- О, мадам! Мы вас сейчас не ждали. - Мег приложила руку к полной
груди. - Вы вошли словно привидение! - Когда ее удивление прошло, она
тревожно сощурила глаза. - Как вы себя чувствуете, мадам? Вы так бледны!
- Все хорошо. - Улыбка Клео тоже была машинальной. Она будто оцепене-
ла. - Конечно, надо было дать вам знать, что мы возвращаемся.
Она говорила так, словно они с Джудом попрежнему одно. Но это было не
так. Никогда они не были так далеки друг от друга, как теперь. Даже ког-
да он смотрел на нее презрительно, а по ночам с животной страстью овла-
девал ею, их все-таки связывало глубокое, хоть и мучительное, чувство.
Теперь же не осталось ничего. Совсем ничего.
- Нет, спасибо, я не хочу, - отозвалась она, когда Торнвуд предложил
ей кофе. - Но, возможно, мистер Мескал выпьет чашечку.
Она вышла из кухни так же бесшумно, как и вошла, действительно ощущая
себя призраком, за который приняла ее Мег. Торнвуды были женаты давно.
Они вместе росли. Клео не могла представить их порознь. Смогли бы они
понять трагедию, в которую превратился ее короткий брак с Джудом? Навер-
ное, нет. В любви и браке они видели лишь удобство, спокойствие, просто-
ту.
Конечно, она не будет просить Мег перенести вещи Джуда. Это она сде-
лает сама, словно совершит некое действо. Ведь этого ей и хотелось, на-
помнила она себе, один за другим снимая и вешая себе на руку его офици-
альные костюмы и прочую одежду из его половины огромного платяного шка-
фа. Она уже как-то пыталась сказать ему, что хочет спать одна, пока он
не согласится ее выслушать. Но в тот момент, конечно, еще была надежда,
что, узнав, как все было на самом деле, он поймет, насколько он был
несправедлив к ней, и тогда они смогут попробовать восстановить прежние
отношения.
Теперь никакой надежды уже не оставалось, и убрать его вещи из комна-
ты значило поставить последнюю точку. Это конец, финал, завершающая реп-
лика. От этой мысли ей захотелось плакать, но не было сил. Источник ее
душевной энергии иссяк еще вчера, в ту минуту, когда он убрал со стола
остатки обеда и посоветовал - ей снова собрать чемодан, так как рано ут-
ром они отправятся домой. Теперь в ее душе было пусто, поражение стано-
вилось все ощутимее.
Не приходя в себя после его подозрений, она, еле передвигая ноги,
поднялась наверх, посмотрела в зеркало и подумала, как нелепо выгладит в
своем красивом облегающем платье, в то время как ее лицо похоже на белую
маску с темными глубокими глазницами. Вещи она не успела разобрать, и ей
ничего не оставалось делать, как свернуться на постели и, натянув теплое
покрывало на замерзшее тело, попрощаться со своим замужеством.
Вскоре она услыхала, что он вышел из дома. Всю ночь она пролежала без
сна, глядя в темноту сухими горячими глазами. На рассвете он вернулся, и
она сошла вниз в том же платье, в каком провела ночь, с чемоданом в ру-
ке. Он бросил на нее короткий жесткий взгляд. У рта залегли глубокие
складки, он казался старше; должно быть, ходил всю ночь. Жалость запол-
нила ее опустевшее сердце, и Клео поспешно сказала:
- Джуд... садись, я приготовлю тебе поесть... и, ради всего святого,
давай попробуем поговорить. Дело обстоит совсем не так, как ты дума-
ешь...
- Брось. - Он встал и пошел прочь. - Есть я не хочу, а слова уже ни-
чего не изменят.
С этой минуты он держался с ней так, словно ее и вовсе не существова-
ло. Наверное, для него так оно и есть, думала она, развешивая его рубаш-
ки в шкафу в комнате для гостей.
Он никогда даже вида не делал, что любит ее, и со своей стороны прос-
читался, решив, что их брак может состояться. И теперь окончательно ре-
шил вычеркнуть ее из своей жизни. Она понимала, что это только начало.
- Зачем же делать все самой? - (Она не услышала, как он вошел). - Ес-
ли бы ты сказала, что не хочешь просить Мег, я бы помог тебе. - Он уже
не выглядел таким усталым, хотя был попрежнему бледен, несмотря на за-
гар. Должно быть, кофе Мег сделал свое дело.
