На бумаге, тоже написанные печатными буквами, были слова:
ВОПРОС: ИЗ ЧЕГО СОСТОЯТ ТЯЖКИЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ И УГОЛОВНО НАКАЗУЕМЫЕ ПОСТУПКИ? ОТВЕТ: НЕ ДУМАЮ, ЧТО ВЫ ХОТИТЕ ЭТО УЗНАТЬ. У МЕНЯ ЕСТЬ ЦЕННЫЙ ПРЕДМЕТ. ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ, ГЛАВА АДМИНИСТРАЦИИ. ТАЙНЫЙ НЕОБОЖАТЕЛЬ.
Даже несмотря на то, что она этого ожидала, более того, этого желала, она ощутила, как участился ее пульс и бешено заколотилось сердце, а во рту пересохло настолько, что ей пришлось осушить стакан воды и повторить эту процедуру, пока она не смогла без дрожи держать в руках письмо. Затем она посмотрела на содержимое второго письма. Фотография. При виде ножа для вскрытия конвертов кошмар той ночи опять обрушился на нее. Она схватилась за стул. Наконец, напряжение немного спало.
– По крайней мере, он хочет иметь с нами дело. – Коллин положил записку и фотографию и вернулся на свой стул. Он заметил мертвенную бледность на лице Рассел и подумал, настолько ли она сильна, чтобы справиться с этим.
– Может быть. А может, он что-то замышляет? Коллин отрицательно покачал головой.
– Не думаю.
Рассел откинулась на спинку стула, потерла виски и проглотила еще одну таблетку тайленола.
– Почему бы и нет?
– Зачем ему подставлять нас таким образом? Зачем ему вообще нас подставлять? У него есть то, посредством чего он может нас похоронить. Ему нужны деньги.
– Возможно, он умыкнул ценностей на несколько миллионов долларов у Салливана.
– Может быть. Но мы не знаем, сколько ему досталось живых денег. Может быть, он спрятал их и не может туда вернуться, чтобы забрать. А может, он чрезвычайно жадный человек. Таких полно.
– Мне нужно выпить. Ты можешь прийти ко мне сегодня вечером?
– У президента ужин в канадском посольстве.
– Черт. Тебя кто-нибудь может заменить?
– Возможно, если ты потянешь за кое-какие ниточки.
– Считай, что уже потянула. Как ты думаешь, когда он даст знать о себе снова?
– Похоже, он не торопится, хотя, возможно, он просто осторожничает. В его ситуации я поступил бы также.
– Отлично. Значит, до того дня, когда мы получим следующее письмо, я буду выкуривать по две пачки сигарет в день. К тому времени я умру от рака легких.
– Если он хочет денег, что ты будешь делать? – спросил Коллин.
– В зависимости от того, сколько запросит. Думаю, в любом случае больших трудностей не будет. – Она немного успокоилась.
Коллин поднялся, чтобы выйти.
– Тебе решать.
– Тим! – Рассел подошла к нему. – Обними меня.
Обнимая ее, он почувствовал, как она трется о рукоятку его пистолета.
– Тим, если нам потребуется нечто большее, чем деньги... Если мы не сможем вернуть этот...
Коллин заглянул ей в лицо.
– Тогда я об этом позабочусь, Глория. – Он прикоснулся пальцем к ее губам, повернулся и вышел.
* * *
Бертон ждал Коллина в коридоре.
– Ну и как она себя чувствует? – спросил Бертон, оглядев его с ног до головы.
– Нормально. – Коллин продолжал шагать по коридору, пока Бертон не схватил его за руку и не повернул к себе лицом.
– Тим, что, черт возьми, происходит?
Коллин разжал пальцы своего напарника.
– Ты выбрал неподходящие время и место, Билл.
– Хорошо, тогда назначь мне подходящие время и место, и я приду туда, потому что нам надо поговорить.
– О чем?
– Черт возьми, ты считаешь, что я дурак? – Он грубо затащил Коллина в угол. – Я хочу, чтобы ты не питал иллюзий по поводу этой женщины. Ей наплевать на тебя, на меня, на всех. Все, что ее волнует, – это спасение своей задницы. Я не знаю, что за лапшу она вешает тебе на уши, я не знаю, что вы оба замышляете, но предупреждаю тебя: будь осторожен. Мне не хотелось бы, чтобы ты обо всем забыл ради нее.
