Папаня ни от чего не откажется. Раз уж приехал.
Они вышли из метро. В глаза ударил солнечный свет. Рядом суетилась торговля. Терентич двинулся по палаткам, принялся изучать выставленные товары: овощи, фрукты, конфеты, шнурки, одеколон. Приценялся, спорил с продавцами. Сцепился с какой-то теткой из-за цены на апельсины, которые ему были на фиг не нужны. Илья еле его оттащил.
— Мы здесь не за этим, — дернул его за рукав, потянув за собой.
Федин серебристый «ниссан» тормознул у тротуара. Именно здесь они с бизнесменом договорились о встрече перед тем, как выходить на банкира, чтобы обговорить тактические вопросы. Как сказал Федя, банкир Разумовский был тот ещё жучара, и к нему надо найти определенный подход. Он, Федя, вроде бы этот подход давно для себя определил и сейчас готов был передать свои навыки Илье по наследству. Илье же уроки ведения крупного бизнеса были сейчас нужны как воздух.
Они с отцом забрались в машину. Илья сел на переднее сиденье рядом с Федей, а отец залез на заднее. Поерзал, покрутил головой, осмотрелся. В жизни не сидел в таких машинах. Ничего, подумал Илья, сзади он мешать им не будет, все равно ничего не поймет из разговора, пускай хоть послушает, о чем говорят современные деловые люди. Может, тогда сына зауважает.
Федя недовольно покосился на отца, приглушил музыку, гремевшую в динамиках.
— Это ещё что за дед?
— Мой отец, — представил Илья. — Он нам не помешает.
— Ты бы ещё всю семью… — проворчал Федя.
— Я консультант, — вдруг сказал отец. — Мало ли какие жизненные ситуации…
— Пап, не влезай, — посоветовал Илья.
— Все, молчу. — Терентич отвернулся и уставился в окно на суетящийся рядом с метро народ. — Нем, как рыба.
Федя обернулся назад, смерил его презрительным взглядом, посмотрел на Илью. Наверное, подумал, что парень вызывает сомнение в своей дееспособности, если без помощи родителей ни шагу. Илья перехватил его взгляд и подумал об этом же. Ему стало неловко. Он виновато пожал плечами.
— Он приехал ко мне погостить. Хочет посмотреть город.
— Чего на него смотреть? Помойка и есть помойка!
Федя открыл папку, вынул прайсы, свежеотпечатанные на лазерном принтере. Протянул Илье. Вернул старые прайсы, те, что вручил Илье Колобродов. Сказал удовлетворенно, как о прекрасно произведенной работе:
— Можешь сравнить. Все цены увеличены на тридцать-сорок процентов. Получились немного выше рыночных, но это не страшно. Никто не заметит. Так что можешь считать, этот товар твой. Осталось только его взять. И штук двадцать баксов чистой прибыли тебе обеспечено.
Илья быстренько просмотрел новые цены, сравнил со старыми. Похоже, федин экономист поработал неплохо. Все цены четко пересчитал, не округлял, до центов указал. Сразу видно, что произведен точный расчет. Профессиональная работа. Только вот есть одно сомнение.
— Кто ж на такие цены позарится?
— Найдутся желающие, — уверенно сказал Федя. — Подыщем какого-нибудь лоха из провинции, который рынка не нюхал, впарим ему всю кучу, он будет визжать от счастья.
Он самодовольно ухмыльнулся.
— Не такие уж дураки в провинции, — вдруг буркнул отец. — Тоже соображают.
— Пап, помолчи, а, — обернулся Илья.
Терентич хмуро смотрел на федин затылок, словно примеривался чем-нибудь по нему стукнуть. Как-то сразу они не сошлись, не приглянулись друг другу, и Илья это почувствовал. Ничего, больше он отца с собой никуда не возьмет. Иначе он ему весь бизнес испортит своей простотой. Деловые люди перестанут относиться к нему серьезно.
— Ох, и въедливый у тебя папаша! — заметил Федя. — Хуже моей тещи.
— Я привык, — пожал плечами Илья и решил не отвлекаться от дела. Пока не выяснятся все основные вопросы, на родственников лучше не переходить. Родственников у всех много, и их можно обсуждать до бесконечности. — А как быть с кредитом?
— Надо брать! — кивнул Федя. — Живые бабки всегда нужны.
