? Смотри, какая куколка подошла, а ты, осел, ни хрена не слышишь…
Звучали аккорды медленного танца, и Скопцов действительно ничего не слышал. Обернувшись, увидел стоявшую перед ним молоденькую, симпатичную девушку в элегантном темно-бардовом платье.
– Можно вас пригласить? – еще раз, чуть громче, повторила незнакомка.
Обескураженный летчик, смотрел на обворожительную особу, отчего-то обратившую внимание именно на него – одетого в форму, но последовать за ней не мог.
Виновато улыбнувшись, мягко произнес:
– Простите ради бога, я бы с удовольствием, но…
От захлестнувшей досады из-за неловкого положения, в которое невольно ставил и без того смущенную девочку, Максим готов был провалиться сквозь землю. Не дослушав и в еще большем смятении, она повернулась, исчезая в толпе; Скопцов же, продолжал стоять, растерянно глядя вслед. Случайный свидетель драматичной сцены, сочувственно сжав локоть товарища, успокоил:
– Не переживай… На днях закончится траур, придешь сюда в гражданке – без погон и «маузера», найдешь эту очаровашку, и сам пригласишь! Я всегда говорил – ты у нас везунчик!..
Именно так капитан и хотел поступить. Ровно через шесть дней – по окончании скорби, приодевшись в штатское, он пришел субботним вечером в клуб. Разговаривая с то и дело подходившими друзьями, пилот, посматривал по сторонам и искал прелестную барышню в темно-бардовом платье. Вряд ли в его голове витала мечта познакомиться со столь красивой, но совершенно юной девушкой, однако извиниться и загладить вину за неуклюжий, вынужденный отказ, возжелал непременно…
Вскоре он заметил ее. Она скромно стояла возле широкой колонны, вместе с Анастасией – женой одного из авиационных инженеров. Подойдя чуть ближе и дожидаясь медленного танца, Скопцов стал осторожно рассматривать девочку, сменившую бархатное платье на светло-голубые джинсы и белую кофточку. Стройная, чуть выше среднего роста, с правильными чертами лица, она, на первый взгляд, походила на интригующую модель с обложки журнала. Что-то неуловимо знакомое присутствовало в ее облике… Да-да, безусловно – она была очень похожа на Настю! Только длинные и густые темные волосы, аккуратно забранные назад и уложенные в тугую змейку, отличали ее внешность от находившейся поблизости молодой женщины.
Наконец пилот услышал звуки спокойной музыки и отчаянно пошел в наступление.
– Добрый вечер, – тихо поздоровался он и, обращаясь к Анастасии, спросил: – позволишь пригласить твою спутницу?
– Здравствуй Максим, – приветливо улыбнулась она, – тебе не могу отказать. Только верни мне ее потом.
– Можно вас? – виновато улыбнулся капитан девушке.
Но та вдруг вызывающе спрятала руки за спину и, взглянув на него не то с обидой, не то с дерзостью, отрезала:
– Извините, но мы уже уходим.
– Куда уходим!? Мы же только пришли! – оторопела Настя. – Что с тобой, Александра?..
– Пойдем! – решительно повторила та и двинулась к выходу.
Пожав плечами и сочувственно посмотрев на молодого человека, приятельница по-дружески коснулась его руки. Ему же ничего не оставалось, как проводить взглядом обиженную девицу и, в полном недоумении спешившую следом, давнюю знакомую – Анастасию…
Способ четвертый
13-14 декабря
Генерал-майор Ивлев устало провел ладонями по мясистому, загорелому лицу. Вздохнул, откинулся на спинку кожаного кресла; бросил руки на колени и покачал головой…
– Не верю своим ушам, Сева. Ты – самый, что ни наесть боевой офицер и вдруг… отказываешься, – уставился он на визави – плотного подполковника, сидевшего через начальственный стол, в чуть меньшем кресле для посетителей.
– Вы извините, Павел Андреевич, но тут такое дело… – стыдливо отводя взгляд в сторону, начал сбивчивое объяснение Барклай. – Рапорт, одним словом, я написал. Он уж пошел по инстанциям: либо здесь – в Ставрополе, либо в столицу отправился.
– Какой еще рапорт?
Всеволод тоже вздохнул:
– Об увольнении.
– Вот оно что. Неужто, на покой собрался?
