Дон так и поступил. Правда, на службе в Берлине ему не приходилось носить с собой оружия более громоздкого, чем пистолет. Ощущая на себе вес автомата, он припомнил детские игры в войну. Он шел, мягко ступая по мелким камням, и через пятьдесят ярдов внезапно заметил впереди какой-то предмет. Это явно было плодом человеческих рук, так как имело яркую окраску, что и привлекло его взгляд. Оступаясь на камнях, Элбрайт подбежал к предмету поближе, и у него возникло смешанное чувство. На дороге валялась пустая банка из-под "диэт-пепси".
Как ее сюда занес черт?
Элбрайт осмотрелся вокруг и обнаружил в редколесье еще несколько банок приблизительно такого же назначения. Неподалеку валялась пустая сигаретная пачка, упаковка от продуктов, а в газету были завернуты обглоданные куриные кости. Банки из-под напитков казались совсем новыми: на них еще не успела выгореть краска. Взяв в руки обрывок газеты, Элбрайт обнаружил: типографская краска тоже не успела стереться. Элбрайт предположил два варианта. Первый — что весь этот мусор оставили здесь праздные гуляки. Второй — что это следы террориста, остановившегося на склоне перекусить.
Присмотревшись к газете повнимательней, Дон Элбрайт прочел, что газета называлась "Эльбукерк Трибьюн", датирована она была позавчерашним числом.
Первым желанием Элбрайта было сообщить о находке Болану, но потом он решил, что в этом нет смысла — Болан вернется через пару часов и своими глазами все увидит. Сейчас разумнее всего было продолжать поиски. Может, удастся найти какой-нибудь более существенный трофей. Он пошел назад, оглядываясь по сторонам и размышляя над тем, что только что обнаружил. Не оставалось сомнения в том, что мусор оставил неизвестный наблюдатель. Никакой, даже самый ненормальный турист сюда не потащится. Очень хотелось бы верить, что хлам оставила охрана. Они могли тут оказаться случайно, но брать с собой еду и устраивать пикник как-то совсем уж бессмысленно с их стороны.
Элбрайт прошел еще сто пятьдесят ярдов и не нашел больше никаких свидетельств присутствия посторонних. Возвращаясь назад тем же путем, которым шел вперед, он добрался до того места, где расстался с Боланом. Он тщательно выискивал вещественные доказательства, но их не было.
Элбрайт задумался о найденной им газете. Дата на ней и её название говорили, что оставить её мог кто угодно, но только не Кущенко. Позавчера он был в Далласе и никак не мог приобрести газету, которая распространяется в пределах другого штата. Значит, тут был еще кто-то, кроме него самого, Болана и Кущенко.
Кто же мог интересоваться Корниенко? Да и почему только Корниенко. Тут находились еще два человека, которые могли сами быть мишенью для кого-нибудь: Болан и Кущенко. Может быть, кто-то гонялся за Кущенко? Может, это Коллингсуорт? Элбрайту очень хотелось, чтобы это было так. Правда, он сам никогда не питал особой любви к этому человеку, но все-таки Коллингсуорт был справедлив и заслуживал уважения. А уж причина для его пребывания здесь была более чем основательной. Коллингсуорт допустил непростительную оплошность при обмене пленными. Следствием этой ошибки могло быть увольнение с работы, а ему до пенсии оставалось всего ничего. Вполне возможно, что, сознавая все это, его бывший шеф решил загладить свою вину и собственноручно изловить лже-Андерсона. Коллингсуорт был гораздо опытней Элбрайта и на его знания можно было рассчитывать.
Да, появление здесь его бывшего шефа только облегчило бы их операцию, так думал молодой агент ЦРУ Дон Элбрайт...
* * *
В этот момент Мак Болан находился в непосредственной близости от границ базы — в пятидесяти ярдах от заграждения из колючей проволоки. На протяжении всего спуска по склону он рассматривал базу и обнаружил, что она охраняется не так тщательно, как он себе представлял. Он был весьма осторожен, сознавая грозящую ему опасность, но теперь даже удивился беспечности охранников. Стоило ли так ухищренно прятаться и применять все меры предосторожности?
