Но каждая новая секунда навсегда отрезала их от такого финала.
Дважды на своем пути они встречали телекамеры, поднятые высоко вверх в углах комнат. Камеры медленно поворачивались из стороны в сторону, слегка наклоненные книзу, чтобы иметь лучший обзор. Эти две камеры входили в число шести, передававших изображение всех помещений на экраны в приемном зале. А также на другой набор мониторов на том же этаже. Как выяснил Том, одним из значительных преимуществ данной финансовой конторы для задуманной операции было то, что отсутствовала передача изображения на какой-либо другой этаж.
Из кабинета со второй камерой они вышли в короткий пустой коридор. Оказавшись в нем, Джо принял решение, которое наконец вывело их за черту, делая их преступниками на деле, а не только в теории. И сделал он это двумя словами.
— Остановитесь, сэр, — сказал он и взял Истпула за локоть, препятствуя ему двигаться дальше.
Истпул остановился, но всем своим видом продемонстрировал, что оскорблен этим прикосновением. Обернувшись назад, чтобы узнать, в чем причина задержки, финансист резко высвободил свою руку.
— В чем дело? — надменно спросил он. Джо еще раз оглядел коридор и сказал:
— Здесь есть камера? Охранник в зале для посетителей может видеть этот коридор?
— Нет, — сказал Истпул, — в этом нет надобности. И здесь нет окон, как вы могли заметить. — Он показал рукой в дальний конец коридора:
— То, что вам нужно, находится...
Джо жестко прервал его:
— Мы сами знаем, что нам нужно. Пройдемте в ваш кабинет.
— В мой кабинет?! — Истпул не сразу понял, что происходит. — Но зачем?
Том сказал:
— Нам, наверное, не стоит показывать вам револьвер, верно?
Он говорил спокойно, не желая, чтобы от испуга Истпул потерял самообладание.
Тот продолжал смотреть на них во все глаза, явно ничего не понимая:
— Что происходит?!
— Это ограбление, — пояснил Том. — А вы что подумали?
— Но... — Трясущимся пальцем Истпул указал на их форму. — Вы же...
— Кто же определяет книжку по обложке! — усмехнулся Том. Он подтолкнул Истпула:
— Пойдемте в ваш кабинет. Начиная оправляться от потрясения, Истпул сказал:
— Но вы же не думаете, что сможете выбраться отсюда с... Джо толкнул его, в результате чего финансист наткнулся на стену.
— Довольно тратить время, — сказал Джо. — Я сейчас в некотором напряжении, а когда я такой, могу и ударить.
На лице Истпула вокруг глаз и рта проступила бледность. Он выглядел так, как будто вот-вот потеряет сознание, но высокомерие не покидало его, финансист мог оказаться достаточно опрометчивым, чтобы сопротивляться. Оставаясь спокойным и рассудительным. Том протиснулся между Джо и Истпулом и сказал:
— Пойдемте, мистер Истпул, не принимайте это слишком близко к сердцу. Вы застрахованы, а заниматься с людьми вроде нас — не ваше дело. Будьте благоразумны. Делайте, что мы просим, и пусть все идет как есть.
Еще до окончания этой речи Истпул стал истово кивать головой:
— Я так и поступлю, именно так. А потом прослежу, чтобы вы получили самое строгое наказание.
— Пожалуйста, — сказал Джо. Том обратился к приятелю:
— Ну, все в прядке. Мистер Истпул намерен сохранять благоразумие. Не так ли, мистер Истпул?
Тот выглядел мрачным, но смирившимся. Чуть не скрипя зубами, он взглянул на Тома:
— Что вам нужно?
— Пройти в ваш кабинет. Вы должны провести нас туда.
— И не пытайтесь нас надуть! — предупредил его Джо.
— Он этого не сделает, — сказал Том. — Идите первым, мистер Истпул.
Хозяин конторы двинулся дальше, за ним следовали Джо и Том. Это старый, проверенный прием, когда один партнер ведет себя грубо, а второй — мягко и спокойно, он даже стал неизбежным штампом в фильмах о полиции. Однако дело в том, что такой прием действительно срабатывает. Стоит только поставить перед человеком двух парней, один из которых обращается с ним дружелюбно, а второй запугивает, и в большинстве случаев добьетесь своего.
