– А как ты думаешь, мог Грейбл, скажем, позвонить в «Мастеркард» и снять со счета мои деньги?
– Выходит, нас сегодня вечером дома не ждут? – растерянно проговорила Дженни. – И никто не подозревает, что мы застряли здесь? С этим помешанным?
– Похоже, именно так, – подтвердил Бич. – Но это еще далеко не все.
– Что может быть хуже этого? – вырвалось у Коулмана.
– А то, что Аллен Грейбл здесь ни при чем.
– Как ты сказал? А кто же тогда? – воскликнула Элен.
– Никто.
– Я что-то не понял, – вступил в разговор Куртис. – Ведь вы утверждали, что «некто» направил информацию в центральную диспетчерскую...
– Этим «некто» мы все считали Аллена Грейбла, а им оказался наш Авраам.
– Ты хочешь сказать, что все случилось по инициативе компьютера? – спросил Марти Бирнбаум.
– Именно это я собираюсь сказать.
– Какого... Не могу в это поверить, – медленно произнес Куртис. – Преступник для меня – это тип, связанный с оружием, наркотиками и всяким подобным дерьмом. И вдруг – какой-то железный ящик.
– Да брось ты. Боб! – вмешался Куртис. – Это ведь несерьезно. Ты сам говорил, что система разлажена. Поэтому все, что ты нам сейчас рассказал, просто абсурд, а ты – обычный паникер. Кстати, без твоего участия тут вряд ли обошлось. С чего это вдруг Авраам ополчился на нас? Я что-то не припомню, чтобы ты нас предупреждал о такой возможности?
– Ну, для начала договоримся о терминах, – ответил Бич. – Не «почему», сержант, а «как». Слово «почему» предполагает мотив. А мы говорим сейчас всего лишь о машине.
– Какая, к черту, разница? Мне просто надо выяснить, что здесь происходит, – отреагировал Куртис.
– Не исключен вариант временного помрачения.
– Какого еще помрачения?
– Которое случается, если имело место не полное отключение электропитания, а всего лишь падение напряжения в сети. В этом случае включается аварийный генератор, мощности которого хватает, чтобы поддержать основные функции управления, однако при выполнении некоторых программ Авраам может допускать сбои. Он словно задыхается без энергии, как человеческий мозг в условиях кислородного голодания. – Бич развел руками. – Не знаю, как лучше объяснить. Это просто мое предположение.
– Ты уверен в этом. Боб? Насчет Авраама.
– Митч, я просто не вижу другого объяснения. Я только что просматривал на терминале командные файлы, создаваемые в недрах самого «Ю-5». Даже скорость, с какой они возникали на экране, убедила меня, что компьютером управляет не человек. Я в этом просто уверен. И никаких комментариев к запускаемым программам, Авраам все делает самостоятельно.
– Боб, а может, все-таки есть иное объяснение? – сказал Митч.
– Слушаю тебя, – ответил Бич.
– Ведь мы имеем дело с чрезвычайно сложной и развитой системой, так? А повышенная сложность всегда сопряжена с определенной неустойчивостью, согласен?
– Интересный вариант, – признал Бич.
– И что из того? – поинтересовался Куртис.
– Излишне сложная система всегда находится как бы на границе порядка и хаоса.
– Но мне казалось, что разработаны специальные приемы и инструкции, защищающие людей от возможного нападения со стороны компьютеров, – перебил его Коулман. – Как это, скажем, показывают в кино.
– Наверное, вы имеете в виду повесть Айзека Азимова «Первый закон роботов», – задумчиво произнес Бич. – Так все и было, пока мы работали с бинарными системами – компьютерами, программы которых построены по принципу «да/нет». Однако здесь мы имеем дело с единой параллельно-процессорной системой, с развитой нервной системой, которая действует на основе взвешенных вероятностей событий, почти как человеческое сознание. И такие ЭВМ по мере своей работы становятся все совершеннее. Как при структурировании своего компьютерного мозга, так и при выполнении практических задач Авраам является своего рода нонконформистом и принимает практические решения самостоятельно.
