Я боролся, но ее рука мертвой хваткой вцепилась в мои брюки. Она протягивала мне гнойный обрубок. Ее глазницы были пустыми и белыми, как у греческих статуй. Просила ли она денег? Зачем они ей в таком месте? Я торопливо отдал ей все содержимое кармана. Она отпустила меня и, визжа, растворилась во мраке.
Роза Кроули подняла голову и, хотя ничто не предвещало такой реакции, отправилась за девочкой. Алистер Кроули, пошатываясь, встал.
- Догоним ее! Ее нужно спасти!
Холмс провел лучом фонаря вокруг нас. Роза Кроули и девочка исчезли.
Снова рука вынырнула из ночи и вцепилась в мое запястье, как ледяные тиски. Я почувствовал, что у нее хватит силы раздробить мне кость. Мои пальцы онемели от такого объятия. Это была старая колдунья с увядшим изъеденным лицом. Она издала хриплое ворчание. Я ощутил ее зловонное дыхание. С огромным усилием мне удалось освободиться. Внезапно приглушенный звук, похожий на стук предмета, упавшего на землю, заставил меня подскочить. Холмс направил фонарь на землю. У его ног лежал Кроули.
- Помогите перенести его, Ватсон! Он потерял сознание.
В нескольких метрах от нас зашевелились группы бесформенных созданий. Один силуэт стал извиваться на земле, будто в конвульсиях. У меня больше не было никакого желания смотреть на это.
- Возьмите другую руку, Ватсон! - приказал Холмс. - Нужно выйти отсюда как можно скорее. Сохраняйте хладнокровие. Не делайте резких движений.
Я обвил левую руку Кроули вокруг шеи. Холмс сделал то же с его правой рукой. Так мы волокли его, будто пьяницу с гулянки. Я боялся, как бы притаившаяся в ночи свора не накинулась на нас, но мрак оставался неподвижным, и мы прошли сквозь него. Наконец мы добрались до огромной металлической двери, оставляя за ней людей ада.
Улица была обледенелой и враждебной, но она показалась мне почти дружелюбной по сравнению с местом, которое мы только что покинули. Мы долго шли в тумане. Кроули пришел в чувство, но силы не вернулись к нему, и он не произнес ни слова, будто его дух отделился от тела.
Меня била дрожь, я чувствовал одновременно холод и жар. Вконец обессилев, мы уселись под крышей какого-то подъезда.
Огромные хлопья снега падали с бесконечной медлительностью. Некоторые будто застывали в ледяном воздухе. Густые облака закрывали лик луны. В ночи чувствовалась сила зимы, которая останавливает время замораживает пейзаж, делая его почти неподвижным, сглаживает линии и изгибы, растворяя все в белой мгле, накрытой небом.
Экипаж, движимый настоящим единорогом, появился в этой бесконечности. Тусклый рассвет окончательно разогнал мрак. Кошмар кончился. Несколько шаловливых эльфов сопровождали наш экипаж. Потом упряжка поднялась в воздух. Яркий свет обжег мне глаза. Мириады звезд взорвались в моей голове. А дальше… Я не знаю, что было дальше. Я не могу рассказать конец этой истории, потому что в моей голове была полная неразбериха.
39
Когда я вошел в гостиную, Холмс был целиком погружен в работу. Судя по вороху изрезанных ежедневных газет, устилавших пол, он работал уже несколько часов. Он был настолько поглощен делом, что не заметил моего присутствия. Я посмотрел на часы: полдень! Неужели все события прошлой ночи я видел во сне, в кошмарном сне? Мне захотелось ясности.
- Холмс…
- Ах, Ватсон, - сказал мой друг, не поднимая головы.
Я встал перед ним.
- Визит Кроули, посещение этого места, населенного этими гнусными существами, - скажите, что этого не было.
Он поднял на меня удивленные глаза.
- Это было, Ватсон.
- Но ведь Роза Кроули мертва. Как же она могла находиться в этом вертепе?
- Ее там не было.
- Однако вы видели то же, что и я, не так ли?
- Разумеется. Мы видели одни и те же сцены, но, кажется, ваша интерпретация несколько отличается от моей.
- Но Кроули говорил о Пандемониуме.
