Он расстрелял весь магазин, сменил его, подождал, потом крикнул:
— Глеу! Глеу, ты, старый пердун, неприятель у нас под задницей, сзади.
Пока он говорил, Глеу и Крик скользнули в канаву рядом с ним, волоча за собой ракетомет и шесть неиспользованных обойм.
— Какого хрена?..
— Заткнись, Джеми. Босс хочет, чтобы мы сместились на пятьдесят метров южнее. Мы уже двигались, когда это случилось. — Между ними было тело женщины. Он повернулся к Крику. — Что делать с этим, Джон?
— Дело дрянь. Мы не знаем, сколько их тут. Они могут рыскать вокруг. Я считаю, мы злоупотребили гостеприимством.
Глеу включил рацию.
— Ник? Неприятель вышел на нас из леса сзади...
— Присоединяйся к компании. Возвращайся на позицию Джеффа. Я скажу ему, чтобы прикрыл вас. Но слушай, Джек. Возьми М202 и столько ракет, сколько сможешь.
Глеу и Крик заползли обратно в тростник. Таща вдвоем ракетомет, они могли каждый унести по восемь ракетных обойм на спине. Как только они были готовы, к ним влез Стрэхан.
— А я думал, ты нас прикрываешь, — проворчал Крик.
— Они залягут низко, — прервал его Глеу. — Они обходят сзади или через тростник, но так или иначе они пока не стреляют в нас. Идем.
Но когда они вышли из-под прикрытия, раздалась очередь из бункера под вышкой. Стрэхан опустошил еще один магазин в амбразуру, пока остальные продирались к небольшой плантации бананов. Оказавшись в безопасности, они поставили ракетомет и, хотя и не слишком эффективно, потому что они были на самом пределе дальности, стали поливать бункер девятимиллиметровыми пулями «парабеллум» из своих МР5. Стрэхан присоединился к ним, и они взялись за свою ношу.
Клочок лесопосадок, который скрывал Джеффа, был в семистах метрах к югу от них, но между ними был самый западный бункер. Более того, земля была поделена на маленькие рисовые поля, на которых негде было укрыться, — вот почему Джефф со своей снайперской винтовкой был поставлен здесь. Они должны были сделать петлю, пройти на запад и вернуться — добрых полтора километра, если не больше, используя то прикрытие, которое они могли найти среди более высоких посевов и клочков лесопосадок. А с севера постоянно могли ударить враги — и кто знает сколько? А с Глеу и Криком, связанными ракетометом, они представляли собой отличную мишень.
— Ну, — сказал Глеу, когда они в очередной раз остановились перевести дыхание. — Мы просто покажем лучшее, на что способны.
— Я бы предпочел напустить туману, — сказал Крик жирным, как дорсетские сливки, голосом.
Джеми Стрэхан оторвал банан от грозди, свисавшей над его плечом, и удивленно оглянулся.
— Я и не знал, что они ставят им подпорки, — сказал он, имея в виду раздвоенную на конце ветку, которая упиралась в землю, поддерживая плоды.
Он начал чистить банан, полоску за полоской.
— Одна шкурка, — напевал он. — Две шкурки, три шкурки, обрезание!
Джефф увидел их на секунду или две позже, направлявшихся с запада, держась так, чтобы между ними и бункером были банановые заросли.
— Тони, не спускай с них глаз, так чтобы я все время знал, где они. Хулиан, обстреливай бункер. Я знаю, что они с другой стороны, но если ты достанешь их через амбразуры или пули будут свистеть у них над головой, это нарушит их планы.
Он рассматривал в бинокль заросли бамбука и тростника и более пересеченную местность к западу от них. Восточный ветер нес туда дым, и иногда шквал дождя качал верхушки пальм и волновал грязную воду в рисовых чеках. Справа стреляли, а позади них грохотал пулемет Гудалла. «Господи, — подумал он, — если Тиму есть в кого стрелять, мы можем оказаться в первых рядах, сразу между двух огней».
