— Если в первом акте на стене висит «калашников», значит, в последнем акте из него убьют какого-нибудь мерзавца.
Они перенесли все оружие в машину, предварительно завернув его обратно в промасленные тряпки. Благо на улице никого не было — деревенский люд не любит прогулки на холодном осеннем ветру. Впрочем, попался бы случайный свидетель, подумал бы, что Терентич собрался на зиму в город, и собирает манатки. Оружие уложили на дно багажника, сверху накидали ещё тряпья. А на них радостный дед насыпал в три слоя яблок для внучки. Яблоки были наливные, с красными боками, одно к одному. Просто загляденье!
— Все равно здесь есть некому, а Ленка стрескает, — по-хозяйски распорядился он. — Да и менты не догадаются, если что.
После чего Терентич запер дом, положил ключик под коврик на крыльце. Они погрузились в машину и на всех парах двинули обратно. Путь неблизкий, когда ещё доедут. К тому же с таким грузом «тойота» изрядно просела, и на колдобинах деревенской дороги то и дело цепляла брюхом за кочки. Зато, выехав на шоссе, пошла, как тихоходный лайнер по водной глади, плавно, ровно и не торопясь.
Весь путь прошел без приключений, и только на подъезде к Белокаменску их остановил дорожный патруль. Пока один гаишник проверял у всех документы, другой — молоденький лейтенант, попросил открыть багажник. Серега снялся со своего места и на ватных ногах поплелся назад, с трудом засунул ключ в замок. Сил открыть багажник у него уже не было. Но тут подоспел Терентич. Он приподнял крышку багажника и жизнерадостно улыбнулся.
— Угощайся, старший лейтенант!
Гаишник уставился на раздолье яблок. Он такое видел редко, а если видел, то хотел извлечь из этого максимум выгоды.
— Спасибо. Я пока просто лейтенант.
— Ну, будешь старшим. — Старик хлопнул его по плечу. — Обязательно будешь.
Летюха попытался сохранить строгость в голосе.
— На продажу везете?
— А то как же! — Терентич скорчил жалостливую физиономию. — Сейчас разве на пенсию проживешь! Я сам всю жизнь под погонами, а тепереча и на кусок хлеба не хватает.
И он довольно правдоподобно хлюпнул носом. После чего стал насовывать лейтенанту в руки наливные яблоки. Летюха зарделся и попытался отказаться. Он предпочитал брать деньгами, особенно с торговцев всех мастей. Но Терентич об этом не догадывался. Нагрузив гаишника яблоками, старик захлопнул крышку багажника, плюхнулся на свое место и грохнул дверцей.
«Тойота» чихнула в лицо летюхе зеленоватым дымом и ушла на сверхзвуке вперед. А замученные бесконечными осмотрами гаишники ещё долго пялились ей вслед.
Глава 12
Всю ночь и следующие полдня Толян развлекался с Наташкой в спальне, пока им обоим это не надоело. На весь дом разносились её стоны и вздохи, и остальные мужички от зависти скрипели зубами, но ничего поделать не могли. Слишком грозным был соперник. Валера с утра засел в столовой и накачивался пивом, а Мишаня упулился в ящик и погромче включил звук, чтобы заглушить любовные стоны. Подступиться к ложу он даже не пробовал, ведь Димон был на страже.
Только часам к трем любовнички спустились вниз в столовую, и Наташка быстренько устроила хороший закусон. Тихий позвал всех, включая своего ординарца, и они принялись неторопливо пить водку, смакуя и смачно закусывая. Он даже втянул в это дело Валеру, хотя тот и был обижен на весь свет. Поначалу толстяк с радостью принял участие в застолье, несмотря на то, что уже был в подпитии. Однако скоро сильно пожалел, что ещё с утра не уехал куда-нибудь развеяться. Подковырки собутыльников сыпались на его бедную голову одна за другой и вконец ему осточертели.
— Слышь, толстяк, — спрашивал Тихий после каждой рюмки. — Ну, кто тебе теперь мерещится?
— Пьяная рожа среди бутылок, — ворчал Валера, хмуро глядя на физиономию Тихого.
— Тогда выпей еще! Может, увидишь Наполеона. Хоть познакомишь. Хочу пообщаться с великим человеком.
— Вот сам нажрешься, как свинья, тогда и увидишь, — отвечал толстяк.