С другой стороны, это радовало его, так как давало ему дополнительные шансы на успех, и теперь появились основания надеяться, что мышка не ускользнет из ловушки. Новое положение вещей придало Болану сил. Вдобавок, его подстегивало сознание того, что если он допустит малейшую оплошность в поединке с террористом, то Кущенко выиграет. На его плечи была возложена тяжелая ноша, но случай оказался уникальный, и трудности не оправдали бы его поражение.
Наконец-то ему удалось избавиться от самобичевания, параноические мысли сменились сознанием того, что его личная война продолжается и он не один. Болан находился на передовой, но он знал, что может в любую минуту связаться с другом, если появится в этом необходимость. Такой новичок, как Элбрайт, может, конечно, спасовать перед серьезной угрозой, но тут уж ничего не попишешь.
Болан несколько удивился собственным мыслям. Они показались ему излишне самоуверенными. Все важнейшие поединки ему еще предстояли. А груз давних дней становился все тяжелее и тяжелее. Но воспоминания служили ему и добрую службу — они направляли его по нужному пути. Когда его послали во Вьетнам, он оказался в самом опасном месте. Новички там первыми попадали под перекрестный огонь, под прицел снайперов и первыми наступали на пехотную мину.
Сейчас он не так уже безоговорочно самоуверен, он стал гораздо мудрее. В данную минуту он трезво оценивал свое положение. Это было похоже на прогулку у обрыва с завязанными глазами. Он даже не мог толком сформулировать, против кого он сражается. Приходилось ловить рыбу в мутной воде. Старые навыки и умения, конечно, остались, но теперь обстоятельства были гораздо запутанней и сложней. Может быть, для того чтобы узнать истинные планы противника, придется разрядить весь магазин.
"Да, черт подери, всему приходится учиться, — думал Болан. — Вот я и учусь. И буду учиться..."
На территории базы стояла тишина, несмотря на то, что был самый разгар утра. И солнце здесь казалось совсем холодным. Болан со смехом подумал, что, наверное, чем ближе он подходит к базе, тем тусклее становится солнечный свет.
А во Вьетнаме, наоборот, ему казалось, что он находится в самом пекле — в самом центре Земли. Воздух был тяжелым и плотным, солнце свинцовым грузом падало на плечи. Здесь же воздух был разряжен и казался пустым, как и поиски Кущенко. На высоте более двух миль Болан пробирался в зарослях под солнцем, которое грело не больше, чем Луна. Вокруг царила полная тишина. Как на том свете. Он не видел никаких признаков жизни, если не считать парящих в небе грифов. Обглоданные белые кости были разбросаны на обезвоженной и потрескавшейся почве. Болану пришла в голову мысль, что на территории уже никого нет — всех ее обитателей съели хищные грифы.
Он увидел, что прямо по курсу лес обрывается. Скорее всего, это просека, подумал Болан. Он миновал тонкие стволы деревьев и выбрался к краю дороги. Пробежав вдоль просеки по лесу ярдов пятьдесят, Болан остановился, чтобы все хорошо обдумать и приготовить на всякий случай оружие.
Просека казалась не больше пятидесяти футов в ширину, но этого было вполне достаточно, чтобы по ней смог проехать "джип". Ее усеяли небольшие камни и упавшие ветки деревьев. Спиленные стволы без сучьев окаймляли дорогу с обеих сторон.
Прямая, как труба, она тянулась вверх по склону до самого хребта и прекрасно просматривалась. Болан пошел вдоль нее.
Спускаясь со склона, дорога вела к огороженной территории, где стояли два ангара. Часовым достаточно было выглянуть в окно, чтобы заметить приближающийся транспорт.
Было рискованно даже переходить на другую сторону просеки, но Болан решил попробовать. Он задумал обойти базу кругом, а для этого необходимо было пересечь дорогу. Территория базы была слишком велика, чтобы десять человек могли держать ее всю под прицелом.