— Значит, уже можно выходить на банкира? — уточнил Илья.
— Не можно, а нужно. Только учти, Илья, банкир тебе сразу кредит не даст. Кто ты такой? Он тебя не знает! Может, ты подставное лицо. Кредит взял и в бега. Ищи тебя потом. Сперва надо войти к нему в доверие.
— Каким образом?
— Имидж создать нужно. Прикид. Внешний облик. Манеры. Умение вести деловой разговор. В нашем деле главное, как себя подать. Ты, может, никто, но должен вести себя, как английский принц на светском приеме. Чтоб тебе человек поверил. И конечно, поручительства. Без них никуда.
— А откуда поручительства? — на всякий случай спросил Илья.
Федя махнул рукой, мол, это дело наживное.
— Оттуда! Я дам поручительство, Роман даст, ещё кого-нибудь найдем. Главное, пообещай ему хороший откат. Лучше три процента от всей суммы, не меньше. За такие башли он тебе без слов кредит даст.
— Не многовато?
— Нормально! В общем, так, подготовь все документы по квартире…
— По какой квартире? — Снова влез отец. — Прописать кого, что ли?
Федя раздраженно обернулся и рявкнул:
— Прописать бы вам успокоительное три раза в день….
— Пап, ещё одно слово, и пойдешь гулять на воздух! — прикрикнул Илья.
Он вложил в свои слова всю строгость, на какую был способен. Даже его ангельскому терпению пришел конец. Он ещё раз сильно пожалел, что взял с собой отца. Старик все дело может испортить своими высказываниями. На встречу с банкиром он его точно не возьмет. Даже если Марина будет валяться у него в ногах, умоляя забрать с собой папаню.
Они сидели и ждали, не сморозит ли отец ещё что-нибудь. И тогда его можно будет спокойно попросить выйти. Федя решил, что слова Ильи возымели действие, и отец больше не произнесет ни слова. И поэтому продолжил.
— Короче, так! Договорись с ним о встрече, оденься поприличней, я тебе свою тачку дам, чтобы он видел, на чем ты приехал и уехал. Мобилу возьми. Есть у тебя мобила?
— Нет, — честно признался Илья.
— Я тебе свою дам. Без мобилы ты никто. Конь без пальто. Пригласишь его после работы в ресторан. Закажешь приличный стол. Там и проси кредит. Они в ресторане всегда дают.
— А если в пивную пригласить, не даст? — буркнул отец.
Федя раздраженно обернулся. Его глаза налились праведным гневом.
— В пивной, папаша, пьяные сантехники дневную выручку пропивают. А в кредит можно только фингал под глазом получить!
Илья не выдержал.
— Ты дашь мне поговорить с человеком или нет!
— Да говори, кто тебе мешает! — огрызнулся отец. — Смотри только потом, последние штаны не потеряй!
Федя был вне себя от ярости.
— У твоего папаши, Илья, превратное представление о бизнесе. Привык в совке ждать милостей от начальства. Когда все спускали сверху и ни о чем не надо было думать. А сейчас булки с маслом не получишь, пока сам в неё зубами не вцепишься!
— Или другому в горло! — сказал отец, открыл дверцу и вылез из машины. Быстро пошел ко входу в метро.
— Что-то он сегодня не в духе. Извини, Федь. Я тебе потом позвоню. Когда договорюсь о встрече.
Илья тоже вылез из машины и побежал за отцом. Догнал через полсотни метров. Отец уже заходил внутрь, не оглядываясь и не надеясь, что Илья пойдет за ним. Но Илья догнал, дернул за локоть.
— Ты чего на него взъелся? Что он тебе сделал?
Отец шел напролом к турникетам, вынимая пенсионное удостоверение и не оглядываясь на сына.
— Не связывайся ты с ним, — на ходу буркнул он.
— Почему не связываться?
— Прохиндей он!
— Да почему сразу прохиндей? С чего ты это взял?
Отец притормозил, бросил взгляд на Илью.
— По глазам вижу! — И шагнул на эскалатор.
