Но одновременно компьютер разъяснил основные типы припадков, а также причины их возникновения, что и вызывало особое любопытство Сэма.
– Нервные конвульсии могут быть спровоцированы, в частности, стробоскопическим световым эффектом, и по этой причине людям, предрасположенным к так называемой фотоэпилепсии, настоятельно рекомендуется избегать посещения ночных клубов, а также пользоваться компьютерами.
– Проклятие, – пробормотал Глейг, вдруг вспомнив, как он обжег руку, случайно коснувшись безопасной на первый взгляд лампы на столе Хидеки Йохо.
– Ну, конечно же. Причина вовсе не в экране компьютера, черт возьми. Все дело в этом светильнике, который раскалился докрасна.
Он инстинктивно взглянул на тыльную сторону ладони. Ожог, размером с четвертак, был виден еще вполне явственно. Припомнив, как в молодости сам посещал ночные клубы, где его частенько подташнивало от ярких вспышек разноцветных огней, Глейг явственно представил себе наиболее вероятную причину того, что случилось с Хидеки Йохо.
– Похоже, именно так оно и было.
И он протянул руку к телефонной трубке, решив, что стоит сообщить кому-нибудь о своих подозрениях. Но вот куда лучше? В полицию? Душа бывшего заключенного яростно сопротивлялась каким-либо контактам с лос-анджелесскими копами. Может, поговорить с Элен Хасси? Но что она подумает, если вдруг позвонить ей Домой? Или обратиться к Уоррену Эйкману? Возможно, тот еще работал где-нибудь наверху. Но общаться с этим бюрократом Сэму хотелось еще меньше, чем с полицейскими. При разговоре с Эйкманом у Сэма всегда возникало противное ощущение собственной ничтожности. Может, действительно лучше подождать до утра и рассказать обо всем лично Элен Хасси. Кроме прочего, это дополнительный повод с ней пообщаться. И он решил пока не дергаться, машинально следя за проплывавшими по экрану названиями: ЭПИЛЯЦИЯ. ЭПИСТЕМОЛОГИЯ, ЭРАЗМ. ЭРНСТ. ЭРОС...
Аллен Грейбл обнаружил, что находится на четвертом этаже Решетки, рядом с компьютерным залом. Хотя разработанный им план и не отличался особой изобретательностью, он не сомневался в его действенности. Чтобы досадить Ричардсону, необходимо было что-нибудь сделать с самим зданием. А лучше всего – разладить компьютер. Засунуть в него какую-нибудь железяку потяжелее и вывести из строя сорок миллионов баксов. Более быстрого способа отомстить Ричардсону, на взгляд Аллена, невозможно и придумать. Он собирался заняться этим еще раньше, но что-то удерживало его. Теперь же окончательно решился на этот шаг. Прихватил с собой прочную стальную полоску, одну из деталей кровли, которую кто-то из строителей оставил в подвале. Это единственное, что ему удалось найти в здании. Полоска выглядела вполне солидно, чтобы вдрызг расколотить несколько экранов, а может, добраться и до внутренностей компьютера. Он уже приблизился к стеклянной эстакаде, ведущей в компьютерную, когда вдруг услышал звуки электронного пианино «Дисклэйвер», установленного в холле первого этажа. Это был отрывок из произведения его любимого композитора Оливера Мессиана, что означало: кто-то передвигается по холлу. Всякий раз перед началом дежурного обхода Решетки, около часа ночи, Сэм Глейг брал в руки фонарик и запускал программу мультимедиа для электронного проигрывателя.
Конечно же, Элен Хасси была права – никакой необходимости в этих обходах не было. Он с таким же успехом мог все контролировать из своего удобного кабинета, и даже лучше. С помощью всех этих видеокамер и чувствительных датчиков он мог прекрасно обозревать и оценивать обстановку. Причем практически мгновенно, словно всевидящим Божьим оком. Но Богу ни к чему были физические упражнения, ему было незачем беспокоиться о работе сердца или о растущем животе. И Бог наверняка бы пользовался лифтом, а не бродил по лестницам пешком, как Сэм Глейг.