Но тут за бамбуком, направляясь в сторону той банановой плантации, где были Джек и компания, прямо по левую руку, показались они — два, три, четыре... Врассыпную, от укрытия к укрытию, осторожно и явно преследуя кого-то. «Разумеется, — подумал Джефф, — ракетомет — вот что они на самом деле ищут. Пятеро. Шестеро. Я возьму четвертого — таким образом я могу отвлечь еще и тех, кто впереди. Они обернутся, чтобы посмотреть, что случилось с их дружком».
Он отложил бинокль и быстрыми точными движениями поднял винтовку и прицелился «шмидт» сквозь бендеровскую оптику. Восемьсот метров, но с таким увеличением и чистотой линз картинка очень четкая... Когда фигура молодого человека с бородой и с черно-алым платком на шее совпала с вертикальной осью, он выпустил пулю и уже прицелился в другого, который был в десяти метрах, когда пуля ударила первого в грудь точно под ключицу. На этой стадии игры не было необходимости стрелять в голову — просто положить мерзавцев на землю.
Опять больно. Пора принять еще таблетку.
* * *
Пятью минутами ранее, после короткого обмена репликами с Паркером по рации, Гудалл развернул пулемет так, чтобы он мог держать под обстрелом небольшой сектор, не более чем двести метров, включая вышку и бункер, который был слева от Паркера, не доставая до леса на возвышенности, откуда он ждал группу Паркера. Они договорились по рации, что по сигналу от Паркера он накроет бункер трассирующим и зажигательным огнем. Тем временем Билл и Бен должны были обстрелять этот бункер с другой стороны из своих М16 под прикрытием леса. Они надеялись, что под этим прикрытием Паркер и Мик Стрэхан смогут перетащить миномет через открытое пространство в укрытие, которое было левее. Тащить предстояло вниз, через низкую поросль, так что они могли это сделать. Паркер никоим образом не собирался пытаться достать бункер минометным огнем, когда его контратаковали сзади.
Для перемещения пулемета следовало поднять треногу, переместить опору, поднять ствол на опору и закрепить его. Дита помогала Гудаллу во всем этом точными легкими движениями, как он учил ее все три предыдущих дня.
Он открыл крышку, и она без малейшего напоминания зарядила ленту с двумя сотнями патронов, пока он взводил ударный механизм и прилаживал предохранитель. Затем он усмехнулся ей — их разделял всего метр, и он снова почувствовал возбуждение, когда она ответила ему тем же. Хотя ее лицо было раскрашено, как у индейца на тропе войны, волосы собраны сзади и она была одета в мешковатую полевую форму, он не мог забыть ни на секунду, что она женщина, причем женщина, которую он желал, как не желал еще ни одну. Даже ее запах — сладкий и манящий, ибо возбуждение войны захватило ее так же легко, как и мужчин, и приятный запах мыла, которым она пользовалась...
— Проснись, любимый. У нас гости, — она указала куда-то направо.
Примерно в километре от них к северо-востоку джунгли выходили на пологое возвышение, где каменный склон образовывал мини-расщелины метра в три высотой, покрытые ползучими побегами экзотических растений вроде гигантской «утренней славы». Ниже были лесопосадки, заброшенные поля или плантации, но там не росло ничего выше метра.
Шесть фигур двигались гуськом вдоль этого возвышения и рассыпались по склону, явно готовясь накрыть минометный расчет продольным огнем одновременно с двух сторон.
Палец Гудалла накрыл предохранитель, справа к нему повернули свои раскрашенные лица Стивенс и Хенчард, ожидая приказа двинуться вперед метров на четыреста для пущей эффективности стрельбы из SLR. Но тонкие и сильные пальцы Диты сомкнулись у него на запястье.
— Подожди.
Он чувствовал тепло ее дыхания рядом с ухом.
— Почему? — спросил он.
— Подожди, пока не узнаешь, что Ник может видеть, что происходит. Твой трассер покажет ему, где они.
Он не был в этом уверен. Шесть врагов уже спустились вниз, выискивая молодые деревца, чтобы спрятаться за ними. Но вот наконец они нашли себе защиту от обманутого противника — единственного, которого они ожидали встретить, из леса сверху. Гудаллу не понравилось то, как Дита назвала Паркера «Ник».
Тут раздался сигнал.