– Пусть так, – заметил Марти Бирнбаум. – Но, что бы вы здесь, друзья, ни говорили, мне ясно: одно дело – предложить решение, и совсем другое – намерение выполнить это решение. А то, что вы сейчас так жарко обсуждаете, – он развел руками, – прямо научная фантастика, другого слова не подберу.
– Проклятие, – выругался Бич. – Действительно, Митч, в это трудно поверить.
– Ты что, не считаешь возможным, – возразил Митч, – что Авраам переступил определенный порог сложности и дальше развивается автокаталитически, по своей внутренней логике.
– "Авто" что? – переспросил Левин.
– Компьютер постепенно самоорганизуется на базе ранее запрограммированных откликов и вступает с окружающей средой в реакцию типа «обмена веществ». – В продолжении дискуссии Бич все сильнее возбуждался.
Дженни тихо поднялась со своего места.
– Вот тебе раз, – проговорила она. – Обмен веществ? Ты ведь выразился именно так, Митч?
– Да, именно так я и сказал.
– О чем он здесь нам рассказывает? – воскликнул Давид Арнон. – Боб, может, ты объяснишь? Лично я ни хрена не понял.
– Вот что я вам всем скажу, – ответил Бич. – Я – человек неверующий. Но в данном случае я, можно сказать, сподобился настоящего откровения. И почти готов поверить, что Авраам ожил и может мыслить.
* * *
Последние слова, произнесенные Бобом Бичем, вызвали у Виллиса Эллери еще больший приступ тошноты. Опасаясь, что его вот-вот вырвет, он быстро прошел в мужской туалет, закрыл дверь в кабинку и опустился на колени перед унитазом. Частое и прерывистое дыхание, а также катившийся у него по лбу холодный пот словно подчеркивали ужасный хаос, творившийся у него в желудке. Однако ничего особенного не случилось. Он пару раз отрыгнул и собрался было засунуть несколько пальцев в горло, как это делают объевшиеся школьницы-старшеклассницы, но так и не смог себя заставить сделать это.
Несколько минут спустя в животе появилась тяжесть, и он решил, что, пожалуй, можно попробовать освободить его обычным порядком. Поэтому, неуверенно привстав с колен, расстегнув ремень и спустив брюки с трусами, он занял место на стульчаке.
«Почему это случилось именно с Кай? – спрашивал он себя. – Почему? Она никогда и никому не сделала вреда. И было ей всего лет двадцать пять. Какая потеря! И как вообще она могла утонуть? Даже если Авраам вознамерился ее убить, то каким образом он смог это сделать? Ведь там нет ни вышки для прыжков в воду, ни генератора волн. Как же все это произошло?»
Инженерное естество Виллиса Эллери не давало ему успокоиться. Он решил, что, как только закончит свои дела в этой кабинке, обязательно свяжется с Рэем Ричардсоном по «уоки-токи» и выяснит у него подробности гибели Кай Киллен. Вероятно, обнаружив тело под водой, Ричардсон естественным образом предположил то же, что и большинство людей на его месте. Но были и другие возможные варианты: удар электрическим током или, скажем, газовое отравление. В данных обстоятельствах это было вполне возможно. Ведь с помощью дозирующих насосов Аврааму не составит труда напустить порцию отравляющего газа. Не исключено даже, что он просто резко увеличил концентрацию озона.
С трудом добившись перистальтического сокращения. Эллери опорожнил наконец кишечник и мгновенно почувствовал себя лучше. Потом локтем надавил на педаль спуска и включил автоматическую систему персональной чистки и дезинфекции. Выйдя из кабинки, он направился к умывальнику с длинной и узкой мраморной раковиной самой модной конструкции. Эллери хотел было наполнить раковину водой, чтобы погрузить туда потное лицо, но ее форма не позволяла этого сделать. При такой конструкции процедуру умывания особо не затянешь.
Взглянув в зеркало, Эллери с удовлетворением отметил, что его лицу вернулся прежний живой оттенок.
«Раковина должна быть раковиной, а не походить на письменный стол», – раздраженно проворчал он.