То, что удалось узнать Болану, оказалось весьма полезно.
Как сказал ему Элбрайт, Корниенко должен появиться в половине пятого вечера. Мак взглянул на часы. Половина первого, Вполне возможно, что Кущенко уже здесь. Ему будет достаточно кратковременного появления Корниенко, чтобы сделать один выстрел. Самое большее — два. Если Кущенко дважды промахнется, охрана поднимется на ноги и спрячет русского пленника. А весь караул высыпет в лес на поиски террориста. Кущенко не может позволить себе промахнуться и не будет находиться здесь слишком долго. На вторую попытку ему нельзя рассчитывать.
Болан задумался и стал оглядываться по сторонам в поисках лучшей позиции для стрельбы. Нужно было найти место, откуда Кущенко мог бы поразить цель с первого выстрела. Корниенко не будет находиться на открытом пространстве более получаса.
Болан пересек просеку, пригибая как можно ниже голову. Большой "Уэзерби" свисал с одного его плеча, а рация и бинокль болтались на другом. Болан услышал стук — бинокль ударился о камень в тот момент, когда он уже перебрался на другую сторону просеки. Когда Мак скрылся за деревьями, он решил посмотреть, не пострадал ли бинокль. Достав его из футляра, Болан обнаружил, что оптика сильно повреждена. Он вытащил из одного объектива осколки линз и выбросил их. Они были расколоты вдребезги, а сам корпус бинокля поврежден, будто Болан его... Стоп, стоп.
Это не удар о камень, моментально сообразил Болан. От этого с корпусом ничего бы не случилось. Можно было кокнуть оптику, но металлический корпус!.. Он поднял с земли стекла, собрал их и стал рассматривать, вертя на ладони.
Не было сомнений — в него сейчас кто-то выстрелил, А он принял звук выстрела за удар бинокля о камень. Будь он хоть чуточку менее осторожным — валяться ему посреди лесной дороги с дырой в башке. Болан осторожно огляделся вокруг, внимательно прислушиваясь. Но он ничего не услышал.
Он прикрыл один глаз и стал смотреть в уцелевшую половину бинокля, как в телескоп. Он разглядывал лес, прилегающий к просеке, но крутом не было ни души. Тогда Болан постарался прикинуть, откуда могли произвести выстрел. Явно стреляли не с территории. База находилась внизу, а стреляли сверху. Кто еще за ним охотится? Кто этот человек, прекрасно владеющий оружием? К тому же выстрел был сделан с глушителем. Зачем он нужен охране?
Кущенко?
Но зачем он тогда так спешит? Этот выстрел может выдать его самого, тут не спасет даже глушитель. Зачем он ставит под угрозу свою миссию?
Болан, конечно, не сомневался, что террорист попытается его убить, как только у него появится шанс, но не раньше, чем он сделает то, зачем он сюда пришел. Мишень номер один для него — Корниенко. А Болан — на закуску...
"Или нет? Неужели этот спектакль разыгрывается лишь для того, чтобы убрать меня?" — задавался вопросом Мак.
Он не сомневался, что хозяева Кущенко хотели бы привлечь его к своим делам. Он многим мог бы сослужить добрую службу...
Мог, но не хотел.
Или им всем просто осточертело гоняться за ним по Америке и они хотят убрать его как можно быстрее? Но ведь у них и прежде была возможность покончить с ним... Только они почему-то этого не сделали. Болан сообразил: они хотят показать ему, что могут пришлепнуть его в любой момент, или просто он им нужен живой.
Может быть, думал он, очень может быть...
— Они только забыли посоветоваться со мной, — произнес Болан вслух.
Охота продолжалась...
