Естественно, я обдумывал возможность возвращения их в Амари, но не видел никакого пути для воплощения такой идеи в жизнь. Кроме того, я знал, что люди из УМАД имеют возможность запросить новые паспорта у своих консулов. Я никого не ставил под удар.
Само ощущение паспортов в руках, всех шестнадцати, их внешний вид навели меня на мысль рассматривать их не просто как источник некоторого дохода, а как капитал.
В основе своей они были одинаковы – книжечки в цветных обложках с вытисненными или напечатанными геральдическими знаками. У некоторых внутри были замысловатые изображения и страницы с водяными знаками, но в основном они были сделаны довольно просто. На внутренней стороне задней обложки двух из них было напечатано мелким шрифтом название типографии. Это была фирма во Франкфурте, Западная Германия, хотя паспорта не были западногерманскими.
Идея о подделке, конечно, мне и в голову не приходила. Люди, заправляющие СММАК или УМАД, могут выходить сухими из воды, потому что они стоят вне или выше закона и нет такого полицейского, который мог бы сидеть у них на хвосте. И если я хочу выходить сухим из воды, мне следовало брать с них пример.
Что в особенности заинтересовало меня в этих паспортах, помимо их возможной стоимости на черном рынке, – их удивительная схожесть, хотя они принадлежали шести различным государствам. Два из них были даже практически одного цвета.
А затем я начал размышлять о всех этих странах с новыми названиями – вроде Ботсваны, или Лесото, или Малагаси, или Руанды, о которых большинство людей и слыхом не слыхали. Да и если обозначить их прежними названиями – Бечуаналенд, Базутоленд, Мадагаскар, Руанда-Урунди, – и тогда мало кто поймет, о чем идет речь.
Все это множество новых государств, о которых никто никогда не слышал, выпускает паспорта. Это одна из привилегий суверенного государства – оно может выпускать свои паспорта.
Я задал себе еще несколько вопросов.
В сегодняшнем мире насчитывается более полутора сотен независимых, суверенных государств. Почему бы не появиться еще одному государству, о котором никто никогда не слышал? И почему бы ему не выпускать паспорта?
Что происходит, когда иммиграционный чиновник рассматривает паспорт?
Сначала он смотрит, похожа ли хотя бы отдаленно приклеенная внутри фотография на ваше лицо. Потом он проверяет, действителен ли и не просрочен ли паспорт. Если вы въезжаете в страну, где требуется виза, он проверяет ее наличие. И наконец, если он один из тех паскудин с черной книгой под рукой на столе, он смотрит, нет ли вас в этом списке.
Вот и все. Он не расспрашивает вас о вашей стране. Если вы прибыли из Бурунди, или Бутана, или Малави, или Габона, он не скажет, что никогда о них не слышал, и не поинтересуется, входит ли она в ООН. Ему наплевать. У вас паспорт, похожий на действительный. Его дело проштемпелевать его, что он и делает.
К тому времени, когда Уилленс вернулся из столицы, у меня все было более или менее разложено по полочкам.
– Мне надоело торчать в этой богом проклятой дыре, – сказал я ему. – Мне нужно проветриться. Если УМАД купит мне билет на самолет, я готов позабыть о долговой расписке.
На лице его отразилось облегчение вперемежку с подозрением.
– Билет на самолет куда?
– В Танжер.
Он скупо улыбнулся.
– В Танжере теперь не так легко и привольно, как бывало в доброе старое время его свободы, как ты должен понимать. Многое переменилось с того времени, когда его забрали марокканцы.
– Мне подойдет, – сказал я. – Мне нужно сменить обстановку.
Двумя днями позже я покинул Республику Угази.
Глава V
Я был прав в отношении Танжера. Не так уж он, в конце концов, переменился. Мне удалось продать одиннадцать из шестнадцати паспортов, притом за хорошую цену.
Завтра я вылетаю во Франкфурт.
У меня теперь есть цель в жизни.
В мире еще много людей, не имеющих гражданства не по своей вине.
Уж я-то знаю.
Я хочу помочь этим людям.
Я глубоко убежден, что создание государства, выпускающего паспорта исключительно с целью помочь людям без гражданства обрести формальное признание и облегчить их борьбу против власть имущих, давно запоздало. По очевидным причинам название его должно в настоящий момент остаться тайной; но, создавая такое государство, я, несомненно, оказываю услугу человечеству. Если, когда пройдут годы, Артура Абделя Симпсона будут вспоминать как человека, который помогал отверженным собратьям по племени, я буду доволен.
Нынешняя цена паспорта Панлибгонко в Афинах – тысяча двести американских долларов.
Я полагаю, это бессовестный грабеж.