Димон провалялся в бреду ровно сутки. В основном спал, изредка вздрагивал, кого-то ругал, что-то бормотал, иногда вскрикивал. Киря даже не мог включить телевизор, послушать музыку без наушников. Боялся, что напарник проснется и станет орать. Поэтому он и не видел, как по двум программам прогнали его фотографию с предложением к гражданам сообщить органам любую информацию о нем. Конечно, с предложением к тем гражданам, которые знают, кто это такой. Для остальных граждан кирюхина физия не говорила ничего. Они с Димоном были залетные, так что никто из родственников, друзей и знакомых их заложить не мог, поскольку таковых у Кирюхи здесь просто не было, а соседям они старались на глаза не попадаться. Единственный знакомый — Тихий.
К середине следующего дня Димон немного пришел в себя, очнулся, потребовал жратвы. Киря открыл мясные консервы, подогрел, сварил макароны. Он не выходил из квартиры, как наказал Тихий, и был за домохозяйку, правда, кроме вареных макарон из кулинарии больше ничего не умел.
Когда они обедали, заявился Тихий. Он был мрачен как никогда и зол на весь мир. Просто весь кипел злобой. Обычно его таким не видели. Он всегда умел владеть собой в любых ситуациях, был спокоен и невозмутим, даже когда что-то не получалось. Первого клиента пришлось поджидать три дня, сидя в машине с утра до вечера. Парни чертыхались, потеряв всякое терпение. Тихий же слился с сиденьем, молча застыв в одной позе и не произнося ни звука. Но сейчас он был похож на зверя.
— Жрете? — сказал раздраженно. — А мне и куска хлеба проглотить некогда.
И положил на стол между тарелок небольшую пачку баксов. Парни так и продолжали молча есть, боясь каким-нибудь неосторожным словом задеть шефа и не отрывая взгляда от пачки. Покончив с едой, Киря взял деньги, начал медленно считать. Димон молча следил за его подсчетом, шевеля одними губами.
— Телик не смотрите? — вдруг спросил Тихий.
— Не-а, — мотнул головой Киря. — Че там смотреть? Голых баб не показывают. А депутатские хари осточертели.
— А у меня боль в руке, — хмыкнул Димон и потрогал перевязку. — Я лежу.
— И это правильно, — согласился Тихий. — От телика один вред. Особенно когда криминал показывают. Такая лажа! Этого они поймали, того поймали. И показывают пьяниц каких-то, которые рядом с ментурой под забором валялись. Скажите, доблесть — пьяницу взять!
— Во-во! — согласился Димон. — Ты попробуй «парикмахера» взять! Ни в жизть ни одного…Скольких уже причесали: и журналюг, и банкиров, и политиков, и простых новых. Хоть бы одного братана живьем показали. Мы бы хоть знали, кто в нашем цеху ещё работает. Солоник и тот по глупости попался — пошел на рынок за пивом.
Киря продолжал внимательно и неторопливо считать купюры.
— Знаете, почему не могут взять? — вкрадчиво спросил Тихий.
— Ну?
— Потому что «парикмахеры» не оставляют после себя никаких следов. Настоящие «парикмахеры», — с нажимом проговорил Тихий и спросил Кирю: — Ну что, все точно?
— Точно, — ответил Киря и разделил деньги на две равные пачки, одну положил на стол перед собой, другую перед Димоном.
— Ну и ладно… — спокойно сказал Тихий.
Затем вынул из-за пазухи «макаров» с глушаком и выстрелил Кирюхе в голову.
Киря дернул башкой и повалился на пол. Димон тупо смотрел на него, словно не понимая, почему это приятель вдруг свалился с табуретки. И только когда из-под головы Кирюхи стало растекаться красное пятно, поднял удивленный взгляд на того, кто держал в руке ствол. Тихий хмуро и твердо смотрел ему в глаза. Димон испуганно дернул щекой, ожидая выстрела. Но выстрела не было. Тихий спокойно убрал ствол обратно под куртку, продолжая смотреть на Димона.
— За что? — с трудом разлепив губы, прошептал тот.
— За все хорошее, — хмыкнул Тихий.
— А я?
— Тоже хочешь?
Димон судорожно помотал головой. Тихий опустился на табуретку. Взял со стола деньги, сложил в одну пачку, пододвинул Димону.
— Все твои. По наследству.