Клео повела плечом. Что она могла сказать? Не падать же ему в ноги,
умоляя выслушать. Гордость - единственное, что у нее оставалось.
Расстегивая рубашку, он двинулся в глубь комнаты, а Клео попятилась к
двери.
- Я приму душ и переоденусь, - сказал он, глядя на нее пустыми, по-
меркшими глазами. - К ужину я не вернусь, можешь меня не ждать. Предуп-
реди Мег, что меня не будет, хорошо? - Его тон давал понять, что разго-
вор окончен, и Клео, выскользнув из комнаты, пошла к себе. Завтра, выс-
павшись, она будет решать, что лучше предпринять: бросить гиблое дело,
последовав примеру мужа, или пытаться его продолжать.
Ни сон, ни тяжелая всепоглощающая работа не помогли Клео принять ка-
кое-либо решение. Ее дни были похожи один на другой, и что-либо изменить
у нее не хватало воли. Позавтракав в одиночестве, она садилась в машину,
и Торнвуд вез ее в Истчип; в шесть забирал и отвозил домой. Вечером она
снова садилась работать, разложив бумаги на столе в гостиной; потом -
снова одна - ужинала, заставляя себя есть ради ребенка. Иногда Джуд ужи-
нал с ней, а затем на оставшийся вечер запирался у себя в кабинете. Чаще
всего его вообще не было дома. Он не говорил, куда уходил, что делал.
Клео не спрашивала его об этом, уверяя себя, что ей безразлично.
Они прекратили всякое общение, не испытывали даже гнева, и Клео
чувствовала, что вскоре ей придется отвечать на вопросительные взгляды
Мег. Экономка обожала их обоих, особенно Джуда, и, если даже она и не
заметила холодка в их отношениях - а это только слепой и глухой мог не
заметить, - она прекрасно знала, что они спят в разных спальнях и что
Джуд каждый день уходит из дома в восемь утра и возвращается не раньше
полуночи.
Рано или поздно Мег не удержится и спросит, в чем дело. И что она ей
ответит? Клео устала гадать. Вряд ли она расскажет Мег всю правду - что
Джуд застал ее полураздетой на полу с Фентоном и что он считает ее бере-
менной от Фентона!
Мысль о ребенке заставила ее встрепенуться и высвободила чувства из
тяжкого, гнетущего заточения. Когда-то она надеялась сделать свой брак
счастливым, надеялась, что ее любовь пробудит в нем ответное чувство. Но
эта надежда мертва, и глупо даже мечтать оживить ее. Думать надо о мла-
денце, который должен родиться. А какому ребенку будет радостно в доме,
где родители почти не встречаются и неделями не удостаивают друг друга
парой слов?
Необходимо или разъехаться, или развестись. Все равно что. А если
Джуд не согласится, ей придется взять дело в свои руки. Уехать из дома,
и как можно скорее.
Придя к такому выводу, Клео оставалось лишь дождаться мужа. Он, оче-
видно, предупредил Мег, что к ужину не вернется. Насколько Клео знала,
он еще ни разу не проводил ночь вне дома. Но, когда часы пробили два,
Клео начала думать, что все когда-нибудь случается в первый раз. И
только она это подумала, как услыхала стук двери и его шаги - он ступал
тяжело, шаркал, словно был до предела измотан. Или пьян.
Еще сутки назад она могла бы встретить его, надев маску мрачного без-
различия. Но теперь она словно вырвалась из тюрьмы, ожила, и обида тер-
зала ее с новой силой. Все долгие томительные часы ожидания его безмолв-
ный, суровый призрак стоял перед ее глазами. Но ей предстояло встре-
титься с Джудом лицом к лицу - с ним, столь горячо любимым. Вопреки все-
му ее любовь осталась жить. Этого он не смог в ней убить.
Неверными шагами она двинулась в переднюю, чтобы перехватить его там;
устало проведя рукой по волосам, она сказала:
- Мне надо с тобой поговорить.
- Прямо сейчас?
В этот поздний час передняя была освещена слабо, но Клео разглядела
морщины у его глаз и рта, темную щетину на подбородке.
