Шаврин за это время успел сменить позицию, упал на землю и, прикрытый кустами, прополз по-пластунски метров пять. В этот раз вахтер зевнул маневр противника.
Терпение его было на пределе, да еще Марсик лез под ноги. Со злостью оттолкнув пса, он выстрелил по березе, где раньше стоял Шаврин, тем самым подставив себя под прицел стоящего всего в десяти метрах Алексея. Выстрел навскидку у оперативника получился не очень точным, и пуля попала Жданову в ногу. Он вскрикнул от неожиданной боли, упал и выронил ружье. Увидев бегущего к нему человека, вахтер подобрал ружье, но подоспевший Шаврин ударом ноги выбил оружие и направил в лицо преступника пистолет.
— Руки! — крикнул он. — Встать! Быстро!
— Не могу, больно, — простонал вахтер, но одну руку поднял.
— Сейчас больней будет, если вторую клешню не задерешь! Ну!
Жданов повиновался.
Алексей недовольно покачал головой: пуля раздробила пяточную кость, крови было сравнительно немного, но идти Жданов не мог. Кое-как перевязав противнику рану, Алексей помог ему подняться. Сейчас беглец стал похож на одноногого аиста, стоящего на болоте.
«Так, ну теперь уж совсем полный спортивный беспредел. Кажется, начинается тяжелая атлетика», — подумал Шаврин, помогая повисшему на нем Жданову сделать первый шаг.
Глава 22
Поздним вечером в одном из кабинетов третьего отделения милиции горел свет. За столом сидели : Шаврин, Астафьев и Зудов. Пашка уже полчаca по телефону разговаривал с женой — оправдывался, Астафьев нарезал колбасу, а Алексей разливал только что открытую вторую бутылку водки. Посуда была самой разнообразной, от хрустального бокала хозяина кабинета до пластикового стаканчика Астафьева. Пережитое за день не давало им разойтись по домам.
— Сержант и говорит: «Дайте хоть на деньги посмотреть», — рассказывал Астафьев. — Мы сумку открыли, показали ему. Он фуражкой лицо закрыл и говорит:
«Вот дурак! Теперь мне это до конца жизни будет сниться!»
Шаврин засмеялся, потом потер загривок и пожаловался:
— До сих пор шея болит. Отмотал, гад, напрочь. Хорошо еще вовремя мы с ним пришкандыбали к машинам. Подходим, а там какие-то местные механизаторы с «Нивы» уже магнитолу сняли, колеса откручивают и в мою «ласточку» заглядывают!
Пришлось пару раз в воздух пальнуть, разогнать. — Он засмеялся и поднял рюмку.
— Ну, давайте, мужики. За нас, хорошеньких. Такое дело свалили, — предложил он тост.
Зудов выпил, не отрываясь от телефона, а Юрка начал выспрашивать у Алексея подробности задержания Жданова, но в этот момент отворилась дверь, и на пороге появился Андрей Колодников. Заместитель начальника угро за эти дни заметно похудел, лицо заросло щетиной.
— Ну, так я и знал, — сказал он, пожимая по очереди руки присутствующим. — Как я вас знаю, а! Дай-ка, думаю, заеду в отдел, парни должны еще быть там. Не могли они после такого дела просто разойтись по домам.
— Ты сейчас на «лесного брата» похож, Андрей, — вглядываясь в лицо начальника, рассмеялся Астафьев. — Не хватает обреза, трезубца на папахе и гранат на боку.
— Садись, Андрей, бери стакан. Выпей за нашу удачу, — предложил Шаврин, наливая ему водку.
— С удовольствием! Я как узнал, что вы этих чертей раскрутили, так за вас порадовался! Даже гордость появилась — мои подчиненные, можно сказать — воспитанники! — Андрей даже стукнул себя кулаком в грудь. — А-а! За вас, мужики!
Они выпили, и Павел, закончивший разговор с женой, спросил начальника:
— Ну, а как у вас-то? Нашли этого душителя?
Колодников безнадежно махнул рукой:
— Куда там! Полный «глухарь»! И вообще это дело-я вам скажу точно — стопроцентный висяк. Пока этот маньяк еще раз себя не проявит, там ловить нечего.