- А вам хорошо известно, что означает это слово, Ватсон?
- Столица ада, я думаю.
- Совершенно верно. Вас не удивило, что мы обнаружили столицу ада почти в самом сердце Лондона?
- Теперь, когда вы это говорите, действительно… Но эти огромные чаны, запах разложения, эти жуткие существа, ползающие во мраке. Как вы объясните это? Вот она, тайна, которую мы не можем раскрыть.
Холмс протянул мне план старого Лондона.
- Неправда. Мне хватило нескольких минут, чтобы найти ответ на этой старой карте. Речь идет о кожевенном заводе, который больше не работает и служит пристанищем для десятков несчастных. Место, в которое нас завел Кроули, - своего рода дом престарелых.
- Дом престарелых?
- Да. Я знал, что подобное место существует, но не знал, где оно находится. Все несчастные, у которых больше ничего нет, приходят туда, чтобы скоротать там свои последние дни. Это лучше, чем умереть в одиночестве, быть изъеденным червями в какой-нибудь богадельне. Тела сжигают те, кто еще в силе, или их отдают на съедение собакам, а может, и еще хуже.
- Это чудовищно. Я думал, такого не существует с тех пор, как были введены новые санитарные требования.
- Я тоже так думал, Ватсон.
- Но как Кроули узнал об этом месте?
Мой друг положил ладонь на огромную книгу Корнелиуса Хазелвуда.
- На этот раз я нашел объяснение в этой книге. Представьте себе, штаб-квартира ордена «Золотой рассвет» находилась в нескольких шагах от кожевенного завода. А ведь Кроули был главой этой секты в течение многих лет, до того как создал «Серебряную звезду». Так что вполне вероятно, что в прошлом он знал это место. Его разум странным образом смешал в одно этот заброшенный кожевенный завод с воображаемым местонахождением его супруги.
Как же я дал себя одурачить?
- Ваше восприятие было искажено лихорадкой. Кроме того, Кроули обладает неоспоримым даром убеждения. В какой-то степени вы следовали за ним, зараженные его манией.
- Но эта женщина? А девочка? Кто они? Все это так странно. Что на самом деле произошло там?
- Ничего таинственного, Ватсон. Вначале мы открыли тяжелую металлическую дверь. Я тотчас же узнал вход в бывшую фабрику. При входе в здание я запомнил название улицы и номер дома, наполовину выцветшие, но все еще заметные рядом с дверью. Войдя, мы увидели огромные чаны. Из некоторых из них все еще свисают животные шкуры. Там до сих пор пахнет, как на фабрике. Луч моего фонаря выхватил из мрака несчастного нищего в лохмотьях. Человек находился в жалком состоянии. Его лицо было изуродовано болезнями и ранами самого разного рода. Мы напугали его, и он убежал. Я понял, что мы находимся в самом грязном логове лондонского дна. Кучер ведь предупреждал нас. Кроули поспешил к небольшой группе несчастных. Там была мать, прижимавшая к себе окоченевшую от холода девочку. В изможденных чертах этой несчастной женщины Кроули узнал Розу. Пока он пытался заговорить с ней, девочка вцепилась в вас, чтобы выпросить немного денег.
- И правда, я это помню. Я был так напуган, что отдал ей все содержимое моего кармана.
Холмс осуждающе посмотрел на меня.
- Это была не лучшая идея, Ватсон.
- Что?
- Вы буквально озолотили эту девчонку. Мать заметила это и тотчас скрылась в темноте вместе с девочкой.
- Но почему?
- Она побоялась, как бы мы не забрали деньги назад. Но ваша щедрость разожгла зависть бедняков, которые видели это. Старуха схватила вас за запястье, выманивая милостыню. Вы грубо оттолкнули ее.
- Я… я принял ее за живого мертвеца.
- По правде сказать, она недалека от этого, Ватсон. Другие несчастные принялись просить милостыню, когда Кроули потерял сознание под воздействием наркотиков или из-за усталости.
- Я сразу же заметил, что с ним что-то не так!
- И тогда я принял решение бежать из этого места и вывести Кроули. Нужно было торопиться, пока попрошайки не набросились на нас. Нам повезло, несчастные, должно быть, оцепенели от холода и болезней. Они не сразу среагировали, и нам удалось достаточно быстро исчезнуть.