- Боюсь, что да. Это нельзя откладывать.
Она вернулась в гостиную; сердце гулко стучало. Она была почти увере-
на, что он, презрев ее просьбу, пойдет к себе наверх. С таким изможден-
ным видом ему только свалиться в постель и проспать целые сутки.
Но, обернувшись, она увидела его позади себя; он продел палец в узел
галстука, ослабляя его. Глядя, как он плеснул бренди себе в бокал, она
впервые спросила себя, с кем он проводил все эти вечера.
Вопрос испугал ее. Голова наполнилась предположениями, думать о кото-
рых она не хотела. Ревность оказалась страшной, мучительной бездной.
- И так?
Ни капли живого интереса. Клео почувствовала себя глубоко уязвленной.
Как будто она - нечто настолько несущественное, что и замечать не стоит,
разве только по крайней необходимости.
Он не отрываясь осушил бокал, и она злобно прошипела:
- Неужели нужно напиваться как свинья?
Черная бровь приподнялась, словно присутствие Клео было только сейчас
обнаружено, отмечено про себя и - сочтено несущественным. Он отвернулся,
чтобы снова наполнить бокал, и холодно проговорил:
- Нужно? Разве тебе не все равно, что мне нужно?
- Нет! - выдохнула она. - Не знаю. Я больше ничего не знаю, кроме од-
ного. - Она глубоко и прерывисто вздохнула, стараясь вернуть самооблада-
ние. Достучаться до него она не могла, его чувства были для нее закрыты.
Это нужно было принять как факт и постараться взять себя в руки, иначе
он догадается, что ее сердце вновь заполняется болью. Если ей удастся
сохранить достоинство - это уже что-то. - Так больше продолжаться не мо-
жет, - ровно сказала она. - Какой смысл в таком браке, как наш? В доме
царит молчание: ты почти не разговариваешь. И дома почти не бываешь и
ничем не объясняешь свое отсутствие. В таком доме нельзя воспитывать ре-
бенка.
Клео села: она была слишком утомлена, чтобы стоять; бесконечная уста-
лость смотрела из ее бездонных глаз. Джуд выговорил с расстановкой:
- Ах да. Ребенок. - Его взгляд блуждал по ней, словно в поисках новой
жизни. - Мы не должны забывать о ребенке. - Он подошел к остывшему ками-
ну, и его голос зазвучал так горько, что к ее глазам подступили слезы. -
Я его усыновлю, дам ему свое имя - мой он или Фентона. Но взамен я тре-
бую не начинать бракоразводный процесс в ближайшем будущем. Через нес-
колько лет мы снова обсудим ситуацию.
Клео оцепенела. Она чувствовала, что одно слово или движение - и она
взорвется. Итак, он хочет, благопристойности ради, чтобы она формально
оставалась его женой еще несколько лет. Она оказалась в ловушке этого
ставшего фарсом брака, и до ее чувств никому не было дела. Затем Джуд
прибавил, словно у него все давно уже было решено:
- Однако ради сохранения спокойствия нас обоих будет лучше, если
большую часть времени мы будем жить раздельно. Отсутствие неизбежного в
противном случае напряжения будет хорошо и для ребенка. Естественно,
начнутся разговоры, - продолжал он тем же тоном судьи, - но можно будет
объяснить, например, что ты уехала жить в деревню ради ребенка. Предос-
тавь это мне, я все устрою. Я узнал от Фионы, - он метнул взгляд в ее
каменное лицо, - что неподалеку от ее загородного дома продается
усадьба. Я наведу справки.
- Наводи, - задохнулась она, словно услышав свой смертный приговор.
Она сознавала, что оставаться с ним более не в силах, но и без него ей
не жить.
Слезы навернулись ей на глаза. Но расплакаться перед ним, под его
отстраненным, холодным чужим взглядом - никогда! Она с усилием встала,
ноги едва донесли ее до дверей. Поле ковра никогда не было таким беск-
райним, уединенная комната - такой далекой. Джуд оказался у двери раньше
и распахнул ее со словами:
- Я постараюсь как можно скорее чтонибудь найти. Разумеется, я буду
держать тебя в курсе, и ты всегда сможешь осмотреть любой дом и решить,
подходит он тебе или нет.
Он умолк;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26