Сейчас им был нужен кабинет Истпула, и они его получили. Небольшая приемная была пуста, и они прошли прямо в кабинет. Там, у окна, стояла секретарша Истпула и смотрела на парад. В приемной вообще окна не было.
Помещение частично представляло собой гостиную, частично — рабочий кабинет богатого человека. Это была комната с окнами, выходящими на две стороны. В углу располагался большой стол не правильной формы со столешницей из оникса и с двумя телефонными аппаратами, красным и белым; на нем находилось также несколько аккуратных стопок с документами. К столу были придвинуты два стула, обтянутые тканью 9 голубую и белую полоску, а у стены стоял другой стол — большой, антикварный, словно попавший сюда из монастырской трапезной.
Примерно треть всего пространства отделялась белой решеткой. За ней сверкал хромированным металлом и стеклом обеденный стол, несколько стульев из такого же блестящего металла с белыми виниловыми сиденьями и бар с яркой подсветкой на каждой полке. Живые вьющиеся растения, поднимающиеся из горшков на полу, густо оплетали решетку до самого потолка, придавая отгороженному уголку очень уютный и уединенный вид.
По эту сторону решетки стояла софа, обтянутая голубой тканью, перед ней — восьмиугольный деревянный чайный столик с придвинутыми к нему двумя креслами. Повсюду были разбросаны торшеры, маленькие приставные тумбочки с тяжелыми пепельницами. На стенах висело с полдюжины картин, по всей видимости, очень ценные оригиналы. А над ними, укрепленные так, чтобы их можно было видеть, сидя за письменным столом, в два ряда красовались шесть мониторов. Войдя в кабинет, Том и Джо сразу взглянули на них, но не обнаружили никаких тревожных признаков. Пока все шло нормально, только в зале теперь находились оба охранника.
Секретарша Истпула вполне подходила к роскошной обстановке — высокая стройная девушка в вязаном бежевом платье. При звуках шагов она направилась навстречу боссу:
— Мистер Ист...
Взбешенный Истпул не дал ей договорить и, указывая на двух копов за спиной, начал:
— Эти люди, они...
А вот это ему не стоило говорить. Том вмешался, выступив вперед:
— Все в порядке, мисс, беспокоиться не о чем. Секретарша переводила недоумевающий взгляд с одного на другого, но пока еще не испугалась. Обращаясь равно ко всем троим, она спросила:
— Что происходит?
— Это не настоящие полицейские, — с неприкрытой горечью сказал Истпул.
Том поспешил обратить его слова в шутку, опасаясь, как бы девушка не впала в панику.
— Да, мы — отчаянные преступники, мисс, занимаемся только крупными ограблениями.
Когда бы Джо ни сталкивался с женщиной, у него возникало желание немедленно затащить ее в постель, а поняв, что это не получится, он становился враждебным к ней, что проявлялось в его манере злобно улыбаться. Так было и сейчас.
— Вам будут потом задавать вопросы и показывать вас по телевизору, как стюардессу самолета, который пытались угнать бандиты.
Не отдавая себе отчета, девушка машинально поправила прическу. В то же время в ее глазах мелькнул испуг, и она выговорила дрогнувшим голосом:
— Мистер Истпул, это действительно...
— Да, действительно, — ответил за него Том. — Но лично вы не подвергаетесь никакой опасности. Мистер Истпул, садитесь за свой стол.
Секретарша расширенными от ужаса глазами смотрела на мужчин.
— Но... — вымолвила она и замолчала, не в силах сформулировать вопрос. Не сводя с них глаз, она бесцельно водила руками и выглядела отчаянно напуганной.
Истпул выполнил требование Тома. Сидя за столом, он сказал:
— Вы сами знаете, что вам отсюда не выйти. Вы только рискуете жизнью людей.
— О Господи! — прошептала девушка, и ее рука судорожно взметнулась к горлу.
Джо показал на мониторы и обратился к Истпулу:
— Если на одном из них возникнет тревога, пока мы находимся здесь, всем вам конец.