Он улыбнулся и, щелкнув пальцами, сообщил последнюю новость:
— А самое интересное знаете что? Сегодня приехала опергруппа из Москвы.
Там в основном комитетчики, ну эти крутые, как вареные яйца. Они сразу все подмяли под себя, и уже наши железногорские сыскари пашут у них на побегушках.
Довольный, он захохотал, и к нему с удовольствием присоединились остальные. Их смех достиг ушей скучающего дежурного по отделению. Лейтенант завистливо вздохнул: «Везет же парням. Веселятся! А тут сиди на телефоне как проклятый, и хрен от него куда отойдешь».
Он неодобрительно покосился на своего «врага», и тот, словно в отместку, тут же зазвонил.
— Да, третье отделение милиции слушает…
Глава 23
Лето шло своим чередом. Дожди были редкими, но продолжительными и обильными, грибными. В такое время находиться надо либо в воде, либо у воды, но никак не в кабинете размером три на три. Астафьеву было обидно. Да и день не предвещал ничего особенного, а рутина повседневной милицейской работы не вселяла оптимизма.
С утра пораньше пришел Иван Матвеевич Пахо-мов. Рослый, с венчиком седых волос вокруг лысины, с добродушным лицом, в круглых, смешных очках, он сразу располагал к себе. Пахомов посещал Астафьева раз в месяц, не качал права, не стучал в пол своей толстой палкой, не требовал во что бы то ни стало найти его исчезнувшую где-то под городом Байдукове жену. Он усаживался и просто спрашивал.
— Ну как, Юрий Андреевич, никаких вестей о моей Евдохе нет?
— Увы, Иван Матвеевич. — Астафьев извиняюще улыбался, хотя от него уже ничего не зависело. В Кривове он все уже отработал, передал дело в Бай-дуково, именно где-то там, на проселочных дорогах, и, исчезла без следа Евдокия Алексеевна Пахомова, ехавшая к своей сестре.
— Ну что ж, видно, такова судьба, от нее не уйдешь. Я вот помню, году так в восемьдесят втором служил я на Севере…
Пахомов, бывший офицер, майор, за годы службы объездил весь Союз, воевал в Афганистане, видел много, да и рассказывал бесподобно. При этом в его байках не было ничего солдафонского, Пахомов даже не употреблял столь обычный для этой среды мат. Юрий поневоле заслушался, и за этим пролетел битый час. Прервал этот задушевный рассказ старший оперуполномоченный уголовного розыска Андрей Викторович Колодников, вихрем ворвавшийся в кабинет Астафьева.
— Так, Юрка, бросай все на хрен, поступаешь в мое распоряжение!
Лишь только глянув на озабоченное лицо майора, Юрий понял, что дело серьезное.
— Что-то случилось? — спросил Астафьев.
— Да. — Колодников коротко глянул на посетителя, и тот сразу поднялся.
— Пойду я, Юрий Андреевич, засиделся тут у вас, — сказал Пахомов. — До свидания.
Когда старик вышел, Колодников наконец произнес заранее заготовленную фразу:
— На Россоши нашли задушенную женщину.
— Как?! Еще одну? — ахнул Юрий.
— Да, и все точно так же. Задушена, потом изнасилована.
— Значит, все-таки серийный?
— Выходит, так, — согласился Андрей. — Сигареты у тебя есть?
Юрий пошарил по карманам.
— Да, почти полная пачка.
— Тогда поехали.
Трясясь в «уазике» по разбитым дорогам, Колодников с досадой сказал:
— Как я надеялся, что тот случай со столичной штучкой единичный, а все же нет! Навязался этот маньяк на нашу голову! Жили не тужили!
— Да, — согласился Астафьев, — это плохо. Не дай боже опять шухер будет по всей стране.
Когда по весне в окрестностях города задушили известную телеведущую Елену Водягину, Кривов прославился на всю Россию. Такого количества журналистов горожане никогда не видели. От скуки и отсутствия хоть каких-то фактов представители средств массовой информации пытались споить или подкупить местных и железногорских оперов, — словом, мешали нещадно. Один из операторов пережрал дурной местной водки и умудрился вывалиться с лоджии единственной приличной гостиницы в Кривове. Слава богу, что полет он совершил с первого этажа и отделался переломом руки и сломанным носом.