От открыл кран, сполоснул лицо водой из-под крана и сделал пару глотков.
Вдруг его обожгла мысль, что он сейчас почти в таком же положении, что и Кай перед встречей со смертью. От осознания возможной смертельной опасности к горлу снова подступила тошнота. Ведь Авраам полностью контролировал туалетные комнаты, точно так же, как и бассейн.
Эллери мгновенно расхотелось прикасаться к крану или сушить руки под автоматом с горячим воздухом из-за боязни получить удар электрическим током. Он осторожно приблизился к выходной двери и радостно рассмеялся, когда она легко распахнулась от его толчка.
* * *
Тони Левин был почти на верху блаженства.
– Что с тобой творится, старина? – проскрипел Тони Левин. – Бог мой, ты меня просто перепугал.
– Похоже, я сам себя напугал. Тони, – объяснил, смущенно улыбаясь, Эллери. – Я все время размышляю о Кай – никак не могу понять, отчего она утонула. Хочу попробовать в этом разобраться. Возможно, Ричардсон просто решил: раз она лежит бездыханная в воде, то с причиной смерти все ясно – утонула.
– У тебя с головой все в порядке? – съязвил Тони Левин.
– До меня только теперь дошло. В распоряжении Авраама находятся все химикаты, используемые для обработки бассейна. Полагаю, ее могли просто отравить каким-то газом.
Тони Левин презрительно сморщил нос.
– Вот если бы она оказалась здесь, то действительно могла бы задохнуться. – Он громко расхохотался. – От тебя воняет даже сильнее, чем в других уголках этого здания. Что ты ел на завтрак, дорогуша, уж не собачьи ли консервы? – Левин демонстративно отодвинулся от коллеги.
– Ну и подонок же ты, – возмутился Эллери и, услышав посторонний звук, быстро обернулся на входную дверь. Комнату заполнила тягостная тишина ожидания.
Стук закрываемой двери заглушил тихий щелчок воздушной блокировки – компьютер всего-навсего приготовился освежить атмосферу в помещении.
– Чем сложнее система, – продолжал Митч, – тем ниже уровень ее предсказуемости и тем выше вероятность того, что в своем поведении она будет руководствоваться собственными приоритетами. При этом, независимо от всей вашей квалификации, знаний и даже досконального понимания алгоритмических возможностей системы, всегда имеется вероятность получения непредвиденных результатов. С точки зрения компьютера хаос всего лишь один из вариантов порядка. Вы спрашиваете, как это стало возможным? Но с таким же успехом я могу спросить вас, а почему бы, собственно, и нет?
– Но как машина может в принципе ожить? – спросил Куртис. – Давайте только не отрываться от реальности. Нигде и никогда в жизни такие вещи невозможны. Разве что в детских комиксах.
– Все зависит от того, что вы вкладываете в понятие жизни, – возразил Митч. – В настоящее время большинство ученых сходятся во мнении, что общее определение жизни отсутствует. Даже если вы возразите, что основным признаком живой материи является способность к воспроизводству себе подобных, то и такое определение вовсе не исключает компьютеры.
– Митч прав, – поддержал его Бич. – Те же компьютерные вирусы можно рассматривать как один из признаков живых систем. Может, это и не очень приятно сознавать, однако наличие тела нельзя рассматривать в качестве обязательного атрибута жизни. Жизнь определяется не формой материи, а уровнем ее организации, которая характеризуется физико-динамическими параметрами. Уже существуют машины, воспроизводящие подобные динамические функции. По сути дела, некоторые автоматы в этом смысле уже напоминают живые организмы.
– Все же я предпочитаю, чтобы машины только напоминали живые организмы, но ни в коем случае не ожили, – заметила Дженни Бао. – Жизнь для меня священное понятие.
– Ну для тебя, дорогуша, все окутано священным смыслом, – пробормотал Бирнбаум.
– Компьютер «Ю-5» – Авраам – изначально задуман как самоорганизующая система, – продолжил Бич. – Она может обучаться и приспосабливаться к новым условиям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70