– Ценю твое участие, Билл, но я знаю, что делаю.
– Неужели, Тим? Разве спать с главой администрации входит в обязанности агента секретной службы? Покажи, где это написано в инструкциях? Я бы хотел это прочитать. И раз уж мы завели об этом речь, то почему бы тебе не объяснить, зачем, черт возьми, ты возвращался в дом? Потому что у нас этого нет, и думаю, что знаю, у кого это есть. Моя жизнь тоже под угрозой, Тим. Если мне предстоят крупные неприятности, то хотелось бы знать, за что именно.
Мимо по коридору проходила сотрудница администрации и с недоумением посмотрела на них. Бертон улыбнулся, кивнул ей и затем вновь обратился к Коллину.
– Ну ладно, Тим, что бы ты стал делать на моем месте? Молодой человек посмотрел на своего друга, и выражение его лица, обычно жесткое на службе, смягчилось. Что бы он делал на месте Бертона? Он тоже добивался бы разъяснений. Бертон был его другом, он неоднократно это доказал. То, что он говорил о Рассел, было, вероятно, правдой. Коллин не полностью терял рассудок при виде шелкового нижнего белья.
– Может, пойдем попьем кофейку, Билл?
* * *
Фрэнк прошел вниз два лестничных пролета, повернул направо и открыл дверь криминалистической лаборатории. Маленькая комната, нуждающаяся в покраске, содержалась в удивительном порядке во многом благодаря тому, что Лора Саймон была очень организованным и обязательным человеком. Фрэнк предполагал, что в ее доме царят такие же чистота и порядок, несмотря на присутствие двух дошкольников, причинявших ей немало хлопот. По всей комнате лежали нетронутые комплекты принадлежностей для поиска улик; их оранжевые заклейки яркими пятнами выделялись на фоне обшарпанных тускло-коричневых стен. В одном углу были сложены картонные коробки с аккуратными надписями. В другом углу, в маленьком напольном сейфе хранились принадлежности, требующие особых мер безопасности. Рядом с ним стоял холодильник, где лежали улики, для хранения которых требовался специальный температурный режим.
Он увидел, что в дальнем углу комнаты Лора Саймон склонилась над микроскопом.
– Ты звонила? – Фрэнк подошел к ней. На стеклянной пластинке лежали маленькие частицы какого-то вещества. Он не мог представить себе, как это можно проводить целые дни, рассматривая микроскопические кусочки непонятно чего, но он также прекрасно сознавал, что работа Лоры Саймон играет огромную роль в процессе выдвижения обвинений.
– Посмотри вот на это. – Саймон отодвинулась в сторону, пропуская его к микроскопу.
Фрэнк снял очки, взглянул в окуляр и поднял голову.
– Лора, ты же знаешь, я понятия не имею, что это такое.
– Это частицы ковра из спальни Салливанов. Во время первоначального осмотра мы их не заметили, я нашла их позже.
– Ну и что в них примечательного? – Фрэнк научился внимательно прислушиваться к мнению этого специалиста.
– Ковер в спальне очень дорогой, стоит около двухсот долларов за квадратный фут. Ковер только для одной спальни обошелся им почти в четверть миллиона.
– Господи Иисусе! – Фрэнк бросил в рот пластинку жевательной резинки. Попытка бросить курить плохо влияла на состояние его зубов и объем талии. – Двести пятьдесят тысяч за то, на что наступаешь ногами!
– Он невероятно долговечный и прочный; по нему можно проехать на танке, и он запросто это выдержит. Он лежит там около двух лет. Они тогда сделали капитальный ремонт.
– Ремонт? Дому же всего несколько лет.
– Это было тогда, когда Уолтер Салливан женился на покойной.
– Ах, вот как...
– Женщины любят устраивать все по-своему, Сет. Надо признать, у нее был хороший вкус по части выбора ковров.
– Ладно, ну и что нам дает этот хороший вкус?
– Посмотри на волокна еще раз.
Фрэнк вздохнул, но подчинился.
– Взгляни на кончики, на их поперечное сечение. Они были отрезаны. Предположительно, не очень острыми ножницами. Срез довольно неровный, хотя, как я сказала, эти волокна будто железные.
Он взглянул на нее.
– Отрезаны? Зачем понадобилось их отрезать? Где ты их нашла?