Тихий только посмеивался. Забавлял его этот неуклюжий человек, каким-то чудом затесавшийся в их шайку. Наверное, шеф привлек его к делу из-за вечно глупого выражения лица — такому поверит любой. Но он знал, толстяк не так глуп, как кажется, и прекрасно понимает, кто чего стоит и сколько стоит он сам. Себя-то Тихий оценивал намного выше своих подельников и был уверен, что рано или поздно сможет переиграть их всех и остаться при больших деньгах.
— А ты знаешь, Валер, шеф лишил тебя твоей доли? — как само собой разумеющееся спросил Толян. Уж очень ему хотелось морально добить Валеру, опустить, втоптать в грязь. Он вообще любил издеваться над людьми, только бы было над кем. А более подходящей кандидатуры трудно даже придумать.
— Почему это? — нехотя спросил Валера. Он сразу понял, что тот берет на понт. Никогда шеф такого не говорил. У него, Валеры, самая важная роль во всем ансамбле. Не поверит ему очередной фраер, остальные участники дела могут отдыхать.
— Ты не справился с заданием, — пригвоздил Тихий, наливая себе водки. — Парень обо всем догадался. Поэтому и пришлось его чпокнуть.
— Ни хрена он не догадался, — огрызнулся Валера. — Если бы догадался, не стал бы брать кредит.
— Если бы не догадался, не пошел бы в ментуру.
— Я здесь при чем? — проворчал Валера. — Он пошел туда, когда все уже было сделано.
— Все равно твоя вина. Короче, шеф приказал с тобой не церемониться. Ты нам больше не нужен. — Тихий сказал это на полном серьезе, никакой ухмылки, ни один мускул на лице не дрогнул. Обычный, как всегда у него, хмурый взгляд бесцветных глаз.
— Чего? — пробормотал толстяк и нервно сглотнул.
Все затихли, не зная, как реагировать на это заявление киллера. Верить или не верить — вот в чем вопрос. Можно, конечно, не верить, но в каждой шутке…
Толян спокойно выпил свою водку, словно ничего и не говорил, смачно закусил, вытер руки салфеткой, полез под мышку за любимой игрушкой. Вынул ствол, выщелкнул магазин, показав всем, что патронов в нем предостаточно, вставил обратно в рукоять, передернул затвор. Патрон зашел в патронник. Осталось спустить курок.
Все напряженно следили за его руками. Трудно было понять, когда он шутит, а когда переходит от шуток к делу. Мишаня на всякий случай отсел подальше, загородился Наташкой, которая располагалась прямо на линии огня. Даже Димон напрягся и ловил каждое движение шефа. Если тот кивнет ему, то он знает, что делать.
Но Толян направил ствол на толстяка, и его лицо стало ещё более хмурым. Полная решимость привести приговор в исполнение. Валера побледнел и слегка затрясся. Но старался виду не подавать, что смертельно испугался. Нелегко сохранять спокойствие, когда на тебя направлен пистолет с взведенным курком. Ему ужасно захотелось провалиться сквозь землю, но он не знал, как это сделать. Хотя и это тоже бессмысленно, Тихий найдет и под землей.
— Только не здесь! — крикнула Наташка и отвернулась. — Я этого не вынесу!
— А ты не смотри, — спокойно предложил Толян, даже не повернувшись к ней. Он пристально смотрел на толстяка, словно выбирая наилучший момент для стрельбы.
Мишаня боялся произнести хоть слово, чтобы не привлекать к себе внимания киллера. Вроде пока по его душу никаких распоряжений не было, но всякое может быть.
Тихий не отводил пистолета и ждал, когда толстяк кинется ему в ноги, станет умолять о пощаде. Валера, может, и кинулся бы, да просто не мог пошевелиться от страха. Страх сковал ноги, и не было сил даже оторвать их от пола. Кто его знает, что на уме у пьяного киллера. Обычно у него слова не расходятся с делом. А дело он делает только одно.
— Он не мог тебе такого приказать, — еле слышно пробормотал Валера, не в силах отвести взгляд от маленького черного отверстия, которое смотрело прямо ему в лоб.
— Он высказал пожелание, — хмыкнул Тихий. — А желание шефа — закон. Так что извини. Если хочешь что сказать напоследок, говори. Мы послушаем.