Самое паршивое, что в город слетелось все областное начальство милиции, прокуратуры и ФСБ. Силовики, получив накачку сверху, просто носом землю рыли в поисках убийцы. Два месяца кропотливой работы, и — ничего. Хорошо еще, что это дело сначала вела областная прокуратура. Водягина с сестрой и ее мужем приехали из Железногорска, так что Колодников и его парни были только на подхвате.
Пытались даже вмешаться в ход дела столичные пинкертоны, но их запала хватило ненадолго.
В областном утро головы уже полетели. Пышущий здоровьем следователь-"важняк" Василий Обрубов как-то неожиданно слег в больницу, замначальника областного угро и просто классный мужик Никитин плюнул на все и подал рапорт об уходе на пенсию — возраст позволял. Так что кривовские сыскари благодарили бога, что дело коснулось их стороной. Но со временем все постепенно притихло, армия журналистов и сыщиков схлынула, московские комитетчики две недели назад уехали вроде как отдохнуть от командировочной жизни. Дело Водягиной начали считать типичным «глухарем» и потихоньку пытались спихнуть на кривовских сыщиков. Те, естественно, были от этого не в восторге и отбрыкивались, как могли.
Но буквально через два дня после отъезда москвичей в лесопосадке в пяти километрах от города нашли еше одну женщину, убитую абсолютно идентичным способом. Областная прокуратура в этот раз не стала поднимать шум, выделили дело в отдельное производство и целиком сгрузили на кривовских сыскарей. И вот теперь, спустя две недели, еще одна жертва. Это было тем более некстати, так как Колодников уже неделю замещал своего начальника, майора Касьянова, загремевшего в больницу с сердечным приступом.
Машина, подпрыгивая из стороны в сторону, с трудом пробиралась по лесной дороге. В народе эти места звали просто — Луга, и новичок мог бы легко заблудиться в этих краях. На громадной площади в пойме Волги разместились десятки озер, проток, небольших речек, глухих ериков да еще леса, перелески, дубравы, а самое главное — благодатнейшие заливные луга, где в самое засушливое лето трава вымахивала в человеческий рост. Луга — рай для охотников, рыболовов и грибников. В разлив тут не всегда и не везде можно было проехать, а после дождя колеса нещадно забивал жирный чернозем. Густые камыши скрывали не только уток и бобров, но и сети браконьеров.
Искать место убийства Колодникову с товарищами долго не пришлось: рядом с дорогой, около опушки леса, стояли несколько машин.
— О, прокуратура уже здесь, — заметил Астафьев, — и фээсбэ!
— Да и наш Петушок тоже, — добавил, морщась, Колодников. Он не переносил нынешнего главу ГОВД подполковника Петухова, как нарочно носящего и имя Петр Петрович. Неприязнь эта возникла сразу, с первой встречи по прибытии Петухова в Кривов. Чувство это было взаимным, но понять причину столь сложных взаимоотношений не мог .никто, в том числе и враждующие стороны. Увидев прибывших, Петухов конечно же язвительны воскликнул:
— Ну, как всегда, наш доблестный уголовный розыск прибывает на место преступления в последних рядах!
В толпе засмеялись, и Колодников, поморщившись, ринулся в бой. Его прокуренный, с хрипотцой голос прозвучал слишком резко, не по субординации:
— Мы тоже не грибы собирали, были в Аксеновке, там старик своего сына запорол.
— Бытовуха? — спросил Сергей Александрович Шалимов, следователь прокуратуры с приятным, открытым лицом. Увидев его, Колодников обрадовался: значит, дело будет вести Сергей. Вместе они работали давно и понимали друг друга с полуслова.
— Да, пережрали денатурата, и начались разборки. Не сошлись во мнении, чья зона была круче, — подтвердил он. — Я оставил там Киреева, чтобы до ума все довел.
Колодников кивнул в сторону леса:
— Ну, а что там?
— Как под копирку — задушена и изнасилована.
Метрах в десяти от них, за кустами, блеснула вспышка фотоаппарата, и вскоре оттуда выбрался Николай Сычев, единственный оставшийся в городе толковый эксперт-криминалист. Достав сигареты, он сообщил:
— Все готово. Туманов только закончит свои исследования.