Пулемет заработал. Он выпустил очередь из пяти пуль, шестую Гудалл послал туда, где, как он знал, были «гости», затем переставил на автоматический огонь и расстрелял ленту за шесть секунд, накрыв трассерами и зажигательными весь нужный район. Дита зарядила следующую ленту за пять секунд, и на этот раз он переключился на бункер, расстреляв ленту за двенадцать секунд, в то время как вокруг них вырастали цепочки фонтанчиков.
Стивенс и Хенчард знали, что делать, без приказа. Они быстро выдвинулись вперед, прыгая по посадкам, шлепая по рисовым чекам, находя укрытие, где только могли, пока не приблизились на достаточное расстояние, чтобы расстреливать все, что движется под возвышением.
Тем временем из леса слева от него очереди М16 обстреливали бункер с другой стороны, и Гудаллу было ясно, что там, в километре от них, остался только кто-то один. Его сердце дрогнуло, радость боя ослабела — почти наверняка это был один из Цветочных Горшков.
С другой стороны Джефф начинал радоваться. Глеу и Крик кружили слева от него, почти постоянно хорошо скрытые от неприятеля позади, в том месте, которые они покинули. Джеми Стрэхан прикрывал их отход, и каждый раз, когда те показывались и открывали огонь, Джефф засекал вспышку, часто сбоку или под углом в 45 градусов, и ловил ее источник через оптику. Радость была в том, что он был отдельно от М16 и АК47. Через пять минут всякий огонь в этом секторе стих — или он перещелкал их всех, или они поняли, что обнаружить свое положение — значит напроситься на смерть.
И теперь Глеу и Крик уже были на подходе с северо-запада, шлепали через поле, таща вдвоем М202, им оставалось всего пятьдесят метров, и в сотне метров позади них был Джеми, ствол его SLR шарил по чаще. «Господи, — подумал Джефф, — мы довели их живыми и здоровыми, я и не думал, что мы это сможем».
В этот момент очередь из М16 перерезала Джеми почти пополам. Джефф вскинулся, выпустив четыре пули за пять секунд, но что было в этом толку? Какой-то ублюдок в конце концов проследил за ними до конца пути, не рискнув ни разу открыть огонь из-за бдительности Джеми, пока в самый последний момент не представилось такой возможности.
И тут случилось нечто сверхъестественное.
Тело Джеми дернулось и, кажется, приподнялось из грязи, в которую упало, взметнулись дым и искры, и зажигательные ракеты, которые он нес на спине, со свистом прочертили дугу в свинцовом небе, оставляя за собой дым, и сила отдачи перевернула его тело, которое теперь улеглось, как брошенное чучело. Двадцать секунд длился фейерверк, пока жар воспламенившихся ракет поджигал соседние, оставив, наконец, обугленную, дымящуюся черную статую, которая медленно повалилась обратно в лужу.
— Отлично. Это пятое ноября.
Джефф зашелся в приступе истерического смеха. Глеу был рядом с ним, но, казалось, не оценил шутку. Но для Джеффа это было вполне реально: крайне скульптурный хэппенинг, лучший во всем двадцатом столетии, лучше, чем кирпичи на полу Тэйт-Гэллери, лучше, чем заспиртованная овца — человек как саморазрушающаяся «римская свеча».
35
— Мы потеряли Джеми при их нападении. — Паркер в укрытии Гудалла, с Миком Стрэханом и Беном, с минометом, при котором оставалась всего одна обойма, все не мог восстановить дыхание. — Но мы удерживаем их, что позволяет нам отойти назад. Они оставили кого-то позади нас, чтобы заставить подумать, что они идут за нами, а шестеро других будут тем временем ждать нас впереди. И спасибо тебе, Тим, это ты увидел их, а я-то считал, что ликвидировал всех. Ладно. Что будем делать?
Дита воздержалась от того, чтобы указать, что именно она увидела их.
Паркер нервно посмотрел на Мика, который сидел на земле снаружи, свесив голову, а его обычно красное лицо было бледным. Он не сказал ничего, когда узнал о смерти своего брата-близнеца, и сейчас с какой-то пугающей твердостью привычно чистил свою SLR. Паркер продолжил:
— Я думаю, что мы сделали дело хорошо. Возможно, мы должны были предвидеть возможность контратаки с заранее приготовленных позиций, но когда это случилось, вы все справились очень хорошо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
— Глеу! Глеу, ты, старый пердун, неприятель у нас под задницей, сзади.