25
Солнце давно уже клонилось к горизонту, и день начал быстро таять. Болан посмотрел на небо, потом взглянул на часы. Время дневной прогулки Корниенко почти подошло, и Кущенко был тут как тут. Используя одноглазый бинокль, Болан стал изучать склон в поисках меткого стрелка. Его продолжали одолевать тревожные мысли. Наступал решающий момент, а Болан так и не знал, ради чего здесь находится Кущенко. Может, террорист захочет пришлепнуть его в первую очередь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
Как ее сюда занес черт?
Элбрайт осмотрелся вокруг и обнаружил в редколесье еще несколько банок приблизительно такого же назначения. Неподалеку валялась пустая сигаретная пачка, упаковка от продуктов, а в газету были завернуты обглоданные куриные кости. Банки из-под напитков казались совсем новыми: на них еще не успела выгореть краска. Взяв в руки обрывок газеты, Элбрайт обнаружил: типографская краска тоже не успела стереться. Элбрайт предположил два варианта. Первый — что весь этот мусор оставили здесь праздные гуляки. Второй — что это следы террориста, остановившегося на склоне перекусить.
Присмотревшись к газете повнимательней, Дон Элбрайт прочел, что газета называлась "Эльбукерк Трибьюн", датирована она была позавчерашним числом.
Первым желанием Элбрайта было сообщить о находке Болану, но потом он решил, что в этом нет смысла — Болан вернется через пару часов и своими глазами все увидит. Сейчас разумнее всего было продолжать поиски. Может, удастся найти какой-нибудь более существенный трофей. Он пошел назад, оглядываясь по сторонам и размышляя над тем, что только что обнаружил. Не оставалось сомнения в том, что мусор оставил неизвестный наблюдатель. Никакой, даже самый ненормальный турист сюда не потащится. Очень хотелось бы верить, что хлам оставила охрана. Они могли тут оказаться случайно, но брать с собой еду и устраивать пикник как-то совсем уж бессмысленно с их стороны.
Элбрайт прошел еще сто пятьдесят ярдов и не нашел больше никаких свидетельств присутствия посторонних. Возвращаясь назад тем же путем, которым шел вперед, он добрался до того места, где расстался с Боланом. Он тщательно выискивал вещественные доказательства, но их не было.
Элбрайт задумался о найденной им газете. Дата на ней и её название говорили, что оставить её мог кто угодно, но только не Кущенко. Позавчера он был в Далласе и никак не мог приобрести газету, которая распространяется в пределах другого штата. Значит, тут был еще кто-то, кроме него самого, Болана и Кущенко.
Кто же мог интересоваться Корниенко? Да и почему только Корниенко. Тут находились еще два человека, которые могли сами быть мишенью для кого-нибудь: Болан и Кущенко. Может быть, кто-то гонялся за Кущенко? Может, это Коллингсуорт? Элбрайту очень хотелось, чтобы это было так. Правда, он сам никогда не питал особой любви к этому человеку, но все-таки Коллингсуорт был справедлив и заслуживал уважения. А уж причина для его пребывания здесь была более чем основательной. Коллингсуорт допустил непростительную оплошность при обмене пленными. Следствием этой ошибки могло быть увольнение с работы, а ему до пенсии оставалось всего ничего. Вполне возможно, что, сознавая все это, его бывший шеф решил загладить свою вину и собственноручно изловить лже-Андерсона. Коллингсуорт был гораздо опытней Элбрайта и на его знания можно было рассчитывать.
Да, появление здесь его бывшего шефа только облегчило бы их операцию, так думал молодой агент ЦРУ Дон Элбрайт...
* * *
В этот момент Мак Болан находился в непосредственной близости от границ базы — в пятидесяти ярдах от заграждения из колючей проволоки. На протяжении всего спуска по склону он рассматривал базу и обнаружил, что она охраняется не так тщательно, как он себе представлял. Он был весьма осторожен, сознавая грозящую ему опасность, но теперь даже удивился беспечности охранников. Стоило ли так ухищренно прятаться и применять все меры предосторожности?