- А дальше?
- Дальше? Ничего особенного. Ах да. В экипаже вы сразу свалились. Вначале я решил, что это обморок. Вы говорили о единорогах и эльфах, или что-то в этом роде. Я посветил фонарем вам в лицо…
- Точно. Я помню, что увидел тысячи звезд.
- Но ваш мощный храп быстро разубедил меня. Я не будил вас до самой Бейкер-стрит. Кучер помог мне отвезти Кроули домой, а вас - в вашу комнату. Еще вопросы?
- Ну… нет.
Что можно добавить? У Холмса была озадачивающая манера объяснять необъяснимое. Почему же ему не удавалось раскрыть эти преступления, если ему требовалось не более нескольких мгновений, чтобы отделить правду от лжи в этой захватывающей ночной вылазке?
40
Курьер принес Холмсу конверт. Лицо моего друга прояснилось, когда он прочитал послание.
- Хорошие новости? - позволил себе узнать я.
- Хазелвуд просит меня срочно прийти к нему. Он утверждает, что определил место, где убийца нанесет следующий удар. Если он говорит правду, то эта информация бесценна! Мы сможем поставить убийце ловушку.
- И избежать новой резни!
Несмотря на загруженные улицы и проливной дождь, уже через полчаса мы были у дома Хазелвуда.
Знаменитый профессор казался очень возбужденным. По своему обыкновению, он избежал ненужных преамбул и сразу перешел к делу.
- Я тщательно изучил все рисунки в моей книге.
- Сколько их всего? - спросил я.
- Почти триста. И я вычислил точное место.
- Одно? Этого мало.
- Конечно, но этого может оказаться достаточно, чтобы поймать убийцу.
- Что это за место? - спросил Холмс. Корнелиус Хазелвуд раскрыл перед нами свою огромную книгу.
- Это красивый дом начала века по адресу: Стрэнд, 127.
- Как вам удалось его вычислить?
- По заднему плану.
Хазелвуд указал пальцем на деталь рисунка.
- В глубине рисунка видна церковь, с правой стороны. Видите ее?
Холмс приблизил свою огромную лупу на расстояние нескольких сантиметров от бумаги.
- Да, действительно.
Глаза профессора засверкали.
- Вы знаете, сколько всего церквей в Лондоне, мистер Холмс?
- Признаюсь, никогда не задавался этим вопросом.
Лицо Холмса выражало сомнение.
- Вы уверены, что…
- Да. Благодаря уникальной форме ее двойной колокольни. Обратите внимание на ее асимметрию.
Я склонился над плечом моего друга. Действительно, две колокольни настолько сильно различались, что казалось, будто они принадлежат двум церквям разных стилей и эпох.
- И вы обошли все лондонские церкви, чтобы отыскать вашу редкостную жемчужину? - скептически спросил мой друг.
Корнелиус Хазелвуд погладил бородку и продолжил объяснение не без некоторой гордости.
- Вовсе нет. Я передал этот рисунок в епископство, которое тотчас же информировало меня. Я также прибег к помощи геометра. После нескольких несложных измерений он поместил меня в перспективу рисунка. Дом находился передо мной, в мельчайших деталях, в точности так, как на рисунке.
- Вам очень повезло, что вы наткнулись на этот рисунок.
Хазелвуд казался оскорбленным.
- Нисколько. Это дедукция.
Холмс изумленно посмотрел на своего собеседника, будто он считал, что никто, кроме него, не способен пользоваться методом дедукции.
- Дедукция?
- Ну конечно же! Мои рассуждения очень просты. Так как места, где орудует убийца, представлены с такой точностью, я сказал себе, что некоторые рисунки должны содержать в себе характерные признаки той местности, такие как здания, инженерные сооружения, места, легко узнаваемые. Вы не согласны со мной?
- Напротив, - сказал Холмс.
- Я проанализировал все рисунки в моей книге и отметил те, в которых есть подобная информация. Большинство из них оказались непригодными, за исключением этого.
Холмс пытался скрыть замешательство. Несомненно, он сердился на себя за то, что ему самому не пришла в голову такая блестящая мысль.
- Кто живет в этом доме?
