– У меня нет выбора, – повторил Гриффит.
– Хочешь, чтобы я позвонил им?
– Да, – ответил Гриффит.
– Что ж, тебе, конечно, виднее, – вздохнул Ренард.
Гриффит не ответил. Ренард еще несколько секунд молча смотрел на него, потом со вздохом поднялся.
– Подожди меня несколько минут, – сказал он, – любуйся пока пейзажем.
Гриффиту, однако, было не до пейзажа. Он стоял на террасе, с трудом переводя дыхание, будто бегом поднимался на двенадцатый этаж. Он смотрел в сторону парка, но не видел его; перед глазами Гриффита мелькали цифры его долгов, те суммы, которые требовались, чтобы погасить их, со всех сторон его обступали цифры.
Ренард вернулся с клочком бумаги в руках. Лицо его приняло обычное выражение, жалость и понимание исчезли бесследно.
– Поезжай к этим людям, – сказал он, – они ждут тебя.
Гриффиту показалось почему-то очень важным не разворачивать эту бумажку в присутствии Ренарда. Взяв записку, он сунул ее в карман брюк, будто все это не имело особого значения, и небрежно сказал:
– Так я дам тебе знать, когда получу картины.
– Будь так любезен, – ответил Ренард, снова опускаясь на корточки перед своими растениями.
– Можешь не провожать, я найду дорогу.
Ренард что-то промычал в ответ. На секунду Гриффита охватила ярость, настолько сильная, что перед глазами поплыли огненные круги. Не сказав ни слова, он резко повернулся, чуть не споткнувшись о порог дверей, ведущих в квартиру, и не глядя по сторонам, на такие уютные и спокойные комнаты, поспешил к выходу.
Только очутившись на улице, Гриффит достал из кармана клочок бумаги и прочитал неразборчивые каракули Ренарда, украшенные множеством завитушек: «Контора по продаже недвижимости Боро», Атлантик-авеню, 299, Брук".
Бруклин. Гриффит был недоволен. Недоволен был и шофер такси, которое он поймал, чтобы добраться по указанному адресу. «Замечательно!» – недовольно буркнул шофер, когда Гриффит назвал ему адрес, по его виду нетрудно было догадаться, что он от всей души желает Гриффиту провалиться в преисподнюю.
За те полчаса, что они добирались до места, ни один из них не произнес ни слова, в машине царила нервная, напряженная обстановка, водитель с трудом прокладывал себе дорогу в плотном потоке машин. Гриффит также нервничал и чувствовал себя не в своей тарелке при мысли о том, у кого ему придется одалживать деньги. И когда они наконец достигли цели, он почувствовал почти облегчение, что «Контора по продаже недвижимости Боро» оказалась небольшим, обшарпанным помещением, занимавшим первый этаж здания на грязной, замусоренной улице. Неужели здесь Гриффиту дадут семьдесят тысяч долларов, в этой дыре, к грязным окнам которой приклеены скотчем объявления о продаже дешевых квартир?
Гриффит испугался, как бы все это путешествие не оказалось жестокой шуткой, которую решил сыграть с ним Ренард. Гриффит, расплатившись с шофером, вошел в контору, где полная женщина средних лет, с таким пышным бюстом, что на нем свободно поместилась бы шахматная доска, одарила его наигранно приветливым взглядом и поинтересовалась:
– Чем могу быть полезна?
– Я – Леон Гриффит, – ответил он после секундного замешательства, в голове гвоздем засела мысль, что все это слишком похоже на розыгрыш. – У меня вроде бы назначена здесь встреча? – не удержался он от вопросительной интонации.
Как ни странно, женщину не смутил его вопрос.
– Мы ждем вас, – сказала она. – Мистер Смит вас примет. Пройдите в эту дверь, пожалуйста.