Финансист попытался выдавить из себя презрительную усмешку, но был слишком напуган.
— Не нужно мне угрожать, — наконец произнес он. — Я побеспокоюсь, чтобы вас поймали. Согласно кивнув. Том сказал:
— Правильно, так и должно быть. Джо подтянул к себе один из полосатых стульев, чтобы сесть рядом с Истпулом. Но не сел, а, стоя рядом, сказал ему:
— Мы с вами останемся здесь. А мой товарищ и ваша приятельница пройдут в хранилище. Секретарша качнула головой.
— Я... я не могу... — сказала она прерывистым голосом. — Я упаду в обморок.
Успокаивая ее, Том мягко сказал:
— Нет, нет, не упадете. Вы все прекрасно сделаете, не надо ни о чем волноваться. Джо посоветовал ей:
— Вам нужно сделать только то, что скажет босс. После чего подарил Истпулу тяжелый, грозный взгляд. Ответ Истпула был грубым по тону, но беспомощным. Глядя вниз, он сказал:
— Будем делать то, что они хотят, мисс Эмерсон. А позже ими займется полиция.
— Правильно, — одобрил Джо.
Том сделал секретарше приглашающий жест:
— Пойдемте, мисс.
Она бросила последний умоляющий взгляд на босса, но он не поднимал головы. Ее руки снова вспорхнули вверх, как бы показывая, что она не находит слов, затем секретарша повернулась и послушно двинулась к выходу. За Томом и девушкой закрылась дверь.
ТОМ
До того момента, как Джо схватил Истпула за локоть и сказал “Остановитесь”, у меня еще не имелось полной уверенности, что мы действительно совершим налет. Может, было необходимо, чтобы у меня оставались некоторые сомнения, может, именно это и позволило мне готовиться к ограблению, затем вылезти сегодня из постели, приехать в Нью-Йорк и уже на самом деле шаг за шагом начать осуществление нашей затеи. Для меня такая вот легкая неопределенность являлась чем-то вроде отдушины, чтобы я не особо нервничал и не сильно боялся того, что мы намерены сделать.
Ну а теперь эта отдушина закрылась. Мы уже ввязались в дело, мы его начали. И если что-то упустили, то теперь уже поздно. Если выяснится, что мы не учли какой-то фактор, который может нам помешать, сейчас уже нет времени думать об этом. Если в нашем плане имелся некий изъян, сейчас слишком поздно исправлять его.
Первая часть операции, то есть препровождение Истпула в кабинет и его успокоение, чтобы он стал сговорчивым, получилась неплохо. Мы как будто раскалывали подозреваемого, в чьей вине были не очень уверены, но он мог сделать все расследование очень тяжелым, если не справиться с задержанным сразу. В этой ситуации оказалось много схожего с моей работой, которую я знал достаточно хорошо, потому я вел себя почти автоматически.
Кроме того, на данной стадии мы работали вместе с Джо. Не знаю, помогло ли ему мое присутствие, но мне при нем было определенно легче. Видя приятеля в том же положении, в котором находился я сам, зная, что мы с ним связаны воедино, я легче переносил всю процедуру.
Но теперь мне приходилось полагаться только на себя. Секретарша Истпула, которую он назвал мисс Эмерсон, шла со мной через кабинеты, полные людей. Что, если она вздумает поднять панику, начнет кричать и звать на помощь? Что, если ее испуг был наигранным и она только ждет случая, чтобы поднять тревогу? Что, если произойдет тысяча и одна случайность, которые невозможно предвидеть? У меня не имелось подходящей идеи, как поступить, если она воспротивится моему приказу, и я не был уверен, каким образом следует с ней обращаться, чтобы она совершенно точно стала подчиняться. Все вместе это страшило меня. Наверняка я знал только одно: секретарша не должна догадываться о моем тревожном состоянии. Это или ввергло бы ее в полную панику, или побудило бы к размышлениям о выходе из создавшейся ситуации, а мне не нужно было ни того ни другого.