– Вроде того. Устал. Набегался. Да и сколько можно по госпиталям-то мотаться? Хватит уж…
– На счет госпиталей – согласен. Сочувствую. Как плечо-то, – не беспокоит?
– Ноет иногда. Под серенькую погодку.
– Да уж, – генерал покосился в сторону окна. Погода на улице была как раз «серенькой». – А сустав? Коленный сустав подлечил?
– С коленом получше – почти забыл. Повезло в последний раз, пуля только кожу рассекла, да хрящ чуток повредила.
– Повезло… – усмехнулся тот, вставая из-за стола.
Неторопливо и вразвалочку пройдясь по кабинету, Ивлев в задумчивости остановился у одного из шкафов. Упрекать подполковника в желании покончить с войной, отдохнуть, пожить по-человечески – не поворачивался язык. Уж кто-кто, а он-то этот отдых по праву заслужил своей кровушкой!..
Спохватившись, начальник разведки резко обернулся:
– Коньячку хочешь?
– А, давайте!.. – махнул рукой собеседник. – Настроение подходящее – до поросячьего визгу напиться хочется!
Хозяин кабинета быстренько извлек из маленького бара бутылку, пару стопок, лимон на простеньком блюдце…
– Поруби-ка его; я пока разолью, – воодушевился он, расставляя на столе нехитрые принадлежности. Спустя минуту поднял свою рюмку и, посмотрев прямо в глаза давнему знакомцу, значительно произнес: – Ну, давай, Сева, за тебя. За то, чтоб нашел, значит… себя на гражданке! Давно тебя знаю, уважаю и… в общем, желаю тебе удачи от всего сердца.
– Спасибо, Павел Андреевич.
Выпив и смачно закусив сочным лимоном, мужчины неторопливо закурили…
Их приятельство хоть и было давним, да всегда ограничивалось встречами исключительно по служебным вопросам. Да, случалось и раньше потреблять крепкие напитки за одним столом. Но все больше на похоронах, поминках… Однако уважение с доверием присутствовали в их отношениях всегда – этого было не отнять.
– Ты, помниться, холостяком был. Ничего с тех пор не изменилось?.. – улыбнулся генерал-майор, немного ослабляя узел галстука.
– Изменилось… Кажется, нашел хорошего человека. Настоящего.
– Вот это другое дело! Надежные тылы завсегда мужику нужны! И военному, и гражданскому.
– Само собой. Только и о тылах этих иногда следует позаботиться, войти в их положение. Каждый раз со слезами провожает в командировки – она, тоже человек.
– Это верно. Давно знаком-то с ней?
– Давненько. Скоро год.
– Стало быть, и детей пока нет…
Распинаться о подробностях их странного с Викторией знакомства, о том, что она замужем – Барк не хотел. То ли сам еще толком не верил в счастливый финал истории, то ли побаивался сглазить…
Оттого и ответил просто:
– Не успели.
Они молча выпили по второй, после чего, Ивлев продолжил расспрашивать гостя о житейских планах…
– Куда же решил податься? Жилье-то имеется? Или в «Южном» гарнизоне останешься, в хрущевке?
– И над этим еще следует подумать.
– Там и работы, небось, сейчас не сыскать, – деловито рассудил разведчик, прикуривая следующую сигарету.
– Не пропаду. И без работы не останусь. Вон сколько нынче охранных агентств развелось! Пристроюсь…
– Да… времена! На груди места нету, чтоб ордена вешать и… в охранное агентство – ушлым делягам и пацанам в костюмчиках кланяться!..
Не понимал Барклай: то ли генерал и впрямь пытается докопаться до причин, побудивших расстаться со службой, или же вкладывает в свои вопросы и фразы иронию, не одобряя сего решения. Всеволод никогда не разбирался в тонкостях человеческих отношений, не любил дебрей психологии. Более двадцати лет провел в армейских коллективах, где все было ясно, точно, прямо…
А тут немного растерялся – не мог разобрать, есть подвох, иль нету?.. Оттого и злился на самого себя.
Спустя полчаса, когда пустая бутылка перекочевала обратно в бар, они прощались.
– Ну, что ж, всего тебе наилучшего, Всеволод. Жди приказ об увольнении, отдыхай… И нас – старых вояк не забывай, – с грустью в голосе напутствовал Павел Андреевич.