Димон перевел взгляд на деньги, но притрагиваться не стал. Мучительно решал для себя моральную проблему — брать или отказаться. Все-таки на них кровь другана. Хотя на всех деньгах чья-то кровь, а чья она — дело десятое. Если тебе дали зарплату, то ты просто рад и не задумываешься над тем, в какой переделке эти деньги побывали, и кто заплатил за них своей кровью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
Они вышли из метро. В глаза ударил солнечный свет. Рядом суетилась торговля. Терентич двинулся по палаткам, принялся изучать выставленные товары: овощи, фрукты, конфеты, шнурки, одеколон. Приценялся, спорил с продавцами. Сцепился с какой-то теткой из-за цены на апельсины, которые ему были на фиг не нужны. Илья еле его оттащил.
— Мы здесь не за этим, — дернул его за рукав, потянув за собой.
Федин серебристый «ниссан» тормознул у тротуара. Именно здесь они с бизнесменом договорились о встрече перед тем, как выходить на банкира, чтобы обговорить тактические вопросы. Как сказал Федя, банкир Разумовский был тот ещё жучара, и к нему надо найти определенный подход. Он, Федя, вроде бы этот подход давно для себя определил и сейчас готов был передать свои навыки Илье по наследству. Илье же уроки ведения крупного бизнеса были сейчас нужны как воздух.
Они с отцом забрались в машину. Илья сел на переднее сиденье рядом с Федей, а отец залез на заднее. Поерзал, покрутил головой, осмотрелся. В жизни не сидел в таких машинах. Ничего, подумал Илья, сзади он мешать им не будет, все равно ничего не поймет из разговора, пускай хоть послушает, о чем говорят современные деловые люди. Может, тогда сына зауважает.
Федя недовольно покосился на отца, приглушил музыку, гремевшую в динамиках.
— Это ещё что за дед?
— Мой отец, — представил Илья. — Он нам не помешает.
— Ты бы ещё всю семью… — проворчал Федя.
— Я консультант, — вдруг сказал отец. — Мало ли какие жизненные ситуации…
— Пап, не влезай, — посоветовал Илья.
— Все, молчу. — Терентич отвернулся и уставился в окно на суетящийся рядом с метро народ. — Нем, как рыба.
Федя обернулся назад, смерил его презрительным взглядом, посмотрел на Илью. Наверное, подумал, что парень вызывает сомнение в своей дееспособности, если без помощи родителей ни шагу. Илья перехватил его взгляд и подумал об этом же. Ему стало неловко. Он виновато пожал плечами.
— Он приехал ко мне погостить. Хочет посмотреть город.
— Чего на него смотреть? Помойка и есть помойка!
Федя открыл папку, вынул прайсы, свежеотпечатанные на лазерном принтере. Протянул Илье. Вернул старые прайсы, те, что вручил Илье Колобродов. Сказал удовлетворенно, как о прекрасно произведенной работе:
— Можешь сравнить. Все цены увеличены на тридцать-сорок процентов. Получились немного выше рыночных, но это не страшно. Никто не заметит. Так что можешь считать, этот товар твой. Осталось только его взять. И штук двадцать баксов чистой прибыли тебе обеспечено.
Илья быстренько просмотрел новые цены, сравнил со старыми. Похоже, федин экономист поработал неплохо. Все цены четко пересчитал, не округлял, до центов указал. Сразу видно, что произведен точный расчет. Профессиональная работа. Только вот есть одно сомнение.
— Кто ж на такие цены позарится?
— Найдутся желающие, — уверенно сказал Федя. — Подыщем какого-нибудь лоха из провинции, который рынка не нюхал, впарим ему всю кучу, он будет визжать от счастья.
Он самодовольно ухмыльнулся.
— Не такие уж дураки в провинции, — вдруг буркнул отец. — Тоже соображают.
— Пап, помолчи, а, — обернулся Илья.
Терентич хмуро смотрел на федин затылок, словно примеривался чем-нибудь по нему стукнуть. Как-то сразу они не сошлись, не приглянулись друг другу, и Илья это почувствовал. Ничего, больше он отца с собой никуда не возьмет. Иначе он ему весь бизнес испортит своей простотой. Деловые люди перестанут относиться к нему серьезно.
— Ох, и въедливый у тебя папаша! — заметил Федя. — Хуже моей тещи.
— Я привык, — пожал плечами Илья и решил не отвлекаться от дела. Пока не выяснятся все основные вопросы, на родственников лучше не переходить. Родственников у всех много, и их можно обсуждать до бесконечности. — А как быть с кредитом?
— Надо брать! — кивнул Федя. — Живые бабки всегда нужны.
— Значит, уже можно выходить на банкира? — уточнил Илья.