Да и электрический фонарик ему в общем-то был ни к чему. Везде, где Сэм Глейг проходил по коридорам, чувствительные датчики четко реагировали на излучаемое им тепло и вибрацию шагов, автоматически включая дежурное освещение. Но на всякий случай он прихватывал с собой и фонарик. Какой же это ночной сторож без фонаря, неотъемлемого символа его должности? Так же как и без револьвера, всегда висевшего на боку.
Как только он приближался к пианино, оно начинало играть, и он на несколько секунд застывал, прислушиваясь к мелодии. Музыка, звучавшая довольно странно и волнующе, казалось, еще сильнее подчеркивала ощущение одиночества и глухой ночной тишины. У Сэма даже мурашки забегали по коже, он ощутил легкую дрожь в спине и встряхнул головой.
– Прямо чертовщина какая-то, – произнес он. Забравшись по лестнице на четвертый этаж, Сэм Глейг взглянул в сторону компьютерного зала, проверяя, не остался ли там кто-нибудь поработать. Но погруженная в темноту комната с застекленными стенами, похоже, была пуста. В глубине мигали десятки красных и белых лампочек, словно огоньки небольшого городка, над которым ночью пролетаешь в самолете.
– Кажется, все в порядке, – сказал он сам себе. – Не хватало, чтобы еще кто-нибудь умер во время моего дежурства. Уж больно много дурацких вопросов назадавали мне эти копы прошлой ночью.
Застыв на секунду, он повернул назад – ему послышался какой-то посторонний звук. Словно кто-то осторожно поднимался по той же лестнице, которую он сам только что миновал. Сэм возвращался тем же путем, что шел сюда. Такое нередко случается с охранниками, напомнил он себе. Слышишь какой-то шорох – и сразу предполагаешь самое худшее. Пока же особого повода для беспокойства не было, хотя и бдительность терять не стоило. Именно бдительность позволяет предотвратить большинство преступлений в зародыше.
Дойдя до лестничного пролета, он остановился и прислушался. Ничего. Чтобы окончательно снять сомнения, он спустился в холл и обошел его. Стук сердца глухим эхом отдавался у него в груди.
– Есть тут кто-нибудь? – громко спросил он. И, подождав несколько секунд, направился к своему кабинету. Здесь он уселся перед компьютером и запросил список всех обитателей здания. С радостью убедившись, что в компьютере действительно значилось лишь его имя, Сэм покачал головой и усмехнулся. Совсем немудрено, если в таком громадном и сверхсложном сооружении, как Решетка, мерещатся странные звуки.
– Не исключено, что это заработал какой-нибудь кондиционер, – успокоил он себя. – В корпусе действительно слегка жарковато. Сдается мне, что такие здания не очень-то годятся для людей, привыкших к комфорту.
Поднявшись, он снова вышел в холл, намереваясь завершить свой обход. Может, стоило заглянуть в подвал. Темно-синяя рубаха прилипла к потному телу, он ослабил галстук и расстегнул верхнюю пуговицу. На этот раз Сэм решил воспользоваться лифтом.
Часть третья
«Вся проблема в следующем; как лучше вписаться в эту безликую свалку, отвратительную груду бесформенных, абсолютно случайных форм, этот гигантский окостеневший монумент извечному противоборству благородных и утонченных форм, с одной стороны, и пугающе уродливых творений самой низкой пробы, с другой? И как нам донести до мира отсюда – с верхушки этого изысканного и завораживающего душу архитектурного творения – благую весть об истинной красоте, благородстве чувств и подлинно возвышенном стиле?»
Луис Салливан – об архитектуре высотных офисов.
