Прекрасно понимал, что из него любыми способами вытрясут все про главного организатора аферы. О том, как могут прессовать в ментуре, сейчас известно даже детям. Михаил Полтев тоже решил, что отвечать за все не должен он один, и рассказал про шефа все. Банкир Разумовский перестал быть загадкой следствия.
Полковник доложил начальству результаты расследования и попросил разрешения на задержание Вениамина Разумовского. Разрешение дали.
К назначенному времени оперативники доставили Илью к «Сигма-банку». Предъявив паспорт охране, Илья прошел в кабинет банкира. Тот был напряжен, но умело скрывал волнение. Напротив, казался радушным, словно ничего не произошло, и всячески показывал, что готов с радостью оказать услугу одному из клиентов банка.
— Не ожидали меня увидеть? — спросил Илья, сел в кресло и вывалил на стол банкира пятьдесят пять тысяч долларов, любезно предоставленные оперативниками. — Да ещё со всей суммой наличными?
Банкир тяжело сглотнул и уставился на деньги.
— Ожидал… — пробормотал он, но по выражению его лица было видно, что не только не ожидал, но и надеялся забыть. Но Илья ему о себе напомнил. — Удивляюсь, как быстро вы возвращаете деньги. Что, так и не пригодились?
— Ну почему, пригодились! — усмехнулся Илья. — Я выкупил товар, меня ваша банда ловко кинула, после чего вы распорядились меня убрать. Но не получилось.
Банкир посуровел и бросил мимолетный взгляд на дверь — нет ли за ней ушей.
— Вы говорите какую-то ахинею! — прошипел он. — Забирайте ваши документы и уходите!
Они без лишних разговоров произвели обмен. Илья передал банкиру деньги, взятые у оперативников, а тот вернул ему залоговое обязательство. Илья проверил подлинность документов и вышел из кабинета.
После чего в кабинет банкира спокойно зашли оперативники. Самохин предъявил ему обвинения в убийстве генерального директора фирмы «Кемикс» Бориса Кизлякова и мошеннической деятельности и предложил пройти с ними. Банкир как будто ждал этого момента и попросил разрешения позвонить по телефону. Полковник позволил. Разумовский дозвонился кому-то, сказал два слова и передал трубку Самохину.
— С вами хотят поговорить.
— Кто это ещё там? — недовольно проворчал полковник.
— Управляющий делами мэрии Игнатий Ковалев, — ехидно сказал банкир.
Самохин взял трубку.
— Полковник Самохин слушает! Да! Да! Мы проводим задержание особо опасного преступника. Да, понятно. С разрешения мэра. Хотя и непонятно. Ладно, если вы считаете, что он невиновен, тогда нас надо увольнять!
Он закончил разговор и отдал трубку банкиру. Немного помялся, пытаясь осмыслить то, что ему сказали. Ругнулся про себя, опустился в кресло, став вдруг жалким и каким-то неуверенным в себе. Да, иногда приходится получать такие оплеухи. Ну что ж, там люди большие, им видней!
Костя с удивлением наблюдал за переменой состояния шефа, происходящее на его глазах. Такое он видел крайне редко. Обычно полковник мог держать себя в руках при любых обстоятельствах.
— Что он вам сказал? — ехидно поинтересовался банкир.
Полковник с трудом поднялся с кресла, пошел к двери. На пороге обернулся.
— Согласно личному распоряжению мэра вы свободны, — через силу проговорил он. — Пока свободны.
Резко открыл дверь и вышел из кабинета.
Корнюшин и Тарасенко двинулись следом за ним. Самохин молча шел по коридору банка, не оглядываясь на помощников и не вступая в беседу. Так, не произнеся ни слова, оперативники вышли на улицу. Уже на подходе к машинам, Корнюшин все же решил поинтересоваться.
— Аркадий Михалыч! Что, так его и отпустим?
— Отпустим. — Полковник остановился и внимательно посмотрел на Костю. — Распоряжение сверху. Хотя оно противозаконно. В нашей стране коррупция не умрет никогда. Отдыхайте, ребята!
Он открыл дверцу поджидавшей его персональной «волги», сел в машину, кивнул водителю, и она сразу отъехала.
— Что будем делать? — спросил Юра.