Медэксперт долго задерживать их не стал, минут через пять и он, прихрамывая, появился из тех же кустов, на ходу стягивая резиновые перчатки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
Терпение его было на пределе, да еще Марсик лез под ноги. Со злостью оттолкнув пса, он выстрелил по березе, где раньше стоял Шаврин, тем самым подставив себя под прицел стоящего всего в десяти метрах Алексея. Выстрел навскидку у оперативника получился не очень точным, и пуля попала Жданову в ногу. Он вскрикнул от неожиданной боли, упал и выронил ружье. Увидев бегущего к нему человека, вахтер подобрал ружье, но подоспевший Шаврин ударом ноги выбил оружие и направил в лицо преступника пистолет.
— Руки! — крикнул он. — Встать! Быстро!
— Не могу, больно, — простонал вахтер, но одну руку поднял.
— Сейчас больней будет, если вторую клешню не задерешь! Ну!
Жданов повиновался.
Алексей недовольно покачал головой: пуля раздробила пяточную кость, крови было сравнительно немного, но идти Жданов не мог. Кое-как перевязав противнику рану, Алексей помог ему подняться. Сейчас беглец стал похож на одноногого аиста, стоящего на болоте.
«Так, ну теперь уж совсем полный спортивный беспредел. Кажется, начинается тяжелая атлетика», — подумал Шаврин, помогая повисшему на нем Жданову сделать первый шаг.
Глава 22
Поздним вечером в одном из кабинетов третьего отделения милиции горел свет. За столом сидели : Шаврин, Астафьев и Зудов. Пашка уже полчаca по телефону разговаривал с женой — оправдывался, Астафьев нарезал колбасу, а Алексей разливал только что открытую вторую бутылку водки. Посуда была самой разнообразной, от хрустального бокала хозяина кабинета до пластикового стаканчика Астафьева. Пережитое за день не давало им разойтись по домам.
— Сержант и говорит: «Дайте хоть на деньги посмотреть», — рассказывал Астафьев. — Мы сумку открыли, показали ему. Он фуражкой лицо закрыл и говорит:
«Вот дурак! Теперь мне это до конца жизни будет сниться!»
Шаврин засмеялся, потом потер загривок и пожаловался:
— До сих пор шея болит. Отмотал, гад, напрочь. Хорошо еще вовремя мы с ним пришкандыбали к машинам. Подходим, а там какие-то местные механизаторы с «Нивы» уже магнитолу сняли, колеса откручивают и в мою «ласточку» заглядывают!
Пришлось пару раз в воздух пальнуть, разогнать. — Он засмеялся и поднял рюмку.
— Ну, давайте, мужики. За нас, хорошеньких. Такое дело свалили, — предложил он тост.
Зудов выпил, не отрываясь от телефона, а Юрка начал выспрашивать у Алексея подробности задержания Жданова, но в этот момент отворилась дверь, и на пороге появился Андрей Колодников. Заместитель начальника угро за эти дни заметно похудел, лицо заросло щетиной.
— Ну, так я и знал, — сказал он, пожимая по очереди руки присутствующим. — Как я вас знаю, а! Дай-ка, думаю, заеду в отдел, парни должны еще быть там. Не могли они после такого дела просто разойтись по домам.
— Ты сейчас на «лесного брата» похож, Андрей, — вглядываясь в лицо начальника, рассмеялся Астафьев. — Не хватает обреза, трезубца на папахе и гранат на боку.
— Садись, Андрей, бери стакан. Выпей за нашу удачу, — предложил Шаврин, наливая ему водку.
— С удовольствием! Я как узнал, что вы этих чертей раскрутили, так за вас порадовался! Даже гордость появилась — мои подчиненные, можно сказать — воспитанники! — Андрей даже стукнул себя кулаком в грудь. — А-а! За вас, мужики!
Они выпили, и Павел, закончивший разговор с женой, спросил начальника:
— Ну, а как у вас-то? Нашли этого душителя?
Колодников безнадежно махнул рукой:
— Куда там! Полный «глухарь»! И вообще это дело-я вам скажу точно — стопроцентный висяк. Пока этот маньяк еще раз себя не проявит, там ловить нечего.
Он улыбнулся и, щелкнув пальцами, сообщил последнюю новость:
— А самое интересное знаете что? Сегодня приехала опергруппа из Москвы.