С другой стороны, это радовало его, так как давало ему дополнительные шансы на успех, и теперь появились основания надеяться, что мышка не ускользнет из ловушки. Новое положение вещей придало Болану сил. Вдобавок, его подстегивало сознание того, что если он допустит малейшую оплошность в поединке с террористом, то Кущенко выиграет. На его плечи была возложена тяжелая ноша, но случай оказался уникальный, и трудности не оправдали бы его поражение.
Наконец-то ему удалось избавиться от самобичевания, параноические мысли сменились сознанием того, что его личная война продолжается и он не один. Болан находился на передовой, но он знал, что может в любую минуту связаться с другом, если появится в этом необходимость. Такой новичок, как Элбрайт, может, конечно, спасовать перед серьезной угрозой, но тут уж ничего не попишешь.
Болан несколько удивился собственным мыслям. Они показались ему излишне самоуверенными. Все важнейшие поединки ему еще предстояли. А груз давних дней становился все тяжелее и тяжелее. Но воспоминания служили ему и добрую службу — они направляли его по нужному пути. Когда его послали во Вьетнам, он оказался в самом опасном месте. Новички там первыми попадали под перекрестный огонь, под прицел снайперов и первыми наступали на пехотную мину.
Сейчас он не так уже безоговорочно самоуверен, он стал гораздо мудрее. В данную минуту он трезво оценивал свое положение. Это было похоже на прогулку у обрыва с завязанными глазами. Он даже не мог толком сформулировать, против кого он сражается. Приходилось ловить рыбу в мутной воде. Старые навыки и умения, конечно, остались, но теперь обстоятельства были гораздо запутанней и сложней. Может быть, для того чтобы узнать истинные планы противника, придется разрядить весь магазин.
"Да, черт подери, всему приходится учиться, — думал Болан. — Вот я и учусь. И буду учиться..."
На территории базы стояла тишина, несмотря на то, что был самый разгар утра. И солнце здесь казалось совсем холодным. Болан со смехом подумал, что, наверное, чем ближе он подходит к базе, тем тусклее становится солнечный свет.
А во Вьетнаме, наоборот, ему казалось, что он находится в самом пекле — в самом центре Земли. Воздух был тяжелым и плотным, солнце свинцовым грузом падало на плечи. Здесь же воздух был разряжен и казался пустым, как и поиски Кущенко. На высоте более двух миль Болан пробирался в зарослях под солнцем, которое грело не больше, чем Луна. Вокруг царила полная тишина. Как на том свете. Он не видел никаких признаков жизни, если не считать парящих в небе грифов. Обглоданные белые кости были разбросаны на обезвоженной и потрескавшейся почве. Болану пришла в голову мысль, что на территории уже никого нет — всех ее обитателей съели хищные грифы.
Он увидел, что прямо по курсу лес обрывается. Скорее всего, это просека, подумал Болан. Он миновал тонкие стволы деревьев и выбрался к краю дороги. Пробежав вдоль просеки по лесу ярдов пятьдесят, Болан остановился, чтобы все хорошо обдумать и приготовить на всякий случай оружие.
Просека казалась не больше пятидесяти футов в ширину, но этого было вполне достаточно, чтобы по ней смог проехать "джип". Ее усеяли небольшие камни и упавшие ветки деревьев. Спиленные стволы без сучьев окаймляли дорогу с обеих сторон.
Прямая, как труба, она тянулась вверх по склону до самого хребта и прекрасно просматривалась. Болан пошел вдоль нее.
Спускаясь со склона, дорога вела к огороженной территории, где стояли два ангара. Часовым достаточно было выглянуть в окно, чтобы заметить приближающийся транспорт.
Было рискованно даже переходить на другую сторону просеки, но Болан решил попробовать. Он задумал обойти базу кругом, а для этого необходимо было пересечь дорогу. Территория базы была слишком велика, чтобы десять человек могли держать ее всю под прицелом.
То, что удалось узнать Болану, оказалось весьма полезно.