Пока он говорил, Глеу и Крик скользнули в канаву рядом с ним, волоча за собой ракетомет и шесть неиспользованных обойм.
— Какого хрена?..
— Заткнись, Джеми. Босс хочет, чтобы мы сместились на пятьдесят метров южнее. Мы уже двигались, когда это случилось. — Между ними было тело женщины. Он повернулся к Крику. — Что делать с этим, Джон?
— Дело дрянь. Мы не знаем, сколько их тут. Они могут рыскать вокруг. Я считаю, мы злоупотребили гостеприимством.
Глеу включил рацию.
— Ник? Неприятель вышел на нас из леса сзади...
— Присоединяйся к компании. Возвращайся на позицию Джеффа. Я скажу ему, чтобы прикрыл вас. Но слушай, Джек. Возьми М202 и столько ракет, сколько сможешь.
Глеу и Крик заползли обратно в тростник. Таща вдвоем ракетомет, они могли каждый унести по восемь ракетных обойм на спине. Как только они были готовы, к ним влез Стрэхан.
— А я думал, ты нас прикрываешь, — проворчал Крик.
— Они залягут низко, — прервал его Глеу. — Они обходят сзади или через тростник, но так или иначе они пока не стреляют в нас. Идем.
Но когда они вышли из-под прикрытия, раздалась очередь из бункера под вышкой. Стрэхан опустошил еще один магазин в амбразуру, пока остальные продирались к небольшой плантации бананов. Оказавшись в безопасности, они поставили ракетомет и, хотя и не слишком эффективно, потому что они были на самом пределе дальности, стали поливать бункер девятимиллиметровыми пулями «парабеллум» из своих МР5. Стрэхан присоединился к ним, и они взялись за свою ношу.
Клочок лесопосадок, который скрывал Джеффа, был в семистах метрах к югу от них, но между ними был самый западный бункер. Более того, земля была поделена на маленькие рисовые поля, на которых негде было укрыться, — вот почему Джефф со своей снайперской винтовкой был поставлен здесь. Они должны были сделать петлю, пройти на запад и вернуться — добрых полтора километра, если не больше, используя то прикрытие, которое они могли найти среди более высоких посевов и клочков лесопосадок. А с севера постоянно могли ударить враги — и кто знает сколько? А с Глеу и Криком, связанными ракетометом, они представляли собой отличную мишень.
— Ну, — сказал Глеу, когда они в очередной раз остановились перевести дыхание. — Мы просто покажем лучшее, на что способны.
— Я бы предпочел напустить туману, — сказал Крик жирным, как дорсетские сливки, голосом.
Джеми Стрэхан оторвал банан от грозди, свисавшей над его плечом, и удивленно оглянулся.
— Я и не знал, что они ставят им подпорки, — сказал он, имея в виду раздвоенную на конце ветку, которая упиралась в землю, поддерживая плоды.
Он начал чистить банан, полоску за полоской.
— Одна шкурка, — напевал он. — Две шкурки, три шкурки, обрезание!
Джефф увидел их на секунду или две позже, направлявшихся с запада, держась так, чтобы между ними и бункером были банановые заросли.
— Тони, не спускай с них глаз, так чтобы я все время знал, где они. Хулиан, обстреливай бункер. Я знаю, что они с другой стороны, но если ты достанешь их через амбразуры или пули будут свистеть у них над головой, это нарушит их планы.
Он рассматривал в бинокль заросли бамбука и тростника и более пересеченную местность к западу от них. Восточный ветер нес туда дым, и иногда шквал дождя качал верхушки пальм и волновал грязную воду в рисовых чеках. Справа стреляли, а позади них грохотал пулемет Гудалла. «Господи, — подумал он, — если Тиму есть в кого стрелять, мы можем оказаться в первых рядах, сразу между двух огней».
Но тут за бамбуком, направляясь в сторону той банановой плантации, где были Джек и компания, прямо по левую руку, показались они — два, три, четыре... Врассыпную, от укрытия к укрытию, осторожно и явно преследуя кого-то. «Разумеется, — подумал Джефф, — ракетомет — вот что они на самом деле ищут. Пятеро. Шестеро. Я возьму четвертого — таким образом я могу отвлечь еще и тех, кто впереди. Они обернутся, чтобы посмотреть, что случилось с их дружком».
