Берк поспешно отступил, и она рассмеялась.
– Полицейский сражен кайенским перцем, – Продекламировала она и поперчила муку. – Так и вижу заголовки во всех газетах.
– Я уже не полицейский.
– Верно, вы теперь перешли на противоположную сторону и стали преступником.
– Я совершил только одно преступление. Пока.
– По-моему, похищение человека – слишком круто для дебюта.
– Вы что, издеваетесь, миссис Дюваль? Вам это кажется забавным? – Удивленная его тоном, она обернулась. – Вам представляется смешным, что Уэйн Бардо уже успел убить двоих человек, после того, как ваш муж добился его оправдания? То есть про двоих нам известно наверняка. Обхохочешься, правда? Что же вы не улыбаетесь? Кевин Стюарт погиб, и двое его сынишек теперь никогда не узнают, каким отличным парнем был их отец. В следующий раз, когда захочется посмеяться, вспомните о них.
– У Пинки такая работа: добиваться оправдания клиентов. Как и у любого другого адвоката.
– Я смотрю, он вас хорошо воспитал. Но, видимо, имел дело с хорошо подготовленной ученицей. Ведь вы очень рано усвоили уроки вашей матери-шлюхи, вот и зацапали богатенького да влиятельного мужа.
– Вы не имеете ни малейшего понятия о том, что говорите.
– Ошибаетесь, миссис Дюваль. Я все знаю об Анджеле, о ее работе танцовщицей в стриптиз-клубе, а также о том, что она подрабатывала проституцией – привычка к наркотикам съедала много денег.
Его слова явно подействовали на нее, но Берк не мог разобраться – как. Она удивлена, что он столько о ней знает? Рассержена, что он выкопал прошлое, которое она старалась забыть? Ей стыдно или она взбешена? Непонятно.
– Если вы все это знаете, то почему же не можете понять, что я хотела вырваться из такой жизни? – огрызнулась Реми. – Если бы не Пинки, я и Фларра…
– Фларра?
– Моя сестра.
Сестра? Как же он мог упустить это из виду? Потом вспомнил, что она ездила в привилегированную школу для девочек. – Сколько ей лет?
– Шестнадцать. Но она была совсем крошкой, тогда Пинки забрал нас от матери. – И Анджела просто так взяла и отдала вас ему?
– Не совсем так.
– А как?
Она попыталась отвернуться, но Берк встал прямо перед ней.
– Как вы связались с Дювалем?
– Я думала, вы сами все знаете, мистер Бейзил, – криво усмехнулась она.
– Во всяком случае, могу приблизительно описать, как это происходило.
– Валяйте.
– Анджела танцевала в одном из его клубов, но он платил ей не только за танцы. Он был одним из ее клиентов. В один прекрасный день он увидел вас и решил, что вы лучше, чем ваша мамочка. Анджела велела вам на практике использовать все то, чему она вас научила, и пообещала: если получится, у вас в капкане окажется очень богатый дяденька. Ну как, правильно?
Реми опустила голову, словно от стыда и раскаяния, но это продолжалось какую-то долю секунды. Она с вызовом посмотрела на Берка глазами, сверкающими от злых слез.
– Анджела действительно многому научила меня, мистер Бейзил. В шесть лет я уже воровала для нее сигареты. В восемь лет воровала еду, чтобы было чем поужинать. Но Анджеле этого показалось мало, и она попросила одного своего клиента обучить меня шарить по карманам. Он говорил, что у меня настоящий талант к этому делу. Пальцы у меня очень ловкие. Я превзошла своего учителя и была этому очень рада. Ибо к тому времени родилась Фларра, и деньги были очень кстати: надо было покупать молоко и всякие другие вещи. Она помолчала, смахнула со щеки слезы.
– Но денег все равно не хватало. И иногда Анджела отбирала их у меня, чтобы потратить их на наркотики, прежде, чем я успевала купить еду. Приходилось рисковать, воровать больше, чем позволяла осторожность. Однажды на улице я залезла не в тот карман. Пинки Дюваль бежал за мной до самого дома, хотел схватить и отвести в полицию. Но когда он увидел, как мы живем, – передумал.
– И Дюваль предложил Анджеле сделку. Он забудет об украденном бумажнике в обмен на вас.
– В обмен на меня и Фларру. Мать согласилась, что он будет нашим опекуном.
