Несколько человек уже собрались вокруг обнесенного канатами участка, а экипажи заняли места под деревьями. Среди них было ландо леди Бакстид, заставившее Элизу воскликнуть:
– Господи, неужели это ландо Луизы? Как только ее уговорили уступить его? Она ведь терпеть не может Мерривиллов!
– Думаю, у нее не было выбора. Конечно, Карлтон – жуткий зануда, но нужно воздать ему должное: он не боится языка Луизы и не подчиняется ей. Во всяком случае, судя по ее жалобам, которые мне приходится выслушивать.
– Не замечала за ним подобной твердости духа. Остановись возле ландо – я бы хотела продолжить знакомство с Фредерикой.
Маркиз выполнил просьбу, поставив фаэтон рядом с ландо. Так как фаэтон был значительно выше, Элиза была не в состоянии пожать руку Фредерике, но обменялась с ней приветствиями и могла бы поддерживать разговор, если бы не опасалась, что у Фредерики заболит шея из-за того, что ей придется смотреть на собеседницу вверх. Джессами спрыгнул с ландо и с несколько неуклюжей галантностью помог Элизе сойти с сиденья, когда она выразила желание поболтать с его сестрами.
– Благодарю вас! – улыбнулась Элиза. – Вы, очевидно, Джессами – тот самый, который отлично правит лошадьми?
Покраснев, Джессами склонился над ее протянутой рукой и пробормотал, что ее милость ошибается и он еще молокосос, как, несомненно, говорил ей кузен Элверстоук.
– Вовсе нет! Он говорит, что вы… ну, только слегка заторможены. Здравствуй, Карлтон! Рада тебя видеть, но так как ты наверняка предпочитаешь пойти поглазеть, что они вытворяют с шаром, чем разговаривать с теткой, то уступи мне ненадолго свое место.
Казалось, не было причины, по которой ее милость не могла бы занять место Джессами, но лорд Бакстид, благодушно восприняв ее просьбу, не стал ей на это указывать. Он помог ей подняться в ландо и, повернувшись к дяде, с юмором заметил:
– Могу догадаться, что – или, вернее, кто – привел вас сюда в столь раннее время, сэр!
– Да, непреодолимая сила. Но какого дьявола ты прибыл так рано?
– По сходной причине! – ответил Карлтон, бросив взгляд на Джессами, который не обратил на него внимания, будучи занятым лошадьми и конюхом его лордства. – Я знал, что наш юный кузен хочет видеть всю подготовку, – продолжал лорд Бакстид, понизив голос, – и решил, что от меня будет мало пользы, если мы приедем, чтобы наблюдать только сам подъем.
Маркиз почувствовал, как им овладевает знакомое ощущение скуки. На его языке вертелся язвительный ответ, однако оставшийся невысказанным. Устремив на племянника насмешливый взгляд, он понял, что тот вполне искренен: Карлтон верил, что доставляет Джессами большое удовольствие, и, судя по его следующим словам, постарался, чтобы оно было как можно более поучительным.
– Зная, что мне придется отвечать на всевозможные вопросы, я вчера на всякий случай заглянул в свою энциклопедию, – не умолкал Карлтон. – Должен признаться, что меня захватила эта тема. Конечно, информация там достаточно устаревшая, но приключения первых воздухоплавателей меня просто очаровали! Только что я развлекал моих компаньонов рассказом об экспериментах профессора Чарлза. Думаю, Джессами сможет повторить вам, на какую высоту ему удалось подняться, верно, Джессами? – добавил он, повысив голос.
Ему пришлось повторить вопрос, чтобы отвлечь внимание Джессами от лошади, но ответить все равно пришлось Элверстоуку.
– На две тысячи футов, – пришел он на помощь Джессами. – Я не напрасно провел утро в компании твоего брата, Джессами! Поэтому не пытайся сообщить мне, что Лунарди наполнял свой шар газом, добытым из цинка, что Тайлер поднялся на полмили в Эдинбурге или что Бланшару пришлось сидеть на верхушке дуба, так как я уже полностью информирован об этих и многих других случаях.
– У Феликса такой пытливый ум! – снисходительно улыбнулся Бакстид. – Где этот плутишка?
– Возможно, принимает активное участие в весьма утомительных приготовлениях к подъему.
