рядышком на диван. Уютно устроившись у меня под рукой, она внимательно слушала мое повествование о совещании, о том, как Фрэнк меня унизил, и своей выходке в конце заседания. Потом я рассказал ей о реакции Крэга. Весь день я умирал от нетерпения поделиться этими новостями с Лайзой.
— Не могу поверить, что папа мог так поступить! — взорвалась она. — Я сейчас же ему позвоню!
— Не надо. Не делай этого.
— Саймон, он не должен дергать тебя на работе! Это совершенно никуда не годится! — выскользнув из-под моей руки, она двинулась к телефону.
— Стой, Лайза! — возопил я. — Это только ухудшит положение.
Она сняла трубку, но я положил на рычаг палец.
Лайза внимательно взглянула мне в глаза. Похоже, что к ней начало возвращаться спокойствие.
Я притянул её к себе, поцеловал и сказал:
— Очень рад, что ты за меня так беспокоишься.
Это была чистейшая правда, так как больше всего на свете я хотел, чтобы она приняла в этом деле мою сторону.
— До сих пор мне удавалось поддерживать с ним отношения на чисто профессиональном уровне. И теперь, со своей стороны, я сделаю все, чтобы они продолжались в том же духе.
— О’кей, — неохотно согласилась она. — Держу пари, что он рассердился, увидев тебя в ресторане вместе с Дайной. Но папа явно переусердствовал. Он не имел права так с тобой обращаться.
— Не имел, — согласился я, взял пиво и как следует глотнул из горлышка. — Джил хочет поговорить со мной завтра утром.
— Что он собирается сказать?
— Не знаю. Возможно, мне следует уйти из фирмы. Я обещал Крэгу деньги. И это для меня не пустые слова. Если быть точным, то средства обещали Фрэнк и я. Теперь Джил хочет, чтобы я лично объявил о том, что мы перекрываем кислород для «Нет Коп». Но я вовсе не уверен, что способен на это.
— Неужели Крэг не сможет раздобыть деньги в другом месте?
— Если «Ревер» откажет, то никакая другая венчурная компания к нему даже не прикоснется.
— А как насчет потенциальных потребителей? В нашем мире биотехнологий мелкие фирмы постоянно заключают контракты с крупными фармацевтическими концернами, которые и выбрасывают продукт на рынок.
— Можно будет попробовать, — немного подумав, ответил я. — Сделать это будет сложно, но рискнуть стоит.
Лайза молча глотнула пива.
— Что ты еще по этому поводу думаешь? — спросил я.
Супруга молчала, а я терпеливо продолжал ждать.
— Ты действительно хочешь уйти из фирмы? — наконец спросила она.
— Не хочу. Но думаю, что мне, возможно, придётся это сделать.
— Но что же ты тогда хочешь? Капитулировать?
— Нет, капитулировать я тоже не желаю. Но иногда человек попадает в такую ситуацию, когда единственным правильным выходом остается отставка. Боюсь, что именно это случилось со мной.
— Что же, можешь все бросить, если хочешь. Похоже, что ты на самом деле стоишь перед трудной проблемой, и у тебя осталось всего лишь два пути. Убежать от неё или попытаться её решить. Тебе выбирать.
— Ты употребила слово «капитулировать», — сказал я, как только она закончила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64