Но история подтверждает, что мужчины, облеченные властью, обычно заводят любовные связи на стороне. Не будучи ревностной феминисткой, Рассел все же не видела ничего предосудительного в следовании примеру своих коллег-мужчин. По ее мнению, в этом заключалось еще одно преимущество ее профессии.
Снимая платье и нижнее белье и надевая свою самую прозрачную ночную сорочку, она не переставала напоминать себе, зачем соблазняет этого молодого человека. Он был нужен ей по двум причинам. Во-первых, он знал о ее промахе с ножом для вскрытия конвертов, и она должна была быть абсолютно уверена, что Коллин будет молчать, и во-вторых, она надеялась, что он поможет вернуть эту улику. Вынужденные объяснимые причины. И все же сегодня вечером, так же как и в прошлые ночи, она меньше всего думала о них.
В эти минуты она чувствовала, что может спать с Тимом Коллином каждую ночь до конца своих дней и никогда не устанет от ощущений, переполнявших ее тело после каждой их встречи. Ее разум подсказывал ей тысячу поводов, чтобы остановиться, но тело не слушалось.
Стук в дверь раздался немного раньше назначенного времени. Она закончила укладывать волосы, еще раз быстро проверила макияж и потом, неуклюже скользнув в туфли, поспешила в коридор. Она открыла входную дверь и почувствовала, будто ей в грудь всадили кинжал.
– Какой черт вас принес сюда?
Бертон одну ногу поставил на порог, а крепкой рукой придерживал приоткрытую дверь.
– Нам нужно поговорить.
Рассел невольно заглянула ему за спину в поисках человека, с которым сегодня вечером собиралась заняться любовью.
Бертон перехватил ее взгляд.
– Простите, шеф, любовничек не придет. Она попыталась захлопнуть дверь, но не смогла сдвинуть стодесятикилограммового Бертона ни на дюйм. С потрясающей легкостью он распахнул дверь настежь и вошел внутрь.
Он стоял на пороге и смотрел на главу администрации, которая отчаянно пыталась понять, зачем он здесь, и в то же время старалась прикрыть наиболее пикантные участки своего тела. Ни то, ни другое ей не удавалось.
– Убирайтесь, Бертон! Как вы посмели вломиться ко мне?! Вам это даром не пройдет!
Задев ее, Бертон прошел в гостиную.
– Либо мы побеседуем здесь, либо мы побеседуем в другом месте. Вам решать.
Она последовала за ним в гостиную.
– О чем, черт возьми, вы говорите? Я же просила вас убраться. Вы что, забыли ваше место в официальной иерархии?
Он в упор посмотрел на нее.
– Вы всегда открываете дверь в такой одежде? Он мог понять Коллина. Ночная сорочка не скрывала соблазнительной фигуры главы администрации. Кто бы мог подумать! Он мог бы возбудиться даже несмотря на то, что прожил со своей женой двадцать четыре года, и у них родилось четверо детей, если бы не чувствовал омерзения к полуголой женщине, стоявшей перед ним.
– Убирайтесь к черту! Убирайтесь ко всем чертям, Бертон!
– Возможно, именно там мы все вскоре и окажемся, поэтому почему бы вам не надеть на себя хоть какую-то одежду, потом мы побеседуем, а после я вас оставлю. Но до тех пор я никуда не уйду.
– Вы хоть понимаете, что делаете? Я могу раздавить вас!
– Неужели?
Он достал фотографии из кармана пиджака и швырнул их на стол. Рассел сначала сделала вид, что не обращает на них внимания, но в конце концов взяла фотографии. Она попыталась унять дрожь в ногах, оперевшись рукой о стол.
– Вы с Коллином – замечательная пара. Действительно замечательная. Не думаю, что журналисты упустят этот факт из виду. Это могло бы стать самым захватывающим репортажем недели. Как вы считаете? Глава администрации президента развлекается с молодым агентом секретной службы. Заманчивая перспектива, не так ли?
Она изо всех сил дала ему пощечину, но ее руку пронзила боль. Это было похоже на удар по бревну. Бертон схватил ее руку и вывернул, пока она не вскрикнула.