– Еще бы она не согласилась! Она же видела, что представляет собой Дюваль. Видела, как горели у него глаза при взгляде на ее аппетитную дочку.
– Все было не так, – резко мотнула головой Реми.
– Ну да, Пинки Дюваль стал вашим опекуном по доброте сердечной, из христианского милосердия, – хохотнул Берк. – Даже вы сами в это не верите. Почему же вы думаете, что поверю я?
– А зачем тогда ему понадобилась Фларра?
– Он хотел сохранить видимость приличий. Вряд ли судья проглотил бы историю с опекунством хорошенькой молодой девочки-подростка, а две несчастные сиротки – это совсем другое дело.
Может быть, оттого, что он вспомнил, как семья Кева Стюарта отвергла его дружбу, может быть, оттого, что в душе вдруг шевельнулась жалость к Реми и маленькой Фларре, а может быть, из-за внезапно нахлынувшего чувства собственной вины, – но Берк вдруг ужасно разозлился. Ярость захлестнула его жаркой волной. Ему захотелось обрушить на голову Реми Дюваль самые страшные оскорбления. Захотелось, чтобы хоть кто-нибудь на этой земле испытал настоящую боль, когда сердце сжато словно колючей проволокой. Пусть кто-то еще помучается так же, как он не переставал мучиться с тех пор, как убил своего друга.
Он шагнул ближе, так, что мог видеть свое отражение в ее темных зрачках.
– Вы приукрасили это для себя, но и тогда, и теперь вы прекрасно знали, чего хотел Дюваль. Он хотел заполучить молодую шлюшку, обученную старой профессионалкой.
– За что вы меня ненавидите?
– Ручаюсь, ваша девственность была обговорена заранее. Дюваль вернул бы дочку обратно, не окажись она невинной, как утверждала Анджела.
– Не смейте со мной разговаривать в таком тоне!
– Интересно, он подождал денек-другой, или попробовал вас в первую же ночь?
Реми швырнула горячую шумовку ему прямо в лицо и бросилась к выходу.
Капли раскаленного жира попали ему в глаза. Закрыв лицо руками, Берк пошатнулся, но все же ему удалось добраться до двери. Когда он ее от – крыл, на голову ему обрушилось что-то тяжелое, и Берк рухнул на колени. Страшный удар повторился.
Он рухнул на пирс лицом вниз и потерял сознание.
* * *
– Нэнси?
Нэнси Стюарт загоняла расшалившихся сыновей в машину. Услышав свое имя, она оглянулась и удивленно воскликнула:
– Дуг! Ты что здесь делаешь?
– Да вот, пришел посмотреть на тренировку твоих подрастающих чемпионов.
– Лично мне кажется, что для бейсбола еще холодновато, но тренеры любят начинать сезон пораньше.
– У тебя найдется минутка? Она слегка замялась.
– Вообще-то мы вместе со всей бейсбольной командой едем на пикник.
– А-а. – Он оглянулся, ковырнул щебенку носком ботинка. – Ты извини, что я так неожиданно на тебя набросился, но мне не хотелось обсуждать это по телефону.
На хорошеньком лице Нэнси появилось беспокойство.
– Что такое?
– Это насчет Бейзила. Он сорвался. И мне необходимо его разыскать.
Мальчики заныли, что пора ехать. Нэнси открыла дверцу и приказала:
– Ну-ка, бегите, вы поедете вместе с Хэйли.
Скажите миссис Хэйли, что я вас догоню. И угомонитесь!
Проигнорировав последнее приказание, Питер и Дэвид опрометью бросились через паркинг к микроавтобусу, полному галдящих мальчишек. Сидящая за рулем женщина запустила братьев внутрь и помахала Нэнси рукой.
Обернувшись к Пату, Нэнси сказала:
– Мальчики скучают по Берку. Постоянно о нем спрашивают. Я специально их отослала.
– Скучают? – удивился он. – Мне казалось, он частый гость в вашем доме.
– Был раньше, пока я не попросила его больше не приходить.
Она объяснила Пату, почему была вынуждена так поступить.
– Я знаю, что сделала ему больно, Дуг, но мне невмоготу было видеть его так часто. Каждый раз я заново переживала гибель Кевина. Я хотела оставить эту боль в прошлом. А Берк возвращал ее в мое настоящее.
Пату спросил, когда Бейзил приходил в последний раз, и нахмурился, услышав ответ.
– Это случилось накануне его увольнения.