Там в основном комитетчики, ну эти крутые, как вареные яйца. Они сразу все подмяли под себя, и уже наши железногорские сыскари пашут у них на побегушках.
Довольный, он захохотал, и к нему с удовольствием присоединились остальные. Их смех достиг ушей скучающего дежурного по отделению. Лейтенант завистливо вздохнул: «Везет же парням. Веселятся! А тут сиди на телефоне как проклятый, и хрен от него куда отойдешь».
Он неодобрительно покосился на своего «врага», и тот, словно в отместку, тут же зазвонил.
— Да, третье отделение милиции слушает…
Глава 23
Лето шло своим чередом. Дожди были редкими, но продолжительными и обильными, грибными. В такое время находиться надо либо в воде, либо у воды, но никак не в кабинете размером три на три. Астафьеву было обидно. Да и день не предвещал ничего особенного, а рутина повседневной милицейской работы не вселяла оптимизма.
С утра пораньше пришел Иван Матвеевич Пахо-мов. Рослый, с венчиком седых волос вокруг лысины, с добродушным лицом, в круглых, смешных очках, он сразу располагал к себе. Пахомов посещал Астафьева раз в месяц, не качал права, не стучал в пол своей толстой палкой, не требовал во что бы то ни стало найти его исчезнувшую где-то под городом Байдукове жену. Он усаживался и просто спрашивал.
— Ну как, Юрий Андреевич, никаких вестей о моей Евдохе нет?
— Увы, Иван Матвеевич. — Астафьев извиняюще улыбался, хотя от него уже ничего не зависело. В Кривове он все уже отработал, передал дело в Бай-дуково, именно где-то там, на проселочных дорогах, и, исчезла без следа Евдокия Алексеевна Пахомова, ехавшая к своей сестре.
— Ну что ж, видно, такова судьба, от нее не уйдешь. Я вот помню, году так в восемьдесят втором служил я на Севере…
Пахомов, бывший офицер, майор, за годы службы объездил весь Союз, воевал в Афганистане, видел много, да и рассказывал бесподобно. При этом в его байках не было ничего солдафонского, Пахомов даже не употреблял столь обычный для этой среды мат. Юрий поневоле заслушался, и за этим пролетел битый час. Прервал этот задушевный рассказ старший оперуполномоченный уголовного розыска Андрей Викторович Колодников, вихрем ворвавшийся в кабинет Астафьева.
— Так, Юрка, бросай все на хрен, поступаешь в мое распоряжение!
Лишь только глянув на озабоченное лицо майора, Юрий понял, что дело серьезное.
— Что-то случилось? — спросил Астафьев.
— Да. — Колодников коротко глянул на посетителя, и тот сразу поднялся.
— Пойду я, Юрий Андреевич, засиделся тут у вас, — сказал Пахомов. — До свидания.
Когда старик вышел, Колодников наконец произнес заранее заготовленную фразу:
— На Россоши нашли задушенную женщину.
— Как?! Еще одну? — ахнул Юрий.
— Да, и все точно так же. Задушена, потом изнасилована.
— Значит, все-таки серийный?
— Выходит, так, — согласился Андрей. — Сигареты у тебя есть?
Юрий пошарил по карманам.
— Да, почти полная пачка.
— Тогда поехали.
Трясясь в «уазике» по разбитым дорогам, Колодников с досадой сказал:
— Как я надеялся, что тот случай со столичной штучкой единичный, а все же нет! Навязался этот маньяк на нашу голову! Жили не тужили!
— Да, — согласился Астафьев, — это плохо. Не дай боже опять шухер будет по всей стране.
Когда по весне в окрестностях города задушили известную телеведущую Елену Водягину, Кривов прославился на всю Россию. Такого количества журналистов горожане никогда не видели. От скуки и отсутствия хоть каких-то фактов представители средств массовой информации пытались споить или подкупить местных и железногорских оперов, — словом, мешали нещадно. Один из операторов пережрал дурной местной водки и умудрился вывалиться с лоджии единственной приличной гостиницы в Кривове. Слава богу, что полет он совершил с первого этажа и отделался переломом руки и сломанным носом.