В дополнение ко всему, здесь возник и сексуальный момент, что меня крайне удивило: я не ожидал ничего подобного. Я не хочу сказать, что половые инстинкты во мне умерли или что мое влечение к противоположному полу ограничивалось только Мэри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
Дважды на своем пути они встречали телекамеры, поднятые высоко вверх в углах комнат. Камеры медленно поворачивались из стороны в сторону, слегка наклоненные книзу, чтобы иметь лучший обзор. Эти две камеры входили в число шести, передававших изображение всех помещений на экраны в приемном зале. А также на другой набор мониторов на том же этаже. Как выяснил Том, одним из значительных преимуществ данной финансовой конторы для задуманной операции было то, что отсутствовала передача изображения на какой-либо другой этаж.
Из кабинета со второй камерой они вышли в короткий пустой коридор. Оказавшись в нем, Джо принял решение, которое наконец вывело их за черту, делая их преступниками на деле, а не только в теории. И сделал он это двумя словами.
— Остановитесь, сэр, — сказал он и взял Истпула за локоть, препятствуя ему двигаться дальше.
Истпул остановился, но всем своим видом продемонстрировал, что оскорблен этим прикосновением. Обернувшись назад, чтобы узнать, в чем причина задержки, финансист резко высвободил свою руку.
— В чем дело? — надменно спросил он. Джо еще раз оглядел коридор и сказал:
— Здесь есть камера? Охранник в зале для посетителей может видеть этот коридор?
— Нет, — сказал Истпул, — в этом нет надобности. И здесь нет окон, как вы могли заметить. — Он показал рукой в дальний конец коридора:
— То, что вам нужно, находится...
Джо жестко прервал его:
— Мы сами знаем, что нам нужно. Пройдемте в ваш кабинет.
— В мой кабинет?! — Истпул не сразу понял, что происходит. — Но зачем?
Том сказал:
— Нам, наверное, не стоит показывать вам револьвер, верно?
Он говорил спокойно, не желая, чтобы от испуга Истпул потерял самообладание.
Тот продолжал смотреть на них во все глаза, явно ничего не понимая:
— Что происходит?!
— Это ограбление, — пояснил Том. — А вы что подумали?
— Но... — Трясущимся пальцем Истпул указал на их форму. — Вы же...
— Кто же определяет книжку по обложке! — усмехнулся Том. Он подтолкнул Истпула:
— Пойдемте в ваш кабинет. Начиная оправляться от потрясения, Истпул сказал:
— Но вы же не думаете, что сможете выбраться отсюда с... Джо толкнул его, в результате чего финансист наткнулся на стену.
— Довольно тратить время, — сказал Джо. — Я сейчас в некотором напряжении, а когда я такой, могу и ударить.
На лице Истпула вокруг глаз и рта проступила бледность. Он выглядел так, как будто вот-вот потеряет сознание, но высокомерие не покидало его, финансист мог оказаться достаточно опрометчивым, чтобы сопротивляться. Оставаясь спокойным и рассудительным. Том протиснулся между Джо и Истпулом и сказал:
— Пойдемте, мистер Истпул, не принимайте это слишком близко к сердцу. Вы застрахованы, а заниматься с людьми вроде нас — не ваше дело. Будьте благоразумны. Делайте, что мы просим, и пусть все идет как есть.
Еще до окончания этой речи Истпул стал истово кивать головой:
— Я так и поступлю, именно так. А потом прослежу, чтобы вы получили самое строгое наказание.
— Пожалуйста, — сказал Джо. Том обратился к приятелю:
— Ну, все в прядке. Мистер Истпул намерен сохранять благоразумие. Не так ли, мистер Истпул?
Тот выглядел мрачным, но смирившимся. Чуть не скрипя зубами, он взглянул на Тома:
— Что вам нужно?
— Пройти в ваш кабинет. Вы должны провести нас туда.
— И не пытайтесь нас надуть! — предупредил его Джо.
— Он этого не сделает, — сказал Том. — Идите первым, мистер Истпул.
Хозяин конторы двинулся дальше, за ним следовали Джо и Том. Это старый, проверенный прием, когда один партнер ведет себя грубо, а второй — мягко и спокойно, он даже стал неизбежным штампом в фильмах о полиции. Однако дело в том, что такой прием действительно срабатывает. Стоит только поставить перед человеком двух парней, один из которых обращается с ним дружелюбно, а второй запугивает, и в большинстве случаев добьетесь своего.