– Он уволился? Ушел из отдела? Пату рассказал Нэнси о том, как Берк все больше замыкался в себе, о его прочих неприятностях.
– Я не знала об истории с Барбарой, – сказала огорченная Нэнси. – Он мне ни слова не говорил.
– Он воспринимал это не так серьезно, как гибель Кева. Та история грызла его изнутри. Я даже не понимал – до какой степени, пока не случилось…
– Что? Что случилось, Дуг? Что значит «он сорвался»? В том смысле, что исчез?
– Ну, в общем, да.
Нэнси охнула, прижала к губам трясущиеся пальцы.
– Не мог же он… сделать что-нибудь с собой?
– Нет. Совсем нет. Но если я скажу тебе еще хоть что-то, то это будет нечестно по отношению к Берку. Детали пока неизвестны.
– Детали? Он… совершил…
– Я не могу об этом говорить, Нэнси, – замялся Пату. – Кое-что произошло, хотя официально никаких заявлений нет, потому что пострадавшая сторона не намерена разглашать случившееся. Но ситуация сложная. Если мне повезет и я смогу быстро найти Берка, то, возможно, удастся предотвратить настоящую катастрофу. Если же нет – а скорее всего у меня ничего не получится, – его жизнь повиснет на волоске.
Заломив руки, Нэнси воскликнула:
– Это я во всем виновата!
– Нет. Он давно был на грани срыва, так что ваш разрыв ничего не прибавил.
Сокрушенно качая головой, она спросила, может ли чем-то помочь.
– По-твоему, где он может быть? – спросил Пату. – Он никогда не говорил тебе о каком-нибудь убежище или о чем-то в этом роде?
– Нет. Может быть, хижина для рыбной ловли, но… – Нэнси потерла виски, пытаясь вспомнить. – Если он и говорил когда-то об этом, то я не помню. Барбара должна знать.
Пату скривился, как от зубной боли:
– Я все никак не заставал ее дома, поэтому пошел в школу. Там мне сказали, что она и ее дружок взяли отпуск и отправились на Ямайку. Они уехали еще до исчезновения Бейзила. Уверен, она ничего о нем не знает.
Нэнси расстроенно кивнула.
– Я так хочу помочь. Я люблю Берка. Он был отличным другом. У меня сердце чуть не разорвалось, когда я просила его больше не приходить. Но ведь ты меня понимаешь?
– Понимаю. И, уверен, он тоже все правильно понял. – Пату махнул рукой на прощание и извинился, что задержал отъезд на пикник. – Если что-нибудь вспомнишь, позвони.
– Почему бы тебе не поговорить с его братом? Пату замер.
– С братом?
Глава 27
Берк лежал без сознания минуты две, но даже за такой короткий промежуток времени Реми Дюваль удалось отплыть на лодке ярдов на двадцать, а то и тридцать. Она тщетно пыталась завести мотор.
Берк подполз к краю пирса и позвал ее. В голове будто взрывались бомбы, ослепительно резало глаза. Интересно, чем это она его ударила? Невероятно, что такая хрупкая женщина нанесла удар этакой чудовищной силы.
Она гребла к берегу, в том направлении, которое Берк ей вчера указал. Он нарочно обманул ее, сказав, что там земля.
– Миссис Дюваль, даже если вы доберетесь до твердой земли, вы погибнете. Вы потеряетесь и не найдете дорогу назад.
Отчаявшись завести мотор, она взяла весло и снова начала грести. Берк подумал, не прыгнуть ли в воду. Кое-где болото было ему по колено, но в этом месте вода накрыла бы его с головой. В обычной ситуации это не представляло бы для него проблемы, он доплыл бы до лодки в считанные секунды. Но сейчас его тошнило так, что он боялся потерять сознание в воде и утонуть. Тогда им обоим конец. Черт, он же предупреждал ее: на болоте опасно, тем более человеку неопытному!
Оставался только один выход, довольно поганый.
Но, понимая, что сама она не остановится, Берк заставил себя встать. Покачнулся, на мгновение закрыл глаза, открыл – ага, горизонт снова на месте. Стало чуть получше, и Берк заковылял к домику, покачиваясь, как раненый ковбой в исполнении Джона Уэйна.
Пистолет лежал там, где он его спрятал.