Самое паршивое, что в город слетелось все областное начальство милиции, прокуратуры и ФСБ. Силовики, получив накачку сверху, просто носом землю рыли в поисках убийцы. Два месяца кропотливой работы, и — ничего. Хорошо еще, что это дело сначала вела областная прокуратура. Водягина с сестрой и ее мужем приехали из Железногорска, так что Колодников и его парни были только на подхвате.
Пытались даже вмешаться в ход дела столичные пинкертоны, но их запала хватило ненадолго.
В областном утро головы уже полетели. Пышущий здоровьем следователь-"важняк" Василий Обрубов как-то неожиданно слег в больницу, замначальника областного угро и просто классный мужик Никитин плюнул на все и подал рапорт об уходе на пенсию — возраст позволял. Так что кривовские сыскари благодарили бога, что дело коснулось их стороной. Но со временем все постепенно притихло, армия журналистов и сыщиков схлынула, московские комитетчики две недели назад уехали вроде как отдохнуть от командировочной жизни. Дело Водягиной начали считать типичным «глухарем» и потихоньку пытались спихнуть на кривовских сыщиков. Те, естественно, были от этого не в восторге и отбрыкивались, как могли.
Но буквально через два дня после отъезда москвичей в лесопосадке в пяти километрах от города нашли еше одну женщину, убитую абсолютно идентичным способом. Областная прокуратура в этот раз не стала поднимать шум, выделили дело в отдельное производство и целиком сгрузили на кривовских сыскарей. И вот теперь, спустя две недели, еще одна жертва. Это было тем более некстати, так как Колодников уже неделю замещал своего начальника, майора Касьянова, загремевшего в больницу с сердечным приступом.
Машина, подпрыгивая из стороны в сторону, с трудом пробиралась по лесной дороге. В народе эти места звали просто — Луга, и новичок мог бы легко заблудиться в этих краях. На громадной площади в пойме Волги разместились десятки озер, проток, небольших речек, глухих ериков да еще леса, перелески, дубравы, а самое главное — благодатнейшие заливные луга, где в самое засушливое лето трава вымахивала в человеческий рост. Луга — рай для охотников, рыболовов и грибников. В разлив тут не всегда и не везде можно было проехать, а после дождя колеса нещадно забивал жирный чернозем. Густые камыши скрывали не только уток и бобров, но и сети браконьеров.
Искать место убийства Колодникову с товарищами долго не пришлось: рядом с дорогой, около опушки леса, стояли несколько машин.
— О, прокуратура уже здесь, — заметил Астафьев, — и фээсбэ!
— Да и наш Петушок тоже, — добавил, морщась, Колодников. Он не переносил нынешнего главу ГОВД подполковника Петухова, как нарочно носящего и имя Петр Петрович. Неприязнь эта возникла сразу, с первой встречи по прибытии Петухова в Кривов. Чувство это было взаимным, но понять причину столь сложных взаимоотношений не мог .никто, в том числе и враждующие стороны. Увидев прибывших, Петухов конечно же язвительны воскликнул:
— Ну, как всегда, наш доблестный уголовный розыск прибывает на место преступления в последних рядах!
В толпе засмеялись, и Колодников, поморщившись, ринулся в бой. Его прокуренный, с хрипотцой голос прозвучал слишком резко, не по субординации:
— Мы тоже не грибы собирали, были в Аксеновке, там старик своего сына запорол.
— Бытовуха? — спросил Сергей Александрович Шалимов, следователь прокуратуры с приятным, открытым лицом. Увидев его, Колодников обрадовался: значит, дело будет вести Сергей. Вместе они работали давно и понимали друг друга с полуслова.
— Да, пережрали денатурата, и начались разборки. Не сошлись во мнении, чья зона была круче, — подтвердил он. — Я оставил там Киреева, чтобы до ума все довел.
Колодников кивнул в сторону леса:
— Ну, а что там?
— Как под копирку — задушена и изнасилована.
Метрах в десяти от них, за кустами, блеснула вспышка фотоаппарата, и вскоре оттуда выбрался Николай Сычев, единственный оставшийся в городе толковый эксперт-криминалист. Достав сигареты, он сообщил:
— Все готово. Туманов только закончит свои исследования.
Медэксперт долго задерживать их не стал, минут через пять и он, прихрамывая, появился из тех же кустов, на ходу стягивая резиновые перчатки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46