Сейчас им был нужен кабинет Истпула, и они его получили. Небольшая приемная была пуста, и они прошли прямо в кабинет. Там, у окна, стояла секретарша Истпула и смотрела на парад. В приемной вообще окна не было.
Помещение частично представляло собой гостиную, частично — рабочий кабинет богатого человека. Это была комната с окнами, выходящими на две стороны. В углу располагался большой стол не правильной формы со столешницей из оникса и с двумя телефонными аппаратами, красным и белым; на нем находилось также несколько аккуратных стопок с документами. К столу были придвинуты два стула, обтянутые тканью 9 голубую и белую полоску, а у стены стоял другой стол — большой, антикварный, словно попавший сюда из монастырской трапезной.
Примерно треть всего пространства отделялась белой решеткой. За ней сверкал хромированным металлом и стеклом обеденный стол, несколько стульев из такого же блестящего металла с белыми виниловыми сиденьями и бар с яркой подсветкой на каждой полке. Живые вьющиеся растения, поднимающиеся из горшков на полу, густо оплетали решетку до самого потолка, придавая отгороженному уголку очень уютный и уединенный вид.
По эту сторону решетки стояла софа, обтянутая голубой тканью, перед ней — восьмиугольный деревянный чайный столик с придвинутыми к нему двумя креслами. Повсюду были разбросаны торшеры, маленькие приставные тумбочки с тяжелыми пепельницами. На стенах висело с полдюжины картин, по всей видимости, очень ценные оригиналы. А над ними, укрепленные так, чтобы их можно было видеть, сидя за письменным столом, в два ряда красовались шесть мониторов. Войдя в кабинет, Том и Джо сразу взглянули на них, но не обнаружили никаких тревожных признаков. Пока все шло нормально, только в зале теперь находились оба охранника.
Секретарша Истпула вполне подходила к роскошной обстановке — высокая стройная девушка в вязаном бежевом платье. При звуках шагов она направилась навстречу боссу:
— Мистер Ист...
Взбешенный Истпул не дал ей договорить и, указывая на двух копов за спиной, начал:
— Эти люди, они...
А вот это ему не стоило говорить. Том вмешался, выступив вперед:
— Все в порядке, мисс, беспокоиться не о чем. Секретарша переводила недоумевающий взгляд с одного на другого, но пока еще не испугалась. Обращаясь равно ко всем троим, она спросила:
— Что происходит?
— Это не настоящие полицейские, — с неприкрытой горечью сказал Истпул.
Том поспешил обратить его слова в шутку, опасаясь, как бы девушка не впала в панику.
— Да, мы — отчаянные преступники, мисс, занимаемся только крупными ограблениями.
Когда бы Джо ни сталкивался с женщиной, у него возникало желание немедленно затащить ее в постель, а поняв, что это не получится, он становился враждебным к ней, что проявлялось в его манере злобно улыбаться. Так было и сейчас.
— Вам будут потом задавать вопросы и показывать вас по телевизору, как стюардессу самолета, который пытались угнать бандиты.
Не отдавая себе отчета, девушка машинально поправила прическу. В то же время в ее глазах мелькнул испуг, и она выговорила дрогнувшим голосом:
— Мистер Истпул, это действительно...
— Да, действительно, — ответил за него Том. — Но лично вы не подвергаетесь никакой опасности. Мистер Истпул, садитесь за свой стол.
Секретарша расширенными от ужаса глазами смотрела на мужчин.
— Но... — вымолвила она и замолчала, не в силах сформулировать вопрос. Не сводя с них глаз, она бесцельно водила руками и выглядела отчаянно напуганной.
Истпул выполнил требование Тома. Сидя за столом, он сказал:
— Вы сами знаете, что вам отсюда не выйти. Вы только рискуете жизнью людей.
— О Господи! — прошептала девушка, и ее рука судорожно взметнулась к горлу.
Джо показал на мониторы и обратился к Истпулу:
— Если на одном из них возникнет тревога, пока мы находимся здесь, всем вам конец.
Финансист попытался выдавить из себя презрительную усмешку, но был слишком напуган.