- Судья Алан Ричмонд с супругой и новорожденным младенцем, еще старая няня и несколько слуг.
- Когда вы сделали это открытие?
- Позавчера.
Мой друг подпрыгнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
Роза Кроули подняла голову и, хотя ничто не предвещало такой реакции, отправилась за девочкой. Алистер Кроули, пошатываясь, встал.
- Догоним ее! Ее нужно спасти!
Холмс провел лучом фонаря вокруг нас. Роза Кроули и девочка исчезли.
Снова рука вынырнула из ночи и вцепилась в мое запястье, как ледяные тиски. Я почувствовал, что у нее хватит силы раздробить мне кость. Мои пальцы онемели от такого объятия. Это была старая колдунья с увядшим изъеденным лицом. Она издала хриплое ворчание. Я ощутил ее зловонное дыхание. С огромным усилием мне удалось освободиться. Внезапно приглушенный звук, похожий на стук предмета, упавшего на землю, заставил меня подскочить. Холмс направил фонарь на землю. У его ног лежал Кроули.
- Помогите перенести его, Ватсон! Он потерял сознание.
В нескольких метрах от нас зашевелились группы бесформенных созданий. Один силуэт стал извиваться на земле, будто в конвульсиях. У меня больше не было никакого желания смотреть на это.
- Возьмите другую руку, Ватсон! - приказал Холмс. - Нужно выйти отсюда как можно скорее. Сохраняйте хладнокровие. Не делайте резких движений.
Я обвил левую руку Кроули вокруг шеи. Холмс сделал то же с его правой рукой. Так мы волокли его, будто пьяницу с гулянки. Я боялся, как бы притаившаяся в ночи свора не накинулась на нас, но мрак оставался неподвижным, и мы прошли сквозь него. Наконец мы добрались до огромной металлической двери, оставляя за ней людей ада.
Улица была обледенелой и враждебной, но она показалась мне почти дружелюбной по сравнению с местом, которое мы только что покинули. Мы долго шли в тумане. Кроули пришел в чувство, но силы не вернулись к нему, и он не произнес ни слова, будто его дух отделился от тела.
Меня била дрожь, я чувствовал одновременно холод и жар. Вконец обессилев, мы уселись под крышей какого-то подъезда.
Огромные хлопья снега падали с бесконечной медлительностью. Некоторые будто застывали в ледяном воздухе. Густые облака закрывали лик луны. В ночи чувствовалась сила зимы, которая останавливает время замораживает пейзаж, делая его почти неподвижным, сглаживает линии и изгибы, растворяя все в белой мгле, накрытой небом.
Экипаж, движимый настоящим единорогом, появился в этой бесконечности. Тусклый рассвет окончательно разогнал мрак. Кошмар кончился. Несколько шаловливых эльфов сопровождали наш экипаж. Потом упряжка поднялась в воздух. Яркий свет обжег мне глаза. Мириады звезд взорвались в моей голове. А дальше… Я не знаю, что было дальше. Я не могу рассказать конец этой истории, потому что в моей голове была полная неразбериха.
39
Когда я вошел в гостиную, Холмс был целиком погружен в работу. Судя по вороху изрезанных ежедневных газет, устилавших пол, он работал уже несколько часов. Он был настолько поглощен делом, что не заметил моего присутствия. Я посмотрел на часы: полдень! Неужели все события прошлой ночи я видел во сне, в кошмарном сне? Мне захотелось ясности.
- Холмс…
- Ах, Ватсон, - сказал мой друг, не поднимая головы.
Я встал перед ним.
- Визит Кроули, посещение этого места, населенного этими гнусными существами, - скажите, что этого не было.
Он поднял на меня удивленные глаза.
- Это было, Ватсон.
- Но ведь Роза Кроули мертва. Как же она могла находиться в этом вертепе?
- Ее там не было.
- Однако вы видели то же, что и я, не так ли?
- Разумеется. Мы видели одни и те же сцены, но, кажется, ваша интерпретация несколько отличается от моей.
- Но Кроули говорил о Пандемониуме.
- А вам хорошо известно, что означает это слово, Ватсон?
- Столица ада, я думаю.
- Совершенно верно. Вас не удивило, что мы обнаружили столицу ада почти в самом сердце Лондона?