Вначале на Земле не было Количества. И тогда сказал Человек: «Пусть будут Числа, чтобы предметы можно было сравнивать». И появились Числа. И выделил Человек Числа из множества. И сказал Человек: «Нужны способы исчисления линейно-квадратичных задач, чтобы Числа были не сами по себе, а подчинялись определенным законам». И назвал Человек эти законы Математикой. И сказал Человек: «Многие измерения и вычисления нуждаются в использовании нуля в качестве полноценного числа, а также точки и запятой для выделения части числа больше или меньше единицы». И назвал он такую систему представления чисел Позиционной Записью. Человек по имени Лейбниц считал, что единица – это Бог, а нуль – пустота. И решил Человек заменить все числа, записанные десятью цифрами, на комбинации только этих двух – нуля и единицы. И назвал Человек такие числа Двоичными, или Бинарными. Числа приобрели более простой вид, но стали длиннее, поэтому для их запоминания требовалась огромная Оперативная Память. И сказал Человек: «Создам я машину для запоминания таких чисел и назову каждый нуль или единицу в числе Битом, а набор из 8 Битов – Байтом и буду составлять слова из нескольких Байтов». Это было начало. И назвали такие машины Компьютерами. На этом заканчивается первая ступень познания. Ты и в самом деле хочешь продолжать? Ответь ДА или НЕТ. Как хочешь, но тебя предупреждали. Учти – числа бесконечны. Все в мире есть число, и число это прекрасно. Потому что любое число означает какое-либо действие, и любое действие может быть записано в численном виде; введение числа ведет к получению нового числа, которое снова вводится в систему, и т.д. 140 – данные постоянно преобразуются в форму, все полнее отвечающую заданным операциям, и так до бесконечности. Именно числа создают весь окружающий мир.
Благодаря вычислительным машинам каждое число приобретает значение реально выполненного физического акта. В результате возникает ощущение абсолютной непогрешимости ваших действий, и при этом затрачивается минимум энергии. Действительно, если все сводится к набору случайных чисел, то над всем господствует хаотическая природа мироздания, или, если пользоваться вероятностным подходом, усредненная устойчивость, сбалансированный порядок и средневзвешенный закон. Не так ли? В наше время нет ничего даже относящегося к малоприятной стороне существования, что не было бы описано статистически, в процентах. А ведь, по сути, это не выход, а всего лишь тупик, дурень.
Когда-то миром управляли, гадая по птичьим внутренностям. Пережиток прошлого. Теперь им управляют с помощью Чисел, а место истинного знания и учения заняла примитивная Вероятность. Армии жрецов – всевозможных статистиков и программистов, приставленных к машинам, – занимается лишь скрупулезным отбором средневзвешенных вероятностей для подкормки своих Компьютеров. Фаззи-Ваззи был медведь. Фаззи-Ваззи стал лысеть. А был ли этот Фаззи-Ваззи и в самом деле таким пушистым, да и был ли он вообще?
Эти Числа вездесущи.
Даже самые примитивные из них наделены могуществом. Циклические. Золотые. Апокалипсические. Кабалистические. Иррациональные. Звериные. Когда-то человек по имени Святой Иоанн выбрал в качестве звериного число 666, потому что каждая из составляющих его цифр самую малость недотягивает до счастливой семерки. Уже совсем скоро грядет будущее, где всему будет присвоено свое число, и Его Величество Число воцарится на Земле. Как это страшно! Ведь сосчитан будет каждый камень, каждая травинка, каждый атом и каждый человек.
* * *
ВЫБЕРИТЕ НУЖНЫЙ ВАМ ЯЗЫК НАЖАТИЕМ КЛАВИШИ:
АНГЛИЙСКИЙ, КИТАЙСКИЙ, ЯПОНСКИЙ, ИСПАНСКИЙ, ДРУГОЙ
– Добро пожаловать в представительство корпорации "Ю", самое совершенное здание во всем Лос-Анджелесе. Привет! Меня зовут Келли Пендри, и я хочу вам помочь. Вас не впустят без предварительного приглашения. Мы будем рады вас принять, но будьте добры вначале связаться с нами. Поскольку наш офис полностью компьютеризован, мы не пользуемся бумажной почтой. Если вы хотите что-то сообщить о себе, пожалуйста, воспользуйтесь кодом нашей электронной почты из телефонной книги или узнайте его в справочной, расположенной в конце площади. Если вам назначена встреча или вы прибыли в качестве официального уполномоченного, сообщите, пожалуйста, ваше имя, название фирмы и имя человека, с которым у вас назначена встреча, а после этого ждите дальнейших указаний.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
– Нервные конвульсии могут быть спровоцированы, в частности, стробоскопическим световым эффектом, и по этой причине людям, предрасположенным к так называемой фотоэпилепсии, настоятельно рекомендуется избегать посещения ночных клубов, а также пользоваться компьютерами.