Гриффит прошел мимо полудюжины пустых, видавших виды столов и, открыв дверь в противоположном конце комнаты, попал в маленькую, обшарпанную контору с нищенской обстановкой. Худой мужчина лет пятидесяти сидел за письменным столом. По внешнему виду он был похож на опустившегося адвоката: лоснящийся костюм, мятый галстук, на плечах следы перхоти, водянистого цвета глаза за очками в изогнутой оправе. Но когда он поднял глаза на появившегося в дверях Гриффита, в них появилось какое-то неожиданное выражение, какая-то уверенность в своих силах или понимание своей власти, столь не соответствовавшие ни его внешнему виду, ни окружающей его обстановке.
Гриффит повторил свое имя, и человек, сидевший за столом, улыбнулся скорее из чувства удовлетворения, чем в знак приветствия.
– Входите, – сказал он. – Я мистер Смит. Присаживайтесь.
«Не следует мне находиться здесь, – подумал с тоской Гриффит, – надо уносить ноги, пока не поздно». Но он опоздал: думать надо было раньше, много месяцев назад.
– У вас надежные рекомендации, – сказал мистер Смит. Он достал бланки из ящика стола. – Заполните вот это...
Гриффиту показалось, что перед ним обычные долговые расписки: фамилия, род занятий, доход, банковский счет, рекомендации. Гриффит молча заполнил бланки и подтолкнул их по столу к мистеру Смиту, который внимательно, не спеша принялся изучать их. Гриффит сидел, наблюдая, как мистер Смит читает бумаги, и удивлялся, о чем думает этот человек. Лицо его оставалось бесстрастным.
Наконец мистер Смит удовлетворенно кивнул, отложил в сторону формуляры и обратился к Гриффиту:
– Кажется, все в порядке, мистер Гриффит. Вы знакомы с условиями залога?
– Кажется, знаком, – ответил Гриффит.
– Два процента в месяц, – уточнил мистер Смит.
– Я знаю.
– Минимальный срок – полгода. Гриффит удивленно уставился на мистера Смита.
– Вы этого не знали? – спросил тот.
– Нет. Минимальный срок – полгода: восемьдесят четыре сотни долларов. Это почти десять тысяч.
Мистер Смит одарил его сочувственной улыбкой.
– В таком случае, – продолжал он, – полагаю, вы также не знаете, что проценты за первые полгода мы берем вперед.
– Вперед, – тупо повторил Гриффит, недоверчиво покачав головой, он не верил своим ушам.
– Если вы берете в долг семьдесят тысяч, – разъяснил с дружеским участием мистер Смит, – то на руки вы получите шестьдесят одну тысячу шестьсот долларов. Но, конечно, ваши проценты удерживаются только за первые шесть месяцев.
– Мне нужны семьдесят тысяч, – все еще не понимая смысла сказанного, повторил Гриффит.
– В таком случае, – терпеливо объяснил мистер Смит, – я предлагаю вам взять восемьдесят тысяч, тогда вы получите на руки семьдесят тысяч четыреста долларов.
– А сколько... гм, какой процент?
– Девять тысяч шестьсот долларов, – любезно ответил мистер Смит.
Невероятная сумма. Гриффит нервно облизал пересохшие губы и слабым голосом произнес:
– И... потом я должен за полгода погасить задолженность?
– Нет, нет, совсем не обязательно. Пока будете платить проценты, можете не волноваться об основной сумме.
– Платить тысячу шестьсот долларов в месяц? – уточнил Гриффит.
– Совершенно верно, – подтвердил мистер Смит.
– Каждый месяц я выплачиваю вам проценты, пока не погашу основной суммы, – подытожил Гриффит.
Мистер Смит молча кивнул.
Гриффит понял, что это конец. Почти две тысячи долларов в месяц. Это выбьет его из колеи, ему не выбраться из этой трясины, он никогда не сможет выплатить всей суммы.
Никогда? Господи, конечно, это не так. Он должен со временем собрать восемьдесят тысяч долларов. По крайней мере, в течение года. Любыми способами. Как только он разберется с сегодняшней ситуацией, он займется проблемой займа.
– Будете подписывать бумаги? – спросил мистер Смит.
– Да, – нервно кивнул в ответ Гриффит.