– Послушайте, мадам, я знаю все, что здесь происходит, в мельчайших подробностях. Нож для вскрытия конвертов. Кто его стащил. И самое главное – как он его стащил. И теперь, эти последние письма от нашего неизвестного взломщика, склонного к подглядыванию. И теперь вам лучше перестать нести чушь. У нас большая проблема, и так как я вижу, что вы с самого начала все запороли, я думаю, что настало время для перестановок в руководстве. Вылезайте-ка из этой одежды, в которой вы похожи на шлюху, и возвращайтесь сюда. Если вы желаете, чтобы я спас вашу маленькую мозолистую задницу, то сделаете все именно так, как я сказал. Вам понятно? Потому что если вы не сделаете этого, нам придется немного поболтать с президентом. Выбирайте, шеф! – Произнося последнее слово, Бертон вложил в него все отвращение, которое чувствовал к ней.
Бертон медленно выпустил ее руку. Нависшая над ней массивная фигура, похоже, парализовала ее способность мыслить. Рассел осторожно потерла свою руку и почти робко взглянула на него: безнадежность ситуации начинала доходить до нее.
Она немедленно отправилась в туалет; ее вырвало. Похоже, она проводила за этим занятием все больше и больше времени. Холодная вода, которую она плескала на лицо, в конце концов помогла подавить рвотные позывы; она поднялась и медленно прошла в спальню.
Голова ее кружилась. Она переоделась в длинные брюки и толстый свитер, бросив ночную сорочку на кровать и постыдившись даже взглянуть на нее. Ее мечты о ночи наслаждения разбились вдребезги с ужасающей внезапностью. Она сменила красные туфли со “шпильками” на коричневые с плоской подошвой.
Слегка похлопав себя по щекам, она ощутила, что они горят. Глория Рассел почувствовала себя так, как будто отец увидел ее с парнем, запустившим руки ей под платье. Такое действительно однажды случилось, и частично из-за этого случая она полностью сосредоточилась на карьере в ущерб всему остальному – настолько неприятны были последствия. Отец назвал ее шлюхой и избил так, что она неделю не ходила в школу. Всю жизнь она молилась, чтобы никогда вновь не почувствовать подобное унижение. До сегодняшнего дня Бог слышал эти молитвы.
Рассел заставила себя дышать ровно, и когда вернулась в гостиную, то обнаружила, что Бертон снял пиджак, а на столе перед ним стоит кофейник. В глаза ей бросилась толстая кобура с ее смертельным содержимым.
– Сливки и сахар, правильно?
Она заставила себя посмотреть на него.
– Да.
Он налил кофе в чашки, и она села напротив него.
Она опустила взгляд на свою чашку.
– Что вам рассказал Ти... Коллин?
– О вас двоих? Почти ничего. Он не из тех, кто об этом рассказывает. Я думаю, он сильно в вас влюблен. Вы ударили его и в сердце и в голову. Неплохо.
– Вы что, не понимаете, о чем я? – Она чуть не сорвалась с кресла.
Бертон был дьявольски спокоен.
– Я понимаю вот что. Мы стоим в дюйме от края пропасти, и я даже не вижу ее дна. И именно туда мы направляемся. Честно говоря, мне плевать, с кем вы спите. Я пришел сюда не поэтому.
Рассел вновь села и заставила себя отпить кофе. Ее желудок начинал успокаиваться.
Бертон перегнулся через стол и как можно осторожнее коснулся ее руки.
– Послушайте, мисс Рассел. Я не собираюсь врать, что я о вас высокого мнения и пришел сюда, чтобы выручить вас из беды. Вы тоже не обязаны делать виц, что от меня без ума. Однако нравится вам это или нет, я убежден: мы с вами крепко повязаны. И единственный способ выйти сухими из воды – совместные усилия. Я предлагаю вам сделку. – Бертон сел обратно на стул и наблюдал за ней.
Рассел поставила чашку на стол и провела по губам салфеткой.
– Хорошо.
Бертон немедленно приступил к делу.
– Давайте уточним: на ноже для вскрытия конвертов остались отпечатки как президента, так и Кристины Салливан. И их кровь. Так?
– Да.
– Любой прокурор многое отдал бы за подобную штуку. Нам нужно вернуть ее.
– Мы выкупим у него нож. Он хочет продать его. В следующем письме он сообщит нам о сумме.
Бертон во второй раз вызвал у нее потрясение. Он швырнул на стол конверт.
– Этот парень очень хитер, но на определенном этапе ему все же придется перейти от слов к делу.