Он пошел к подполковнику, протянул руку…
Вставая, Барк подался вперед, наклонился над начальственным столом и… случайно наткнулся взглядом на листок бумаги с распечатанным текстом, лежащий отдельно от толстой стопки документов.
Генеральская ладонь неловко повисла в воздухе, а офицер спецназа отчего-то заинтересованно уставился в одну из выделенных красным маркером строчек, что ровными рядами пестрели под грифом «Для служебного пользования». Рассмотреть интересующую надпись не получалось. Тогда, не обращая внимания на недоумение Ивлева, он бесцеремонно пододвинул и развернул листок к себе…
– Майор Скопцов?! – прошептал подполковник. – Тот был капитаном… А как зовут этого Скопцова?..
– Максим Сергеевич, – удивленно откликнулся разведчик, заглянув в другую распечатку.
– Макс?! – вновь опустился в кресло Всеволод. – Вот зараза!…
– А ты, выходит, с ним знаком?
– Так и знал, мля! Ну, так ведь и знал, что ничего не выйдет из этой затеи!..
– Ты о чем, Сева? О какой затее?..
Однако Барклай уже не слушал собеседника. По враз посеревшему лицу пробежала тень сомнения, отголоски каких-то мучительных, но поспешных раздумий…
Наконец, на что-то решившись, он громко шлепнул тяжелой ладонью по столу и выдохнул:
– Пишите, товарищ генерал!
– Что писать? – опешил совершенно сбитый с толку Ивлев.
– Фамилию мою вписывайте в боевое распоряжение.
– Фамилию?! Вот ни хрена себе! Что-то с тобой, брат, трудновато становится работать!.. То на пенсию, то в боевое распоряжение… Ты бы уж определился – дело-то нешуточное… – ворчливо удивлялся тот, усаживаясь на место, водружая на нос очки и закапываясь в ворохе бумаг.
Но теперь он не собирался скрывать своего довольства – если предстоящую операцию возглавит опытный Барклай, появится реальный шанс на ее успешное завершение.
– Так ты объяснишь мне, старому дурню, что же так резко повлияло на твое решение? – с дружеской сварливостью посматривал начальник разведки поверх роговой оправы очков. – А то я, понимаешь, битый час его уговаривал и все бестолково; а тут увидал фамилию какого-то летуна и враз согласился.
– Жизнью я этому летуну обязан, Павел Андреевич. Он нас тогда троих в самый последний момент из лап Араба вытащил, рискуя собственной головой.
– А-а… это в последний-то раз – в сентябре!.. Ясно. Тогда вопросов больше нет, – кивнул генерал и стал негромко пояснять, что-то быстро заполняя в отпечатанной на стандартном листке форме: – Боевое распоряжение для твоей группы мы подготовим к завтрашнему утру. Вертолет Скопцова не вернулся с боевого задания – упал в море где-то неподалеку от Абхазского побережья…
– Про катастрофу вертолета я слышал, но не знал, кто его пилотировал.
– Данными о том, что кто-то из экипажа остался жив – мы не располагаем. Есть лишь предположения, догадки – там неподалеку парочка грузинских военных кораблей курсировала. Поэтому, не мешало бы проверить, убедиться…
Развернув и подвинув к подполковнику карту, он очертил карандашом небольшой район в северной Грузии.
– Здесь по данным аэрокосмической разведки находится непонятное поселение, похожее на лагерь военнопленных. Сюда тебе и предстоит наведаться, аккуратно последить, выяснить и, при наличии положительного результата, принять нужное решение.
– Ясно, – кивнул тот.
– Вылет группы, скорее всего, завтра во второй половине дня. Собраться успеешь?
– Не проблема.
– Задание нелегкое – предупреждаю сразу. К тому же на чужой территории. Если, не дай бог, что случится – тебя и твоих орлов там никогда не было. Понял? Ну, а ежели кто попадется…
– Понятно. Не в первой.
– Нет, Сева, такого задания я не припомню. Поэтому… коль не получится его выполнить – строго на взыщу. В общем, слушай меня внимательно…
И, отодвинув в сторону карту с писаниной, он принялся обстоятельно объяснять тонкости разработанной его управлением операции…

* * *
За ночь Ивлев позвонил трижды, поторапливая Барклая со сборами и стартом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36