Как сказал ему Элбрайт, Корниенко должен появиться в половине пятого вечера. Мак взглянул на часы. Половина первого, Вполне возможно, что Кущенко уже здесь. Ему будет достаточно кратковременного появления Корниенко, чтобы сделать один выстрел. Самое большее — два. Если Кущенко дважды промахнется, охрана поднимется на ноги и спрячет русского пленника. А весь караул высыпет в лес на поиски террориста. Кущенко не может позволить себе промахнуться и не будет находиться здесь слишком долго. На вторую попытку ему нельзя рассчитывать.
Болан задумался и стал оглядываться по сторонам в поисках лучшей позиции для стрельбы. Нужно было найти место, откуда Кущенко мог бы поразить цель с первого выстрела. Корниенко не будет находиться на открытом пространстве более получаса.
Болан пересек просеку, пригибая как можно ниже голову. Большой "Уэзерби" свисал с одного его плеча, а рация и бинокль болтались на другом. Болан услышал стук — бинокль ударился о камень в тот момент, когда он уже перебрался на другую сторону просеки. Когда Мак скрылся за деревьями, он решил посмотреть, не пострадал ли бинокль. Достав его из футляра, Болан обнаружил, что оптика сильно повреждена. Он вытащил из одного объектива осколки линз и выбросил их. Они были расколоты вдребезги, а сам корпус бинокля поврежден, будто Болан его... Стоп, стоп.
Это не удар о камень, моментально сообразил Болан. От этого с корпусом ничего бы не случилось. Можно было кокнуть оптику, но металлический корпус!.. Он поднял с земли стекла, собрал их и стал рассматривать, вертя на ладони.
Не было сомнений — в него сейчас кто-то выстрелил, А он принял звук выстрела за удар бинокля о камень. Будь он хоть чуточку менее осторожным — валяться ему посреди лесной дороги с дырой в башке. Болан осторожно огляделся вокруг, внимательно прислушиваясь. Но он ничего не услышал.
Он прикрыл один глаз и стал смотреть в уцелевшую половину бинокля, как в телескоп. Он разглядывал лес, прилегающий к просеке, но крутом не было ни души. Тогда Болан постарался прикинуть, откуда могли произвести выстрел. Явно стреляли не с территории. База находилась внизу, а стреляли сверху. Кто еще за ним охотится? Кто этот человек, прекрасно владеющий оружием? К тому же выстрел был сделан с глушителем. Зачем он нужен охране?
Кущенко?
Но зачем он тогда так спешит? Этот выстрел может выдать его самого, тут не спасет даже глушитель. Зачем он ставит под угрозу свою миссию?
Болан, конечно, не сомневался, что террорист попытается его убить, как только у него появится шанс, но не раньше, чем он сделает то, зачем он сюда пришел. Мишень номер один для него — Корниенко. А Болан — на закуску...
"Или нет? Неужели этот спектакль разыгрывается лишь для того, чтобы убрать меня?" — задавался вопросом Мак.
Он не сомневался, что хозяева Кущенко хотели бы привлечь его к своим делам. Он многим мог бы сослужить добрую службу...
Мог, но не хотел.
Или им всем просто осточертело гоняться за ним по Америке и они хотят убрать его как можно быстрее? Но ведь у них и прежде была возможность покончить с ним... Только они почему-то этого не сделали. Болан сообразил: они хотят показать ему, что могут пришлепнуть его в любой момент, или просто он им нужен живой.
Может быть, думал он, очень может быть...
— Они только забыли посоветоваться со мной, — произнес Болан вслух.
Охота продолжалась...
25
Солнце давно уже клонилось к горизонту, и день начал быстро таять. Болан посмотрел на небо, потом взглянул на часы. Время дневной прогулки Корниенко почти подошло, и Кущенко был тут как тут. Используя одноглазый бинокль, Болан стал изучать склон в поисках меткого стрелка. Его продолжали одолевать тревожные мысли. Наступал решающий момент, а Болан так и не знал, ради чего здесь находится Кущенко. Может, террорист захочет пришлепнуть его в первую очередь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35