– Проклятие, – пробормотал Глейг, вдруг вспомнив, как он обжег руку, случайно коснувшись безопасной на первый взгляд лампы на столе Хидеки Йохо.
– Ну, конечно же. Причина вовсе не в экране компьютера, черт возьми. Все дело в этом светильнике, который раскалился докрасна.
Он инстинктивно взглянул на тыльную сторону ладони. Ожог, размером с четвертак, был виден еще вполне явственно. Припомнив, как в молодости сам посещал ночные клубы, где его частенько подташнивало от ярких вспышек разноцветных огней, Глейг явственно представил себе наиболее вероятную причину того, что случилось с Хидеки Йохо.
– Похоже, именно так оно и было.
И он протянул руку к телефонной трубке, решив, что стоит сообщить кому-нибудь о своих подозрениях. Но вот куда лучше? В полицию? Душа бывшего заключенного яростно сопротивлялась каким-либо контактам с лос-анджелесскими копами. Может, поговорить с Элен Хасси? Но что она подумает, если вдруг позвонить ей Домой? Или обратиться к Уоррену Эйкману? Возможно, тот еще работал где-нибудь наверху. Но общаться с этим бюрократом Сэму хотелось еще меньше, чем с полицейскими. При разговоре с Эйкманом у Сэма всегда возникало противное ощущение собственной ничтожности. Может, действительно лучше подождать до утра и рассказать обо всем лично Элен Хасси. Кроме прочего, это дополнительный повод с ней пообщаться. И он решил пока не дергаться, машинально следя за проплывавшими по экрану названиями: ЭПИЛЯЦИЯ. ЭПИСТЕМОЛОГИЯ, ЭРАЗМ. ЭРНСТ. ЭРОС...
Аллен Грейбл обнаружил, что находится на четвертом этаже Решетки, рядом с компьютерным залом. Хотя разработанный им план и не отличался особой изобретательностью, он не сомневался в его действенности. Чтобы досадить Ричардсону, необходимо было что-нибудь сделать с самим зданием. А лучше всего – разладить компьютер. Засунуть в него какую-нибудь железяку потяжелее и вывести из строя сорок миллионов баксов. Более быстрого способа отомстить Ричардсону, на взгляд Аллена, невозможно и придумать. Он собирался заняться этим еще раньше, но что-то удерживало его. Теперь же окончательно решился на этот шаг. Прихватил с собой прочную стальную полоску, одну из деталей кровли, которую кто-то из строителей оставил в подвале. Это единственное, что ему удалось найти в здании. Полоска выглядела вполне солидно, чтобы вдрызг расколотить несколько экранов, а может, добраться и до внутренностей компьютера. Он уже приблизился к стеклянной эстакаде, ведущей в компьютерную, когда вдруг услышал звуки электронного пианино «Дисклэйвер», установленного в холле первого этажа. Это был отрывок из произведения его любимого композитора Оливера Мессиана, что означало: кто-то передвигается по холлу. Всякий раз перед началом дежурного обхода Решетки, около часа ночи, Сэм Глейг брал в руки фонарик и запускал программу мультимедиа для электронного проигрывателя.
Конечно же, Элен Хасси была права – никакой необходимости в этих обходах не было. Он с таким же успехом мог все контролировать из своего удобного кабинета, и даже лучше. С помощью всех этих видеокамер и чувствительных датчиков он мог прекрасно обозревать и оценивать обстановку. Причем практически мгновенно, словно всевидящим Божьим оком. Но Богу ни к чему были физические упражнения, ему было незачем беспокоиться о работе сердца или о растущем животе. И Бог наверняка бы пользовался лифтом, а не бродил по лестницам пешком, как Сэм Глейг.