Он отложил бинокль и быстрыми точными движениями поднял винтовку и прицелился «шмидт» сквозь бендеровскую оптику. Восемьсот метров, но с таким увеличением и чистотой линз картинка очень четкая... Когда фигура молодого человека с бородой и с черно-алым платком на шее совпала с вертикальной осью, он выпустил пулю и уже прицелился в другого, который был в десяти метрах, когда пуля ударила первого в грудь точно под ключицу. На этой стадии игры не было необходимости стрелять в голову — просто положить мерзавцев на землю.
Опять больно. Пора принять еще таблетку.
* * *
Пятью минутами ранее, после короткого обмена репликами с Паркером по рации, Гудалл развернул пулемет так, чтобы он мог держать под обстрелом небольшой сектор, не более чем двести метров, включая вышку и бункер, который был слева от Паркера, не доставая до леса на возвышенности, откуда он ждал группу Паркера. Они договорились по рации, что по сигналу от Паркера он накроет бункер трассирующим и зажигательным огнем. Тем временем Билл и Бен должны были обстрелять этот бункер с другой стороны из своих М16 под прикрытием леса. Они надеялись, что под этим прикрытием Паркер и Мик Стрэхан смогут перетащить миномет через открытое пространство в укрытие, которое было левее. Тащить предстояло вниз, через низкую поросль, так что они могли это сделать. Паркер никоим образом не собирался пытаться достать бункер минометным огнем, когда его контратаковали сзади.
Для перемещения пулемета следовало поднять треногу, переместить опору, поднять ствол на опору и закрепить его. Дита помогала Гудаллу во всем этом точными легкими движениями, как он учил ее все три предыдущих дня.
Он открыл крышку, и она без малейшего напоминания зарядила ленту с двумя сотнями патронов, пока он взводил ударный механизм и прилаживал предохранитель. Затем он усмехнулся ей — их разделял всего метр, и он снова почувствовал возбуждение, когда она ответила ему тем же. Хотя ее лицо было раскрашено, как у индейца на тропе войны, волосы собраны сзади и она была одета в мешковатую полевую форму, он не мог забыть ни на секунду, что она женщина, причем женщина, которую он желал, как не желал еще ни одну. Даже ее запах — сладкий и манящий, ибо возбуждение войны захватило ее так же легко, как и мужчин, и приятный запах мыла, которым она пользовалась...
— Проснись, любимый. У нас гости, — она указала куда-то направо.
Примерно в километре от них к северо-востоку джунгли выходили на пологое возвышение, где каменный склон образовывал мини-расщелины метра в три высотой, покрытые ползучими побегами экзотических растений вроде гигантской «утренней славы». Ниже были лесопосадки, заброшенные поля или плантации, но там не росло ничего выше метра.
Шесть фигур двигались гуськом вдоль этого возвышения и рассыпались по склону, явно готовясь накрыть минометный расчет продольным огнем одновременно с двух сторон.
Палец Гудалла накрыл предохранитель, справа к нему повернули свои раскрашенные лица Стивенс и Хенчард, ожидая приказа двинуться вперед метров на четыреста для пущей эффективности стрельбы из SLR. Но тонкие и сильные пальцы Диты сомкнулись у него на запястье.
— Подожди.
Он чувствовал тепло ее дыхания рядом с ухом.
— Почему? — спросил он.
— Подожди, пока не узнаешь, что Ник может видеть, что происходит. Твой трассер покажет ему, где они.
Он не был в этом уверен. Шесть врагов уже спустились вниз, выискивая молодые деревца, чтобы спрятаться за ними. Но вот наконец они нашли себе защиту от обманутого противника — единственного, которого они ожидали встретить, из леса сверху. Гудаллу не понравилось то, как Дита назвала Паркера «Ник».
Тут раздался сигнал.