Валера нервно сглотнул, немного помолчал, обдумывая свое положение, и скривил рот в ухмылке.
— Да ладно тебе, Толян! Дурацкие шутки у тебя!
Тихий перевел взгляд на своего подручного.
— Скажи, Димон, я когда-нибудь шучу?
Парень помотал головой.
— Не замечал.
— А когда я Кирюху причесал, я что, шутил?
— Нет.
— Вот так…
Валера не на шутку испугался. У него задергался глаз, выступили капли пота на лбу, задрожали пальцы, по всему телу пробежала дрожь. Кажется, понял, что его жизнь повисла на волоске.
— Будь ты проклят! — прошептал он. — Сам когда-нибудь подохнешь, как собака!
Киллер еле заметно усмехнулся.
— Ну, это банально. Придумай что-нибудь получше.
— Уже придумал, — вдруг уверенно сказал Валера. На его лице не было ни тени страха. Он уже ничего не боялся. Просто довели его до такой степени, когда уже все равно, что будет дальше. — Я знаю, кто тебя убьет.
Тихий удивленно наморщил лоб. Вот так заявление! Ну что ж, интересно узнать свою судьбу. До того интересно, что даже смешно.
— А ты у нас, оказывается, пророк, — усмехнулся он. — Ну давай, говори.
Валера тяжело сглотнул, прошептал пересохшими губами:
— Тебя этот дед убьет! Он для этого и пришел. Оттуда пришел. От того парня, которого ты убил.
Валера показал пальцем на потолок. Это означало, что, по его мнению, дедуля спустился с небес для наказания убийцы его сына.
Тихий поставил пистолет на предохранитель, медленно убрал его в кобуру, посидел немного в молчании и вдруг громко рассмеялся. Только смех у него вышел какой-то жалкий, натужный, как будто он смеялся через силу. Совсем не хотел смеяться, а нужно было показать, что ему не страшно, а просто смешно.
— Да ты, похоже, совсем двинулся! — сказал он сквозь смех. — У тебя просто крыша поехала. Дедуля с того света явился! Ну, надо же! Допился до чертиков! Скажи лучше, в штаны наложил со страху! А, толстяк, наложил ведь?
Все тоже посмеивались. И Мишаня, якобы поддерживая Толяна, и Димон, которому, в принципе, такие шутки нравились, и Наташка, которая вздохнула с облегчением, поняв, что мокрухи не будет. Не смеялся только Валера.
— Нет, не наложил, — пробормотал он, вылез из-за стола и на ватных ногах пошел к двери. Он, естественно, не мог спокойно перенести такого издевательства, и, смертельно обиженный, ушел в свою комнату.
Наташка осталась с компанией. Толян поначалу целовался с ней, лапал за коленки и лез под юбку. Наташка вяло отбрыкивалась и приставала к Мишане, прося у него защиты. Наконец, Толян грубо оттолкнул её от себя. Она уже была ему неинтересна. Он получил от неё все сполна. Его стала мучить одна проблема — что это за дед и откуда он взялся?
После ухода толстяка мужички ещё немного посоревновались в питие, желая увидеть хоть кого-нибудь из великих, но им это так и не удалось. Выпили все, что можно было выпить, и только часам к двум ночи завалились спать. Конечно, после столь обильных возлияний все спали, как убитые. И даже оставленный на посту охраны Димон отрубился через десять минут, как занял пост.
Они добрались домой только под вечер. Поставили машину во дворе. Илья поднялся в квартиру к одному своему знакомому соседу и упросил его временно освободить гараж. Благо, что гараж находился недалеко, так что «Тойоту» загнали под крышу и под запор. Так надежней. Все-таки не кирпичи в багажнике. Оставлять на ночь во дворе рискованно. Терентич набрал три сумки яблок, и они с Ильей и Серегой притащили их домой. Марина осталась довольна. Сказала, что теперь хватит на всю зиму. Она думала, что они ездили в деревню за яблоками. Святая простота!
— Там в багажнике ещё много осталось, — сказал чистую правду Терентич. — Мы потом перетащим! Когда освободим багажник от железяк.
— От каких железяк? — не поняла Марина. Она, конечно, чувствовала шестым чувством, что здесь что-то не так, неспроста это они поперлись в деревню, не за яблоками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68