Да и электрический фонарик ему в общем-то был ни к чему. Везде, где Сэм Глейг проходил по коридорам, чувствительные датчики четко реагировали на излучаемое им тепло и вибрацию шагов, автоматически включая дежурное освещение. Но на всякий случай он прихватывал с собой и фонарик. Какой же это ночной сторож без фонаря, неотъемлемого символа его должности? Так же как и без револьвера, всегда висевшего на боку.
Как только он приближался к пианино, оно начинало играть, и он на несколько секунд застывал, прислушиваясь к мелодии. Музыка, звучавшая довольно странно и волнующе, казалось, еще сильнее подчеркивала ощущение одиночества и глухой ночной тишины. У Сэма даже мурашки забегали по коже, он ощутил легкую дрожь в спине и встряхнул головой.
– Прямо чертовщина какая-то, – произнес он. Забравшись по лестнице на четвертый этаж, Сэм Глейг взглянул в сторону компьютерного зала, проверяя, не остался ли там кто-нибудь поработать. Но погруженная в темноту комната с застекленными стенами, похоже, была пуста. В глубине мигали десятки красных и белых лампочек, словно огоньки небольшого городка, над которым ночью пролетаешь в самолете.
– Кажется, все в порядке, – сказал он сам себе. – Не хватало, чтобы еще кто-нибудь умер во время моего дежурства. Уж больно много дурацких вопросов назадавали мне эти копы прошлой ночью.
Застыв на секунду, он повернул назад – ему послышался какой-то посторонний звук. Словно кто-то осторожно поднимался по той же лестнице, которую он сам только что миновал. Сэм возвращался тем же путем, что шел сюда. Такое нередко случается с охранниками, напомнил он себе. Слышишь какой-то шорох – и сразу предполагаешь самое худшее. Пока же особого повода для беспокойства не было, хотя и бдительность терять не стоило. Именно бдительность позволяет предотвратить большинство преступлений в зародыше.
Дойдя до лестничного пролета, он остановился и прислушался. Ничего. Чтобы окончательно снять сомнения, он спустился в холл и обошел его. Стук сердца глухим эхом отдавался у него в груди.
– Есть тут кто-нибудь? – громко спросил он. И, подождав несколько секунд, направился к своему кабинету. Здесь он уселся перед компьютером и запросил список всех обитателей здания. С радостью убедившись, что в компьютере действительно значилось лишь его имя, Сэм покачал головой и усмехнулся. Совсем немудрено, если в таком громадном и сверхсложном сооружении, как Решетка, мерещатся странные звуки.
– Не исключено, что это заработал какой-нибудь кондиционер, – успокоил он себя. – В корпусе действительно слегка жарковато. Сдается мне, что такие здания не очень-то годятся для людей, привыкших к комфорту.
Поднявшись, он снова вышел в холл, намереваясь завершить свой обход. Может, стоило заглянуть в подвал. Темно-синяя рубаха прилипла к потному телу, он ослабил галстук и расстегнул верхнюю пуговицу. На этот раз Сэм решил воспользоваться лифтом.
Часть третья
«Вся проблема в следующем; как лучше вписаться в эту безликую свалку, отвратительную груду бесформенных, абсолютно случайных форм, этот гигантский окостеневший монумент извечному противоборству благородных и утонченных форм, с одной стороны, и пугающе уродливых творений самой низкой пробы, с другой? И как нам донести до мира отсюда – с верхушки этого изысканного и завораживающего душу архитектурного творения – благую весть об истинной красоте, благородстве чувств и подлинно возвышенном стиле?»
Луис Салливан – об архитектуре высотных офисов.