Пулемет заработал. Он выпустил очередь из пяти пуль, шестую Гудалл послал туда, где, как он знал, были «гости», затем переставил на автоматический огонь и расстрелял ленту за шесть секунд, накрыв трассерами и зажигательными весь нужный район. Дита зарядила следующую ленту за пять секунд, и на этот раз он переключился на бункер, расстреляв ленту за двенадцать секунд, в то время как вокруг них вырастали цепочки фонтанчиков.
Стивенс и Хенчард знали, что делать, без приказа. Они быстро выдвинулись вперед, прыгая по посадкам, шлепая по рисовым чекам, находя укрытие, где только могли, пока не приблизились на достаточное расстояние, чтобы расстреливать все, что движется под возвышением.
Тем временем из леса слева от него очереди М16 обстреливали бункер с другой стороны, и Гудаллу было ясно, что там, в километре от них, остался только кто-то один. Его сердце дрогнуло, радость боя ослабела — почти наверняка это был один из Цветочных Горшков.
С другой стороны Джефф начинал радоваться. Глеу и Крик кружили слева от него, почти постоянно хорошо скрытые от неприятеля позади, в том месте, которые они покинули. Джеми Стрэхан прикрывал их отход, и каждый раз, когда те показывались и открывали огонь, Джефф засекал вспышку, часто сбоку или под углом в 45 градусов, и ловил ее источник через оптику. Радость была в том, что он был отдельно от М16 и АК47. Через пять минут всякий огонь в этом секторе стих — или он перещелкал их всех, или они поняли, что обнаружить свое положение — значит напроситься на смерть.
И теперь Глеу и Крик уже были на подходе с северо-запада, шлепали через поле, таща вдвоем М202, им оставалось всего пятьдесят метров, и в сотне метров позади них был Джеми, ствол его SLR шарил по чаще. «Господи, — подумал Джефф, — мы довели их живыми и здоровыми, я и не думал, что мы это сможем».
В этот момент очередь из М16 перерезала Джеми почти пополам. Джефф вскинулся, выпустив четыре пули за пять секунд, но что было в этом толку? Какой-то ублюдок в конце концов проследил за ними до конца пути, не рискнув ни разу открыть огонь из-за бдительности Джеми, пока в самый последний момент не представилось такой возможности.
И тут случилось нечто сверхъестественное.
Тело Джеми дернулось и, кажется, приподнялось из грязи, в которую упало, взметнулись дым и искры, и зажигательные ракеты, которые он нес на спине, со свистом прочертили дугу в свинцовом небе, оставляя за собой дым, и сила отдачи перевернула его тело, которое теперь улеглось, как брошенное чучело. Двадцать секунд длился фейерверк, пока жар воспламенившихся ракет поджигал соседние, оставив, наконец, обугленную, дымящуюся черную статую, которая медленно повалилась обратно в лужу.
— Отлично. Это пятое ноября.
Джефф зашелся в приступе истерического смеха. Глеу был рядом с ним, но, казалось, не оценил шутку. Но для Джеффа это было вполне реально: крайне скульптурный хэппенинг, лучший во всем двадцатом столетии, лучше, чем кирпичи на полу Тэйт-Гэллери, лучше, чем заспиртованная овца — человек как саморазрушающаяся «римская свеча».
35
— Мы потеряли Джеми при их нападении. — Паркер в укрытии Гудалла, с Миком Стрэханом и Беном, с минометом, при котором оставалась всего одна обойма, все не мог восстановить дыхание. — Но мы удерживаем их, что позволяет нам отойти назад. Они оставили кого-то позади нас, чтобы заставить подумать, что они идут за нами, а шестеро других будут тем временем ждать нас впереди. И спасибо тебе, Тим, это ты увидел их, а я-то считал, что ликвидировал всех. Ладно. Что будем делать?
Дита воздержалась от того, чтобы указать, что именно она увидела их.
Паркер нервно посмотрел на Мика, который сидел на земле снаружи, свесив голову, а его обычно красное лицо было бледным. Он не сказал ничего, когда узнал о смерти своего брата-близнеца, и сейчас с какой-то пугающей твердостью привычно чистил свою SLR. Паркер продолжил:
— Я думаю, что мы сделали дело хорошо. Возможно, мы должны были предвидеть возможность контратаки с заранее приготовленных позиций, но когда это случилось, вы все справились очень хорошо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34