Цена моего нового паспорта за штуку будет всего пятьсот американских долларов или их эквивалент в любой конвертируемой валюте.
Я думаю, это было бы по-божески.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
Само ощущение паспортов в руках, всех шестнадцати, их внешний вид навели меня на мысль рассматривать их не просто как источник некоторого дохода, а как капитал.
В основе своей они были одинаковы – книжечки в цветных обложках с вытисненными или напечатанными геральдическими знаками. У некоторых внутри были замысловатые изображения и страницы с водяными знаками, но в основном они были сделаны довольно просто. На внутренней стороне задней обложки двух из них было напечатано мелким шрифтом название типографии. Это была фирма во Франкфурте, Западная Германия, хотя паспорта не были западногерманскими.
Идея о подделке, конечно, мне и в голову не приходила. Люди, заправляющие СММАК или УМАД, могут выходить сухими из воды, потому что они стоят вне или выше закона и нет такого полицейского, который мог бы сидеть у них на хвосте. И если я хочу выходить сухим из воды, мне следовало брать с них пример.
Что в особенности заинтересовало меня в этих паспортах, помимо их возможной стоимости на черном рынке, – их удивительная схожесть, хотя они принадлежали шести различным государствам. Два из них были даже практически одного цвета.
А затем я начал размышлять о всех этих странах с новыми названиями – вроде Ботсваны, или Лесото, или Малагаси, или Руанды, о которых большинство людей и слыхом не слыхали. Да и если обозначить их прежними названиями – Бечуаналенд, Базутоленд, Мадагаскар, Руанда-Урунди, – и тогда мало кто поймет, о чем идет речь.
Все это множество новых государств, о которых никто никогда не слышал, выпускает паспорта. Это одна из привилегий суверенного государства – оно может выпускать свои паспорта.
Я задал себе еще несколько вопросов.
В сегодняшнем мире насчитывается более полутора сотен независимых, суверенных государств. Почему бы не появиться еще одному государству, о котором никто никогда не слышал? И почему бы ему не выпускать паспорта?
Что происходит, когда иммиграционный чиновник рассматривает паспорт?
Сначала он смотрит, похожа ли хотя бы отдаленно приклеенная внутри фотография на ваше лицо. Потом он проверяет, действителен ли и не просрочен ли паспорт. Если вы въезжаете в страну, где требуется виза, он проверяет ее наличие. И наконец, если он один из тех паскудин с черной книгой под рукой на столе, он смотрит, нет ли вас в этом списке.
Вот и все. Он не расспрашивает вас о вашей стране. Если вы прибыли из Бурунди, или Бутана, или Малави, или Габона, он не скажет, что никогда о них не слышал, и не поинтересуется, входит ли она в ООН. Ему наплевать. У вас паспорт, похожий на действительный. Его дело проштемпелевать его, что он и делает.
К тому времени, когда Уилленс вернулся из столицы, у меня все было более или менее разложено по полочкам.
– Мне надоело торчать в этой богом проклятой дыре, – сказал я ему. – Мне нужно проветриться. Если УМАД купит мне билет на самолет, я готов позабыть о долговой расписке.
На лице его отразилось облегчение вперемежку с подозрением.
– Билет на самолет куда?
– В Танжер.
Он скупо улыбнулся.
– В Танжере теперь не так легко и привольно, как бывало в доброе старое время его свободы, как ты должен понимать. Многое переменилось с того времени, когда его забрали марокканцы.
– Мне подойдет, – сказал я. – Мне нужно сменить обстановку.
Двумя днями позже я покинул Республику Угази.
Глава V
Я был прав в отношении Танжера. Не так уж он, в конце концов, переменился. Мне удалось продать одиннадцать из шестнадцати паспортов, притом за хорошую цену.
Завтра я вылетаю во Франкфурт.
У меня теперь есть цель в жизни.
В мире еще много людей, не имеющих гражданства не по своей вине.
Уж я-то знаю.
Я хочу помочь этим людям.
Я глубоко убежден, что создание государства, выпускающего паспорта исключительно с целью помочь людям без гражданства обрести формальное признание и облегчить их борьбу против власть имущих, давно запоздало. По очевидным причинам название его должно в настоящий момент остаться тайной; но, создавая такое государство, я, несомненно, оказываю услугу человечеству. Если, когда пройдут годы, Артура Абделя Симпсона будут вспоминать как человека, который помогал отверженным собратьям по племени, я буду доволен.
Нынешняя цена паспорта Панлибгонко в Афинах – тысяча двести американских долларов.
Я полагаю, это бессовестный грабеж.
Цена моего нового паспорта за штуку будет всего пятьсот американских долларов или их эквивалент в любой конвертируемой валюте.
Я думаю, это было бы по-божески.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30