— Что-что! Отдыхать! — Корнюшин уселся за баранку своей верной «девятки», завел движок, бросил: — Поехали в кабак, напьемся!
— Давай! — согласился Тарасенко и сел рядом с ним.
Глава 15
Дома Илья показал Марине возвращенное ему залоговое обязательство на квартиру и сказал, что кредит вернул сполна. Даже без процентов. Помогли, мол, хорошие друзья из ментуры. Марина не поверила своим глазам и поинтересовалась, откуда он взял такие сумасшедшие деньги и хороших друзей из ментуры. Пришлось Илье все ей рассказать. И про антитеррористическую операцию под командованием отца, и про Валеру, отстегнувшего ему крупную сумму из общака, и про ранение отца. В доказательство он выложил на стол портфель с долларами. Их оказалось почти сто пятьдесят тысяч. Марина сначала обрадовалась, а по здравому размышлению предложила сдать все деньги государству, чтобы обезопасить себя от всяких нехороших последствий. Илья предложил ей забыть о государстве, которое не может защитить своих граждан, и подумать, куда можно вложить эту сумму, чтобы развернуть собственный бизнес. На что она заявила:
— Только не говори мне об этом! Я даже слышать ни о каком бизнесе не могу!
Илья понял, что с бизнесом придется немного повременить.
Вечером он позвонил в больницу, чтобы узнать у дежурной, как чувствует себя послеоперационный больной Горелов. Дежурная ответила, что больной якобы бодр и весел, и чуть ли даже не встает. Илья только подивился этому, и со спокойной душой лег спать.
Но наутро его ждал неожиданный сюрприз. Дежурная была совсем другой — какая-то крикливая хамоватая тетка. По-видимому, она мало интересовалась судьбой какого-то Горелова, как и всех остальных больных, и долго искала эту фамилию в журнале. Наконец, нашла и совершенно развязным тоном сообщила, что ночью больной Горелов умер.
— Как умер?! — чуть не закричал Илья.
— Обычное дело, — ничуть не расстроившись, сказала тетка. — У нас часто больные умирают. Ни он первый, ни он последний.
Илья отказывался верить своим ушам. Операция прошла успешно, как сказал этот чертов акушер, отец прекрасно себя чувствовал, хотя и был слаб от потери крови. Но мог говорить и даже улыбаться. И вдруг такое!
— Проверьте ещё раз! Этого не может быть!
— Почему не может, — удивилась тетка. — У нас все может быть! Вот тут в журнале четко написано: Горелов — летальный исход.
И она положила трубку. Да, похоже, в этой больнице смерть была обычным делом. В общем, и в любой больнице это отнюдь не чрезвычайное происшествие. А уж в больнице заброшенного поселка, наверное, больные умирали, как мухи, и ни для кого это не было чем-то вопиющим.
Илья повернулся и увидел расширенные глаза жены. В них стоял нескрываемый ужас. Илью даже передернуло.
— Он что, умер? — еле слышно проговорила Марина.
Илья молча кивнул. У него не было слов. Неужели из-за его дурацкой авантюры, закончившейся вроде бы благополучно, погиб отец. Да все деньги, которые он получил, не стоят этой смерти! Он готов был их отдать любому, тому, кто скажет, что отец жив. Нет, не мог он просто так умереть, не мог! Почему же не мог? У старика не такое уж крепкое здоровье, как кажется, он сам жаловался на боли в сердце. Операция прошла успешно, но не выдержало сердце. Потеря крови, нервная перегрузка, сильнейший стресс. Тут даже опытный хирург ничего поделать не может. Годы взяли свое. Илью прошиб холодный пот. Он никогда не простит себе того, что ввязал отца в это дело. Лучше бы он расстался с квартирой и оказался на улице. Или убили бы его самого.
— Я еду в больницу! И все выясню! Это какая-то ошибка! — с трудом проговорил он, только чтобы успокоить Марину.
Илья побежал к Сереге. Тот отсыпался после вчерашних событий и, конечно, был в полном неведении. Он открыл дверь в полусонном состоянии, и Илье даже пришлось слегка ударить его по плечу.
— Он умер! Серега, слышишь!
— Кто умер? — звучно зевнув, пробормотал художник.
— Отец! Мой отец!