- Теперь, когда вы это говорите, действительно… Но эти огромные чаны, запах разложения, эти жуткие существа, ползающие во мраке. Как вы объясните это? Вот она, тайна, которую мы не можем раскрыть.
Холмс протянул мне план старого Лондона.
- Неправда. Мне хватило нескольких минут, чтобы найти ответ на этой старой карте. Речь идет о кожевенном заводе, который больше не работает и служит пристанищем для десятков несчастных. Место, в которое нас завел Кроули, - своего рода дом престарелых.
- Дом престарелых?
- Да. Я знал, что подобное место существует, но не знал, где оно находится. Все несчастные, у которых больше ничего нет, приходят туда, чтобы скоротать там свои последние дни. Это лучше, чем умереть в одиночестве, быть изъеденным червями в какой-нибудь богадельне. Тела сжигают те, кто еще в силе, или их отдают на съедение собакам, а может, и еще хуже.
- Это чудовищно. Я думал, такого не существует с тех пор, как были введены новые санитарные требования.
- Я тоже так думал, Ватсон.
- Но как Кроули узнал об этом месте?
Мой друг положил ладонь на огромную книгу Корнелиуса Хазелвуда.
- На этот раз я нашел объяснение в этой книге. Представьте себе, штаб-квартира ордена «Золотой рассвет» находилась в нескольких шагах от кожевенного завода. А ведь Кроули был главой этой секты в течение многих лет, до того как создал «Серебряную звезду». Так что вполне вероятно, что в прошлом он знал это место. Его разум странным образом смешал в одно этот заброшенный кожевенный завод с воображаемым местонахождением его супруги.
Как же я дал себя одурачить?
- Ваше восприятие было искажено лихорадкой. Кроме того, Кроули обладает неоспоримым даром убеждения. В какой-то степени вы следовали за ним, зараженные его манией.
- Но эта женщина? А девочка? Кто они? Все это так странно. Что на самом деле произошло там?
- Ничего таинственного, Ватсон. Вначале мы открыли тяжелую металлическую дверь. Я тотчас же узнал вход в бывшую фабрику. При входе в здание я запомнил название улицы и номер дома, наполовину выцветшие, но все еще заметные рядом с дверью. Войдя, мы увидели огромные чаны. Из некоторых из них все еще свисают животные шкуры. Там до сих пор пахнет, как на фабрике. Луч моего фонаря выхватил из мрака несчастного нищего в лохмотьях. Человек находился в жалком состоянии. Его лицо было изуродовано болезнями и ранами самого разного рода. Мы напугали его, и он убежал. Я понял, что мы находимся в самом грязном логове лондонского дна. Кучер ведь предупреждал нас. Кроули поспешил к небольшой группе несчастных. Там была мать, прижимавшая к себе окоченевшую от холода девочку. В изможденных чертах этой несчастной женщины Кроули узнал Розу. Пока он пытался заговорить с ней, девочка вцепилась в вас, чтобы выпросить немного денег.
- И правда, я это помню. Я был так напуган, что отдал ей все содержимое моего кармана.
Холмс осуждающе посмотрел на меня.
- Это была не лучшая идея, Ватсон.
- Что?
- Вы буквально озолотили эту девчонку. Мать заметила это и тотчас скрылась в темноте вместе с девочкой.
- Но почему?
- Она побоялась, как бы мы не забрали деньги назад. Но ваша щедрость разожгла зависть бедняков, которые видели это. Старуха схватила вас за запястье, выманивая милостыню. Вы грубо оттолкнули ее.
- Я… я принял ее за живого мертвеца.
- По правде сказать, она недалека от этого, Ватсон. Другие несчастные принялись просить милостыню, когда Кроули потерял сознание под воздействием наркотиков или из-за усталости.
- Я сразу же заметил, что с ним что-то не так!
- И тогда я принял решение бежать из этого места и вывести Кроули. Нужно было торопиться, пока попрошайки не набросились на нас. Нам повезло, несчастные, должно быть, оцепенели от холода и болезней. Они не сразу среагировали, и нам удалось достаточно быстро исчезнуть.
- А дальше?