Рассел достала письмо и прочитала его. Послание было коротким и, как прежде, написано печатными буквами:
СКОРО СООБЩУ КООРДИНАТЫ. РЕКОМЕНДУЮ ЗАРАНЕЕ ПОБЕСПОКОИТЬСЯ О ФИНАНСОВОМ ОБЕСПЕЧЕНИИ СДЕЛКИ. СТОЛЬ ЦЕННУЮ ВЕЩЬ МОГУ ПРЕДЛОЖИТЬ ЗА СЕМИЗНАЧНУЮ СУММУ. СОВЕТУЮ СЕРЬЕЗНО ОБДУМАТЬ ПОСЛЕДСТВИЯ НЕВЫПОЛНЕНИЯ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ. ЕСЛИ ЗАИНТЕРЕСУЕТЕСЬ, ОТВЕЧАЙТЕ ЧЕРЕЗ РАЗДЕЛ ЧАСТНЫХ ОБЪЯВЛЕНИЙ В “ПОСТ”.
– У него своеобразный стиль письма, не правда ли? Лаконичный, но очень информативный.
Бертон налил еще одну чашку кофе. Затем он бросил на стал еще одну фотографию того, что Рассел отчаянно хотела вернуть.
– Ему нравится дразнить нас, не так ли, мисс Рассел?
– По крайней мере, он идет на сделку.
– Здесь потребуется крупная сумма. Вы готовы к этому?
– Это моя забота, Бертон. С деньгами проблем не будет. – Ее надменность постепенно возвращалась к ней.
– Может, и не будет, – согласился он. – Кстати, на кой черт вы не позволили Коллину вытереть эту штуку?
– Я не обязана отвечать на этот вопрос.
– Конечно, не обязаны, мадам Президент. Рассел и Бертон улыбнулись друг другу. Возможно, она ошибалась. Бертон был бельмом в глазу, но он был хитер и осторожен. Теперь она осознала, что нуждалась в этих качествах больше, чем в галантном простодушии Коллина, даже если к нему прилагается свежее сильное тело.
– В головоломке есть еще одна деталь, шеф.
– То есть?
– Когда придет время убить этого парня, будет ли вас тошнить от моего присутствия?
Рассел подавилась своим кофе, и Бертону пришлось несколько раз хлопнуть ее по спине, пока ее дыхание не стало ровным.
– Полагаю, вы уже ответили.
– О чем, черт возьми, вы толкуете, Бертон, – убить его?
– И вы до сих пор не понимаете что здесь происходит? Я-то считал, что вы даже где-то были выдающимся профессором. Неужто вы жили в башне из слоновой кости? Или, возможно, вам просто недостает здравого смысла. Хорошо, я объясню все предельно просто. Этот парень был свидетелем того, как президент пытался прикончить Кристину Салливан, та пыталась отплатить ему услугой за услугу, а мы с Колли-ном сделали свое дело и выключили ее до того, как президент был бы зарезан, как животное. Свидетель! Запомните этот термин. Еще до того как я узнал про эту маленькую улику, упущенную вами, я понял, что мы под угрозой. Парень рассказывает кому-нибудь эту историю, и она разрастается, как снежный ком. Некоторые вещи мы просто не сможем объяснить, правильно? Но ничего не происходит, и я начинаю надеяться, что, может, нам всем повезло, и парень просто боится раскрыться. А теперь я узнаю про эту дрянь с шантажом и спрашиваю себя: что все это значит?
Бертон вопросительно посмотрел на Рассел.
– Это значит, – ответила она, – что в обмен на нож он хочет получить деньги. Это его лотерея. Что еще это может значить, Бертон?!
Бертон покачал головой.
– Нет. Это значит, что парень водит нас за нос. Играет в интеллектуальные игры. Это значит, что наш свидетель смел и дерзок. И кроме того, чтобы взломать гнездышко Салливана, нужно быть настоящим профессионалом. Таким образом, этот парень не из тех, кого легко испугать.
– Ну и что? Разве мы не будем в безопасности, если вернем нож? – До Рассел начинало доходить, к чему клонит Бертон, но она все еще не вполне понимала это.
– В том случае, если он не оставит у себя его фотографии, которые теперь в любой день могут появиться на первой полосе "Пост-. Увеличенное фото следа ладони президента на ноже для вскрытия конвертов из спальни Кристины Салливан на первой полосе. Возможно, это даст повод для серии интересных статей. Для газет это достаточное основание, чтобы начать копать глубже. Даже малейший намек на связь между президентом и убийством – и все кончено. Разумеется, мы можем заявить, что парень рехнулся, а фотография – искусная подделка, и, может быть, нам поверят.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75