– Едва ли его пустят за ограждение, но нам, пожалуй, лучше проследить, чтобы у него не было неприятностей, Джессами. Да и тебе неплохо бы посмотреть, как наполняют шар, – посоветовал Карлтон.
Он повернулся, чтобы предложить дамам пойти с ними, а Джессами, вздохнув, сказал маркизу:
– Хотел бы я быть на месте Феликса! Он просил вас повезти его на фаэтоне, запряженном серыми? Я говорил ему, что вы не согласитесь, так что теперь очко в пользу этой маленькой обезьяны!.. Да, кузен Бакстид, я иду!
Дамы отклонили предложенное развлечение, поэтому Бакстид и Джессами ушли вдвоем, но через несколько минут Джессами возвратился. Элверсто-ук, который спустился с фаэтона и разговаривал с Фредрикой, повернулся к нему.
– Надеюсь, ты не прикончил Карлтона? – осведомился он.
– Нет, – с трудом удержавшись от смеха, ответил Джессами. – Но это было настолько невыносимо, что я извинился и отошел. Было достаточно трудно выдержать, когда он распространялся об этой треклятой аэронавтике, – как будто я не достаточно наслушался о ней от Феликса, – но когда он начал читать Феликсу лекцию и просить у тех, кто возится с шаром, прощения за то, что позволил мальчику приставать к ним, я знал, что мне не хватит терпения, и предпочел уйти.
– А Феликс действительно пристает к ним? – спросила Фредерика. – Может, мне лучше его увести?
– Он не согласится – особенно теперь, когда ему велел сделать это кузен Бакстид! Он начал говорить, что люди заняты важным делом и не хотят, чтобы «маленькие мальчики» путались у них под ногами. Неудивительно, что Феликс тут же взъерепенился!
– Да, замечание не слишком удачное, – серьезно согласился Элверстоук.
– Вы ведь не стали бы называть его в глаза маленьким мальчиком, не так ли?
– Конечно, не стал бы! – весело воскликнула Элиза. – Помню, что сегодня он назвал его мерзким юным висельником.
– В том-то и дело, мэм! – кивнул Джессами. – Это для него ничего не значит, как и те ругательства, которые я отпускаю на его счет. Но как бы я ни злился на Феликса, я бы не рискнул называть его маленьким мальчиком!
– Боюсь, – печально промолвила Фредерика, – наши с Кэрис старания, чтобы Феликс выглядел прилично, пропали даром.
– Выглядит он как уличный мальчишка, – честно признал Джессами. – Но он вовсе не мешает этим людям, а, напротив, нравится им! И даже если бы это было не так, какое Бакстиду до этого дело? Какое он имеет право вести себя как наш опекун? Цепляется, словно… – Джессами не окончил фразу, стиснул зубы и после минутной борьбы с собой продолжал более спокойно: – Мне не следовало так говорить. Кузен Бакстид – респектабельный джентльмен и даже не рассердился на меня, когда я был с ним ужасно невежлив. Но я решил не позволять ему спровоцировать меня снова и поэтому отошел.
– Правильно сделал, – одобрил Элверстоук. – А ты узнал, когда должен подняться этот чертов шар?
– Нет, сэр. Я слышал, как кто-то говорил, что ветер слишком слабый, и кажется, они стали обсуждать, не отложить ли полет. Но я слушал не очень внимательно.
– Очень жаль, – сказал Элверстоук. – Мне эта история так же мало нужна, как и тебе, и я бы с радостью убрался отсюда. Но ведь если полет отложат, Феликс заставит меня повторить все заново!
Фредерика засмеялась:
– Не бойтесь! Я не позволю ему снова вам досаждать!
– Пустое обещание! Он убедит вас – и меня тоже, – что не намерен мне досаждать и…
– И что только попросит тебя! – вставила Элиза.
– Да, предложит мне это как величайшее удовольствие и будет выглядеть как нищий сирота, если я откажусь! – сердито закончил его лордство.
– Конечно, он снова проделает тот же трюк, прекрасно зная, что сможет вас обмануть, сэр! Почему бы вам не выставить его за дверь?
– Вместо того чтобы поощрять его уверенность, будто он всегда сможет заставить вас сделать так, как ему хочется! – поддержала Фредерика. – Может быть, ты все-таки попробуешь увести его, Джессами? Наверное, он там всем надоел!