- Дальше? Ничего особенного. Ах да. В экипаже вы сразу свалились. Вначале я решил, что это обморок. Вы говорили о единорогах и эльфах, или что-то в этом роде. Я посветил фонарем вам в лицо…
- Точно. Я помню, что увидел тысячи звезд.
- Но ваш мощный храп быстро разубедил меня. Я не будил вас до самой Бейкер-стрит. Кучер помог мне отвезти Кроули домой, а вас - в вашу комнату. Еще вопросы?
- Ну… нет.
Что можно добавить? У Холмса была озадачивающая манера объяснять необъяснимое. Почему же ему не удавалось раскрыть эти преступления, если ему требовалось не более нескольких мгновений, чтобы отделить правду от лжи в этой захватывающей ночной вылазке?
40
Курьер принес Холмсу конверт. Лицо моего друга прояснилось, когда он прочитал послание.
- Хорошие новости? - позволил себе узнать я.
- Хазелвуд просит меня срочно прийти к нему. Он утверждает, что определил место, где убийца нанесет следующий удар. Если он говорит правду, то эта информация бесценна! Мы сможем поставить убийце ловушку.
- И избежать новой резни!
Несмотря на загруженные улицы и проливной дождь, уже через полчаса мы были у дома Хазелвуда.
Знаменитый профессор казался очень возбужденным. По своему обыкновению, он избежал ненужных преамбул и сразу перешел к делу.
- Я тщательно изучил все рисунки в моей книге.
- Сколько их всего? - спросил я.
- Почти триста. И я вычислил точное место.
- Одно? Этого мало.
- Конечно, но этого может оказаться достаточно, чтобы поймать убийцу.
- Что это за место? - спросил Холмс. Корнелиус Хазелвуд раскрыл перед нами свою огромную книгу.
- Это красивый дом начала века по адресу: Стрэнд, 127.
- Как вам удалось его вычислить?
- По заднему плану.
Хазелвуд указал пальцем на деталь рисунка.
- В глубине рисунка видна церковь, с правой стороны. Видите ее?
Холмс приблизил свою огромную лупу на расстояние нескольких сантиметров от бумаги.
- Да, действительно.
Глаза профессора засверкали.
- Вы знаете, сколько всего церквей в Лондоне, мистер Холмс?
- Признаюсь, никогда не задавался этим вопросом.
Лицо Холмса выражало сомнение.
- Вы уверены, что…
- Да. Благодаря уникальной форме ее двойной колокольни. Обратите внимание на ее асимметрию.
Я склонился над плечом моего друга. Действительно, две колокольни настолько сильно различались, что казалось, будто они принадлежат двум церквям разных стилей и эпох.
- И вы обошли все лондонские церкви, чтобы отыскать вашу редкостную жемчужину? - скептически спросил мой друг.
Корнелиус Хазелвуд погладил бородку и продолжил объяснение не без некоторой гордости.
- Вовсе нет. Я передал этот рисунок в епископство, которое тотчас же информировало меня. Я также прибег к помощи геометра. После нескольких несложных измерений он поместил меня в перспективу рисунка. Дом находился передо мной, в мельчайших деталях, в точности так, как на рисунке.
- Вам очень повезло, что вы наткнулись на этот рисунок.
Хазелвуд казался оскорбленным.
- Нисколько. Это дедукция.
Холмс изумленно посмотрел на своего собеседника, будто он считал, что никто, кроме него, не способен пользоваться методом дедукции.
- Дедукция?
- Ну конечно же! Мои рассуждения очень просты. Так как места, где орудует убийца, представлены с такой точностью, я сказал себе, что некоторые рисунки должны содержать в себе характерные признаки той местности, такие как здания, инженерные сооружения, места, легко узнаваемые. Вы не согласны со мной?
- Напротив, - сказал Холмс.
- Я проанализировал все рисунки в моей книге и отметил те, в которых есть подобная информация. Большинство из них оказались непригодными, за исключением этого.
Холмс пытался скрыть замешательство. Несомненно, он сердился на себя за то, что ему самому не пришла в голову такая блестящая мысль.
- Кто живет в этом доме?
- Судья Алан Ричмонд с супругой и новорожденным младенцем, еще старая няня и несколько слуг.
- Когда вы сделали это открытие?
- Позавчера.
Мой друг подпрыгнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49