— Не нужно мне угрожать, — наконец произнес он. — Я побеспокоюсь, чтобы вас поймали. Согласно кивнув. Том сказал:
— Правильно, так и должно быть. Джо подтянул к себе один из полосатых стульев, чтобы сесть рядом с Истпулом. Но не сел, а, стоя рядом, сказал ему:
— Мы с вами останемся здесь. А мой товарищ и ваша приятельница пройдут в хранилище. Секретарша качнула головой.
— Я... я не могу... — сказала она прерывистым голосом. — Я упаду в обморок.
Успокаивая ее, Том мягко сказал:
— Нет, нет, не упадете. Вы все прекрасно сделаете, не надо ни о чем волноваться. Джо посоветовал ей:
— Вам нужно сделать только то, что скажет босс. После чего подарил Истпулу тяжелый, грозный взгляд. Ответ Истпула был грубым по тону, но беспомощным. Глядя вниз, он сказал:
— Будем делать то, что они хотят, мисс Эмерсон. А позже ими займется полиция.
— Правильно, — одобрил Джо.
Том сделал секретарше приглашающий жест:
— Пойдемте, мисс.
Она бросила последний умоляющий взгляд на босса, но он не поднимал головы. Ее руки снова вспорхнули вверх, как бы показывая, что она не находит слов, затем секретарша повернулась и послушно двинулась к выходу. За Томом и девушкой закрылась дверь.
ТОМ
До того момента, как Джо схватил Истпула за локоть и сказал “Остановитесь”, у меня еще не имелось полной уверенности, что мы действительно совершим налет. Может, было необходимо, чтобы у меня оставались некоторые сомнения, может, именно это и позволило мне готовиться к ограблению, затем вылезти сегодня из постели, приехать в Нью-Йорк и уже на самом деле шаг за шагом начать осуществление нашей затеи. Для меня такая вот легкая неопределенность являлась чем-то вроде отдушины, чтобы я не особо нервничал и не сильно боялся того, что мы намерены сделать.
Ну а теперь эта отдушина закрылась. Мы уже ввязались в дело, мы его начали. И если что-то упустили, то теперь уже поздно. Если выяснится, что мы не учли какой-то фактор, который может нам помешать, сейчас уже нет времени думать об этом. Если в нашем плане имелся некий изъян, сейчас слишком поздно исправлять его.
Первая часть операции, то есть препровождение Истпула в кабинет и его успокоение, чтобы он стал сговорчивым, получилась неплохо. Мы как будто раскалывали подозреваемого, в чьей вине были не очень уверены, но он мог сделать все расследование очень тяжелым, если не справиться с задержанным сразу. В этой ситуации оказалось много схожего с моей работой, которую я знал достаточно хорошо, потому я вел себя почти автоматически.
Кроме того, на данной стадии мы работали вместе с Джо. Не знаю, помогло ли ему мое присутствие, но мне при нем было определенно легче. Видя приятеля в том же положении, в котором находился я сам, зная, что мы с ним связаны воедино, я легче переносил всю процедуру.
Но теперь мне приходилось полагаться только на себя. Секретарша Истпула, которую он назвал мисс Эмерсон, шла со мной через кабинеты, полные людей. Что, если она вздумает поднять панику, начнет кричать и звать на помощь? Что, если ее испуг был наигранным и она только ждет случая, чтобы поднять тревогу? Что, если произойдет тысяча и одна случайность, которые невозможно предвидеть? У меня не имелось подходящей идеи, как поступить, если она воспротивится моему приказу, и я не был уверен, каким образом следует с ней обращаться, чтобы она совершенно точно стала подчиняться. Все вместе это страшило меня. Наверняка я знал только одно: секретарша не должна догадываться о моем тревожном состоянии. Это или ввергло бы ее в полную панику, или побудило бы к размышлениям о выходе из создавшейся ситуации, а мне не нужно было ни того ни другого.
В дополнение ко всему, здесь возник и сексуальный момент, что меня крайне удивило: я не ожидал ничего подобного. Я не хочу сказать, что половые инстинкты во мне умерли или что мое влечение к противоположному полу ограничивалось только Мэри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33