Серега сразу проснулся и вытаращил глаза.
— Терентич умер?! Кто тебе такое сказал?
— Дежурная! Я только что звонил в больницу!
Серега не мог произнести ни звука. Настолько ошеломляющим было известие.
Илья толкнул его ещё раз.
— Давай, поехали! Быстро!
Ровно через пять минут Серега вставил ключ в замок зажигания своей «тойоты», завел движок и нажал на газ. Машина резко махнула со стоянки к выезду со двора и вылетела на улицу. Затем выскочила на левую полосу перед носом какого-то засигналившего «жигуленка» и пошла вперед, увеличивая скорость.
В больнице было тихо. Ни дежурной, ни охранника, заходи, кто хочет, иди, куда надо. Илья с Серегой и направились в палату, где должен был находиться отец. Илья прекрасно помнил — палата номер восемь в конце коридора. Но тут откуда ни возьмись возникла дежурная сестра — вылетела прямо на них из комнаты врачей. Она одергивала халат и пыталась застегнуть нижние пуговицы. Что она там делала, неизвестно, но вид у неё был, как у мокрой курицы, которую только что как следует оттоптал петух.
— Вы к кому? Что вам тут надо? Нечего тут ходить! — заверещала она. Похоже, это была та самая истеричная тетка, которая сидела на телефоне. Что у неё было с психикой, непонятно, но нормально разговаривать она явно не умела.
Илья готов был её придушить.
— Горелов, — мрачно глядя на нее, прошипел он. — Николай Терентич. Где он?
— А, это вы звонили? Я же вам сказала, где! В морге! Еще утром его туда отправили!
Илья грубо оттолкнул её и побежал к восьмой палате в конце коридора. Она опять что-то заверещала по поводу того, что больных нельзя беспокоить после завтрака. Мол, нарушается пищеварительный процесс и кровообращение. Не обращая на неё внимания, Илья со всей силы дернул ручку двери на себя.
В палате стояла мертвая тишина. На двух кроватях лежали больные, закрывшись одеялами, читали: один — книгу, другой — газету. Две другие кровати были пусты. На одной из них, у окна, должен был лежать отец. Его кровать была аккуратно застелена, и сразу стало ясно — больного на этой кровати нет. Илья медленно закрыл дверь, повернулся к дежурной.
— Где у вас морг? Черт бы его побрал!
Тетка, кажется, поняла, что этого парня лучше не заводить. А то он за себя может и не ответить. Поэтому сказала уже спокойно, без надрыва:
— Выйдите на улицу, завернете налево и во двор. Увидите одноэтажный домик в углу у забора — это и есть морг.
Илья с Серегой вышли на улицу. Повернули во двор, увидели домик, зашли. Там в предбаннике за маленьким столиком сидел в драном свитере пожилой мужик, пил водку в одиночестве и закусывал солеными огурцами.
— Где тело? — спросил Илья.
Мужик посмотрел на них пьяными глазами. Подтер ладонью нос, дожевал огурец. Небритые щеки втянулись в рот, и он смачно причмокнул.
— Чье?
— Горелова Николая Терентича.
— Не знаю такого. — Мужик помотал давно немытой головой со слипшимися волосами. — Эта хто?
— Его сегодня ночью сюда поместили.
— А-а, было дело, — вспомнил мужик и пьяно мотнул головой. — Идемте покажу.
Он с трудом поднялся из-за стола, опрокинув табуретку, надел рваную телогрейку, валявшуюся в углу, шагнул к тяжелой деревянной двери, отворил. Из мертвецкой пахнуло трупным запахом и жутким холодом. Мужик включил свет.
На деревянных столах лежало два тела, накрытых относительно белыми простынями. Качаясь из стороны в сторону, мужик подвалил к одному из них, отбросил простынь с головы. Голова явно была женская — какая-то старуха преставилась, похоже, уже с неделю назад. Ввалившийся рот и глубокие глазницы делали её похожей на кощея.
— Нет, это не он, — авторитетно заявил мужик, накрыл старуху простыней и, подойдя к другому телу, отбросил с головы простынь.
Этот труп был мужской. Пожилой мужчина с совершенно седой головой, даже можно сказать, старик. Хотя лицо свежее, не такое восковое и застывшее, как у старухи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68