Стараясь двигаться быстро, насколько позволяло его состояние, Берк вернулся обратно на пирс, встал на самый край, взял пистолет обеими руками и прицелился в лодчонку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
– Полицейский сражен кайенским перцем, – Продекламировала она и поперчила муку. – Так и вижу заголовки во всех газетах.
– Я уже не полицейский.
– Верно, вы теперь перешли на противоположную сторону и стали преступником.
– Я совершил только одно преступление. Пока.
– По-моему, похищение человека – слишком круто для дебюта.
– Вы что, издеваетесь, миссис Дюваль? Вам это кажется забавным? – Удивленная его тоном, она обернулась. – Вам представляется смешным, что Уэйн Бардо уже успел убить двоих человек, после того, как ваш муж добился его оправдания? То есть про двоих нам известно наверняка. Обхохочешься, правда? Что же вы не улыбаетесь? Кевин Стюарт погиб, и двое его сынишек теперь никогда не узнают, каким отличным парнем был их отец. В следующий раз, когда захочется посмеяться, вспомните о них.
– У Пинки такая работа: добиваться оправдания клиентов. Как и у любого другого адвоката.
– Я смотрю, он вас хорошо воспитал. Но, видимо, имел дело с хорошо подготовленной ученицей. Ведь вы очень рано усвоили уроки вашей матери-шлюхи, вот и зацапали богатенького да влиятельного мужа.
– Вы не имеете ни малейшего понятия о том, что говорите.
– Ошибаетесь, миссис Дюваль. Я все знаю об Анджеле, о ее работе танцовщицей в стриптиз-клубе, а также о том, что она подрабатывала проституцией – привычка к наркотикам съедала много денег.
Его слова явно подействовали на нее, но Берк не мог разобраться – как. Она удивлена, что он столько о ней знает? Рассержена, что он выкопал прошлое, которое она старалась забыть? Ей стыдно или она взбешена? Непонятно.
– Если вы все это знаете, то почему же не можете понять, что я хотела вырваться из такой жизни? – огрызнулась Реми. – Если бы не Пинки, я и Фларра…
– Фларра?
– Моя сестра.
Сестра? Как же он мог упустить это из виду? Потом вспомнил, что она ездила в привилегированную школу для девочек. – Сколько ей лет?
– Шестнадцать. Но она была совсем крошкой, тогда Пинки забрал нас от матери. – И Анджела просто так взяла и отдала вас ему?
– Не совсем так.
– А как?
Она попыталась отвернуться, но Берк встал прямо перед ней.
– Как вы связались с Дювалем?
– Я думала, вы сами все знаете, мистер Бейзил, – криво усмехнулась она.
– Во всяком случае, могу приблизительно описать, как это происходило.
– Валяйте.
– Анджела танцевала в одном из его клубов, но он платил ей не только за танцы. Он был одним из ее клиентов. В один прекрасный день он увидел вас и решил, что вы лучше, чем ваша мамочка. Анджела велела вам на практике использовать все то, чему она вас научила, и пообещала: если получится, у вас в капкане окажется очень богатый дяденька. Ну как, правильно?
Реми опустила голову, словно от стыда и раскаяния, но это продолжалось какую-то долю секунды. Она с вызовом посмотрела на Берка глазами, сверкающими от злых слез.
– Анджела действительно многому научила меня, мистер Бейзил. В шесть лет я уже воровала для нее сигареты. В восемь лет воровала еду, чтобы было чем поужинать. Но Анджеле этого показалось мало, и она попросила одного своего клиента обучить меня шарить по карманам. Он говорил, что у меня настоящий талант к этому делу. Пальцы у меня очень ловкие. Я превзошла своего учителя и была этому очень рада. Ибо к тому времени родилась Фларра, и деньги были очень кстати: надо было покупать молоко и всякие другие вещи. Она помолчала, смахнула со щеки слезы.
– Но денег все равно не хватало. И иногда Анджела отбирала их у меня, чтобы потратить их на наркотики, прежде, чем я успевала купить еду. Приходилось рисковать, воровать больше, чем позволяла осторожность. Однажды на улице я залезла не в тот карман. Пинки Дюваль бежал за мной до самого дома, хотел схватить и отвести в полицию. Но когда он увидел, как мы живем, – передумал.
– И Дюваль предложил Анджеле сделку. Он забудет об украденном бумажнике в обмен на вас.
– В обмен на меня и Фларру. Мать согласилась, что он будет нашим опекуном.
– Еще бы она не согласилась! Она же видела, что представляет собой Дюваль. Видела, как горели у него глаза при взгляде на ее аппетитную дочку.