Глава 6
В Индианаполисе выставка закрылась в понедельник в восемь часов вечера. Через десять минут" после того, как из зала вышел последний посетитель и охранники заперли двери, галерея поступила в распоряжение упаковщиков, которые принесли с собой деревянные ящики с пластиковыми прокладками, пюпитры в виде дощечек с зажимами, тележки и брезентовые рукавицы. Они приступили к демонтажу выставки.
Почти две дюжины человек разбрелись по трем комнатам временной картинной галереи; столько народу здесь не появлялось в течение одного часа за все время работы выставки. Пятеро охранников в форменной одежде и с пистолетами на боку наблюдали за действиями рабочих. Восемь человек занимались демонтажем под присмотром двух экспертов по перевозке произведений искусства, которых специально выписали из Нью-Йорка. Два молчаливых представителя страховой компании, оба в отутюженных костюмах, и два представителя благотворительного фонда, действовавшего совместно с правительством, также слонялись по комнатам. Работник местного музея, отвечавший на взаимодействия Индианаполиса с фондом, являвшимся спонсором этого турне, также неизвестно зачем присутствовал при упаковке. Кроме них здесь же бродил еще один, одетый в гражданское детектив.
Рабочие действовали быстро и умело, но все же на упаковку каждой картины уходило много времени. Картину осторожно снимали со стены и укладывали полотном вниз на мягкие чистые прокладки в неглубокие деревянные ящики. Дополнительно по краям укладывали еще слой упаковочного материала, кроме того, слой – наверх, и только после этого крышку ящика скрепляли болтами и гайками. Название картины было заранее написано на крышке и боковых стенках ящика. После окончания всей операции название упакованной картины отмечалось в двух списках, один из которых находился у представителя фонда, а другой – у представителя страховой компании. Затем ящик переносили поближе к дверям и ставили на грузовую платформу, которая стояла в ожидании, пока не будут упакованы и готовы к отправке все картины. Во время упаковки картин никому не разрешалось выходить из галереи или входить в нее.
На упаковку ушло три часа, работу закончили только к половине двенадцатого. После чего один из экспертов по транспортировке доложил о выполнении задания представителю фонда, а тот передал эту новость детективу из городской полиции, который в свою очередь позвонил в участок и сообщил, что они готовы приступить к следующему этапу операции.
Теперь предстояло загрузить картины в трейлер. Крупная общенациональная компания по перевозке и хранению грузов предоставила по договору о краткосрочной аренде сверхмощный красный тягач с длинным серебристым трейлером, к задней стенке которого крепилась лесенка. Изнутри стены и пол трейлера были обиты темно-зеленой тканью, а к крюкам, вмонтированным в стенки трейлера, прикреплялись длинные канаты, с их помощью привязывали груз, чтобы не повредить его при перевозке. Водитель, работавший в компании, специализировался на транспортировке только произведений искусства. Сейчас он праздно сидел в машине, подогнанной вплотную к погрузочной платформе еще в десять часов вечера, слушал по транзистору концерт легкой музыки, транслировавшийся индианаполисской станцией, и читал одновременно последний роман Тревиса Мак-Ги. Лязг открывшейся двери погрузочной платформы ненадолго оторвал его от событий, развертывавшихся на побережье Флориды, но когда он увидел в левое боковое зеркало своей кабины, что это всего лишь началась погрузка ящиков с картинами, он снова углубился в свою книгу.
До начала погрузки двери трейлера были заперты, а ключ находился у одного из представителей фонда. Он сам отпер их, а когда двери раскрылись, к погрузочной платформе подъехала патрульная машина индианаполисской полиции и остановилась поблизости. Детектив, находившийся в здании, спрыгнул с платформы и подошел к патрульным, сидевшим в машине.
Местные грузчики разгружали этот трейлер, когда картины доставили в город, сейчас они проделывали ту же операцию; но поскольку они только второй раз имели дело с подобным трейлером и грузом, они четко исполняли инструкции двух экспертов, по транспортировке, указывавших им, в какой последовательности и в каком положении следует грузить упакованные картины. Погрузив ящики в трейлер, они привязывали их особым способом вмонтированными в стенки трейлера канатами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28