– Эти волокна были найдены на кроватном покрывале. Тот, кто их отрезал, видимо, не заметил, что к его руке прицепилось несколько волокон. Затем он прикоснулся к покрывалу, и вот результат.
– Ты нашла соответствующую часть ковра?
– Да. Прямо под левым краем кровати, если смотреть вдоль него, сантиметрах в десяти по перпендикуляру. Следы вырезанных волокон слабо различимы, но они есть.
Фрэнк выпрямился и сел на одну из табуреток рядом с Саймон.
– Это еще не все, Сет. На одном из кусочков я обнаружила следы растворителя. Вроде пятновыводителя.
– Это могло остаться от последней чистки ковра. Или горничная что-то разлила.
Саймон отрицательно покачала головой.
– Нет-нет. Служба уборки домов использует паровую систему. Для выведения пятен они применяют специальный растворитель на органической основе. Я проверяла. А этот на бензиновой основе, как и те, что продаются в магазинах. Горничные используют такой растворитель, какой советует производитель. Он тоже на органический основе. В доме его целый запас. А ковер химически обработан, чтобы пятна не въелись в волокна. Использование растворителя на бензиновой основе, возможно, только повредило. Поэтому-то, вероятно, они и вырезали часть волокон.
– Таким образом, взломщик, предположительно, срезал волокна, потому что они что-то могли показать. Так?
– По найденному образцу это сказать трудно, но он мог вырезать больший участок, чтобы гарантировать, что он ничего не оставил, и в нашем распоряжении один из чистых экземпляров.
– Что же такое могло быть на ковре, если ему пришлось утруждать себя вырезанием сантиметровых волокон? Должно быть, ему пришлось изрядно потрудиться.
Оба подумали об одном и том же.
– Кровь, – спокойно сказала Саймон.
– И не кровь погибшей. Если мне не изменяет память, ее крови возле этого участка не было, – добавил Фрэнк. – Думаю, Лора, тебе нужно провести еще один тест.
Она взяла с полки комплект принадлежностей.
– Я как раз готовилась это сделать, но решила, что сначала нужно сообщить тебе.
– Правильно сделала.
* * *
Через тридцать минут они были на месте. Фрэнк опустил боковое стекло, чтобы ветер обдувал его лицо. Он также рассеивал сигаретный дым. Лора Саймон постоянно выговаривала ему за курение.
По указанию Фрэнка спальня оставалась опечатанной. Фрэнк из угла спальни Уолтера Салливана наблюдал, как Саймон тщательно смешивает жидкие реактивы, а затем наливает смесь в пластиковый распылитель. Потом Фрэнк помог ей засунуть под дверь полотенца и оклеить окна коричневой упаковочной бумагой. Они задернули тяжелые занавески, не оставив ни одной щели, через которую в комнату мог проникнуть естественный свет.
Фрэнк еще раз обследовал комнату. Он осмотрел зеркало, кровать, окно, шкафы, а затем прикроватную тумбочку и участок стены за ней, где была стерта штукатурка. Затем он вновь взглянул на фотографию и взял ее в руки. Она еще раз напомнила ему, что Кристина Салливан была очень красивой женщиной, ни в малейшей степени не похожей на те останки, которые он видел. На фотографии она сидела в кресле около кровати. Слева от нее была ясно видна тумбочка. С правой стороны снимка виднелся угол кровати. Горькая ирония, если учесть, как она, вероятно, воспользовалась этим предметом. Возможно, им придется обследовать пружины. На этом, скорее всего, их сегодняшняя работа закончится. Он вспомнил выражение лица Уолтера Салливана.
Он поставил фотографию обратно на тумбочку и продолжил наблюдать, как Саймон работает с жидкостями. Он быстро взглянул на снимок; его что-то забеспокоило, но что бы это ни было, оно вылетело из его головы так же быстро, как и влетело туда.
– Скажи-ка еще раз, Лора, как называется эта штука?
– Люминол. Она продается под различными названиями, но это один и тот же реагент. Я готова.
Она расположила бутылочку над участком ковра, откуда были срезаны волокна.
– Хорошо, что тебе не нужно платить за него, – улыбнулся ей следователь.
Саймон, повернувшись, взглянула на него.
– Мне это было бы безразлично. Я просто объявила бы себя банкротом. Они могли вычитать эту сумму из моей зарплаты до скончания века.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75