– Все было не так, – резко мотнула головой Реми.
– Ну да, Пинки Дюваль стал вашим опекуном по доброте сердечной, из христианского милосердия, – хохотнул Берк. – Даже вы сами в это не верите. Почему же вы думаете, что поверю я?
– А зачем тогда ему понадобилась Фларра?
– Он хотел сохранить видимость приличий. Вряд ли судья проглотил бы историю с опекунством хорошенькой молодой девочки-подростка, а две несчастные сиротки – это совсем другое дело.
Может быть, оттого, что он вспомнил, как семья Кева Стюарта отвергла его дружбу, может быть, оттого, что в душе вдруг шевельнулась жалость к Реми и маленькой Фларре, а может быть, из-за внезапно нахлынувшего чувства собственной вины, – но Берк вдруг ужасно разозлился. Ярость захлестнула его жаркой волной. Ему захотелось обрушить на голову Реми Дюваль самые страшные оскорбления. Захотелось, чтобы хоть кто-нибудь на этой земле испытал настоящую боль, когда сердце сжато словно колючей проволокой. Пусть кто-то еще помучается так же, как он не переставал мучиться с тех пор, как убил своего друга.
Он шагнул ближе, так, что мог видеть свое отражение в ее темных зрачках.
– Вы приукрасили это для себя, но и тогда, и теперь вы прекрасно знали, чего хотел Дюваль. Он хотел заполучить молодую шлюшку, обученную старой профессионалкой.
– За что вы меня ненавидите?
– Ручаюсь, ваша девственность была обговорена заранее. Дюваль вернул бы дочку обратно, не окажись она невинной, как утверждала Анджела.
– Не смейте со мной разговаривать в таком тоне!
– Интересно, он подождал денек-другой, или попробовал вас в первую же ночь?
Реми швырнула горячую шумовку ему прямо в лицо и бросилась к выходу.
Капли раскаленного жира попали ему в глаза. Закрыв лицо руками, Берк пошатнулся, но все же ему удалось добраться до двери. Когда он ее от – крыл, на голову ему обрушилось что-то тяжелое, и Берк рухнул на колени. Страшный удар повторился.
Он рухнул на пирс лицом вниз и потерял сознание.
* * *
– Нэнси?
Нэнси Стюарт загоняла расшалившихся сыновей в машину. Услышав свое имя, она оглянулась и удивленно воскликнула:
– Дуг! Ты что здесь делаешь?
– Да вот, пришел посмотреть на тренировку твоих подрастающих чемпионов.
– Лично мне кажется, что для бейсбола еще холодновато, но тренеры любят начинать сезон пораньше.
– У тебя найдется минутка? Она слегка замялась.
– Вообще-то мы вместе со всей бейсбольной командой едем на пикник.
– А-а. – Он оглянулся, ковырнул щебенку носком ботинка. – Ты извини, что я так неожиданно на тебя набросился, но мне не хотелось обсуждать это по телефону.
На хорошеньком лице Нэнси появилось беспокойство.
– Что такое?
– Это насчет Бейзила. Он сорвался. И мне необходимо его разыскать.
Мальчики заныли, что пора ехать. Нэнси открыла дверцу и приказала:
– Ну-ка, бегите, вы поедете вместе с Хэйли.
Скажите миссис Хэйли, что я вас догоню. И угомонитесь!
Проигнорировав последнее приказание, Питер и Дэвид опрометью бросились через паркинг к микроавтобусу, полному галдящих мальчишек. Сидящая за рулем женщина запустила братьев внутрь и помахала Нэнси рукой.
Обернувшись к Пату, Нэнси сказала:
– Мальчики скучают по Берку. Постоянно о нем спрашивают. Я специально их отослала.
– Скучают? – удивился он. – Мне казалось, он частый гость в вашем доме.
– Был раньше, пока я не попросила его больше не приходить.
Она объяснила Пату, почему была вынуждена так поступить.
– Я знаю, что сделала ему больно, Дуг, но мне невмоготу было видеть его так часто. Каждый раз я заново переживала гибель Кевина. Я хотела оставить эту боль в прошлом. А Берк возвращал ее в мое настоящее.
Пату спросил, когда Бейзил приходил в последний раз, и нахмурился, услышав ответ.
– Это случилось накануне его увольнения.