— Не можно, а нужно. Только учти, Илья, банкир тебе сразу кредит не даст. Кто ты такой? Он тебя не знает! Может, ты подставное лицо. Кредит взял и в бега. Ищи тебя потом. Сперва надо войти к нему в доверие.
— Каким образом?
— Имидж создать нужно. Прикид. Внешний облик. Манеры. Умение вести деловой разговор. В нашем деле главное, как себя подать. Ты, может, никто, но должен вести себя, как английский принц на светском приеме. Чтоб тебе человек поверил. И конечно, поручительства. Без них никуда.
— А откуда поручительства? — на всякий случай спросил Илья.
Федя махнул рукой, мол, это дело наживное.
— Оттуда! Я дам поручительство, Роман даст, ещё кого-нибудь найдем. Главное, пообещай ему хороший откат. Лучше три процента от всей суммы, не меньше. За такие башли он тебе без слов кредит даст.
— Не многовато?
— Нормально! В общем, так, подготовь все документы по квартире…
— По какой квартире? — Снова влез отец. — Прописать кого, что ли?
Федя раздраженно обернулся и рявкнул:
— Прописать бы вам успокоительное три раза в день….
— Пап, ещё одно слово, и пойдешь гулять на воздух! — прикрикнул Илья.
Он вложил в свои слова всю строгость, на какую был способен. Даже его ангельскому терпению пришел конец. Он ещё раз сильно пожалел, что взял с собой отца. Старик все дело может испортить своими высказываниями. На встречу с банкиром он его точно не возьмет. Даже если Марина будет валяться у него в ногах, умоляя забрать с собой папаню.
Они сидели и ждали, не сморозит ли отец ещё что-нибудь. И тогда его можно будет спокойно попросить выйти. Федя решил, что слова Ильи возымели действие, и отец больше не произнесет ни слова. И поэтому продолжил.
— Короче, так! Договорись с ним о встрече, оденься поприличней, я тебе свою тачку дам, чтобы он видел, на чем ты приехал и уехал. Мобилу возьми. Есть у тебя мобила?
— Нет, — честно признался Илья.
— Я тебе свою дам. Без мобилы ты никто. Конь без пальто. Пригласишь его после работы в ресторан. Закажешь приличный стол. Там и проси кредит. Они в ресторане всегда дают.
— А если в пивную пригласить, не даст? — буркнул отец.
Федя раздраженно обернулся. Его глаза налились праведным гневом.
— В пивной, папаша, пьяные сантехники дневную выручку пропивают. А в кредит можно только фингал под глазом получить!
Илья не выдержал.
— Ты дашь мне поговорить с человеком или нет!
— Да говори, кто тебе мешает! — огрызнулся отец. — Смотри только потом, последние штаны не потеряй!
Федя был вне себя от ярости.
— У твоего папаши, Илья, превратное представление о бизнесе. Привык в совке ждать милостей от начальства. Когда все спускали сверху и ни о чем не надо было думать. А сейчас булки с маслом не получишь, пока сам в неё зубами не вцепишься!
— Или другому в горло! — сказал отец, открыл дверцу и вылез из машины. Быстро пошел ко входу в метро.
— Что-то он сегодня не в духе. Извини, Федь. Я тебе потом позвоню. Когда договорюсь о встрече.
Илья тоже вылез из машины и побежал за отцом. Догнал через полсотни метров. Отец уже заходил внутрь, не оглядываясь и не надеясь, что Илья пойдет за ним. Но Илья догнал, дернул за локоть.
— Ты чего на него взъелся? Что он тебе сделал?
Отец шел напролом к турникетам, вынимая пенсионное удостоверение и не оглядываясь на сына.
— Не связывайся ты с ним, — на ходу буркнул он.
— Почему не связываться?
— Прохиндей он!
— Да почему сразу прохиндей? С чего ты это взял?
Отец притормозил, бросил взгляд на Илью.
— По глазам вижу! — И шагнул на эскалатор.
Димон провалялся в бреду ровно сутки. В основном спал, изредка вздрагивал, кого-то ругал, что-то бормотал, иногда вскрикивал. Киря даже не мог включить телевизор, послушать музыку без наушников. Боялся, что напарник проснется и станет орать. Поэтому он и не видел, как по двум программам прогнали его фотографию с предложением к гражданам сообщить органам любую информацию о нем. Конечно, с предложением к тем гражданам, которые знают, кто это такой. Для остальных граждан кирюхина физия не говорила ничего. Они с Димоном были залетные, так что никто из родственников, друзей и знакомых их заложить не мог, поскольку таковых у Кирюхи здесь просто не было, а соседям они старались на глаза не попадаться. Единственный знакомый — Тихий.