Вначале на Земле не было Количества. И тогда сказал Человек: «Пусть будут Числа, чтобы предметы можно было сравнивать». И появились Числа. И выделил Человек Числа из множества. И сказал Человек: «Нужны способы исчисления линейно-квадратичных задач, чтобы Числа были не сами по себе, а подчинялись определенным законам». И назвал Человек эти законы Математикой. И сказал Человек: «Многие измерения и вычисления нуждаются в использовании нуля в качестве полноценного числа, а также точки и запятой для выделения части числа больше или меньше единицы». И назвал он такую систему представления чисел Позиционной Записью. Человек по имени Лейбниц считал, что единица – это Бог, а нуль – пустота. И решил Человек заменить все числа, записанные десятью цифрами, на комбинации только этих двух – нуля и единицы. И назвал Человек такие числа Двоичными, или Бинарными. Числа приобрели более простой вид, но стали длиннее, поэтому для их запоминания требовалась огромная Оперативная Память. И сказал Человек: «Создам я машину для запоминания таких чисел и назову каждый нуль или единицу в числе Битом, а набор из 8 Битов – Байтом и буду составлять слова из нескольких Байтов». Это было начало. И назвали такие машины Компьютерами. На этом заканчивается первая ступень познания. Ты и в самом деле хочешь продолжать? Ответь ДА или НЕТ. Как хочешь, но тебя предупреждали. Учти – числа бесконечны. Все в мире есть число, и число это прекрасно. Потому что любое число означает какое-либо действие, и любое действие может быть записано в численном виде; введение числа ведет к получению нового числа, которое снова вводится в систему, и т.д. 140 – данные постоянно преобразуются в форму, все полнее отвечающую заданным операциям, и так до бесконечности. Именно числа создают весь окружающий мир.
Благодаря вычислительным машинам каждое число приобретает значение реально выполненного физического акта. В результате возникает ощущение абсолютной непогрешимости ваших действий, и при этом затрачивается минимум энергии. Действительно, если все сводится к набору случайных чисел, то над всем господствует хаотическая природа мироздания, или, если пользоваться вероятностным подходом, усредненная устойчивость, сбалансированный порядок и средневзвешенный закон. Не так ли? В наше время нет ничего даже относящегося к малоприятной стороне существования, что не было бы описано статистически, в процентах. А ведь, по сути, это не выход, а всего лишь тупик, дурень.
Когда-то миром управляли, гадая по птичьим внутренностям. Пережиток прошлого. Теперь им управляют с помощью Чисел, а место истинного знания и учения заняла примитивная Вероятность. Армии жрецов – всевозможных статистиков и программистов, приставленных к машинам, – занимается лишь скрупулезным отбором средневзвешенных вероятностей для подкормки своих Компьютеров. Фаззи-Ваззи был медведь. Фаззи-Ваззи стал лысеть. А был ли этот Фаззи-Ваззи и в самом деле таким пушистым, да и был ли он вообще?
Эти Числа вездесущи.
Даже самые примитивные из них наделены могуществом. Циклические. Золотые. Апокалипсические. Кабалистические. Иррациональные. Звериные. Когда-то человек по имени Святой Иоанн выбрал в качестве звериного число 666, потому что каждая из составляющих его цифр самую малость недотягивает до счастливой семерки. Уже совсем скоро грядет будущее, где всему будет присвоено свое число, и Его Величество Число воцарится на Земле. Как это страшно! Ведь сосчитан будет каждый камень, каждая травинка, каждый атом и каждый человек.
* * *
ВЫБЕРИТЕ НУЖНЫЙ ВАМ ЯЗЫК НАЖАТИЕМ КЛАВИШИ:
АНГЛИЙСКИЙ, КИТАЙСКИЙ, ЯПОНСКИЙ, ИСПАНСКИЙ, ДРУГОЙ
– Добро пожаловать в представительство корпорации "Ю", самое совершенное здание во всем Лос-Анджелесе. Привет! Меня зовут Келли Пендри, и я хочу вам помочь. Вас не впустят без предварительного приглашения. Мы будем рады вас принять, но будьте добры вначале связаться с нами. Поскольку наш офис полностью компьютеризован, мы не пользуемся бумажной почтой. Если вы хотите что-то сообщить о себе, пожалуйста, воспользуйтесь кодом нашей электронной почты из телефонной книги или узнайте его в справочной, расположенной в конце площади. Если вам назначена встреча или вы прибыли в качестве официального уполномоченного, сообщите, пожалуйста, ваше имя, название фирмы и имя человека, с которым у вас назначена встреча, а после этого ждите дальнейших указаний.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70