– Он уволился? Ушел из отдела? Пату рассказал Нэнси о том, как Берк все больше замыкался в себе, о его прочих неприятностях.
– Я не знала об истории с Барбарой, – сказала огорченная Нэнси. – Он мне ни слова не говорил.
– Он воспринимал это не так серьезно, как гибель Кева. Та история грызла его изнутри. Я даже не понимал – до какой степени, пока не случилось…
– Что? Что случилось, Дуг? Что значит «он сорвался»? В том смысле, что исчез?
– Ну, в общем, да.
Нэнси охнула, прижала к губам трясущиеся пальцы.
– Не мог же он… сделать что-нибудь с собой?
– Нет. Совсем нет. Но если я скажу тебе еще хоть что-то, то это будет нечестно по отношению к Берку. Детали пока неизвестны.
– Детали? Он… совершил…
– Я не могу об этом говорить, Нэнси, – замялся Пату. – Кое-что произошло, хотя официально никаких заявлений нет, потому что пострадавшая сторона не намерена разглашать случившееся. Но ситуация сложная. Если мне повезет и я смогу быстро найти Берка, то, возможно, удастся предотвратить настоящую катастрофу. Если же нет – а скорее всего у меня ничего не получится, – его жизнь повиснет на волоске.
Заломив руки, Нэнси воскликнула:
– Это я во всем виновата!
– Нет. Он давно был на грани срыва, так что ваш разрыв ничего не прибавил.
Сокрушенно качая головой, она спросила, может ли чем-то помочь.
– По-твоему, где он может быть? – спросил Пату. – Он никогда не говорил тебе о каком-нибудь убежище или о чем-то в этом роде?
– Нет. Может быть, хижина для рыбной ловли, но… – Нэнси потерла виски, пытаясь вспомнить. – Если он и говорил когда-то об этом, то я не помню. Барбара должна знать.
Пату скривился, как от зубной боли:
– Я все никак не заставал ее дома, поэтому пошел в школу. Там мне сказали, что она и ее дружок взяли отпуск и отправились на Ямайку. Они уехали еще до исчезновения Бейзила. Уверен, она ничего о нем не знает.
Нэнси расстроенно кивнула.
– Я так хочу помочь. Я люблю Берка. Он был отличным другом. У меня сердце чуть не разорвалось, когда я просила его больше не приходить. Но ведь ты меня понимаешь?
– Понимаю. И, уверен, он тоже все правильно понял. – Пату махнул рукой на прощание и извинился, что задержал отъезд на пикник. – Если что-нибудь вспомнишь, позвони.
– Почему бы тебе не поговорить с его братом? Пату замер.
– С братом?
Глава 27
Берк лежал без сознания минуты две, но даже за такой короткий промежуток времени Реми Дюваль удалось отплыть на лодке ярдов на двадцать, а то и тридцать. Она тщетно пыталась завести мотор.
Берк подполз к краю пирса и позвал ее. В голове будто взрывались бомбы, ослепительно резало глаза. Интересно, чем это она его ударила? Невероятно, что такая хрупкая женщина нанесла удар этакой чудовищной силы.
Она гребла к берегу, в том направлении, которое Берк ей вчера указал. Он нарочно обманул ее, сказав, что там земля.
– Миссис Дюваль, даже если вы доберетесь до твердой земли, вы погибнете. Вы потеряетесь и не найдете дорогу назад.
Отчаявшись завести мотор, она взяла весло и снова начала грести. Берк подумал, не прыгнуть ли в воду. Кое-где болото было ему по колено, но в этом месте вода накрыла бы его с головой. В обычной ситуации это не представляло бы для него проблемы, он доплыл бы до лодки в считанные секунды. Но сейчас его тошнило так, что он боялся потерять сознание в воде и утонуть. Тогда им обоим конец. Черт, он же предупреждал ее: на болоте опасно, тем более человеку неопытному!
Оставался только один выход, довольно поганый.
Но, понимая, что сама она не остановится, Берк заставил себя встать. Покачнулся, на мгновение закрыл глаза, открыл – ага, горизонт снова на месте. Стало чуть получше, и Берк заковылял к домику, покачиваясь, как раненый ковбой в исполнении Джона Уэйна.
Пистолет лежал там, где он его спрятал.
Стараясь двигаться быстро, насколько позволяло его состояние, Берк вернулся обратно на пирс, встал на самый край, взял пистолет обеими руками и прицелился в лодчонку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57