К середине следующего дня Димон немного пришел в себя, очнулся, потребовал жратвы. Киря открыл мясные консервы, подогрел, сварил макароны. Он не выходил из квартиры, как наказал Тихий, и был за домохозяйку, правда, кроме вареных макарон из кулинарии больше ничего не умел.
Когда они обедали, заявился Тихий. Он был мрачен как никогда и зол на весь мир. Просто весь кипел злобой. Обычно его таким не видели. Он всегда умел владеть собой в любых ситуациях, был спокоен и невозмутим, даже когда что-то не получалось. Первого клиента пришлось поджидать три дня, сидя в машине с утра до вечера. Парни чертыхались, потеряв всякое терпение. Тихий же слился с сиденьем, молча застыв в одной позе и не произнося ни звука. Но сейчас он был похож на зверя.
— Жрете? — сказал раздраженно. — А мне и куска хлеба проглотить некогда.
И положил на стол между тарелок небольшую пачку баксов. Парни так и продолжали молча есть, боясь каким-нибудь неосторожным словом задеть шефа и не отрывая взгляда от пачки. Покончив с едой, Киря взял деньги, начал медленно считать. Димон молча следил за его подсчетом, шевеля одними губами.
— Телик не смотрите? — вдруг спросил Тихий.
— Не-а, — мотнул головой Киря. — Че там смотреть? Голых баб не показывают. А депутатские хари осточертели.
— А у меня боль в руке, — хмыкнул Димон и потрогал перевязку. — Я лежу.
— И это правильно, — согласился Тихий. — От телика один вред. Особенно когда криминал показывают. Такая лажа! Этого они поймали, того поймали. И показывают пьяниц каких-то, которые рядом с ментурой под забором валялись. Скажите, доблесть — пьяницу взять!
— Во-во! — согласился Димон. — Ты попробуй «парикмахера» взять! Ни в жизть ни одного…Скольких уже причесали: и журналюг, и банкиров, и политиков, и простых новых. Хоть бы одного братана живьем показали. Мы бы хоть знали, кто в нашем цеху ещё работает. Солоник и тот по глупости попался — пошел на рынок за пивом.
Киря продолжал внимательно и неторопливо считать купюры.
— Знаете, почему не могут взять? — вкрадчиво спросил Тихий.
— Ну?
— Потому что «парикмахеры» не оставляют после себя никаких следов. Настоящие «парикмахеры», — с нажимом проговорил Тихий и спросил Кирю: — Ну что, все точно?
— Точно, — ответил Киря и разделил деньги на две равные пачки, одну положил на стол перед собой, другую перед Димоном.
— Ну и ладно… — спокойно сказал Тихий.
Затем вынул из-за пазухи «макаров» с глушаком и выстрелил Кирюхе в голову.
Киря дернул башкой и повалился на пол. Димон тупо смотрел на него, словно не понимая, почему это приятель вдруг свалился с табуретки. И только когда из-под головы Кирюхи стало растекаться красное пятно, поднял удивленный взгляд на того, кто держал в руке ствол. Тихий хмуро и твердо смотрел ему в глаза. Димон испуганно дернул щекой, ожидая выстрела. Но выстрела не было. Тихий спокойно убрал ствол обратно под куртку, продолжая смотреть на Димона.
— За что? — с трудом разлепив губы, прошептал тот.
— За все хорошее, — хмыкнул Тихий.
— А я?
— Тоже хочешь?
Димон судорожно помотал головой. Тихий опустился на табуретку. Взял со стола деньги, сложил в одну пачку, пододвинул Димону.
— Все твои. По наследству.
Димон перевел взгляд на деньги, но притрагиваться не стал. Мучительно решал для себя моральную проблему — брать или отказаться. Все-таки на них кровь другана. Хотя на всех деньгах чья-то кровь, а чья она — дело десятое. Если тебе дали зарплату, то ты просто рад и не задумываешься над тем, в какой переделке эти деньги побывали, и кто заплатил за них своей кровью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68