Джессами покачал головой:
– Вовсе нет. Кто-то сказал кузену Бакстиду, что Феликс им хорошо помогает! Фактически, они поощряют его ничуть не меньше, чем кузен Элверстоук. Господи, теперь от него месяц житья не будет!
– Думаю, было бы пустым сотрясением воздуха говорить, что я его не поощрял и что мне абсолютно незачем было это делать! – сказал Элверстоук. Увидев, что к ним приближается его племянник, он осведомился, сколько им еще здесь торчать.
– Думаю, что недолго, – ответил Бакстид. – Я говорил со старшим аэронавтом, очень приятным человеком. Их двое – старшего зовут Аултон. Он сообщил мне много интересных фактов о трудностях и опасностях воздухоплавания: неожиданных воздушных течениях на большой высоте, хрупкости клапана, рискованном спуске при сильном ветре, когда крючья иногда вырывают целые кусты и шар быстро поднимается снова… Нужно быть поистине бесстрашным, чтобы подниматься в небо, – признаюсь, я бы не решился па такое ни за что на свете!
– Просто ужас! – поежилась Кэрис.
– А какой скорости они достигают! – продолжал он. – Пятьдесят миль в час! Но сегодня им это вряд ли удастся – ветер очень слабый. Боюсь, полет будет кратким, если только на высоте не окажется сильного воздушного течения. Интересно, Кэрис, знаете ли вы, на какую невероятную высоту им удавалось подниматься?
– Феликс говорил, что на полмили. Надеюсь, сегодня этого не произойдет! Мне страшно даже подумать об этом!
– Ну-ну, Карлтон! – вмешался маркиз, правильно расценив выражение лица племянника. – Неужели ты надеешься удивить сестру Феликса? Если она внимательно слушала все его лекции за прошлую неделю, то, безусловно, может повторить все данные! – Он посмотрел на Кэрис и улыбнулся. – Только умоляю вас, Кэрис, этого не делать!
– Об этом и речи быть не может! В таких вещах я абсолютно ничего не смыслю!
– Или, возможно, ваш юный брат не совсем правильно понял то, что пытался вам сообщить, – предположил Бакстид. – Опасность создает не высота, а хрупкость клапана, который ее контролирует. Из-за атмосферного давления с канатом, прикрепленным к этому клапану, нужно обращаться с величайшей осторожностью. Если клапан не удается вовремя открыть, можно пропустить место спуска, а если потом его не закрыть так же быстро, газ с такой скоростью выходит из баллона, что шар падает на землю со скоростью, которая грозит катастрофой!
Кэрис побледнела при мысли, что может оказаться свидетелем подобной катастрофы, но ее, к счастью, отвлек возглас Джессами:
– Смотрите! Шар начинают наполнять!
В самом деле, шелковая оболочка, которая только что лежала распростертой на земле, теперь поднялась над головами зрителей. В толпе послышались восторженные возгласы, ибо, хотя стоявшие вблизи знали, что гондола раскрашена красным и голубым с золотыми завитками, только когда шар стал наполняться, его цвета, казавшиеся беспорядочными на земле, превратились в вертикальные красные и белые полосы с опоясывающей их, подобно кушаку, широкой голубой лентой.
– Ваше испытание почти окончено, кузен, – заметила Фредерика.
Прежде чем маркиз успел ответить, оба вздрогнули, испуганные воплем Кэрис. Фредерика вовремя повернулась, успев подхватить сестру, падающую в обморок. Оглядевшись, она увидела, что шар, освобожденный от удерживавших его пут, быстро поднимается вверх вместе с маленькой фигуркой, вцепившейся, словно обезьяна, в середину одного из канатов, который привязывал его к земле. Фредерика застыла, парализованная ужасом, не в силах ни говорить, ни двигаться. Ее взгляд не отрывался от уменьшающейся фигурки Феликса; она не слышала ни испуганных возгласов зрителей, ни внезапного молчания своих компаньонов.
Тишину нарушил Джессами, такой же бледный, как Кэрис.
– Они поднимают его! – закричал он. – Не пытайся карабкаться вверх, дурень! О боже, ему не удержаться!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58